Апте, Хари Нараян

Хари Нараян Апте (8 марта 1864 — 3 марта 1919) — индийский писатель, писавший на языке маратхи.

Родился в небольшом городке в Махараштре, но вскоре его семья переехала в Бомбей, а в 1878 году — в Пуну, где он прожил до конца жизни. По воле родителей женился уже в 15 лет. В 1883 году поступил в колледж Деккана, в 1885 перешёл в созданный колледж Фергюссона. С детства увлекался чтением английской литературы. В 1890 году основал собственную газету Karamanuk. В 1897—1907 годах активно участвовал в борьбе с эпидемиями чумы в Индии, за что получил правительственную награду.

Свой первый роман написал в 1885 году, на протяжении жизни создал десять исторических и восемь социальных романов. Считается первым романистом на маратхи, отражавшим в своих произведениях проблемы современного ему общества.

На русском языке издан роман:

• Апте Х. Н. Чандрагупта. — Л., 1969.

Отрывок, характеризующий Апте, Хари Нараян

– Очень рад тебя видеть, пройди туда, где они собрались, и подожди меня. – Государь прошел в кабинет. За ним прошел князь Петр Михайлович Волконский, барон Штейн, и за ними затворились двери. Князь Андрей, пользуясь разрешением государя, прошел с Паулучи, которого он знал еще в Турции, в гостиную, где собрался совет.
Князь Петр Михайлович Волконский занимал должность как бы начальника штаба государя. Волконский вышел из кабинета и, принеся в гостиную карты и разложив их на столе, передал вопросы, на которые он желал слышать мнение собранных господ. Дело было в том, что в ночь было получено известие (впоследствии оказавшееся ложным) о движении французов в обход Дрисского лагеря.
Первый начал говорить генерал Армфельд, неожиданно, во избежание представившегося затруднения, предложив совершенно новую, ничем (кроме как желанием показать, что он тоже может иметь мнение) не объяснимую позицию в стороне от Петербургской и Московской дорог, на которой, по его мнению, армия должна была, соединившись, ожидать неприятеля. Видно было, что этот план давно был составлен Армфельдом и что он теперь изложил его не столько с целью отвечать на предлагаемые вопросы, на которые план этот не отвечал, сколько с целью воспользоваться случаем высказать его. Это было одно из миллионов предположений, которые так же основательно, как и другие, можно было делать, не имея понятия о том, какой характер примет война. Некоторые оспаривали его мнение, некоторые защищали его. Молодой полковник Толь горячее других оспаривал мнение шведского генерала и во время спора достал из бокового кармана исписанную тетрадь, которую он попросил позволения прочесть. В пространно составленной записке Толь предлагал другой – совершенно противный и плану Армфельда и плану Пфуля – план кампании. Паулучи, возражая Толю, предложил план движения вперед и атаки, которая одна, по его словам, могла вывести нас из неизвестности и западни, как он называл Дрисский лагерь, в которой мы находились. Пфуль во время этих споров и его переводчик Вольцоген (его мост в придворном отношении) молчали. Пфуль только презрительно фыркал и отворачивался, показывая, что он никогда не унизится до возражения против того вздора, который он теперь слышит. Но когда князь Волконский, руководивший прениями, вызвал его на изложение своего мнения, он только сказал: