Арапкин, Павел Иванович
| Павел Иванович Арапкин | |||||
| Дата рождения: | |||||
|---|---|---|---|---|---|
| Место рождения: |
Лобаново, Ефремовский уезд, Тульская губерния, Российская империя | ||||
| Дата смерти: | |||||
| Награды и премии: |
| ||||
Павел Иванович Арапкин (3 июня 1915 — 15 июня 2001) — советский механизатор-комбайнёр, Герой Социалистического Труда (1957).
Биография
Родился 3 июня 1915 года в селе Лобаново Ефремовского уезда Тульской губернии в семье рабочего. Окончил неполную среднюю школу. С 15 лет работал токарем на Лобановском спиртзаводе. В 1938 году призван в армию. Танкист. Участник Великой Отечественной войны с 1941 года. После окончания войны в 1945 году вернулся на завод.
Окончил Венёвскую школу механизаторов, получил квалификацию механика-комбайнёра. В 1950—1958 тракторист, комбайнер Лобановской машинно-тракторной станции. С 1958 года по 1978 год работал в совхозе «12 лет Октября» Ефремовского района.
Один из лучших комбайнёров Тульской области. За сезон обмолачивал зерно с 1000 гектаров. Разработал методику уборки полеглых хлебов и способы их скоростного обмолота без ущерба для качества.
Награды и звания
- Герой Социалистического Труда (Указ Президиума Верховного Совета СССР от 27 декабря 1957 года)
- Орден Ленина — два
- орден Трудового Красного Знамени
- медали
Библиография
- Арапкин, Павел Иванович. Как я добился высокой выработки на комбайне [Текст] : [Лобанов. МТС]. — Тула : Кн. изд-во, 1955. — 16 с.; 20 см.
Напишите отзыв о статье "Арапкин, Павел Иванович"
Литература
- Тимохина К. Свет его звёзд // Заря. — 1997. — № 180.
- Золотая книга Ефремова. — 1-е изд. — Издательство «Неография». 2005 г. — 192 с.
- Тимохина К. Сердце, отданное земле // Заря. — 200. — № 82-83.
- Тульский биогр. слов. — Тула, 1996. — Т. 1. — С. 25.
Ссылки
- [cat.convdocs.org/docs/index-89314.html Указ Президиума Верховного Совета СССР от 27 декабря 1957 года]
Отрывок, характеризующий Арапкин, Павел Иванович
– Берись, клади, всё одно! – крикнул чей то голос. Его другой раз взяли за плечи и положили на носилки.– Ах боже мой! Боже мой! Что ж это?.. Живот! Это конец! Ах боже мой! – слышались голоса между офицерами. – На волосок мимо уха прожужжала, – говорил адъютант. Мужики, приладивши носилки на плечах, поспешно тронулись по протоптанной ими дорожке к перевязочному пункту.
– В ногу идите… Э!.. мужичье! – крикнул офицер, за плечи останавливая неровно шедших и трясущих носилки мужиков.
– Подлаживай, что ль, Хведор, а Хведор, – говорил передний мужик.
– Вот так, важно, – радостно сказал задний, попав в ногу.
– Ваше сиятельство? А? Князь? – дрожащим голосом сказал подбежавший Тимохин, заглядывая в носилки.
Князь Андрей открыл глаза и посмотрел из за носилок, в которые глубоко ушла его голова, на того, кто говорил, и опять опустил веки.
Ополченцы принесли князя Андрея к лесу, где стояли фуры и где был перевязочный пункт. Перевязочный пункт состоял из трех раскинутых, с завороченными полами, палаток на краю березника. В березнике стояла фуры и лошади. Лошади в хребтугах ели овес, и воробьи слетали к ним и подбирали просыпанные зерна. Воронья, чуя кровь, нетерпеливо каркая, перелетали на березах. Вокруг палаток, больше чем на две десятины места, лежали, сидели, стояли окровавленные люди в различных одеждах. Вокруг раненых, с унылыми и внимательными лицами, стояли толпы солдат носильщиков, которых тщетно отгоняли от этого места распоряжавшиеся порядком офицеры. Не слушая офицеров, солдаты стояли, опираясь на носилки, и пристально, как будто пытаясь понять трудное значение зрелища, смотрели на то, что делалось перед ними. Из палаток слышались то громкие, злые вопли, то жалобные стенания. Изредка выбегали оттуда фельдшера за водой и указывали на тех, который надо было вносить. Раненые, ожидая у палатки своей очереди, хрипели, стонали, плакали, кричали, ругались, просили водки. Некоторые бредили. Князя Андрея, как полкового командира, шагая через неперевязанных раненых, пронесли ближе к одной из палаток и остановились, ожидая приказания. Князь Андрей открыл глаза и долго не мог понять того, что делалось вокруг него. Луг, полынь, пашня, черный крутящийся мячик и его страстный порыв любви к жизни вспомнились ему. В двух шагах от него, громко говоря и обращая на себя общее внимание, стоял, опершись на сук и с обвязанной головой, высокий, красивый, черноволосый унтер офицер. Он был ранен в голову и ногу пулями. Вокруг него, жадно слушая его речь, собралась толпа раненых и носильщиков.
