Апостолы от семидесяти
Апо́столы от семи́десяти (или от 72) — ученики Христа и его учеников:
Избрание этих учеников произошло после третьей Пасхи Иисуса в Иерусалиме, то есть в последний год его земной жизни. После избрания Иисус даёт семидесяти апостолам наставления, схожие с теми, что дал своим двенадцати апостолам (ср. Мф. 10 и Лк. 10:3-24).
Число 70 имеет символическое значение, связанное с Ветхим Заветом. Так книга Бытия сообщает о 70 народах, вышедших из чресл детей Ноя, а в книге Чисел Моисей «собрал семьдесят мужей из старейшин народа и поставил их около скинии» (Чис. 11:24)[1]. Даже для перевода Ветхого Завета с еврейского на древнегреческий язык собрали 70(72) почтенных «толковников».
Содержание
Происхождение списка апостолов
Большинство имён апостолов от семидесяти отсутствуют в Новом Завете и известны из Священного Предания. Исключение составляют имена первых семи дьяконов, избранных двенадцатью апостолами (Деян. 6:1-6), и имена апостолов от семидесяти, указанные в апостольских посланиях. Однако нигде они прямо не называются апостолами. Их списки составлялись спустя несколько веков после евангельских событий и у разных авторов разнствуют:
ка́я же бя́ху имена́ тех седми́десяти, не весьма́ есть изве́стно… |
Имена апостолов Спасителя известны из Евангелий каждому; списка же семидесяти учеников никакого нигде нет. …Поразмыслив, ты увидишь, что у Христа было больше семидесяти учеников. |
Апостол Павел сообщает, что на момент крестной смерти и воскресения Христа у Него было более 500 последователей, которым Он явился (1Кор. 15:6).
Имена семидесяти апостолов в Новом Завете не названы. Список семидесяти апостолов, приводимый в православном месяцеслове, был составлен в V—VI веках. К семидесяти апостолам предание относит евангелистов Марка и Луку, а также к лику «семидесяти апостолов» были причислены многие, обращенные позже (в основном, ученики апостола Павла) за их великие миссионерские труды.
Многие из лиц, включённых в список апостолов от семидесяти не входят в число 70 учеников, которых непосредственно избрал Иисус, так как их имена впервые упоминаются в более поздних книгах Нового Завета (например, об обращении Варна́вы сообщает книга Деяний (Деян. 4:36-37), Аполло́с пришёл из Александрии во время путешествий апостола Павла (Деян. 18:24-25), Они́сима обратил в христианство апостол Павел (Флм. 1:10) и др.). Отождествление их с 70 учениками, избранными Христом означает, что церковь видела в их служении продолжение той миссии, на которую Иисус направил 12 и 70 апостолов[1].
Список семидесяти апостолов
Основные варианты:
№ по Четьим- минеям |
№ по Доро- фею |
№ по Дио- нисию |
Имя | Описание в «Ерминии» Дионисия | Регион проповеди | Упоминания в Новом Завете[3] |
---|---|---|---|---|---|---|
35 | 31 | 06 | Ага́в | старец с раздвоенною бородою | Антиохия Сирийская | Деян. 11:28, Деян. 21:11 |
68 | — | 64 | Аки́ла (Ахи́ла) | старец с бородою, разделенною на пять прядей | Ефес | Деян. 18:2, Рим. 16:3-5, 1Кор. 16:19 |
29 | 20 | 57 | А́мплий | молод, с бородою едва показавшеюся | Израиль | Рим. 16:8 |
09 | 04 | 07 | Ана́ния (Ана́ний) | старец с длинною бородою | Дамаск, Елевферополь | Деян. 22:12 |
27 | 19 | 04 | Андро́ник | молод, не имел бороды | Сирмия Паннонская | Рим. 16:7 |
32 | 23 | 56 | Апе́ллий (Апе́лл, Апе́ллес) | молод, с короткою бородою | Ираклия Фракийская | Рим. 16:10 |
56 | 47 27 |
36 | Аполло́с епископ в Кесарии (Аполло́н) Аполлос епископ в Сми́рне |
старец с широкою бородою | Коринф, Ахайя | Деян. 18:24, Деян. 19:1, 1Кор. 1:12, 1Кор. 3:22, Тит. 3:13 |
63 | 62 66 |
30 | Ариста́рх епископ в Амасии Аристарх другой |
старец кудрявый | Апамея, Рим | Деян. 19:29, Деян. 20:4, Деян. 27:22, Флп. 1:23, Кол. 4:10 |
33 | 28 | 46 | Аристову́л | старец | Британия | Рим. 16:10 |
67 | 55 | 51 | Арфе́ма (Арте́ма, Арте́м) | молод, с остроконечною бородою | Крит | Тит. 3:12 |
21 | — | — | Архи́пп | Лаодикия и Фригия | Кол. 4:17, Флм. 1:2 | |
37 | 33 | 35 | Асинкри́т | старец с бородою, разделенною на три пряди | Малая Азия | Рим. 16:14 |
70 | — | 63 | Аха́ик | старец с длинною бородою | 1Кор. 16:17 | |
06 | 12 | 66 | Варна́ва (Иоси́я) | с проседью в длинной бороде | Кипр | Деян. 4:36 |
43 | 39 | 23 33 |
Га́ий (Гай) | старец с длинною бородою старец с остроконечною бородою |
Эфес | Деян. 19:29, Деян. 20:4, Рим. 16:23, 3Ин. 1 |
71 | — | — | Диони́сий Ареопаги́т | Галлия | Деян. 17:34 | |
52 | 61 | 44 | Ево́д | молод, с бородою едва показавшеюся | Антиохия Сирийская | Не упоминается |
20 | — | — | Епафра́с | Колоссы, Лаодикия, Иераполь | Кол. 1:7, Кол. 4:12, Флм. 1:23 | |
58 | 51 | 68 | Епафроди́т | молод, без бороды | Андриания, Фракия, Италия | Флп. 2:25, Флп. 4:18 |
26 | 18 | 62 | Епене́т | молод, с бородою, разделенною на три пряди | Коринф, Ахайя | Рим. 16:5 |
50 | 46 | 41 | Ера́ст | молод, с закрученною бородою | Израиль, Асия | Деян. 19:22, Рим. 16:23 |
39 | 37 | 19 | Е́рма (Ерм) | молод, с бородою едва показавшеюся | Филиппы / Болгария | Рим. 16:14 |
41 | 35 | 34 | Е́рмин (Е́рмий) | старец с длинно-широкою бородою | Далмация | Рим. 16:14 |
62 | 64 | 29 | Зи́на | с проседью в круглой бороде | Крит, Лидда | Тит. 3:13 |
01 | 01 | 01 | Иа́ков брат Господень | старец с длинною бородою | Иерусалим | Мф. 13:25, Мк. 15:40, Мк. 6:3, Ин. 19:25, Деян. 12:17, Деян. 15:13, 21 1Кор. 15:7, Гал. 1:19, Гал. 2:9-12. |
46 | 43 | 22 | Иасо́н | молод, с бородою едва показавшеюся | Керкира | Деян. 17:5-10, Рим. 16:21 |
07 | 54 | 39 | Иису́с-Иу́ст (Иоси́й, Ио́сиф, Варса́ва) | старец с остроконечною бородою | Елевферополь | Деян. 1:23 |
34 | 30 41 |
50 54 |
Иродио́н (Родио́н) |
старец молод |
Патры | Рим. 16:11 |
59 | 60 | 43 | Карп | старец с раздвоенною бородою | Верия | 2Тим. 4:13 |
04 | 02 | 03 | Клео́па, брат св. Ио́сифа Обру́чника | старец с остроконечною бородою | Лк. 24:18, Ин. 19:25 | |
54 | 56 | 38 | Кли́мент | старец с короткою бородою | Рим | Флп. 4:3 |
60 | — | — | Кодра́т | Афины / Магнезия | Не упоминается | |
24 25 |
17 | 69 | Криске́нт (Криск) Крисп |
старец с остроконечною бородою | Галатия / Галия | 2Тим. 4:10 |
51 | 59 | 40 | Куа́рт | с проседью в длинной бороде | Бейрут | Рим. 16:23 |
42 | 38 | 15 | Лин | молод, с круглою бородою | Рим | 2Тим. 4:21 |
03 | 15 | 55 | Лука (евангелист) | старец с длинною бородою | Второе путешествие с ап. Павлом; Греция | Кол. 4:14 |
45 | 42 | 65 | Лу́кий | молод, без бороды | Лаодикия | Деян. 13:1 |
02 | 13 | — | Марк (евангелист) | Рим, Александрия | 1Пет. 5:13 | |
66 | 53 | 31 | Марк | молод, без бороды | Кол. 4:10 | |
61 | 63 | — | Марк-Иоа́нн, племянник Варнавы | Вавилон | Деян. 15:37, Деян. 13:5 | |
31 | 29 | 26 | Нарки́сс | молод, с бородою едва показавшеюся | Афины | Рим. 16:11 |
13 | 08 | 10 | Никано́р | молод, с бородою едва показавшеюся | Иерусалим | Деян. 6:5 |
48 | — | 53 | Олимпа́сий (Олимпа́н, Олимп) | старец | Рим | Рим. 16:15 |
19 | 69 | — | Они́сим | Византия | Кол. 4:9, Флм. 4:10 | |
53 | 57 | 42 | Онисифо́р | старец | Колофон, Коринф | 2Тим. 1:16 |
15 | 10 | 70 | Парме́н | молод | Македония | Деян. 6:5 |
40 | 36 | 58 | Патро́в (Патрова́сий) | молод, с закрученною бородою | Неаполь, Поццуоли | Рим. 16:14 |
12 | 07 | 09 | Про́хор | старец, с проседью в раздвоенной бороде | Никомедия, Антиохия | Деян. 6:5 |
64 | 67 | 49 | Пуд | с бородою едва показавшеюся | Рим | 2Тим. 4:21 |
Родио́н — см. Иродио́н | ||||||
36 | 32 | 13 | Руф | с проседью в широкой бороде | Фивы (Греция) | Мк. 15:21, Рим. 16:13 |
22 | 14 | 32 | Си́ла | молод, с бородою едва показавшеюся | Сирия, Македония, Коринф | Деян. 15:22, Деян. 15:40, Деян. 16:25 |
23 | 16 | 05 | Силуа́н | старец плешивый с короткою бородою | Фессалоники | 1Пет. 5:12, 1Фес. 1:1 |
05 | (02) | 48 | Симео́н сро́дник Госпо́день (у Дорофе́я отождествлен с Клео́пой, см.) |
маститый старец | Абхазия[4] | Мф. 13:55? |
72 | — | — | Симео́н Ни́гер | Иерусалим | Деян. 13:1 | |
47 | 44 | 21 | Сосипа́тр | молод, с круглою бородою | Икония | Деян. 20:4 |
55 | 49 | 14 | Сосфе́н | старец плешивый, с длинною бородою | Колофония | Деян. 18:7, 1Кор. 1:1 |
28 | 22 | 16 | Ста́хий | молод, с остроконечною бородою | Византия | Рим. 16:9 |
10 | 05 | 17 | Стефа́н первомученик | молод, без бороды | Иерусалим | Деян. 6:5, 8, Деян. 7 |
49 | 45 | 60 | Те́ртий | старец плешивый, с раздвоенною бородою | Икония | Рим. 16:22 |
14 | 09 | 18 | Тимо́н | с проседью в закрученной бороде | Верия, Коринф / Аравия | Деян. 6:5 |
16 | — | — | Тимофе́й | Эфес | Деян. 16:1-3, Рим. 16:21, 1Тим. 1:2 2Тим. 1:2 | |
17 | — | 59 | Тит | молод, без бороды | Крит | 2Кор. 8:6, 16, 23, Гал. 2:1, Тит. 1:4 |
57 | 50 58 |
24 47 |
Ти́хик епископ в Колофоне Тихик епископ в Халкидоне |
молод, без бороды молод, с бородою едва показавшеюся |
Халкидон / Колофон | Деян. 20:4 |
65 | 68 | 27 | Трофи́м | с проседью в длинной бороде | Рим / Арль | Деян. 20:4 |
30 | 21 | 45 | Урва́н | молод, с длинною бородою | Македония | Рим. 16:9 |
08 | 03 | 61 | Фадде́й | с проседью в широкой бороде | Сирия, Месопотамия, Армения | Не упоминается |
18 | 65 | 25 | Филимо́н | старец, с окладистою, пушистою бородою | Газа / Колоссы | Флм. 1:1 |
11 | 06 | 08 | Фили́пп | молод, с бородою едва показавшеюся | Азот, Кесария, Траллес | Деян. 6:5, Деян. 8:26, Деян. 21:8 |
44 | 40 | 52 | Филоло́г | с проседью в короткой бороде | Синоп / Рим | Рим. 16:15 |
38 | 34 | 20 | Флего́нт | молод, без бороды | Марафон Фригийский | Рим. 16:14 |
69 | 70 | 67 | Фортуна́т | старец с круглою бородою | Коринф | 1Кор. 16:17 |
Сверх того в «Четьих-минеях» (составлены митрополитом Димитрием Ростовским) упомянуты без номеров: Анти́па, Аристио́н, Гамалиил, Дими́трий, Закхе́й, Игнатий Богоносец, Иерофе́й, Ио́сиф из Аримафе́и, Корни́лий, Ла́зарь, Ло́нгин со́тник, Максими́н, Мнасо́н Кипря́нин, Никодим, Полика́рп и безымянный е́внух царицы Канда́кии (апостол Ефио́пский). С другой стороны, список Димитрия устраняет некоторую путаницу в древних источниках (вроде упоминания одного лица дважды под разными именами, и, наоборот, «склеек» различных персонажей); сверх того, не включены следующие:
№ по Дорофею |
№ по Дионисию |
Имя | Описание в «Ерминии» Дионисия | Объяснение отсутствия в «Четьих-минеях» |
---|---|---|---|---|
26 | — | Дима́с | «возлюбив нынешний век», стал жрецом идольским в Солуни | |
25 | — | Ермоге́н | от веры и апостольства отпал | |
— | 11 | Иаков Алфеев | молод, с остроконечною бородою | апостол из 12 |
— | 12 | Иу́да Иа́ковлев, брат Господень (Фадде́й, Леве́й, Левве́й) | молод, с бородою едва показавшеюся | апостол из 12 |
52 | 28 | Ке́сарь | молод, без бороды | возник по недоразумению из упоминания «дома кесаря» в Риме |
48 | 37 | Ки́фа | молод, с бородою едва показавшеюся | возник по недоразумению: это другое имя верховного апостола Петра |
— | 02 | Матфи́й | старец с круглою бородою | был из 70, но причтен к 11 взамен изменившего Иу́ды |
11 | — | Никола́й пришле́ц Антиохи́йский | уклонился от веры с Си́моном Волхво́м | |
24 | — | Фи́гелл | от веры и апостольства отпал |
Собор Апостолов от семидесяти
Соборная память семидесяти апостолов совершается в Православной церкви 4 (17) января. Каждый из семидесяти апостолов имеет также и отдельные дни памяти. В древних месяцесловах это празднование встречается редко. В греческих Минеях последование на этот праздник содержит канон 4-го гласа с акростихом «Χριστοῦ μαθητὰς δευτέρους ἐπαινέσω» (Да восхвалю вторых учеников Христовых), кондак и светилен. Минеи, используемые в Русской православной церкви, дополняют последование 6 стихирами на Господи воззвах, а также анонимный канонон Собору Семидесяти апостолов, в котором приводится тропарь каждому из апостолов.
См. также
Напишите отзыв о статье "Апостолы от семидесяти"
Примечания
- ↑ 1 2 Квливидзе Н. В. [www.pravenc.ru/text/75732.html Апостолы] // Православная энциклопедия. Том III. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2001. — С. 103-112. — 752 с. — 40 000 экз. — ISBN 5-89572-008-0
- ↑ [www.vehi.net/istoriya/cerkov/pamfil/cerkovist/history.html Евсевий Кесарийский. Церковная история. кн. 1, гл. 12]
- ↑ [azbyka.ru/otechnik/Nikifor/biblejskaja-entsiklopedija/ Никифор (Бажанов) архим. Библейская энциклопедия]
- ↑ [www.apsny.ru/religion/religion.php?page=content/christ/church.htm Церковь Абхазии]
Источники
- Евангелие от Луки 10:1-20
- Архиепископ Димитрий (Самбикин). [web.archive.org/web/20120518223021/mystudies.narod.ru/library/s/sambikin/70/_cont.htm Собор св. 70-ти апостолов.]
- Месяца ианнуариа в 4 день. Собор святых седмидесяти апостолов // Книга житий святых (Четьи-минеи), М.: Синодальная типография, 1875, книга на месяц ианнуа́рий, лл. 42 об. — 52 об.
- Избрание святых седмидесяти апостол, Дорофе́а епископа Ти́рска, мужа дре́вня и богоно́сна, и мученика бы́вша во время Лики́ниа и Константи́на царей // Книга дея́ний и посланий святых апостол, М.: Синодальная типография, 1909, лл. 3 об. — 5 об.
- [nesusvet.narod.ru/ico/books/erminiya.htm#h3_7_2 Дионисий Фурноаграфиот, «Ерминия».]
- [andrey-rublev.ru/shumkoff19.php «Древнерусская иконопись». Из книги В.Шумкова/ Часть 5. Иконография Апостолов]
|
Отрывок, характеризующий Апостолы от семидесяти
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.
– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.
Кутузов шел медленно и вяло мимо тысячей глаз, которые выкатывались из своих орбит, следя за начальником. Поровнявшись с 3 й ротой, он вдруг остановился. Свита, не предвидя этой остановки, невольно надвинулась на него.
– А, Тимохин! – сказал главнокомандующий, узнавая капитана с красным носом, пострадавшего за синюю шинель.
Казалось, нельзя было вытягиваться больше того, как вытягивался Тимохин, в то время как полковой командир делал ему замечание. Но в эту минуту обращения к нему главнокомандующего капитан вытянулся так, что, казалось, посмотри на него главнокомандующий еще несколько времени, капитан не выдержал бы; и потому Кутузов, видимо поняв его положение и желая, напротив, всякого добра капитану, поспешно отвернулся. По пухлому, изуродованному раной лицу Кутузова пробежала чуть заметная улыбка.
– Еще измайловский товарищ, – сказал он. – Храбрый офицер! Ты доволен им? – спросил Кутузов у полкового командира.
И полковой командир, отражаясь, как в зеркале, невидимо для себя, в гусарском офицере, вздрогнул, подошел вперед и отвечал:
– Очень доволен, ваше высокопревосходительство.
– Мы все не без слабостей, – сказал Кутузов, улыбаясь и отходя от него. – У него была приверженность к Бахусу.
Полковой командир испугался, не виноват ли он в этом, и ничего не ответил. Офицер в эту минуту заметил лицо капитана с красным носом и подтянутым животом и так похоже передразнил его лицо и позу, что Несвицкий не мог удержать смеха.
Кутузов обернулся. Видно было, что офицер мог управлять своим лицом, как хотел: в ту минуту, как Кутузов обернулся, офицер успел сделать гримасу, а вслед за тем принять самое серьезное, почтительное и невинное выражение.
Третья рота была последняя, и Кутузов задумался, видимо припоминая что то. Князь Андрей выступил из свиты и по французски тихо сказал:
– Вы приказали напомнить о разжалованном Долохове в этом полку.
– Где тут Долохов? – спросил Кутузов.
Долохов, уже переодетый в солдатскую серую шинель, не дожидался, чтоб его вызвали. Стройная фигура белокурого с ясными голубыми глазами солдата выступила из фронта. Он подошел к главнокомандующему и сделал на караул.
– Претензия? – нахмурившись слегка, спросил Кутузов.
– Это Долохов, – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Кутузов. – Надеюсь, что этот урок тебя исправит, служи хорошенько. Государь милостив. И я не забуду тебя, ежели ты заслужишь.
Голубые ясные глаза смотрели на главнокомандующего так же дерзко, как и на полкового командира, как будто своим выражением разрывая завесу условности, отделявшую так далеко главнокомандующего от солдата.
– Об одном прошу, ваше высокопревосходительство, – сказал он своим звучным, твердым, неспешащим голосом. – Прошу дать мне случай загладить мою вину и доказать мою преданность государю императору и России.
Кутузов отвернулся. На лице его промелькнула та же улыбка глаз, как и в то время, когда он отвернулся от капитана Тимохина. Он отвернулся и поморщился, как будто хотел выразить этим, что всё, что ему сказал Долохов, и всё, что он мог сказать ему, он давно, давно знает, что всё это уже прискучило ему и что всё это совсем не то, что нужно. Он отвернулся и направился к коляске.
Полк разобрался ротами и направился к назначенным квартирам невдалеке от Браунау, где надеялся обуться, одеться и отдохнуть после трудных переходов.
– Вы на меня не претендуете, Прохор Игнатьич? – сказал полковой командир, объезжая двигавшуюся к месту 3 ю роту и подъезжая к шедшему впереди ее капитану Тимохину. Лицо полкового командира выражало после счастливо отбытого смотра неудержимую радость. – Служба царская… нельзя… другой раз во фронте оборвешь… Сам извинюсь первый, вы меня знаете… Очень благодарил! – И он протянул руку ротному.
– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.
– Да господину Долохову передайте, что я его не забуду, чтоб он был спокоен. Да скажите, пожалуйста, я всё хотел спросить, что он, как себя ведет? И всё…
– По службе очень исправен, ваше превосходительство… но карахтер… – сказал Тимохин.
– А что, что характер? – спросил полковой командир.
– Находит, ваше превосходительство, днями, – говорил капитан, – то и умен, и учен, и добр. А то зверь. В Польше убил было жида, изволите знать…
– Ну да, ну да, – сказал полковой командир, – всё надо пожалеть молодого человека в несчастии. Ведь большие связи… Так вы того…
– Слушаю, ваше превосходительство, – сказал Тимохин, улыбкой давая чувствовать, что он понимает желания начальника.
– Ну да, ну да.
Полковой командир отыскал в рядах Долохова и придержал лошадь.
– До первого дела – эполеты, – сказал он ему.
Долохов оглянулся, ничего не сказал и не изменил выражения своего насмешливо улыбающегося рта.
– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.
Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.