Апелла
Апелла (др.-греч. Ἀπέλλα) — народное собрание в Спарте.
Содержание
Состав и периодичность
В собрании могли принимать участие только полноправные спартиаты — мужчины старше 30 лет, прошедшие полный цикл гражданского воспитания и принятые в состав одного из застольных товариществ (сисситий). Апелла собиралась один раз в месяц, в строго определенном месте («между Бабикой и Кнакионом»[1]). Созывали собрание либо цари и геронты, либо эфоры.
Функции
Члены апеллы выбирали царей, членов герусии, эфоров, военачальников и всех низших должностных лиц. Голосование происходило в форме аккламации. Особая комиссия, находившаяся в закрытом помещении и не знавшая порядок прохождения кандидатов через площадь, на слух определяла уровень одобрительной реакции, поднятой собранием за каждого из претендентов на должность. Подобный порядок голосования критиковался еще в древности — Аристотель, например, называл его «детским».
Члены собрания слушали, обсуждали, принимали или отвергали предложения, внесенные герусией, царями и, вероятно, эфорами. Рядовые члены апеллы не обладали правом законодательной инициативы и не могли выносить собственные предложения на голосование в собрании.
Вопрос о значимости апеллы
Дискуссионным остается вопрос о том, насколько важной была роль апеллы в жизни спартанского государства. По мнению большинства историков, собрание спартиатов лишь утверждало решения, принятые царём или герусией, и обладало избирательными функциями. Это мнение основано на так называемой прибавке к Большой ретре — архаической спартанской конституции. Согласно тексту этой «прибавки», сохраненному Плутархом:[2]«Если народ скажет криво, тогда старейшинам и архагетам (то есть царям) распустить».
Однако смысл этого не достаточно ясного архаического документа допускает и другие интерпретации.[3]
Напишите отзыв о статье "Апелла"
Примечания
Литература
- Зайков А. В. [elar.usu.ru/handle/1234.56789/2881 «Кривда» и конституционные процедуры в архаической Спарте] // Античная древность и средние века. — Екатеринбург: [Изд-во Урал. ун-та], 2003. — Вып. 34. — С. 23-34.
- Латышев В. В. Очерк греческих древностей. Государственные и военные древности. СПб., 1997. (Гл. 10: Государственное устройство Спарты).
- Хэммонд Н.-Дж. Пелопоннес // Кембриджская история древнего мира. Т. III, ч. 3: Расширение греческого мира. VIII—VI вв. до н. э. М.: Ладомир, 2007. С. 391—396. ISBN 978-5-86218-467-9.
|
Это заготовка статьи о Древней Греции. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Апелла
Ней, шедший последним (потому что, несмотря на несчастное их положение или именно вследствие его, им хотелось побить тот пол, который ушиб их, он занялся нзрыванием никому не мешавших стен Смоленска), – шедший последним, Ней, с своим десятитысячным корпусом, прибежал в Оршу к Наполеону только с тысячью человеками, побросав и всех людей, и все пушки и ночью, украдучись, пробравшись лесом через Днепр.От Орши побежали дальше по дороге к Вильно, точно так же играя в жмурки с преследующей армией. На Березине опять замешались, многие потонули, многие сдались, но те, которые перебрались через реку, побежали дальше. Главный начальник их надел шубу и, сев в сани, поскакал один, оставив своих товарищей. Кто мог – уехал тоже, кто не мог – сдался или умер.
Казалось бы, в этой то кампании бегства французов, когда они делали все то, что только можно было, чтобы погубить себя; когда ни в одном движении этой толпы, начиная от поворота на Калужскую дорогу и до бегства начальника от армии, не было ни малейшего смысла, – казалось бы, в этот период кампании невозможно уже историкам, приписывающим действия масс воле одного человека, описывать это отступление в их смысле. Но нет. Горы книг написаны историками об этой кампании, и везде описаны распоряжения Наполеона и глубокомысленные его планы – маневры, руководившие войском, и гениальные распоряжения его маршалов.
Отступление от Малоярославца тогда, когда ему дают дорогу в обильный край и когда ему открыта та параллельная дорога, по которой потом преследовал его Кутузов, ненужное отступление по разоренной дороге объясняется нам по разным глубокомысленным соображениям. По таким же глубокомысленным соображениям описывается его отступление от Смоленска на Оршу. Потом описывается его геройство при Красном, где он будто бы готовится принять сражение и сам командовать, и ходит с березовой палкой и говорит:
– J'ai assez fait l'Empereur, il est temps de faire le general, [Довольно уже я представлял императора, теперь время быть генералом.] – и, несмотря на то, тотчас же после этого бежит дальше, оставляя на произвол судьбы разрозненные части армии, находящиеся сзади.
Потом описывают нам величие души маршалов, в особенности Нея, величие души, состоящее в том, что он ночью пробрался лесом в обход через Днепр и без знамен и артиллерии и без девяти десятых войска прибежал в Оршу.
И, наконец, последний отъезд великого императора от геройской армии представляется нам историками как что то великое и гениальное. Даже этот последний поступок бегства, на языке человеческом называемый последней степенью подлости, которой учится стыдиться каждый ребенок, и этот поступок на языке историков получает оправдание.
