Арбатская улица (Коломна)
| Арбатская улица Коломна | |
 Арбатская улица | |
| Общая информация | |
|---|---|
| Страна | |
| Город | |
| Район | |
| Протяжённость |
550 метров |
| Почтовый индекс |
140415 |
Арба́тская у́лица — улица в районе Старая Коломна города Коломны. Проходит от проезда Артиллеристов до берега Москвы-реки, пересекает Посадскую и Москворецкую улицы.
Арбатская улица — одна из старейших улиц Коломны. На этой улице жили Петр Артемьевич Сарафьян; Василий Александрович Зайцев; Борис Андреевич Пильняк; Николай Михайлович Ковальский, бывала на этой улице Анна Андреевна Ахматова. Здесь она искала дом, в котором жил Б.А. Пильняк. "Невстреча" писателей отразилась в одном из стихотворений Ахматовой.
Содержание
Происхождение названия
Древнее название, происходящее предположительно от арабского слова (араб. ربط), означающего «пригород», «предместье», которое с определённым артиклем произносится как аррабат. Название могло быть занесено татарами.
История
Улица возникла в первой половине XVII века в результате застройки Посада. В 1716 году на средства прихожан на улице выстроена церковь Николы Посадского. Архитектурный облик улицы определяет малоэтажная историческая застройка. Существенный урон был причинён ему в конце 1930-х годов, когда была снесена шатровая колокольня церкви Николы Посадского. Около дома № 9 сохранились старинные отбойные тумбы. В настоящее время на набережной Москвы-реки возводится малоэтажный жилой район.
Примечательные здания и сооружения
По нечётной стороне:
- № 1 – Дом, в котором жил Петр Артемьевич Сарафьян (заслуженный врач РСФСР, хирург, лауреат ордена Ленина)
- № 7 – Дом, в котором жил Борис Пильняк, обосновавшийся в Коломне с 1913 года. Поселился он в этот дом вскоре после женитьбы в 1917 году, и прожил вплоть до отъезда в Москву в 1924 году. Созданные в этом доме произведения Пильняк отмечал пометкой в конце — «Коломна, Никола-на-посадьях» (в честь расположенного неподалёку храма Николы Посадского).
- № 9 – дом, в котором во времена НЭПа находилась кондитерская Лебедевых.
По чётной стороне:
- № 10 – Дом, в котором жил протоиерей Николай Михайлович Ковальский.
- № 14 – На скамейке около этого дома 16 июля 1936 года Львом Горнунгом была сфотографирована Анна Ахматова во время своего посещения Коломны. В память об этом на доме установлена мемориальная доска со стихами И. Андреевой.
- № 18/20 – Дом Свешникова.
Транспорт
Трамвай 5, 9, 10: остановки «улица Левшина». Автобус 1: остановка «Военторг».
- Kolomna 04-2014 img37 Posadskaya.jpg
Церковь Николы Посадского на перекрестке Арбатской и Посадской улиц.
- Svechnikov house in Kolomna.JPG
Дом Свешникова в Коломне на углу улиц Арбатской и Москворецкой.
- Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
Дом № 10, в котором жил Н. М. Ковальский.
- Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
Мемориальная доска в честь А. А. Ахматовой на доме № 14.
Напишите отзыв о статье "Арбатская улица (Коломна)"
Литература
- Ломако Е. [www.nasledie-rus.ru/podshivka/10204.php Славный город Коломна] // Наше наследие. — 2012. — № 102.
|
Это заготовка статьи о Коломне или Коломенском районе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Арбатская улица (Коломна)
– Ах, папа, ты как хорош, прелесть! – сказала Наташа, стоя посреди комнаты и расправляя складки дымки.– Позвольте, барышня, позвольте, – говорила девушка, стоя на коленях, обдергивая платье и с одной стороны рта на другую переворачивая языком булавки.
– Воля твоя! – с отчаянием в голосе вскрикнула Соня, оглядев платье Наташи, – воля твоя, опять длинно!
Наташа отошла подальше, чтоб осмотреться в трюмо. Платье было длинно.
– Ей Богу, сударыня, ничего не длинно, – сказала Мавруша, ползавшая по полу за барышней.
– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.
В это время застенчиво, тихими шагами, вошла графиня в своей токе и бархатном платье.
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.
Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
Наташа смотрела в зеркала и в отражении не могла отличить себя от других. Всё смешивалось в одну блестящую процессию. При входе в первую залу, равномерный гул голосов, шагов, приветствий – оглушил Наташу; свет и блеск еще более ослепил ее. Хозяин и хозяйка, уже полчаса стоявшие у входной двери и говорившие одни и те же слова входившим: «charme de vous voir», [в восхищении, что вижу вас,] так же встретили и Ростовых с Перонской.
