Американский народно-революционный альянс

Американский народно-революционный альянс
Alianza Popular Revolucionaria Americana
Лидер:	Алан Гарсиа Перес
Дата основания:	1924
Штаб-квартира:	Лима
Идеология:	социализм (исторически), социал-либерализм, реформизм, центризм (наше время)
Союзники и блоки:	Социнтерн; COPPPAL.
Персоналии:	члены партии в категории (5 чел.)
Сайт:	[www.apra.org.pe a.org.pe]

К:Политические партии, основанные в 1924 году

Американский народно-революционный альянс, АПРА — (исп. Alianza Popular Revolucionaria Americana, APRA) — перуанская партия, созданная в 1924 году Виктором Раулем Айя де ла Торре. От названия партии произошло название последователей — апристы — и идеологии — апризм.

На парламентских выборах в Перу 2006 года АПРА набрал 22,6% голосов и занял 36 из 120 мест в Конгрессе Перу. На тех же выборах победил кандидат в президенты Перу от партии АПРА и её лидер Алан Гарсиа Перес, набрав в первом туре 22,6% голосов и 52,6% — во втором туре.

На выборах в Конгресс 2011 года кандидаты от АПРА получили четыре места из 130, за них проголосовали 6,4% избирателей.

История и идеология

Изначально партию основал Айя де ла Торре, находясь в изгнании в Мехико, как организацию пан-латиноамериканского движения для влияния на всём континенте, но наибольшую популярность и влияние организация получила на родине Айя де ла Торре в Перу. В других странах Латинской Америки АПРА также оказал существенное влияние на ход политической жизни.

Изначально АПРА придерживался пан-латиноамериканизма. Отвергая западную модель капитализма и советского коммунизма, лидер партии Айя де ла Торре считал, что у Латинской Америки (сам он предпочитал термин Индо-Америка) свой путь развития, и должна быть своя модель социалистической национальной экономики.

Основной задачей партии было установление всеобщей демократии, равных прав и уважения к коренному населению. Партия считала необходимым проведение аграрной реформы для передачи земли в коллективную собственность, а также установление государственного контроля за промышленностью.

Айя де ла Торре выступал за свержение семей олигархов-латифундистов, которые правили Перу с колониальных времён, и замену их новым социалистическим руководством. Однако в обмен на легализацию партии в 1950 годах, он отошёл от левых социалистических идей.

Впоследствии единоличное управление партией и стиль управления привели к оттоку из партии многих молодых и талантливых лидеров, ушедших в крайне левые марксистские организации.

За всю историю партии она запрещалась в Перу три раза: в 1931 по 1934, с 1935 по 1945 год и с 1948 по 1956 год. Всё это время АПРА оказывал значительное влияние на политику Перу, несмотря на запреты.

Политическая деятельность после 1980 года

После многолетнего правления режима военной хунты Хуана Веласко и Франсиско Моралес Бермудеса были назначены свободные выборы, на которых было разрешено участвовать АПРА, в результате партию поддержала достаточная доля избирателей. Лидер партии Айя де ла Торре был назначен председателем Конституционной ассамблеи по разработке новой конституции и намеревался участвовать в выборах президента в 1980 году, но не дожил до этого времени, умерев 2 августа 1979 года.

После смерти лидера партии АПРА расколся на два лагеря. Образовалось два лидера, Армандо Виллануэва и Андрес Таунсенд, которые считали себя наследниками Айя де ла Торре и проводниками истинных идей АПРА. Раскол оказался на руку соперникам, и на выборах президента победил Фернандо Белаунде Терри, тем не менее на выборах в Конгресс и Сенат АПРА удалось победить. На этих выборах начал политическую карьеру Алан Гарсиа Перес, избранный депутатом от провинции Лима, будущий лидер АПРА и будущий президент Перу.

Молодой и харизматичный Гарсиа был избран на пост президента уже на следующих выборах через пять лет, в 1985 году. Гарсиа набрал 45% голосов после первого тура, был назначен второй тур, в котором его соперник мэр Лимы Альфонсо Баррантес Линган отказался участвовать, мотивируя тем, что не хочет продлевать неопределённость с властью в стране. Гарсиа был объявлен президентом 1 июня, а 28 июля, в день независимости Перу, вступил в должность. Он стал первым президентом, избранным от АПРА за всю её 60-летнею историю.

Президентство Гарсиа было не очень успешным, к окончанию срока его полномочий инфляция в стране составила более 7500%.

В мае 1989 года АПРА выбрал нового председателя партии Луиса Альва Кастро, давнего соперника Гарсии. Несмотря на не очень успешное управление партией, Луис Альва Кастро набрал на новых выборах 19,6%, более чем любой другой кандидат в первом туре, но во втором туре победил Альберто Фухимори.

На парламентских выборах 2001 года АПРА набрала 19,7% голосов и получила 26 из 120 мест в перуанском Конгрессе. Кандидат в президенты от партии АПРА Алан Гарсиа Перес получил 25,8%, но проиграл во втором туре Алехандро Толедо.

В 2006 году кампания Гарсии оказалась более удачной, и он занял пост президента во второй раз, победив во втором туре Олланта Хумала, в должность вступил по традиции в День Независимости 28 июля.

АПРА является членом Социалистического Интернационала. Молодёжная организация партии носит название «Хувентуд Априста Перуана».

Кандидаты в президенты Перу от АПРА

• 1931 — Виктор Рауль Айя де ла Торре
• 1962 — Виктор Рауль Айя де ла Торре
• 1963 — Виктор Рауль Айя де ла Торре
• 1980 — Армандо Вильянуэва
• 1985 — Алан Гарсиа Перес
• 1990 — Луис Альва Кастро
• 1995 — Мерседес Кабанильяс
• 2000 — Абель Салинас
• 2001 — Алан Гарсиа Перес
• 2006 — Алан Гарсиа Перес

Президенты Перу от партии АПРА

• 1985 — Алан Гарсиа Перес
• 2006 — Алан Гарсиа Перес

Ссылки

• [www.apra.org.pe Офийиальный сайт АПРА]
• [www.la-tribuna.org Официальное издание партии]

См. также

• Список самых молодых и пожилых действующих глав государств и правительств в мире
• Армандо Вильянуэва

Отрывок, характеризующий Американский народно-революционный альянс

Пьер знал все подробности покушении немецкого студента на жизнь Бонапарта в Вене в 1809 м году и знал то, что студент этот был расстрелян. И та опасность, которой он подвергал свою жизнь при исполнении своего намерения, еще сильнее возбуждала его.
Два одинаково сильные чувства неотразимо привлекали Пьера к его намерению. Первое было чувство потребности жертвы и страдания при сознании общего несчастия, то чувство, вследствие которого он 25 го поехал в Можайск и заехал в самый пыл сражения, теперь убежал из своего дома и, вместо привычной роскоши и удобств жизни, спал, не раздеваясь, на жестком диване и ел одну пищу с Герасимом; другое – было то неопределенное, исключительно русское чувство презрения ко всему условному, искусственному, человеческому, ко всему тому, что считается большинством людей высшим благом мира. В первый раз Пьер испытал это странное и обаятельное чувство в Слободском дворце, когда он вдруг почувствовал, что и богатство, и власть, и жизнь, все, что с таким старанием устроивают и берегут люди, – все это ежели и стоит чего нибудь, то только по тому наслаждению, с которым все это можно бросить.
Это было то чувство, вследствие которого охотник рекрут пропивает последнюю копейку, запивший человек перебивает зеркала и стекла без всякой видимой причины и зная, что это будет стоить ему его последних денег; то чувство, вследствие которого человек, совершая (в пошлом смысле) безумные дела, как бы пробует свою личную власть и силу, заявляя присутствие высшего, стоящего вне человеческих условий, суда над жизнью.
С самого того дня, как Пьер в первый раз испытал это чувство в Слободском дворце, он непрестанно находился под его влиянием, но теперь только нашел ему полное удовлетворение. Кроме того, в настоящую минуту Пьера поддерживало в его намерении и лишало возможности отречься от него то, что уже было им сделано на этом пути. И его бегство из дома, и его кафтан, и пистолет, и его заявление Ростовым, что он остается в Москве, – все потеряло бы не только смысл, но все это было бы презренно и смешно (к чему Пьер был чувствителен), ежели бы он после всего этого, так же как и другие, уехал из Москвы.
Физическое состояние Пьера, как и всегда это бывает, совпадало с нравственным. Непривычная грубая пища, водка, которую он пил эти дни, отсутствие вина и сигар, грязное, неперемененное белье, наполовину бессонные две ночи, проведенные на коротком диване без постели, – все это поддерживало Пьера в состоянии раздражения, близком к помешательству.

Был уже второй час после полудня. Французы уже вступили в Москву. Пьер знал это, но, вместо того чтобы действовать, он думал только о своем предприятии, перебирая все его малейшие будущие подробности. Пьер в своих мечтаниях не представлял себе живо ни самого процесса нанесения удара, ни смерти Наполеона, но с необыкновенною яркостью и с грустным наслаждением представлял себе свою погибель и свое геройское мужество.
«Да, один за всех, я должен совершить или погибнуть! – думал он. – Да, я подойду… и потом вдруг… Пистолетом или кинжалом? – думал Пьер. – Впрочем, все равно. Не я, а рука провидения казнит тебя, скажу я (думал Пьер слова, которые он произнесет, убивая Наполеона). Ну что ж, берите, казните меня», – говорил дальше сам себе Пьер, с грустным, но твердым выражением на лице, опуская голову.
В то время как Пьер, стоя посередине комнаты, рассуждал с собой таким образом, дверь кабинета отворилась, и на пороге показалась совершенно изменившаяся фигура всегда прежде робкого Макара Алексеевича. Халат его был распахнут. Лицо было красно и безобразно. Он, очевидно, был пьян. Увидав Пьера, он смутился в первую минуту, но, заметив смущение и на лице Пьера, тотчас ободрился и шатающимися тонкими ногами вышел на середину комнаты.
– Они оробели, – сказал он хриплым, доверчивым голосом. – Я говорю: не сдамся, я говорю… так ли, господин? – Он задумался и вдруг, увидав пистолет на столе, неожиданно быстро схватил его и выбежал в коридор.
Герасим и дворник, шедшие следом за Макар Алексеичем, остановили его в сенях и стали отнимать пистолет. Пьер, выйдя в коридор, с жалостью и отвращением смотрел на этого полусумасшедшего старика. Макар Алексеич, морщась от усилий, удерживал пистолет и кричал хриплый голосом, видимо, себе воображая что то торжественное.
– К оружию! На абордаж! Врешь, не отнимешь! – кричал он.
– Будет, пожалуйста, будет. Сделайте милость, пожалуйста, оставьте. Ну, пожалуйста, барин… – говорил Герасим, осторожно за локти стараясь поворотить Макар Алексеича к двери.
– Ты кто? Бонапарт!.. – кричал Макар Алексеич.
– Это нехорошо, сударь. Вы пожалуйте в комнаты, вы отдохните. Пожалуйте пистолетик.
– Прочь, раб презренный! Не прикасайся! Видел? – кричал Макар Алексеич, потрясая пистолетом. – На абордаж!
– Берись, – шепнул Герасим дворнику.
Макара Алексеича схватили за руки и потащили к двери.
Сени наполнились безобразными звуками возни и пьяными хрипящими звуками запыхавшегося голоса.
Вдруг новый, пронзительный женский крик раздался от крыльца, и кухарка вбежала в сени.
– Они! Батюшки родимые!.. Ей богу, они. Четверо, конные!.. – кричала она.
Герасим и дворник выпустили из рук Макар Алексеича, и в затихшем коридоре ясно послышался стук нескольких рук во входную дверь.


Пьер, решивший сам с собою, что ему до исполнения своего намерения не надо было открывать ни своего звания, ни знания французского языка, стоял в полураскрытых дверях коридора, намереваясь тотчас же скрыться, как скоро войдут французы. Но французы вошли, и Пьер все не отходил от двери: непреодолимое любопытство удерживало его.
Их было двое. Один – офицер, высокий, бравый и красивый мужчина, другой – очевидно, солдат или денщик, приземистый, худой загорелый человек с ввалившимися щеками и тупым выражением лица. Офицер, опираясь на палку и прихрамывая, шел впереди. Сделав несколько шагов, офицер, как бы решив сам с собою, что квартира эта хороша, остановился, обернулся назад к стоявшим в дверях солдатам и громким начальническим голосом крикнул им, чтобы они вводили лошадей. Окончив это дело, офицер молодецким жестом, высоко подняв локоть руки, расправил усы и дотронулся рукой до шляпы.