Анфас

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Анфа́с, также фас (фр. en face — перед лицом, спереди, в лицо) — лицом к смотрящему[1], положение лица человека, сложной фигуры или объекта, при котором «лицевая» часть обращена прямо к наблюдателю.

В значении самого слова заключена предложная семантика.

Частые употребления: «сфотографировать анфас», то есть лицом к объективу; «расположить анфас» — лицом к зрителю.





Трудности употребления слова

Так как фр. en face уже́ содержит предлог, употребление слова «анфас» с дополнительным предлогом «В» никогда не допускалось нормами литературного языка как тавтология (см. плеоназм). Современный литературный язык допускает употребление «вид в анфас» наравне с «вид анфас»[1].

Правильно: фотографироваться анфас и фотографироваться в анфас[1].

Этимология

«В анфас»: употребление возникло под влиянием предложного сочетания в профиль (профиль — существительное в значении «вид сбоку»)[1]


К. С. Горбачевич об утрате тавтологичности в выражении в анфас:

«Для современного литературного языка… в качестве нормы допустимы и традиционно-литературное анфас, и новое, пришедшее из разговорного языка «в анфас»[1]

Напишите отзыв о статье "Анфас"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5 [www.gramota.ru/spravka/trudnosti/36_82 Грамота.ру]

См. также


Отрывок, характеризующий Анфас

Храбрость есть побед залог,
Есть у нас Багратионы,
Будут все враги у ног» и т.д.
Только что кончили певчие, как последовали новые и новые тосты, при которых всё больше и больше расчувствовался граф Илья Андреич, и еще больше билось посуды, и еще больше кричалось. Пили за здоровье Беклешова, Нарышкина, Уварова, Долгорукова, Апраксина, Валуева, за здоровье старшин, за здоровье распорядителя, за здоровье всех членов клуба, за здоровье всех гостей клуба и наконец отдельно за здоровье учредителя обеда графа Ильи Андреича. При этом тосте граф вынул платок и, закрыв им лицо, совершенно расплакался.


Пьер сидел против Долохова и Николая Ростова. Он много и жадно ел и много пил, как и всегда. Но те, которые его знали коротко, видели, что в нем произошла в нынешний день какая то большая перемена. Он молчал всё время обеда и, щурясь и морщась, глядел кругом себя или остановив глаза, с видом совершенной рассеянности, потирал пальцем переносицу. Лицо его было уныло и мрачно. Он, казалось, не видел и не слышал ничего, происходящего вокруг него, и думал о чем то одном, тяжелом и неразрешенном.
Этот неразрешенный, мучивший его вопрос, были намеки княжны в Москве на близость Долохова к его жене и в нынешнее утро полученное им анонимное письмо, в котором было сказано с той подлой шутливостью, которая свойственна всем анонимным письмам, что он плохо видит сквозь свои очки, и что связь его жены с Долоховым есть тайна только для одного него. Пьер решительно не поверил ни намекам княжны, ни письму, но ему страшно было теперь смотреть на Долохова, сидевшего перед ним. Всякий раз, как нечаянно взгляд его встречался с прекрасными, наглыми глазами Долохова, Пьер чувствовал, как что то ужасное, безобразное поднималось в его душе, и он скорее отворачивался. Невольно вспоминая всё прошедшее своей жены и ее отношения с Долоховым, Пьер видел ясно, что то, что сказано было в письме, могло быть правда, могло по крайней мере казаться правдой, ежели бы это касалось не его жены. Пьер вспоминал невольно, как Долохов, которому было возвращено всё после кампании, вернулся в Петербург и приехал к нему. Пользуясь своими кутежными отношениями дружбы с Пьером, Долохов прямо приехал к нему в дом, и Пьер поместил его и дал ему взаймы денег. Пьер вспоминал, как Элен улыбаясь выражала свое неудовольствие за то, что Долохов живет в их доме, и как Долохов цинически хвалил ему красоту его жены, и как он с того времени до приезда в Москву ни на минуту не разлучался с ними.