Антюфеев, Григорий Валентинович
Поделись знанием:
Перед Преображенским полком он остановился, тяжело вздохнул и закрыл глаза. Кто то из свиты махнул, чтобы державшие знамена солдаты подошли и поставили их древками знамен вокруг главнокомандующего. Кутузов помолчал несколько секунд и, видимо неохотно, подчиняясь необходимости своего положения, поднял голову и начал говорить. Толпы офицеров окружили его. Он внимательным взглядом обвел кружок офицеров, узнав некоторых из них.
– Благодарю всех! – сказал он, обращаясь к солдатам и опять к офицерам. В тишине, воцарившейся вокруг него, отчетливо слышны были его медленно выговариваемые слова. – Благодарю всех за трудную и верную службу. Победа совершенная, и Россия не забудет вас. Вам слава вовеки! – Он помолчал, оглядываясь.
– Нагни, нагни ему голову то, – сказал он солдату, державшему французского орла и нечаянно опустившему его перед знаменем преображенцев. – Пониже, пониже, так то вот. Ура! ребята, – быстрым движением подбородка обратись к солдатам, проговорил он.
– Ура ра ра! – заревели тысячи голосов. Пока кричали солдаты, Кутузов, согнувшись на седле, склонил голову, и глаз его засветился кротким, как будто насмешливым, блеском.
– Вот что, братцы, – сказал он, когда замолкли голоса…
И вдруг голос и выражение лица его изменились: перестал говорить главнокомандующий, а заговорил простой, старый человек, очевидно что то самое нужное желавший сообщить теперь своим товарищам.
В толпе офицеров и в рядах солдат произошло движение, чтобы яснее слышать то, что он скажет теперь.
– А вот что, братцы. Я знаю, трудно вам, да что же делать! Потерпите; недолго осталось. Выпроводим гостей, отдохнем тогда. За службу вашу вас царь не забудет. Вам трудно, да все же вы дома; а они – видите, до чего они дошли, – сказал он, указывая на пленных. – Хуже нищих последних. Пока они были сильны, мы себя не жалели, а теперь их и пожалеть можно. Тоже и они люди. Так, ребята?
Он смотрел вокруг себя, и в упорных, почтительно недоумевающих, устремленных на него взглядах он читал сочувствие своим словам: лицо его становилось все светлее и светлее от старческой кроткой улыбки, звездами морщившейся в углах губ и глаз. Он помолчал и как бы в недоумении опустил голову.
– А и то сказать, кто же их к нам звал? Поделом им, м… и… в г…. – вдруг сказал он, подняв голову. И, взмахнув нагайкой, он галопом, в первый раз во всю кампанию, поехал прочь от радостно хохотавших и ревевших ура, расстроивавших ряды солдат.
Слова, сказанные Кутузовым, едва ли были поняты войсками. Никто не сумел бы передать содержания сначала торжественной и под конец простодушно стариковской речи фельдмаршала; но сердечный смысл этой речи не только был понят, но то самое, то самое чувство величественного торжества в соединении с жалостью к врагам и сознанием своей правоты, выраженное этим, именно этим стариковским, добродушным ругательством, – это самое (чувство лежало в душе каждого солдата и выразилось радостным, долго не умолкавшим криком. Когда после этого один из генералов с вопросом о том, не прикажет ли главнокомандующий приехать коляске, обратился к нему, Кутузов, отвечая, неожиданно всхлипнул, видимо находясь в сильном волнении.
8 го ноября последний день Красненских сражений; уже смерклось, когда войска пришли на место ночлега. Весь день был тихий, морозный, с падающим легким, редким снегом; к вечеру стало выясняться. Сквозь снежинки виднелось черно лиловое звездное небо, и мороз стал усиливаться.
Мушкатерский полк, вышедший из Тарутина в числе трех тысяч, теперь, в числе девятисот человек, пришел одним из первых на назначенное место ночлега, в деревне на большой дороге. Квартиргеры, встретившие полк, объявили, что все избы заняты больными и мертвыми французами, кавалеристами и штабами. Была только одна изба для полкового командира.
Полковой командир подъехал к своей избе. Полк прошел деревню и у крайних изб на дороге поставил ружья в козлы.
Как огромное, многочленное животное, полк принялся за работу устройства своего логовища и пищи. Одна часть солдат разбрелась, по колено в снегу, в березовый лес, бывший вправо от деревни, и тотчас же послышались в лесу стук топоров, тесаков, треск ломающихся сучьев и веселые голоса; другая часть возилась около центра полковых повозок и лошадей, поставленных в кучку, доставая котлы, сухари и задавая корм лошадям; третья часть рассыпалась в деревне, устраивая помещения штабным, выбирая мертвые тела французов, лежавшие по избам, и растаскивая доски, сухие дрова и солому с крыш для костров и плетни для защиты.
Человек пятнадцать солдат за избами, с края деревни, с веселым криком раскачивали высокий плетень сарая, с которого снята уже была крыша.
– Ну, ну, разом, налегни! – кричали голоса, и в темноте ночи раскачивалось с морозным треском огромное, запорошенное снегом полотно плетня. Чаще и чаще трещали нижние колья, и, наконец, плетень завалился вместе с солдатами, напиравшими на него. Послышался громкий грубо радостный крик и хохот.
– Берись по двое! рочаг подавай сюда! вот так то. Куда лезешь то?
– Ну, разом… Да стой, ребята!.. С накрика!
Все замолкли, и негромкий, бархатно приятный голос запел песню. В конце третьей строфы, враз с окончанием последнего звука, двадцать голосов дружно вскрикнули: «Уууу! Идет! Разом! Навались, детки!..» Но, несмотря на дружные усилия, плетень мало тронулся, и в установившемся молчании слышалось тяжелое пыхтенье.
– Эй вы, шестой роты! Черти, дьяволы! Подсоби… тоже мы пригодимся.
Шестой роты человек двадцать, шедшие в деревню, присоединились к тащившим; и плетень, саженей в пять длины и в сажень ширины, изогнувшись, надавя и режа плечи пыхтевших солдат, двинулся вперед по улице деревни.
– Иди, что ли… Падай, эка… Чего стал? То то… Веселые, безобразные ругательства не замолкали.
– Вы чего? – вдруг послышался начальственный голос солдата, набежавшего на несущих.
– Господа тут; в избе сам анарал, а вы, черти, дьяволы, матершинники. Я вас! – крикнул фельдфебель и с размаху ударил в спину первого подвернувшегося солдата. – Разве тихо нельзя?
Солдаты замолкли. Солдат, которого ударил фельдфебель, стал, покряхтывая, обтирать лицо, которое он в кровь разодрал, наткнувшись на плетень.
– Вишь, черт, дерется как! Аж всю морду раскровянил, – сказал он робким шепотом, когда отошел фельдфебель.
– Али не любишь? – сказал смеющийся голос; и, умеряя звуки голосов, солдаты пошли дальше. Выбравшись за деревню, они опять заговорили так же громко, пересыпая разговор теми же бесцельными ругательствами.
В избе, мимо которой проходили солдаты, собралось высшее начальство, и за чаем шел оживленный разговор о прошедшем дне и предполагаемых маневрах будущего. Предполагалось сделать фланговый марш влево, отрезать вице короля и захватить его.
Когда солдаты притащили плетень, уже с разных сторон разгорались костры кухонь. Трещали дрова, таял снег, и черные тени солдат туда и сюда сновали по всему занятому, притоптанному в снегу, пространству.
Топоры, тесаки работали со всех сторон. Все делалось без всякого приказания. Тащились дрова про запас ночи, пригораживались шалашики начальству, варились котелки, справлялись ружья и амуниция.
Притащенный плетень осьмою ротой поставлен полукругом со стороны севера, подперт сошками, и перед ним разложен костер. Пробили зарю, сделали расчет, поужинали и разместились на ночь у костров – кто чиня обувь, кто куря трубку, кто, донага раздетый, выпаривая вшей.
Казалось бы, что в тех, почти невообразимо тяжелых условиях существования, в которых находились в то время русские солдаты, – без теплых сапог, без полушубков, без крыши над головой, в снегу при 18° мороза, без полного даже количества провианта, не всегда поспевавшего за армией, – казалось, солдаты должны бы были представлять самое печальное и унылое зрелище.
Напротив, никогда, в самых лучших материальных условиях, войско не представляло более веселого, оживленного зрелища. Это происходило оттого, что каждый день выбрасывалось из войска все то, что начинало унывать или слабеть. Все, что было физически и нравственно слабого, давно уже осталось назади: оставался один цвет войска – по силе духа и тела.
К осьмой роте, пригородившей плетень, собралось больше всего народа. Два фельдфебеля присели к ним, и костер их пылал ярче других. Они требовали за право сиденья под плетнем приношения дров.
– Эй, Макеев, что ж ты …. запропал или тебя волки съели? Неси дров то, – кричал один краснорожий рыжий солдат, щурившийся и мигавший от дыма, но не отодвигавшийся от огня. – Поди хоть ты, ворона, неси дров, – обратился этот солдат к другому. Рыжий был не унтер офицер и не ефрейтор, но был здоровый солдат, и потому повелевал теми, которые были слабее его. Худенький, маленький, с вострым носиком солдат, которого назвали вороной, покорно встал и пошел было исполнять приказание, но в это время в свет костра вступила уже тонкая красивая фигура молодого солдата, несшего беремя дров.
– Давай сюда. Во важно то!
Дрова наломали, надавили, поддули ртами и полами шинелей, и пламя зашипело и затрещало. Солдаты, придвинувшись, закурили трубки. Молодой, красивый солдат, который притащил дрова, подперся руками в бока и стал быстро и ловко топотать озябшими ногами на месте.
– Ах, маменька, холодная роса, да хороша, да в мушкатера… – припевал он, как будто икая на каждом слоге песни.
– Эй, подметки отлетят! – крикнул рыжий, заметив, что у плясуна болталась подметка. – Экой яд плясать!
Плясун остановился, оторвал болтавшуюся кожу и бросил в огонь.
| Григорий Валентинович Антюфеев | |||||||||||||||||||
| |||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 2005 — 2010 | |||||||||||||||||||
| |||||||||||||||||||
| 1998 — 2010 | |||||||||||||||||||
| |||||||||||||||||||
| 1996 — 1998 | |||||||||||||||||||
| |||||||||||||||||||
| 1994 — 1996 | |||||||||||||||||||
| |||||||||||||||||||
| 1991 — 1994 | |||||||||||||||||||
| Рождение: | 8 ноября 1958 (65 лет) Ростов-на-Дону, РСФСР, СССР | ||||||||||||||||||
| Учёная степень: | доктор экономических наук, кандидат технических наук | ||||||||||||||||||
| Учёное звание: | профессор | ||||||||||||||||||
| Военная служба | |||||||||||||||||||
| Род войск: |  СССР
| ||||||||||||||||||
| Звание: | Капитан 1-го ранга | ||||||||||||||||||
| Награды: |
| ||||||||||||||||||
Григо́рий Валенти́нович Антюфе́ев (род. 8 ноября 1958) — действительный государственный советник 1-го класса города Москвы[1], профессор, доктор экономических наук, кандидат технических наук, почётный профессор МГИИТ им. Ю. А. Сенкевича. Автор четырёх монографий и около ста научных трудов.
Содержание
Биография
Антюфеев Григорий Валентинович родился 08 ноября 1958 года в г. Ростове-на-Дону. Окончил МВТУ им. Н.Э. Баумана.
До 1991 года - кадровый офицер центрального аппарата ВС СССР. Принимал участие в создании автоматизированных систем боевого управления вооруженными силами. В настоящее время - капитан 1-го ранга запаса.
С 1991 года на руководящих должностях в правительстве Москвы, в том числе:
- С 1991 по 1994 гг. начальник оперативно-распорядительного управления префектуры Южного округа г. Москвы
- С 1994 по 1996 гг. зам. председателя Комитета по управлению имуществом г. Москвы
- С 1996 по 1998 гг. председатель Фонда имущества г. Москвы
- С 1998 по 2010 гг. председатель Комитета по туризму г. Москвы
- С 2005 по 2010 гг. председатель всероссийского координационного Совета по туризму
- С 2008 по 2013 гг. заведующий кафедрой Национального Исследовательского Ядерного Университета МИФИ
- С 2013 по 2014 гг. генеральный директор, председатель правления ОАО "ГК "Космос"
- С 2013 советник Министра Культуры РФ на общественных началах, член Общественного совета при Министерстве Культуры РФ
- С 2014 член Центрального Совета, председатель комиссии по музейно-выставочной и архивно-библиотечной деятельности Российского Военно-Исторического Общества (до 1917 года Императорского Русского Военно-Исторического Общества)
В 90-е годы принимал активное участие в координации шефской помощи правительства г. Москвы Военно-Морскому Флоту РФ, в том числе при строительстве ракетного крейсера "Москва" и атомной подводной лодки "Юрий Долгорукий", а также при строительстве жилья, школ, детских садов, поликлиник для офицеров и членов их семей. Является автором идеи учреждения в РФ государственной награды - ордена "За морские заслуги".
Принимал участие в воссоздании Храма Христа Спасителя и реализации других крупных проектов в г. Москве; под его руководством осуществлены строительство, реконструкция и реставрация ряда объектов (МГИИТ, усадеб Воронцово,Останкино, Кузьминки, Кусково и других).
На протяжении десяти лет занимался формированием положительного имиджа Москвы и РФ за рубежом; организовал и провел презентации и дал пресс-конференции в десятках стран мира. Является автором возрождения и организатором празднования Масленницы в Москве (на Васильевском спуске Красной площади) и в регионах РФ, а также на Трафальгарской площади города Лондона.
В разные годы являлся председателем совета директоров Московского торгового дома в г. Хельсинки, телекомпании МТК (ныне ТВЦ), ОАО «Спорткомплекс Олимпийский», ОАО «Мосдачтрест»; заместителем председателя совета директоров ОАО «ВАО Интурист»; членом совета директоров ОАО "Банк Москвы", ОАО телекомпании "ТВ-6", ОАО МГТС, ОАО «Московское речное пароходство», ОАО «Московский аукционный дом», ОАО «Моситалмед», ОАО «Международный аэропорт Шереметьево», газеты «Метро», членом попечительского совета ОАО «Сбербанк России» и др.
В разные годы был вице-президентом Российской автомобильной федерации (РАФ), членом исполкома - председателем комитета по развитию инфраструктуры Федерации регби России (ФРР).
В 2000 г. совместно с Берни Экклстоуном (Бернард Чарльз Экклстоун - фактический владелец мирового чемпионата Формулы-1) разработал и предложил правительству Москвы проект строительства автодрома и проведение этапа чемпионата Формулы-1 в Москве, который, однако, в последний момент, не был принят.
Родители
Отец – Валентин Афанасьевич Антюфеев (1934 года рождения, г. Тула) – кадровый военный, полковник Главного управления ракетного вооружения стратегического назначения (ГУРВО), кавалер орденов "Красной Звезды", "Знак Почёта".
Мать – Татьяна Григорьевна Антюфеева (1937 года рождения, г. Ростов-на-Дону) - педагог, награждена медалями "Ветеран труда" и "За трудовое отличие".
Семья
Жена - Наталья Игоревна Антюфеева (Здоровцева), в браке с 1980 года. С отличием окончила МИФИ, работала в институте атомной энергии им. И. В. Курчатова, главным редактором журнала "MOSCOW TODAY & TOMORROW", награждена бронзовой медалью Российской академии художеств "Достойному".
Награды
Государственные
- Орден «Дружбы», 1997 г.[1]
- Почётная грамота правительства Москвы за многолетнюю плодотворную работу в органах исполнительной власти города Москвы, 2008 г.[3]
Конфессиональные
- Орден Святого благоверного князя Даниила Московского 3-ей степени[1] во внимание к вкладу в воссоздание храма Христа Спасителя, 1997 г.
- Орден Святого преподобного Сергия Радонежского 3-ей степени[1] во внимание к помощи в подготовке и проведении церковно-общественной выставки-форума «Православная Русь — к Дню народного единства», 2008 г.
- Медаль Преподобного Сергия Радонежского 1-й степени
- Благодарственная грамота Патриарха Московского и всея Руси
Ведомственные
- Медаль «За воинскую доблесть» 1 степени МО РФ
- Медаль «За трудовую доблесть» МО РФ
- Медаль «За укрепление боевого содружества» МО РФ
- Медаль «Адмирал Кузнецов» МО РФ
- Медаль «За службу в подводных силах» МО РФ
- Медаль «200 лет Министерству обороны»
- Медаль «300 лет Балтийскому флоту» МО РФ
- Медаль «За доблесть» 1 степени, железнодорожные войска РФ
- Медаль «70 лет Президентскому полку» ФСО РФ
- Памятный знак «70 лет Северному флоту» МО РФ
- Памятный знак «90 лет ГРУ ГШ ВС РФ»
- Памятный знак Черноморского флота РФ
Общественные
- Медаль «За ратную доблесть», движение «Боевое братство»
- Медаль «100 лет профсоюзам России» ФНПР
- Медаль «60 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» РОСТО (ДОСААФ)
Напишите отзыв о статье "Антюфеев, Григорий Валентинович"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 [www.rian.ru/spravka/20101202/303500823.html РИАНОВОСТИ : Антюфеев Григорий Валентинович. Биографическая справка]
- ↑ Википедия : Список кавалеров ордена «За заслуги перед Отечеством» IV степени
- ↑ [www.interfax.ru/print.asp?sec=1466&id=44634 ИНТЕРФАКС: Лужков наградил главу столичного Комитета по туризму Почетной грамотой правительства Москвы]
Отрывок, характеризующий Антюфеев, Григорий Валентинович
– А, знамена! – сказал Кутузов, видимо с трудом отрываясь от предмета, занимавшего его мысли. Он рассеянно оглянулся. Тысячи глаз со всех сторон, ожидая его сло ва, смотрели на него.Перед Преображенским полком он остановился, тяжело вздохнул и закрыл глаза. Кто то из свиты махнул, чтобы державшие знамена солдаты подошли и поставили их древками знамен вокруг главнокомандующего. Кутузов помолчал несколько секунд и, видимо неохотно, подчиняясь необходимости своего положения, поднял голову и начал говорить. Толпы офицеров окружили его. Он внимательным взглядом обвел кружок офицеров, узнав некоторых из них.
– Благодарю всех! – сказал он, обращаясь к солдатам и опять к офицерам. В тишине, воцарившейся вокруг него, отчетливо слышны были его медленно выговариваемые слова. – Благодарю всех за трудную и верную службу. Победа совершенная, и Россия не забудет вас. Вам слава вовеки! – Он помолчал, оглядываясь.
– Нагни, нагни ему голову то, – сказал он солдату, державшему французского орла и нечаянно опустившему его перед знаменем преображенцев. – Пониже, пониже, так то вот. Ура! ребята, – быстрым движением подбородка обратись к солдатам, проговорил он.
– Ура ра ра! – заревели тысячи голосов. Пока кричали солдаты, Кутузов, согнувшись на седле, склонил голову, и глаз его засветился кротким, как будто насмешливым, блеском.
– Вот что, братцы, – сказал он, когда замолкли голоса…
И вдруг голос и выражение лица его изменились: перестал говорить главнокомандующий, а заговорил простой, старый человек, очевидно что то самое нужное желавший сообщить теперь своим товарищам.
В толпе офицеров и в рядах солдат произошло движение, чтобы яснее слышать то, что он скажет теперь.
– А вот что, братцы. Я знаю, трудно вам, да что же делать! Потерпите; недолго осталось. Выпроводим гостей, отдохнем тогда. За службу вашу вас царь не забудет. Вам трудно, да все же вы дома; а они – видите, до чего они дошли, – сказал он, указывая на пленных. – Хуже нищих последних. Пока они были сильны, мы себя не жалели, а теперь их и пожалеть можно. Тоже и они люди. Так, ребята?
Он смотрел вокруг себя, и в упорных, почтительно недоумевающих, устремленных на него взглядах он читал сочувствие своим словам: лицо его становилось все светлее и светлее от старческой кроткой улыбки, звездами морщившейся в углах губ и глаз. Он помолчал и как бы в недоумении опустил голову.
– А и то сказать, кто же их к нам звал? Поделом им, м… и… в г…. – вдруг сказал он, подняв голову. И, взмахнув нагайкой, он галопом, в первый раз во всю кампанию, поехал прочь от радостно хохотавших и ревевших ура, расстроивавших ряды солдат.
Слова, сказанные Кутузовым, едва ли были поняты войсками. Никто не сумел бы передать содержания сначала торжественной и под конец простодушно стариковской речи фельдмаршала; но сердечный смысл этой речи не только был понят, но то самое, то самое чувство величественного торжества в соединении с жалостью к врагам и сознанием своей правоты, выраженное этим, именно этим стариковским, добродушным ругательством, – это самое (чувство лежало в душе каждого солдата и выразилось радостным, долго не умолкавшим криком. Когда после этого один из генералов с вопросом о том, не прикажет ли главнокомандующий приехать коляске, обратился к нему, Кутузов, отвечая, неожиданно всхлипнул, видимо находясь в сильном волнении.
8 го ноября последний день Красненских сражений; уже смерклось, когда войска пришли на место ночлега. Весь день был тихий, морозный, с падающим легким, редким снегом; к вечеру стало выясняться. Сквозь снежинки виднелось черно лиловое звездное небо, и мороз стал усиливаться.
Мушкатерский полк, вышедший из Тарутина в числе трех тысяч, теперь, в числе девятисот человек, пришел одним из первых на назначенное место ночлега, в деревне на большой дороге. Квартиргеры, встретившие полк, объявили, что все избы заняты больными и мертвыми французами, кавалеристами и штабами. Была только одна изба для полкового командира.
Полковой командир подъехал к своей избе. Полк прошел деревню и у крайних изб на дороге поставил ружья в козлы.
Как огромное, многочленное животное, полк принялся за работу устройства своего логовища и пищи. Одна часть солдат разбрелась, по колено в снегу, в березовый лес, бывший вправо от деревни, и тотчас же послышались в лесу стук топоров, тесаков, треск ломающихся сучьев и веселые голоса; другая часть возилась около центра полковых повозок и лошадей, поставленных в кучку, доставая котлы, сухари и задавая корм лошадям; третья часть рассыпалась в деревне, устраивая помещения штабным, выбирая мертвые тела французов, лежавшие по избам, и растаскивая доски, сухие дрова и солому с крыш для костров и плетни для защиты.
Человек пятнадцать солдат за избами, с края деревни, с веселым криком раскачивали высокий плетень сарая, с которого снята уже была крыша.
– Ну, ну, разом, налегни! – кричали голоса, и в темноте ночи раскачивалось с морозным треском огромное, запорошенное снегом полотно плетня. Чаще и чаще трещали нижние колья, и, наконец, плетень завалился вместе с солдатами, напиравшими на него. Послышался громкий грубо радостный крик и хохот.
– Берись по двое! рочаг подавай сюда! вот так то. Куда лезешь то?
– Ну, разом… Да стой, ребята!.. С накрика!
Все замолкли, и негромкий, бархатно приятный голос запел песню. В конце третьей строфы, враз с окончанием последнего звука, двадцать голосов дружно вскрикнули: «Уууу! Идет! Разом! Навались, детки!..» Но, несмотря на дружные усилия, плетень мало тронулся, и в установившемся молчании слышалось тяжелое пыхтенье.
– Эй вы, шестой роты! Черти, дьяволы! Подсоби… тоже мы пригодимся.
Шестой роты человек двадцать, шедшие в деревню, присоединились к тащившим; и плетень, саженей в пять длины и в сажень ширины, изогнувшись, надавя и режа плечи пыхтевших солдат, двинулся вперед по улице деревни.
– Иди, что ли… Падай, эка… Чего стал? То то… Веселые, безобразные ругательства не замолкали.
– Вы чего? – вдруг послышался начальственный голос солдата, набежавшего на несущих.
– Господа тут; в избе сам анарал, а вы, черти, дьяволы, матершинники. Я вас! – крикнул фельдфебель и с размаху ударил в спину первого подвернувшегося солдата. – Разве тихо нельзя?
Солдаты замолкли. Солдат, которого ударил фельдфебель, стал, покряхтывая, обтирать лицо, которое он в кровь разодрал, наткнувшись на плетень.
– Вишь, черт, дерется как! Аж всю морду раскровянил, – сказал он робким шепотом, когда отошел фельдфебель.
– Али не любишь? – сказал смеющийся голос; и, умеряя звуки голосов, солдаты пошли дальше. Выбравшись за деревню, они опять заговорили так же громко, пересыпая разговор теми же бесцельными ругательствами.
В избе, мимо которой проходили солдаты, собралось высшее начальство, и за чаем шел оживленный разговор о прошедшем дне и предполагаемых маневрах будущего. Предполагалось сделать фланговый марш влево, отрезать вице короля и захватить его.
Когда солдаты притащили плетень, уже с разных сторон разгорались костры кухонь. Трещали дрова, таял снег, и черные тени солдат туда и сюда сновали по всему занятому, притоптанному в снегу, пространству.
Топоры, тесаки работали со всех сторон. Все делалось без всякого приказания. Тащились дрова про запас ночи, пригораживались шалашики начальству, варились котелки, справлялись ружья и амуниция.
Притащенный плетень осьмою ротой поставлен полукругом со стороны севера, подперт сошками, и перед ним разложен костер. Пробили зарю, сделали расчет, поужинали и разместились на ночь у костров – кто чиня обувь, кто куря трубку, кто, донага раздетый, выпаривая вшей.
Казалось бы, что в тех, почти невообразимо тяжелых условиях существования, в которых находились в то время русские солдаты, – без теплых сапог, без полушубков, без крыши над головой, в снегу при 18° мороза, без полного даже количества провианта, не всегда поспевавшего за армией, – казалось, солдаты должны бы были представлять самое печальное и унылое зрелище.
Напротив, никогда, в самых лучших материальных условиях, войско не представляло более веселого, оживленного зрелища. Это происходило оттого, что каждый день выбрасывалось из войска все то, что начинало унывать или слабеть. Все, что было физически и нравственно слабого, давно уже осталось назади: оставался один цвет войска – по силе духа и тела.
К осьмой роте, пригородившей плетень, собралось больше всего народа. Два фельдфебеля присели к ним, и костер их пылал ярче других. Они требовали за право сиденья под плетнем приношения дров.
– Эй, Макеев, что ж ты …. запропал или тебя волки съели? Неси дров то, – кричал один краснорожий рыжий солдат, щурившийся и мигавший от дыма, но не отодвигавшийся от огня. – Поди хоть ты, ворона, неси дров, – обратился этот солдат к другому. Рыжий был не унтер офицер и не ефрейтор, но был здоровый солдат, и потому повелевал теми, которые были слабее его. Худенький, маленький, с вострым носиком солдат, которого назвали вороной, покорно встал и пошел было исполнять приказание, но в это время в свет костра вступила уже тонкая красивая фигура молодого солдата, несшего беремя дров.
– Давай сюда. Во важно то!
Дрова наломали, надавили, поддули ртами и полами шинелей, и пламя зашипело и затрещало. Солдаты, придвинувшись, закурили трубки. Молодой, красивый солдат, который притащил дрова, подперся руками в бока и стал быстро и ловко топотать озябшими ногами на месте.
– Ах, маменька, холодная роса, да хороша, да в мушкатера… – припевал он, как будто икая на каждом слоге песни.
– Эй, подметки отлетят! – крикнул рыжий, заметив, что у плясуна болталась подметка. – Экой яд плясать!
Плясун остановился, оторвал болтавшуюся кожу и бросил в огонь.
Категории:
- Родившиеся 8 ноября
- Родившиеся в 1958 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Ростове-на-Дону
- Доктора экономических наук
- Учёные по алфавиту
- Экономисты по алфавиту
- Кандидаты технических наук
- Кавалеры ордена «За заслуги перед Отечеством» 4 степени
- Кавалеры ордена Дружбы (Россия)
- Награждённые медалью Жукова
- Награждённые медалью «В память 850-летия Москвы»
- Награждённые медалью «За укрепление боевого содружества» (Министерство обороны России)
- Награждённые медалью «За воинскую доблесть» (Минобороны) 1 степени
- Награждённые медалью «200 лет Министерству обороны»
- Награждённые медалью «Адмирал Флота Советского Союза Н. Г. Кузнецов»
- Награждённые медалью «300 лет Балтийскому флоту»
- Награждённые медалью «За доблесть» (ФСЖВ)
- Кавалеры ордена РПЦ святого благоверного князя Даниила Московского III степени
- Кавалеры ордена преподобного Сергия Радонежского III степени
