Ан-Нуайми

ан-Нуайми (النعيمي)
Страна:	Аджман (эмират) Аджман (эмират)
Титулы:	эмир
Основатель:	шейх Рашид I
Год основания:	1816

Ан-Нуайми (араб. النعيمي‎) — династия шейхов (c 1816 года) и эмиров Аджмана (с 1971 года по настоящее время).

Происхождение и история династии

Род Ан-Нуайми происходит из племени ан-Нуайм. До XIX века территория нынешних владений Ан-Нуайми находилась под властью клана аль-Касими из Рас-эль-Хаймы. Независимость Аджмана была провозглашена шейхом Рашидом I ибн Хумайдом ан-Нуайми в 1820 году, после того как англичане разгромили Рас-эль-Хайму. В марте 1892 года шейх Хумайд II ибн Рашид ан-Нуайми (1891—1900) вместе с другими шейхами Договорного Омана подписал с правительством Великобритании «Исключительное соглашение», в силу которого над Аджманаом фактически был установлен британский протекторат: отныне шейх Аджмана больше не имел права вести международные переговоры и подписывать соглашения с другими государствами, а равно не мог ни уступать, ни продавать, ни сдавать в аренду какие-либо части своей территории. В 1900 году шейх Хумайд II был убит своим дядей Абд аль-Азизом II (1900—1908), основавшим линию рода ан-Нуайми, правящую в Аджмане до сих пор. При его внуке Рашиде III ибн Хумайде (1928—1981) Аджман в 1971 году вступил в состав Объединенных Арабских Эмиратов, а шейх ан-Нуайми принял титул эмира. В период правления Рашида III в Аджмане были построены и открыты первые школы и больницы (1964—1965 годы), была сооружена электростанция, заработала телефонная линия (1970-е годы).

Генеалогическое древо династии

Генеалогия правителей из рода Ан-Нуайми

Хумайд Ан-Нуайми

Рашид I шейх 1816—1838

Хумайд I шейх 1838—1841 и 1848—1869

Абд аль-Азиз I шейх 1841—1848

Рашид II шейх 1869—1891

Абд аль-Азиз II шейх 1900—1908

Хумайд II шейх 1891—1900

Хумайд III шейх 1908—1928

Рашид III шейх 1928—1981

Хумайд IV эмир с 1981

Аммар наследный принц, председатель Исполнительного совета

Ахмед глава Департамента экономики

Абд аль-Азиз глава Департамента культуры и информации

Рашид глава R-Holding

Источники

• Рыжов К.В. Все монархи мира. Мусульманский Восток. XV—XX вв. — М.: Вече, 2004. — 544 с.

Отрывок, характеризующий Ан-Нуайми

– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.
И он, представив, как махал руками квартальный, опять захохотал звучным и басистым смехом, колебавшим всё его полное тело, как смеются люди, всегда хорошо евшие и особенно пившие. – Так, пожалуйста же, обедать к нам, – сказал он.


Наступило молчание. Графиня глядела на гостью, приятно улыбаясь, впрочем, не скрывая того, что не огорчится теперь нисколько, если гостья поднимется и уедет. Дочь гостьи уже оправляла платье, вопросительно глядя на мать, как вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка, запахнув что то короткою кисейною юбкою, и остановилась по средине комнаты. Очевидно было, она нечаянно, с нерассчитанного бега, заскочила так далеко. В дверях в ту же минуту показались студент с малиновым воротником, гвардейский офицер, пятнадцатилетняя девочка и толстый румяный мальчик в детской курточке.
Граф вскочил и, раскачиваясь, широко расставил руки вокруг бежавшей девочки.
– А, вот она! – смеясь закричал он. – Именинница! Ma chere, именинница!
– Ma chere, il y a un temps pour tout, [Милая, на все есть время,] – сказала графиня, притворяясь строгою. – Ты ее все балуешь, Elie, – прибавила она мужу.
– Bonjour, ma chere, je vous felicite, [Здравствуйте, моя милая, поздравляю вас,] – сказала гостья. – Quelle delicuse enfant! [Какое прелестное дитя!] – прибавила она, обращаясь к матери.
Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка, с своими детскими открытыми плечиками, которые, сжимаясь, двигались в своем корсаже от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями, тоненькими оголенными руками и маленькими ножками в кружевных панталончиках и открытых башмачках, была в том милом возрасте, когда девочка уже не ребенок, а ребенок еще не девушка. Вывернувшись от отца, она подбежала к матери и, не обращая никакого внимания на ее строгое замечание, спрятала свое раскрасневшееся лицо в кружевах материной мантильи и засмеялась. Она смеялась чему то, толкуя отрывисто про куклу, которую вынула из под юбочки.
– Видите?… Кукла… Мими… Видите.
И Наташа не могла больше говорить (ей всё смешно казалось). Она упала на мать и расхохоталась так громко и звонко, что все, даже чопорная гостья, против воли засмеялись.
– Ну, поди, поди с своим уродом! – сказала мать, притворно сердито отталкивая дочь. – Это моя меньшая, – обратилась она к гостье.
Наташа, оторвав на минуту лицо от кружевной косынки матери, взглянула на нее снизу сквозь слезы смеха и опять спрятала лицо.
Гостья, принужденная любоваться семейною сценой, сочла нужным принять в ней какое нибудь участие.
– Скажите, моя милая, – сказала она, обращаясь к Наташе, – как же вам приходится эта Мими? Дочь, верно?
Наташе не понравился тон снисхождения до детского разговора, с которым гостья обратилась к ней. Она ничего не ответила и серьезно посмотрела на гостью.
Между тем всё это молодое поколение: Борис – офицер, сын княгини Анны Михайловны, Николай – студент, старший сын графа, Соня – пятнадцатилетняя племянница графа, и маленький Петруша – меньшой сын, все разместились в гостиной и, видимо, старались удержать в границах приличия оживление и веселость, которыми еще дышала каждая их черта. Видно было, что там, в задних комнатах, откуда они все так стремительно прибежали, у них были разговоры веселее, чем здесь о городских сплетнях, погоде и comtesse Apraksine. [о графине Апраксиной.] Изредка они взглядывали друг на друга и едва удерживались от смеха.