Апелляция (роман)
| Апелляция | |
| Автор: | |
|---|---|
| Издательство: | |
«Апелляция» — роман 2008 года Джона Гришэма его двадцать первая книга и его первый художественный юридический триллер после «Брокера» опубликованного в 2005 году. Роман опубликован издательством Doubleday и вышел в жёсткой обложке в США 29 января 2008 года. Издание в мягкой обложке было выпущено издательством Delta Publishing 18 ноября 2008.
Содержание
Описание сюжета
Адвокатская фирма супругов Пейтон выигрывает дело по иску вдовы Бейкер против компании «Крейтон кемикл», которая сбрасывала отходы в окрестностях городка Баумор. Канцерогены, проникшие в грунтовые воды отравили питьевую воду в городе, что привело к небывалой вспышке раковых заболеваний. Владеющий контрольным пакетом акций компании миллиардер Карл Трюдо не собирается сдаваться и платить хотя бы доллар по искам. Его юристы подают апелляцию. По совету сенатора Гротта магнат обращается в элитную лоббистскую фирму, специализирующуюся на выборах судей. После тщательного изучения статистики голосований и пристрастий судей апелляционного суда штата Миссисипи владелец фирмы Барри Райнхарт предрекает отклонение апелляции Трюдо при голосовании судей 5 к 4. За 8 млн. долларов Райнхарт предлагает ввести в состав суда своего кандидата вместо судьи Шейлы Маккарти. Трюдо соглашается.
Фирма Барри Райнхарта берётся за дело. Они находят консервативно настроенного юриста с безупречно репутацией Рональда Фиска, отличного семьянина, религиозного деятеля олицетворяющего собой консервативные ценности и предлагают ему выдвинуть свою кандидатуру на выборах в апелляционный суд штата Миссисипи. Также они выдвигают другого кандидата Крета Коли, который начинает устраивать митинги и пикеты беззастенчиво поливая грязью судью Маккарти. С помощью нескольких блестящих ходов лоббисты очерняют Маккарти выдавая её за отъявленную либералку. Она и её союзники из ассоциации независимых юристов ничего не могут противопоставить высокобюджетной, тщательно продуманной кампании Фиска, который в итоге побеждает на выборах.
Став судьёй Фиск выносит несколько решений в пользу крупных кампаний по искам к них пострадавших потребителей. Однако на бейсбольной тренировке его Джош сын получает удар в голову мячом отскочившим от биты, сделанной с нарушением технологии. Компания-производитель в своё время отказалась отозвать дефектные биты. В результате врачебной ошибки Джош из-за возникшего отёка мозга становится инвалидом. Несмотря на моральные колебания Фиск выносит решение в пользу компании «Крейтон кемикл». Торжествующий Карл Трюдо под шумок скупивший акции компании отправляется в увеселительную поездку на собственной новой яхте.
Мотив романа
События сюжета романа очень похожи на перипетии десятилетней судебной битвы между конкурентами по угольной добыче в Западной Вирджинии. Когда Дон Бланкеншип председатель и главный исполнительный директор A.T. Massey Coal потерял 50 млн долларов согласно вердикту по иску о мошенничестве со стороны Хью Капертона и Harman Mining ввиду отмены долгосрочного угольного контракта он вложил 3 млн долларов в кампанию юриста из Чарльстона Брента Бенджамина, чтобы сместить находящегося на посту судью Уоррена МакГроу. Бенджамин победил на выборах. Тремя годами спустя когда апелляционная жалоба со стороны компании Massey дошла до верховного апелляционного суда штата Западная Вирджиния юристы Капертона попросили его о самоотводе поскольку Бланкеншип оказал ему финансовую поддержку. Бенджамин отказался и его голос стал решающим при отмене вердикта вынесенного в пользу Карпетона. Среди остальных лиц участвовавших в деле и схожих с персонажами романа «Апелляция» оказался бывший судья верховного апелляционного суда Западной Вирджинии Лари Старчер раскритиковавший Бенджамина за то что тот не дисквалифицировал сам себя. Он написал в мнении: «Я полагаю что Джон Гришэм сдела правильно, когда он сказал, что он просто был вынужден прочитать „Charleston Gazette“, чтобы почерпнуть идею для следующего романа»[1].
В июне 2009 года Верховный суд США постановил что судье Бенджамину следовало взять самоотвод в деле «Капертон против Мейси» и вернул дело назад в верховный суд штата Западная Вирджиния. Написав по поводу решения большинства 5 к 4, судья Энтони Кеннеди называл появление конфликта интересов таких «крайних», что отказ о пересмотре дела представляет угрозу для конституционного права истца на справедливое судебное разбирательство в соответствии с Четырнадцатой поправкой. Судья Джон Дж. Робертс-младший высказал особое мнение в котором предупредил что решение большинства Верховного суда США будет иметь тяжелые последствия для «общественного доверия к судебной беспристрастности»[2].
Только меньшинство штатов прямо выбирает судей эта спорная система не применяется за пределами США. Согласно мнению высказанному в статье газеты «The New York Times» роман «Апелляция» рассматривается как нападка на систему выбора судей, так как судьи участвуют в конфликте интересов, когда выносят решения по делам где участвуют основные вкладчики в их избирательные кампании[1][3].
Гришэм заявил что источником вдохновения к написанию романа послужило дело об уклонении от налогов и взяточничестве бывшего судьи верховного суда штата Миссисипи (где судьи избираются напрямую) Оливера Е. Диаса-младшего. Гришэм появляется в документальном фильме «Hott Coffee» с комментариями о Диасе[4].
Напишите отзыв о статье "Апелляция (роман)"
Примечания
- ↑ 1 2 Biskupic, Joan. [www.usatoday.com/news/washington/2009-02-16-grisham-court_N.htm Supreme Court case with the feel of a best seller] (February 16, 2009). Проверено 18 июня 2010.
- ↑ Liptak, Adam. [www.nytimes.com/2009/06/09/us/politics/09scotus.html Justices Tell Judges Not to Rule on Major Backers] (June 9, 2009). Проверено 19 июня 2010.
- ↑ Liptak, Adam. [www.nytimes.com/2008/05/25/us/25exception.html Rendering Justice, With One Eye on Re-election] (May 25, 2009). Проверено 19 июня 2010.
- ↑ Doroshow, Joanne [www.huffingtonpost.com/joanne-doroshow/watch-hot-coffee-a-powerf_b_884318.html Watch Hot Coffee, a Powerful New Film on HBO June 27]. Huffington Post. Проверено 1 августа 2011. [www.webcitation.org/6ALsNGl7H Архивировано из первоисточника 1 сентября 2012].
Ссылки
- [www.nekonata.com/fce/0385515049.htm Онлайн-выдержка из романа]
Отрывок, характеризующий Апелляция (роман)
В конце января Пьер приехал в Москву и поселился в уцелевшем флигеле. Он съездил к графу Растопчину, к некоторым знакомым, вернувшимся в Москву, и собирался на третий день ехать в Петербург. Все торжествовали победу; все кипело жизнью в разоренной и оживающей столице. Пьеру все были рады; все желали видеть его, и все расспрашивали его про то, что он видел. Пьер чувствовал себя особенно дружелюбно расположенным ко всем людям, которых он встречал; но невольно теперь он держал себя со всеми людьми настороже, так, чтобы не связать себя чем нибудь. Он на все вопросы, которые ему делали, – важные или самые ничтожные, – отвечал одинаково неопределенно; спрашивали ли у него: где он будет жить? будет ли он строиться? когда он едет в Петербург и возьмется ли свезти ящичек? – он отвечал: да, может быть, я думаю, и т. д.
О Ростовых он слышал, что они в Костроме, и мысль о Наташе редко приходила ему. Ежели она и приходила, то только как приятное воспоминание давно прошедшего. Он чувствовал себя не только свободным от житейских условий, но и от этого чувства, которое он, как ему казалось, умышленно напустил на себя.
На третий день своего приезда в Москву он узнал от Друбецких, что княжна Марья в Москве. Смерть, страдания, последние дни князя Андрея часто занимали Пьера и теперь с новой живостью пришли ему в голову. Узнав за обедом, что княжна Марья в Москве и живет в своем не сгоревшем доме на Вздвиженке, он в тот же вечер поехал к ней.
Дорогой к княжне Марье Пьер не переставая думал о князе Андрее, о своей дружбе с ним, о различных с ним встречах и в особенности о последней в Бородине.
«Неужели он умер в том злобном настроении, в котором он был тогда? Неужели не открылось ему перед смертью объяснение жизни?» – думал Пьер. Он вспомнил о Каратаеве, о его смерти и невольно стал сравнивать этих двух людей, столь различных и вместе с тем столь похожих по любви, которую он имел к обоим, и потому, что оба жили и оба умерли.
В самом серьезном расположении духа Пьер подъехал к дому старого князя. Дом этот уцелел. В нем видны были следы разрушения, но характер дома был тот же. Встретивший Пьера старый официант с строгим лицом, как будто желая дать почувствовать гостю, что отсутствие князя не нарушает порядка дома, сказал, что княжна изволили пройти в свои комнаты и принимают по воскресеньям.
– Доложи; может быть, примут, – сказал Пьер.
– Слушаю с, – отвечал официант, – пожалуйте в портретную.
Через несколько минут к Пьеру вышли официант и Десаль. Десаль от имени княжны передал Пьеру, что она очень рада видеть его и просит, если он извинит ее за бесцеремонность, войти наверх, в ее комнаты.
В невысокой комнатке, освещенной одной свечой, сидела княжна и еще кто то с нею, в черном платье. Пьер помнил, что при княжне всегда были компаньонки. Кто такие и какие они, эти компаньонки, Пьер не знал и не помнил. «Это одна из компаньонок», – подумал он, взглянув на даму в черном платье.
Княжна быстро встала ему навстречу и протянула руку.
– Да, – сказала она, всматриваясь в его изменившееся лицо, после того как он поцеловал ее руку, – вот как мы с вами встречаемся. Он и последнее время часто говорил про вас, – сказала она, переводя свои глаза с Пьера на компаньонку с застенчивостью, которая на мгновение поразила Пьера.
– Я так была рада, узнав о вашем спасенье. Это было единственное радостное известие, которое мы получили с давнего времени. – Опять еще беспокойнее княжна оглянулась на компаньонку и хотела что то сказать; но Пьер перебил ее.
– Вы можете себе представить, что я ничего не знал про него, – сказал он. – Я считал его убитым. Все, что я узнал, я узнал от других, через третьи руки. Я знаю только, что он попал к Ростовым… Какая судьба!
Пьер говорил быстро, оживленно. Он взглянул раз на лицо компаньонки, увидал внимательно ласково любопытный взгляд, устремленный на него, и, как это часто бывает во время разговора, он почему то почувствовал, что эта компаньонка в черном платье – милое, доброе, славное существо, которое не помешает его задушевному разговору с княжной Марьей.
Но когда он сказал последние слова о Ростовых, замешательство в лице княжны Марьи выразилось еще сильнее. Она опять перебежала глазами с лица Пьера на лицо дамы в черном платье и сказала:
– Вы не узнаете разве?
Пьер взглянул еще раз на бледное, тонкое, с черными глазами и странным ртом, лицо компаньонки. Что то родное, давно забытое и больше чем милое смотрело на него из этих внимательных глаз.
«Но нет, это не может быть, – подумал он. – Это строгое, худое и бледное, постаревшее лицо? Это не может быть она. Это только воспоминание того». Но в это время княжна Марья сказала: «Наташа». И лицо, с внимательными глазами, с трудом, с усилием, как отворяется заржавелая дверь, – улыбнулось, и из этой растворенной двери вдруг пахнуло и обдало Пьера тем давно забытым счастием, о котором, в особенности теперь, он не думал. Пахнуло, охватило и поглотило его всего. Когда она улыбнулась, уже не могло быть сомнений: это была Наташа, и он любил ее.
В первую же минуту Пьер невольно и ей, и княжне Марье, и, главное, самому себе сказал неизвестную ему самому тайну. Он покраснел радостно и страдальчески болезненно. Он хотел скрыть свое волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее – яснее, чем самыми определенными словами, – он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит ее.
«Нет, это так, от неожиданности», – подумал Пьер. Но только что он хотел продолжать начатый разговор с княжной Марьей, он опять взглянул на Наташу, и еще сильнейшая краска покрыла его лицо, и еще сильнейшее волнение радости и страха охватило его душу. Он запутался в словах и остановился на середине речи.
Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально вопросительные.
