Апокалиптика

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Апокали́птика (от Апокалипсис) — жанр научной фантастики, в котором рассказывается о наступлении какой-либо глобальной катастрофы. Первые произведения этого жанра появились ещё в эпоху романтизма в самом начале XIX века, но настоящий расцвет жанра пришёлся на «холодную войну», в связи с чем классический сюжет этого жанра повествует о термоядерной войне.

Среди прочих катастрофических сюжетов могут использоваться варианты нашествия инопланетян, восстания роботов, зомби-апокалипсиса, пандемии, извержения вулкана и т. п.





История

Уже в 1805 году появилась поэма в прозе «Последний человек», написанная Жаном-Батистом Кузеном де Гренвилем, в которой технический прогресс приводит человечество к уничтожению. Тема была продолжена в романе Мэри Шелли «Последний человек» (1826), первом в длинном ряду о гибели человечества от эпидемии. В России тема «Последнего человека» (возможно, не без влияния Шелли[1]) получила воплощение в стихах Баратынского («Последняя смерть», 1827) и Фета(«Никогда», 1879).

В 1816 году вышла поэма Байрона «Тьма», которую позже стали считать профетическим описанием ядерной зимы.

На 1832 год газетами было назначено столкновение Земли с кометой Галлея — первая «научно предсказанная» космическая катастрофа. Эти толки отозвались в рассказах Эдгара По «Разговор Эйроса и Хармионы» (1839), Владимира Одоевского «Два дня в жизни земного шара» (1828 — комета проходит мимо, но спустя тысячи лет постаревшая Земля падает в Солнце), Михаила Погодина «Галеева комета» (1833), в отрывке Ивана Гурьянова «Комета 1832 года» (1832). Возможное столкновение с кометой популяризовал в статьях и в романе «Конец света» Камиль Фламмарион. Под его влиянием написаны роман Джорджа Гриффита «Ольга Романова» и рассказ Герберта Уэллса «Звезда».

Произведения

Литература

Об инопланетном вторжении

О термоядерной войне

О техногенных катастрофах

О природных катастрофах

Потоп
Новый ледниковый период
Эпидемии
Космическое столкновение
Остывшее Солнце
Об атомных катастрофах

Кинематограф

Аниме и манга

Игры

  • Первая линейка серии игр Half-Life — разрушение сверхсекретного научно-исследовательского комплекса, в связи с неудачным научным экспериментом; вторжение инопланетных существ из параллельных миров
  • MAD (англ. Mutually Assured Destruction — Гарантированное взаимное уничтожение, англ. mad — безумие)
  • DEFCON — стратегическая игра, представляющая симулятор термоядерной войны
  • Doom, Doom 2, Doom 3 — вторжение из параллельных миров
  • Fallout - мир после атомный войны

Напишите отзыв о статье "Апокалиптика"

Примечания

  1. [www.plexus.org.il/texts/shelly_posl.htm Михаил Вайскопф. «ПОСЛЕДНИЙ ЧЕЛОВЕК» МЭРИ ШЕЛЛИ: ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРЕВОДУ]

См. также

Ссылки

Отрывок, характеризующий Апокалиптика

[Принцу Мюрату. Шенбрюнн, 25 брюмера 1805 г. 8 часов утра.
Я не могу найти слов чтоб выразить вам мое неудовольствие. Вы командуете только моим авангардом и не имеете права делать перемирие без моего приказания. Вы заставляете меня потерять плоды целой кампании. Немедленно разорвите перемирие и идите против неприятеля. Вы объявите ему, что генерал, подписавший эту капитуляцию, не имел на это права, и никто не имеет, исключая лишь российского императора.
Впрочем, если российский император согласится на упомянутое условие, я тоже соглашусь; но это не что иное, как хитрость. Идите, уничтожьте русскую армию… Вы можете взять ее обозы и ее артиллерию.
Генерал адъютант российского императора обманщик… Офицеры ничего не значат, когда не имеют власти полномочия; он также не имеет его… Австрийцы дали себя обмануть при переходе венского моста, а вы даете себя обмануть адъютантам императора.
Наполеон.]
Адъютант Бонапарте во всю прыть лошади скакал с этим грозным письмом к Мюрату. Сам Бонапарте, не доверяя своим генералам, со всею гвардией двигался к полю сражения, боясь упустить готовую жертву, а 4.000 ный отряд Багратиона, весело раскладывая костры, сушился, обогревался, варил в первый раз после трех дней кашу, и никто из людей отряда не знал и не думал о том, что предстояло ему.


В четвертом часу вечера князь Андрей, настояв на своей просьбе у Кутузова, приехал в Грунт и явился к Багратиону.
Адъютант Бонапарте еще не приехал в отряд Мюрата, и сражение еще не начиналось. В отряде Багратиона ничего не знали об общем ходе дел, говорили о мире, но не верили в его возможность. Говорили о сражении и тоже не верили и в близость сражения. Багратион, зная Болконского за любимого и доверенного адъютанта, принял его с особенным начальническим отличием и снисхождением, объяснил ему, что, вероятно, нынче или завтра будет сражение, и предоставил ему полную свободу находиться при нем во время сражения или в ариергарде наблюдать за порядком отступления, «что тоже было очень важно».
– Впрочем, нынче, вероятно, дела не будет, – сказал Багратион, как бы успокоивая князя Андрея.
«Ежели это один из обыкновенных штабных франтиков, посылаемых для получения крестика, то он и в ариергарде получит награду, а ежели хочет со мной быть, пускай… пригодится, коли храбрый офицер», подумал Багратион. Князь Андрей ничего не ответив, попросил позволения князя объехать позицию и узнать расположение войск с тем, чтобы в случае поручения знать, куда ехать. Дежурный офицер отряда, мужчина красивый, щеголевато одетый и с алмазным перстнем на указательном пальце, дурно, но охотно говоривший по французски, вызвался проводить князя Андрея.
Со всех сторон виднелись мокрые, с грустными лицами офицеры, чего то как будто искавшие, и солдаты, тащившие из деревни двери, лавки и заборы.
– Вот не можем, князь, избавиться от этого народа, – сказал штаб офицер, указывая на этих людей. – Распускают командиры. А вот здесь, – он указал на раскинутую палатку маркитанта, – собьются и сидят. Нынче утром всех выгнал: посмотрите, опять полна. Надо подъехать, князь, пугнуть их. Одна минута.
– Заедемте, и я возьму у него сыру и булку, – сказал князь Андрей, который не успел еще поесть.
– Что ж вы не сказали, князь? Я бы предложил своего хлеба соли.
Они сошли с лошадей и вошли под палатку маркитанта. Несколько человек офицеров с раскрасневшимися и истомленными лицами сидели за столами, пили и ели.
– Ну, что ж это, господа, – сказал штаб офицер тоном упрека, как человек, уже несколько раз повторявший одно и то же. – Ведь нельзя же отлучаться так. Князь приказал, чтобы никого не было. Ну, вот вы, г. штабс капитан, – обратился он к маленькому, грязному, худому артиллерийскому офицеру, который без сапог (он отдал их сушить маркитанту), в одних чулках, встал перед вошедшими, улыбаясь не совсем естественно.
– Ну, как вам, капитан Тушин, не стыдно? – продолжал штаб офицер, – вам бы, кажется, как артиллеристу надо пример показывать, а вы без сапог. Забьют тревогу, а вы без сапог очень хороши будете. (Штаб офицер улыбнулся.) Извольте отправляться к своим местам, господа, все, все, – прибавил он начальнически.
Князь Андрей невольно улыбнулся, взглянув на штабс капитана Тушина. Молча и улыбаясь, Тушин, переступая с босой ноги на ногу, вопросительно глядел большими, умными и добрыми глазами то на князя Андрея, то на штаб офицера.
– Солдаты говорят: разумшись ловчее, – сказал капитан Тушин, улыбаясь и робея, видимо, желая из своего неловкого положения перейти в шутливый тон.
Но еще он не договорил, как почувствовал, что шутка его не принята и не вышла. Он смутился.
– Извольте отправляться, – сказал штаб офицер, стараясь удержать серьезность.
Князь Андрей еще раз взглянул на фигурку артиллериста. В ней было что то особенное, совершенно не военное, несколько комическое, но чрезвычайно привлекательное.
Штаб офицер и князь Андрей сели на лошадей и поехали дальше.
Выехав за деревню, беспрестанно обгоняя и встречая идущих солдат, офицеров разных команд, они увидали налево краснеющие свежею, вновь вскопанною глиною строящиеся укрепления. Несколько баталионов солдат в одних рубахах, несмотря на холодный ветер, как белые муравьи, копошились на этих укреплениях; из за вала невидимо кем беспрестанно выкидывались лопаты красной глины. Они подъехали к укреплению, осмотрели его и поехали дальше. За самым укреплением наткнулись они на несколько десятков солдат, беспрестанно переменяющихся, сбегающих с укрепления. Они должны были зажать нос и тронуть лошадей рысью, чтобы выехать из этой отравленной атмосферы.