Аракская республика
| Аракская Республика | |||||||
| Araz Respublikası | |||||||
| |||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| |||||||
| |||||||
| Столица | Игдыр, Нахичевань. | ||||||
| Крупнейшие города | Игдыр, Нахичевань, Ордубад | ||||||
| Язык(и) | азербайджанский | ||||||
| Религия | Ислам | ||||||
| Денежная единица | Азербайджанский манат | ||||||
| Площадь | 16.000 | ||||||
| Форма правления | Республика | ||||||
| Президент | |||||||
| - 1918-1919 | Джафаркули Хан Нахичеванский | ||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Аракская Республика (азерб. Araz Respublikası) — самопровозглашённое государство, провозглашенное нахичеванскими ханами в Нахичевани в конце 1918 года, на землях Эриванской губернии. Возглавлял её генерал-губернатор Джафаркули Хан Нахичеванский, посредством национального (мусульманского) Совета Нахичевани.
В конце июня 1919 года армянские войска взяли город Нахичевань, и Араксская Республика была ликвидирована. Это привело к вооружённому конфликту Армении с Азербайджанской Демократической Республикой.
Содержание
История
После русско-персидской войны 1826—1828 годов между Российской империей и Персией был подписан Туркманчайский мирный договор по которому земли Эриванского и Нахичеванского ханств отходили от Персии к России. В том же году, 21 марта 1828 года, Нахичеванское ханство было упразднено указом императора Николая I[1]. Из территорий Эриванского и Нахичеванского ханств была образована Армянская область.
В 1830 году население Армянской области, в провинции Нахичеванской мусульман проживало: — 17 138 чел, армян: — 13 369 чел[2], согласно тому же источнику из Персии в Нахичеванскую провинцию было переселено 10 652 армян, из Турции: 27.
Армянская область упразднена на основании закона об административной реформе, утверждённого императором Николаем I 10 апреля 1840 года под названием «Учреждение для управления Закавказским краем»[3]. В 1849 году Армянская область была преобразована в Эриванскую губернию,
За Эхсан-ханом и его потомками в Российской империи закрепилась фамилия Нахичеванских. Из этого рода вышли многие известные военачальники, в том числе генералы Исмаил, Келбали, Гусейн, Джамшид Ханы Нахичеванские.
На момент провозглашения независимости Армении значительная часть уездов Эриванской губернии с преобладающим армянским населением была оккупирована турецкими войсками, которые находились уже в непосредственной близости от Эривани. В сложившихся условиях делегация Армянского национального совета подписала 4 июня 1918 года Батумский договор с османским имперским правительством, фактически превращая Армению в сателлита Турции, по которому Турция признала независимость Армении в пределах той территории, которую к этому времени контролировал Армянский национальный совет, — она ограничивалась Эриванским и Эчмиадзинским уездами Эриванской губернии, что составляло 12 тыс. км² с населением ок. 1 млн человек (включая беженцев). Однако после поражения Турции в Первой мировой войне и подписания Мудросского мирного договора 30 октября 1918 года, турецкие войска были вынуждены отступить из оккупированных территорий Армении.
Араксская республика была провозглашена 3 ноября 1918 года со столицей в городе Игдыр, ханами из рода Нахичеванских. Территория молодой республики, по мнению её правительства, должна была охватывать Эриванский, Эчмиадзинский, Шаруро-Даралагезский, Сурмалинский и Нахичеванский уезды Эриванской губернии.
Генерал Андраник Озанян отказавшийся признать Батумский договор, вместе со своими сторонниками продолжил сопротивление турецким войскам с целью создать новое армянское государство — Республику Горная Армения на юге страны.
Война и падение Аракской республики
В декабре 1918 Джафаркули Хан Нахичеванский провозгласил пантуранистскую Аракскую Республику, претендовавшую на Нахчыванский, Сурмалинский, Шарур-Даралагезкий уезды и на юго-западную часть Эриванского и Эчмиадзинского уездов, захваченных Османской империей в июне 1918. Местные отряды были достаточно хорошо вооружены и организованы, чтобы отразить или, хотя бы, ослабить возможное армянское наступление. Возможное кровопролитие было предотвращено установлением британского генерал-губернаторства 26 января 1919.[4]
Британцы не признали Аракскую Республику, считая ее османской затеей. Республика просуществовала лишь 4 месяца, и в основном лишь на бумаге.[5]
См. также
Источники
- Гаджиев А. Из истории Карсской и Аразско-Тюркской Республик. Баку, 1994
Напишите отзыв о статье "Аракская республика"
Примечания
- ↑ Акты Кавказской Археографической Комиссии. т. VII, док. № 437
- ↑ Шопен И. [books.google.ru/books?id=uzIpAAAAYAAJ&hl=ru&pg=RA1-PA640#v=onepage&q&f=false Исторический памятник состояния Армянской области в эпоху её присоединения к Российской Империи]. — СПб., 1852. — С. 635—638.
- ↑ Полное собрание законов Российской империи, собрание 2-е, т. XV, ст. 13368
- ↑ By Andrew Andersen and Georg Egge. [www.conflicts.rem33.com/images/Armenia/restoration%20and%20terr%20issue/T3.html#_ftn39 Armenia in the Aftermath of Mudros: Conflicting claims and Strife with the Neighbors] Sharur, Nakhichevan and Goghtan, 01/1919 - 06/1919.
- ↑ Charlotte Mathilde Louise Hille. State Building and Conflict Resolution in the Caucasus. — С. 173.
Ссылки
- [web.archive.org/web/20030606004112/hronos.km.ru/sobyt/1919arm.html Армяно-азербайджанские конфликты 1919—1920 гг.]
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Аракская республика
– Нет, нет, – закричала Наташа. – Мы про это уже с нею говорили. Мы знали, что ты это скажешь. Но это нельзя, потому что, понимаешь, ежели ты так говоришь – считаешь себя связанным словом, то выходит, что она как будто нарочно это сказала. Выходит, что ты всё таки насильно на ней женишься, и выходит совсем не то.Ростов видел, что всё это было хорошо придумано ими. Соня и вчера поразила его своей красотой. Нынче, увидав ее мельком, она ему показалась еще лучше. Она была прелестная 16 тилетняя девочка, очевидно страстно его любящая (в этом он не сомневался ни на минуту). Отчего же ему было не любить ее теперь, и не жениться даже, думал Ростов, но теперь столько еще других радостей и занятий! «Да, они это прекрасно придумали», подумал он, «надо оставаться свободным».
– Ну и прекрасно, – сказал он, – после поговорим. Ах как я тебе рад! – прибавил он.
– Ну, а что же ты, Борису не изменила? – спросил брат.
– Вот глупости! – смеясь крикнула Наташа. – Ни об нем и ни о ком я не думаю и знать не хочу.
– Вот как! Так ты что же?
– Я? – переспросила Наташа, и счастливая улыбка осветила ее лицо. – Ты видел Duport'a?
– Нет.
– Знаменитого Дюпора, танцовщика не видал? Ну так ты не поймешь. Я вот что такое. – Наташа взяла, округлив руки, свою юбку, как танцуют, отбежала несколько шагов, перевернулась, сделала антраша, побила ножкой об ножку и, став на самые кончики носков, прошла несколько шагов.
– Ведь стою? ведь вот, – говорила она; но не удержалась на цыпочках. – Так вот я что такое! Никогда ни за кого не пойду замуж, а пойду в танцовщицы. Только никому не говори.
Ростов так громко и весело захохотал, что Денисову из своей комнаты стало завидно, и Наташа не могла удержаться, засмеялась с ним вместе. – Нет, ведь хорошо? – всё говорила она.
– Хорошо, за Бориса уже не хочешь выходить замуж?
Наташа вспыхнула. – Я не хочу ни за кого замуж итти. Я ему то же самое скажу, когда увижу.
– Вот как! – сказал Ростов.
– Ну, да, это всё пустяки, – продолжала болтать Наташа. – А что Денисов хороший? – спросила она.
– Хороший.
– Ну и прощай, одевайся. Он страшный, Денисов?
– Отчего страшный? – спросил Nicolas. – Нет. Васька славный.
– Ты его Васькой зовешь – странно. А, что он очень хорош?
– Очень хорош.
– Ну, приходи скорей чай пить. Все вместе.
И Наташа встала на цыпочках и прошлась из комнаты так, как делают танцовщицы, но улыбаясь так, как только улыбаются счастливые 15 летние девочки. Встретившись в гостиной с Соней, Ростов покраснел. Он не знал, как обойтись с ней. Вчера они поцеловались в первую минуту радости свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели на него вопросительно и от него ожидали, как он поведет себя с нею. Он поцеловал ее руку и назвал ее вы – Соня . Но глаза их, встретившись, сказали друг другу «ты» и нежно поцеловались. Она просила своим взглядом у него прощения за то, что в посольстве Наташи она смела напомнить ему о его обещании и благодарила его за его любовь. Он своим взглядом благодарил ее за предложение свободы и говорил, что так ли, иначе ли, он никогда не перестанет любить ее, потому что нельзя не любить ее.
– Как однако странно, – сказала Вера, выбрав общую минуту молчания, – что Соня с Николенькой теперь встретились на вы и как чужие. – Замечание Веры было справедливо, как и все ее замечания; но как и от большей части ее замечаний всем сделалось неловко, и не только Соня, Николай и Наташа, но и старая графиня, которая боялась этой любви сына к Соне, могущей лишить его блестящей партии, тоже покраснела, как девочка. Денисов, к удивлению Ростова, в новом мундире, напомаженный и надушенный, явился в гостиную таким же щеголем, каким он был в сражениях, и таким любезным с дамами и кавалерами, каким Ростов никак не ожидал его видеть.
Вернувшись в Москву из армии, Николай Ростов был принят домашними как лучший сын, герой и ненаглядный Николушка; родными – как милый, приятный и почтительный молодой человек; знакомыми – как красивый гусарский поручик, ловкий танцор и один из лучших женихов Москвы.
Знакомство у Ростовых была вся Москва; денег в нынешний год у старого графа было достаточно, потому что были перезаложены все имения, и потому Николушка, заведя своего собственного рысака и самые модные рейтузы, особенные, каких ни у кого еще в Москве не было, и сапоги, самые модные, с самыми острыми носками и маленькими серебряными шпорами, проводил время очень весело. Ростов, вернувшись домой, испытал приятное чувство после некоторого промежутка времени примеривания себя к старым условиям жизни. Ему казалось, что он очень возмужал и вырос. Отчаяние за невыдержанный из закона Божьего экзамен, занимание денег у Гаврилы на извозчика, тайные поцелуи с Соней, он про всё это вспоминал, как про ребячество, от которого он неизмеримо был далек теперь. Теперь он – гусарский поручик в серебряном ментике, с солдатским Георгием, готовит своего рысака на бег, вместе с известными охотниками, пожилыми, почтенными. У него знакомая дама на бульваре, к которой он ездит вечером. Он дирижировал мазурку на бале у Архаровых, разговаривал о войне с фельдмаршалом Каменским, бывал в английском клубе, и был на ты с одним сорокалетним полковником, с которым познакомил его Денисов.
Страсть его к государю несколько ослабела в Москве, так как он за это время не видал его. Но он часто рассказывал о государе, о своей любви к нему, давая чувствовать, что он еще не всё рассказывает, что что то еще есть в его чувстве к государю, что не может быть всем понятно; и от всей души разделял общее в то время в Москве чувство обожания к императору Александру Павловичу, которому в Москве в то время было дано наименование ангела во плоти.
В это короткое пребывание Ростова в Москве, до отъезда в армию, он не сблизился, а напротив разошелся с Соней. Она была очень хороша, мила, и, очевидно, страстно влюблена в него; но он был в той поре молодости, когда кажется так много дела, что некогда этим заниматься, и молодой человек боится связываться – дорожит своей свободой, которая ему нужна на многое другое. Когда он думал о Соне в это новое пребывание в Москве, он говорил себе: Э! еще много, много таких будет и есть там, где то, мне еще неизвестных. Еще успею, когда захочу, заняться и любовью, а теперь некогда. Кроме того, ему казалось что то унизительное для своего мужества в женском обществе. Он ездил на балы и в женское общество, притворяясь, что делал это против воли. Бега, английский клуб, кутеж с Денисовым, поездка туда – это было другое дело: это было прилично молодцу гусару.
