Ануфриенко, Василий Никифорович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Василий Никофорович Ануфриенко
Дата рождения:

1900(1900)

Место рождения:

Вознесеновка, Астраханская губерния, Российская империя

Гражданство:

СССР СССР

Дата смерти:

1958(1958)

Награды и премии:
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Василий Никофрович Ануфриенко (1900 года, Вознесеновка, Астраханская губерния, Российская империя — 1958 год) — чабан, Герой Социалистического Труда (1950).





Биография

Родился в 1900 году в крестьянской семье в селе Вознесеновка, Астраханская губерния (в настоящее время — Целинный район Калмыкии). Трудовую деятельность начал с раннего возраста. Участвовал в Великой Отечественной войне. После демобилизации вступил в колхоз имени Сталина Степновского района Астраханской области (с 1961 — колхоз имени XXII партсъезда Целинного района Калмыцкой АССР). Был назначен старшим чабаном. В 1949 году был награждён за высокие достижения в трудовой деятельности орденом Трудового Красного Знамени.

Участвовал во Всесоюзной выставке ВСХВ, где получил серебряную медаль.

За достигнутые успехи в развитии животноводства был удостоен в 1950 году звания Героя Социалистического Труда.

Память

  • В Элисте на Аллее героев установлен барельеф Василия Ануфриенко.

Награды

Источник

  • Музалевский М. В. Герои Социалистического Труда. Биобиблиографический словарь. — М.: РИЦ «Кавалер», 2008. — Т. 2. — 200 с.
  • Василий Никифорович Ануфриенко: букл.// Наши земляки — Герои Социалистического Труда: компл. букл. / сост.: Г. Д. Андраева, З. Б. Очирова; ред. Е. Н. Бошева; худож. В. Я. Михин. — Элиста, 1987.

Напишите отзыв о статье "Ануфриенко, Василий Никифорович"

Отрывок, характеризующий Ануфриенко, Василий Никифорович

Багратион оглянул свою свиту своими большими, ничего невыражающими, невыспавшимися глазами, и невольно замиравшее от волнения и надежды детское лицо Ростова первое бросилось ему в глаза. Он послал его.
– А ежели я встречу его величество прежде, чем главнокомандующего, ваше сиятельство? – сказал Ростов, держа руку у козырька.
– Можете передать его величеству, – поспешно перебивая Багратиона, сказал Долгоруков.
Сменившись из цепи, Ростов успел соснуть несколько часов перед утром и чувствовал себя веселым, смелым, решительным, с тою упругостью движений, уверенностью в свое счастие и в том расположении духа, в котором всё кажется легко, весело и возможно.
Все желания его исполнялись в это утро; давалось генеральное сражение, он участвовал в нем; мало того, он был ординарцем при храбрейшем генерале; мало того, он ехал с поручением к Кутузову, а может быть, и к самому государю. Утро было ясное, лошадь под ним была добрая. На душе его было радостно и счастливо. Получив приказание, он пустил лошадь и поскакал вдоль по линии. Сначала он ехал по линии Багратионовых войск, еще не вступавших в дело и стоявших неподвижно; потом он въехал в пространство, занимаемое кавалерией Уварова и здесь заметил уже передвижения и признаки приготовлений к делу; проехав кавалерию Уварова, он уже ясно услыхал звуки пушечной и орудийной стрельбы впереди себя. Стрельба всё усиливалась.
В свежем, утреннем воздухе раздавались уже, не как прежде в неравные промежутки, по два, по три выстрела и потом один или два орудийных выстрела, а по скатам гор, впереди Працена, слышались перекаты ружейной пальбы, перебиваемой такими частыми выстрелами из орудий, что иногда несколько пушечных выстрелов уже не отделялись друг от друга, а сливались в один общий гул.
Видно было, как по скатам дымки ружей как будто бегали, догоняя друг друга, и как дымы орудий клубились, расплывались и сливались одни с другими. Видны были, по блеску штыков между дымом, двигавшиеся массы пехоты и узкие полосы артиллерии с зелеными ящиками.
Ростов на пригорке остановил на минуту лошадь, чтобы рассмотреть то, что делалось; но как он ни напрягал внимание, он ничего не мог ни понять, ни разобрать из того, что делалось: двигались там в дыму какие то люди, двигались и спереди и сзади какие то холсты войск; но зачем? кто? куда? нельзя было понять. Вид этот и звуки эти не только не возбуждали в нем какого нибудь унылого или робкого чувства, но, напротив, придавали ему энергии и решительности.