Аппиа, Стивен

Стивен Аппиа
Общая информация
Прозвище	Торнадо (Tornado)
Родился
Гражданство
Рост	178 см
Вес	77 кг
Позиция	полузащитник
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Молодёжные клубы
	Хартс оф Оук
Клубная карьера*
1995—1997	Хартс оф Оук	21 (19)
1997—2000	Удинезе	43 (3)
2000—2002	Парма	49 (2)
2002—2003	→  Брешиа	32 (7)
2003—2005	Ювентус	48 (3)
2005—2008	Фенербахче	64 (11)
2009—2010	Болонья	2 (0)
2010—2011	Чезена	14 (0)
2012	Войводина	11 (1)
Национальная сборная**
1996—2010	Гана	69 (17)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Сти́вен А́ппиа (англ. Stephen Appiah; 24 декабря 1980, Аккра) — ганский футболист, полузащитник.

Карьера

Стивен Аппиа начал карьеру в возрасте 15-ти лет в клубе «Хартс оф Оук». В 1996 году он прошёл просмотр в турецком клубе «Галатасарай», однако не подошёл команде и вернулся в Гану. В 1997 году Аппиа был замечен спортивным директором итальянского клуба «Удинезе», Пьетро Ло Монако, пригласившим его в команду. В составе «Удинезе» Аппиа провёл 3 года, и был переведён с атаки клуба в центр поля.

В 2000 году Аппиа перешёл в «Парму». Его переход был осложнён тяжёлой болезнью, гепатитом, однако ганец преодолел недуг и летом стал игроком «Пармы», заплатившей сумму в 700 тыс. евро. После двух сезонов в «Парме», Аппиа был отдан на год в аренду в «Брешию», которая затем выкупила трансфер игрока за 4,5 млн евро.

В июле 2003 года Аппиа был куплен «Ювентусом», заплатившим за трансфер хавбека 8 млн евро, при этом, «Старая Синьора» заранее заплатила 2 млн евро, чтобы иметь приоритетное право на выкуп контракта игрока. В своём первом сезоне в «Ювентусе» Аппиа провёл 30 игр в серии А, играл в финале Кубка Италии и дебютировал в Лиге чемпионов. В следующем сезоне он сыграл только 18 игр, после чего принял решение покинуть команду.

Летом 2005 года Аппиа перешёл в турецкий «Фенербахче», заплативший 8 млн евро. Он помог своему клубу выиграть чемпионат Турции в год столетнего юбилея клуба. 7 ноября 2007 года Аппиа получил травму, тромбофлебит колена, из-за которой Аппиа несколько месяцев не мог выступать. В то же время у Аппии начались проблемы с итальянским законодательством: он должен был адвокату Грассани и двум поверенным, Канови и Мораццо, сумму более 1 млн евро.

В январе 2009 года Аппиа прошёл просмотр в клубе «Тоттенхэм Хотспур», но в течение 5 дней, пока находился в команде, не смог доказать клубу необходимость подписания с ним контракта. В следующем месяце Аппиа прошёл просмотр в казанском «Рубине», но российская команда отказалась подписывать контракт с ганцем из-за проблем игрока со здоровьем. 1 ноября 2009 года Аппиа перешёл в «Болонью». 19 января 2010 года Аппиа начал переговоры с клубом «Анкарагюджю», на предмет перехода в этот клуб.

7 августа 2010 года Аппиа перешёл в «Чезену», подписав контракт на 1 год.

31 января 2012 года Аппиа перешёл в сербский клуб «Войводина».

Международная карьера

За сборную Ганы Аппиа начал выступать с 1996 года. За год до этого, он участвовал со сборной до 17 лет на чемпионате мира, где ганцы стали победителями. В 2006 году, на чемпионате мира, Аппиа забил с пенальти победный гол в ворота сборной США, который впервые в истории вывел Гану во второй раунд мирового первенства. На чемпионате мира 2010 Аппиа провёл 3 игры, в первой из которых, с Сербией, он вывел свою команду на поле в качестве капитана.

Личная жизнь

Аппиа создал собственную линию одежды, которую назвал «СтепАпп», открыв магазин в родной Аккре.

Достижения

Командные

• Чемпион мира (до 17 лет): 1995
• Обладатель Кубка Ганы: 1996
• Чемпион Ганы: 1997
• Обладатель Кубка Италии: 2002
• Обладатель Суперкубка Италии: 2003
• Чемпион Италии: 2005 (отменён в связи с Кальчополи)
• Чемпион Турции: 2006/07
• Обладатель Суперкубка Турции: 2007

Личные

• Член символической сборной Олимпиады 2004
• Футболист года в Гане: 2005, 2007
• Футболист года в Турции: 2007
• Член символической сборной Кубка африканских наций 2006

Ссылки

• [aic.football.it/scheda/226 Статистика на aic.football.it] (итал.)
• [www.footballdatabase.com/index.php?page=player&Id=1186 Профиль на footballdatabase.com]
• [www.lequipe.fr/Football/FootballFicheJoueur6717.html Профиль на lequipe.fr]

Отрывок, характеризующий Аппиа, Стивен

Полковник молча посмотрел на свитского офицера, на толстого штаб офицера, на Жеркова и нахмурился.
– Я буду мост зажигайт, – сказал он торжественным тоном, как будто бы выражал этим, что, несмотря на все делаемые ему неприятности, он всё таки сделает то, что должно.
Ударив своими длинными мускулистыми ногами лошадь, как будто она была во всем виновата, полковник выдвинулся вперед к 2 му эскадрону, тому самому, в котором служил Ростов под командою Денисова, скомандовал вернуться назад к мосту.
«Ну, так и есть, – подумал Ростов, – он хочет испытать меня! – Сердце его сжалось, и кровь бросилась к лицу. – Пускай посмотрит, трус ли я» – подумал он.
Опять на всех веселых лицах людей эскадрона появилась та серьезная черта, которая была на них в то время, как они стояли под ядрами. Ростов, не спуская глаз, смотрел на своего врага, полкового командира, желая найти на его лице подтверждение своих догадок; но полковник ни разу не взглянул на Ростова, а смотрел, как всегда во фронте, строго и торжественно. Послышалась команда.
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.
Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная, что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, – ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар. Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что то, проехал мимо него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и бренчавших саблями.
– Носилки! – крикнул чей то голос сзади.
Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.

Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…