Апофаллоз

Апофаллоз (син. Россикотремоз, лат. apophallosis, rossicotremosis) — гельминтоз из группы трематодозов, поражающий человека и домашних животных, промысловых рыб, вызванный Apophallus donicus.

Возбудитель — трематода Apophallus donicus (Rossicotrema donica, сем. Heterophyidae) на стадии личинки паразитирует в рыбах (речной окунь, ёрш, судак, обитающих в реках, которые впадают в Чёрное море, а также в реке Тиса, лиманах Азовского моря и Западной Двине).

При поедании инвазированных рыб заражаются животные (собака, кошка, лисица, песец и другие плотоядные млекопитающие, некоторые рыбоядные птицы, например, чайки) и человек, у которых A. donicus паразитирует в тонком отделе кишечника^{[неавторитетный источник?]}.

Паразиты, живущие в кишечнике окончательного хозяина, имеют грушевидную или яйцевидную форму с расширенным задним концом. Длина тела — 1,12-1,3 мм, ширина — 0,58-0,72 мм. Тело покрыто шипиками.

Патогенез изучен слабо. У кошек при сильной инвазией (1500 экземпляров паразитов) наблюдалось исхудание, снижение аппетита, диспетические расстройства.

Профилактика заключается в проведении ветеринарного надзора, правильного термического приготовления рыбы.

Литература

• Иванов В.М., Семенова Н.Н. Причины возникновения и развития очагов россикотремоза рыб в дельте Волги и на Северном Каспии //Гидробиологические исследования в заповедниках.

Отрывок, характеризующий Апофаллоз

Проголодавшийся с утра m r de Beausset, любивший путешествовать, подошел к императору и осмелился почтительно предложить его величеству позавтракать.
– Я надеюсь, что теперь уже я могу поздравить ваше величество с победой, – сказал он.
Наполеон молча отрицательно покачал головой. Полагая, что отрицание относится к победе, а не к завтраку, m r de Beausset позволил себе игриво почтительно заметить, что нет в мире причин, которые могли бы помешать завтракать, когда можно это сделать.
– Allez vous… [Убирайтесь к…] – вдруг мрачно сказал Наполеон и отвернулся. Блаженная улыбка сожаления, раскаяния и восторга просияла на лице господина Боссе, и он плывущим шагом отошел к другим генералам.
Наполеон испытывал тяжелое чувство, подобное тому, которое испытывает всегда счастливый игрок, безумно кидавший свои деньги, всегда выигрывавший и вдруг, именно тогда, когда он рассчитал все случайности игры, чувствующий, что чем более обдуман его ход, тем вернее он проигрывает.
Войска были те же, генералы те же, те же были приготовления, та же диспозиция, та же proclamation courte et energique [прокламация короткая и энергическая], он сам был тот же, он это знал, он знал, что он был даже гораздо опытнее и искуснее теперь, чем он был прежде, даже враг был тот же, как под Аустерлицем и Фридландом; но страшный размах руки падал волшебно бессильно.
Все те прежние приемы, бывало, неизменно увенчиваемые успехом: и сосредоточение батарей на один пункт, и атака резервов для прорвания линии, и атака кавалерии des hommes de fer [железных людей], – все эти приемы уже были употреблены, и не только не было победы, но со всех сторон приходили одни и те же известия об убитых и раненых генералах, о необходимости подкреплений, о невозможности сбить русских и о расстройстве войск.