Аргентино-бразильская война

Аргентино-бразильская война
Битва при Итусаинго
Дата	10 декабря 1825 — 27 августа 1828
Место	Южная Бразилия и Уругвай
Итог	Независимость Уругвая
Противники
Бразильская империя Бразильская империя Соединённые провинции Рио-де-Ла-Плата (в настоящее время Уругвай и Аргентина)
Командующие
Педру I Родриго Пинта Гедес Фелисберто Калдейра Брант де Барбасена Хуан Антонио Лавальеха Бернардино Ривадавия Франсис Друммонд Карлос Мария де Альвеар
Силы сторон
неизвестно неизвестно
Потери
неизвестно неизвестно

Аргентино-бразильская война (исп. Guerra Argentino-brasileña) — вооружённый конфликт, продолжавшийся с 10 декабря 1825 года по 27 августа 1828 года между Соединёнными провинциями Рио-де-Ла-Платы и Бразильской империей из-за провинции Сисплатина и окончательно завершившийся подписанием Монтевидеоского договора.

В Аргентине этот вооружённый конфликт известен под названием Бразильская война (исп. Guerra del Brasil) или Война против Бразилии (исп. Guerra contra Brasil), в Бразилии его называют Сисплатинская война (порт.-браз. Guerra da Сisplatina).

Предыстория и краткое описание

Аргентина намеревалась получить контроль над бразильской провинцией Сисплатина (современный Уругвай), которая ранее принадлежала испанскому вице-королевству Рио-де-Ла-Плата, правопреемницей которой считала себя Аргентина. После захвата Аргентиной Сисплатины, Бразильская империя не могла послать достаточного числа солдат, большая часть которых даже вербовалась в Ирландии и Германии, или послать флот, достаточный для блокады Рио-де-Ла-Плата. Ссуда Бразилии от лондонских банкиров была потрачена до 1826 года, и Педру I пришлось изыскать средства на финансирование войны. Блокада побережья Уругвая бразильским флотом, вызвала протест со стороны Соединённых Штатов и Великобритании, а поражение на суше в 1827 создало необходимость начать переговоры об окончании войны с Аргентиной. Всё, чего удалось добиться Бразилии, было признание независимости Уругвая, вместо перехода под аргентинский контроль. В июне 1828 жёсткая дисциплина и ненависть к иностранцам спровоцировали заговор в бразильской армии. Бразильская армия была уменьшена до 15 000 солдат.

Война

С целью восстановить контроль над провинцией Конфедерация Соединённых Провинций Рио-де-Ла-Плата убедила самую сильную политическую группу провинции (так называемых Orientales: «Восточные») под руководством Хуана Антонио Лавальехи восстать против бразильского правительства и оказала им политическую и материальную поддержку. Благодаря экономической зависимости обеих держав от Великобритании, британский министр иностранных дел Джордж Каннинг сыграл очень важную роль в конфликте и его результатах. В частности, Британия хотя и несла финансовые потери из-за прекращения торговли, но и предоставляла военные ссуды обеим сторонам конфликта. После нескольких лет партизанской борьбы с Бразилией сепаратистов во главе с Фруктуосо Риверой и Хуаном Антонио Лавальехой, в 1825 году в городе Флорида был собран Конгресс, который провозгласил независимость провинции от Португалии и Бразильской империи, подтверждая принадлежность провинции к Соединённым Провинциям. В ответ 10 декабря 1825 года Бразилия объявила войну Соединённым Провинциям. 1 января 1826 года Аргентина объявила войну Бразилии. Бразильский флот блокировал устье реки Ла-Плата и её порты Буэнос-Айрес и Монтевидео. Аргентинский флот был вынужден переместиться на юг, сначала к городу Энсенада (исп.), а затем Кармен-де-Патагонес. Бразилия попыталась захватить Кармен-де-Патагонес в 1827 году, стремясь ещё больше ограничить Аргентину в осуществлении внешней торговли, но не имела возможности послать достаточные силы, и атака была отбита местным ополчением. Между тем аргентинская армия пересекла Ла-Плату и стала лагерем в Дурасно, откуда генерал Карлос Мария де Альвеар получил возможность угрожать собственно бразильской территории. Бразильские войска во главе с генералом Виконтом ди Барбасеной 20 февраля 1827 контратаковали аргентинцев в битве при Итусаинго, но результат битвы был неопределенным.

Педру I начал новое сухопутное наступление в конце 1826 года, собрав солдат на юге страны. Преимущественно наступление велось силами добровольцев и европейских наёмников. Однако он не имел возможности послать большую армию для сопротивления аргентинцам из-за постоянных восстаний в провинциях самой Бразилии, которая лишь недавно получила независимость. Восстания происходили даже в Рио-де-Жанейро, тогдашней столице страны. Недостаток людей замедлил действия бразильской армии против уругвайцев и аргентинской армии. Война приняла характер небольших столкновений, из которых битва при Итусаинго была наиболее значимой, в ней бразильцам не удалось получить преимущества. Другие важные битвы включали сухопутную битву при Саранди (исп.) и морскую битву при Монте-Сантьяго (исп.).

К 1828 году аргентинские силы под командованием Фруктуосо Риверы контролировали значительную территорию провинции, а значительные военные расходы и давление Британии не давали Бразилии возможности продолжать войну, в результате чего Бразилия была вынуждена начать мирные переговоры. 27 августа 1829 года была подписана предварительная мирная конвенция, в соответствии с которой Сисплатина должна была стать независимым государством.

Результат войны

Обе стороны несли значительные финансовые потери в результате войны, а международная торговля в районах Ла-Платы (прежде всего с Британией) практически прекратилась, в результате переговоры были выгодны обеим сторонам, и они начались в 1828 году в Рио-де-Жанейро. Посредниками на них выступили Франция и Великобритания, под давлением которых Соединённые Провинции Рио-де-Ла-Платы и Бразильская империя подписали Монтевидеоский договор. Настоящий договор установил независимость Восточного Берега, который Аргентина не сумела присоединить к себе, новая страна получила название Уругвай, а восточная часть территории провинции была передана Бразилии. В самой Бразилии потеря Сисплатины стала новым поводом для недовольства населения правительством Педру I, особенно после дорогостоящей и непопулярной войны. Хотя эта война и не была главной причиной отречения императора от трона в 1831 году, она внесла свой вклад. Война привела к усилению экономического влияния Британской империи, которая получила право беспошлинной торговли в стратегическом районе Ла-Платы.

Ссылки

• [web.archive.org/web/20011120103149/www.geocities.com/ulysses_leal/Antecedents.html Военная история Южной Америки: Аргентино-бразильская война]

Отрывок, характеризующий Аргентино-бразильская война

– Я? я? что ж я то? меня то оставьте в стороне. Не я пойду замуж. Что вы? вот это желательно знать.
Княжна видела, что отец недоброжелательно смотрел на это дело, но ей в ту же минуту пришла мысль, что теперь или никогда решится судьба ее жизни. Она опустила глаза, чтобы не видеть взгляда, под влиянием которого она чувствовала, что не могла думать, а могла по привычке только повиноваться, и сказала:
– Я желаю только одного – исполнить вашу волю, – сказала она, – но ежели бы мое желание нужно было выразить…
Она не успела договорить. Князь перебил ее.
– И прекрасно, – закричал он. – Он тебя возьмет с приданным, да кстати захватит m lle Bourienne. Та будет женой, а ты…
Князь остановился. Он заметил впечатление, произведенное этими словами на дочь. Она опустила голову и собиралась плакать.
– Ну, ну, шучу, шучу, – сказал он. – Помни одно, княжна: я держусь тех правил, что девица имеет полное право выбирать. И даю тебе свободу. Помни одно: от твоего решения зависит счастье жизни твоей. Обо мне нечего говорить.
– Да я не знаю… mon pere.
– Нечего говорить! Ему велят, он не только на тебе, на ком хочешь женится; а ты свободна выбирать… Поди к себе, обдумай и через час приди ко мне и при нем скажи: да или нет. Я знаю, ты станешь молиться. Ну, пожалуй, молись. Только лучше подумай. Ступай. Да или нет, да или нет, да или нет! – кричал он еще в то время, как княжна, как в тумане, шатаясь, уже вышла из кабинета.
Судьба ее решилась и решилась счастливо. Но что отец сказал о m lle Bourienne, – этот намек был ужасен. Неправда, положим, но всё таки это было ужасно, она не могла не думать об этом. Она шла прямо перед собой через зимний сад, ничего не видя и не слыша, как вдруг знакомый шопот m lle Bourienne разбудил ее. Она подняла глаза и в двух шагах от себя увидала Анатоля, который обнимал француженку и что то шептал ей. Анатоль с страшным выражением на красивом лице оглянулся на княжну Марью и не выпустил в первую секунду талию m lle Bourienne, которая не видала ее.
«Кто тут? Зачем? Подождите!» как будто говорило лицо Анатоля. Княжна Марья молча глядела на них. Она не могла понять этого. Наконец, m lle Bourienne вскрикнула и убежала, а Анатоль с веселой улыбкой поклонился княжне Марье, как будто приглашая ее посмеяться над этим странным случаем, и, пожав плечами, прошел в дверь, ведшую на его половину.
Через час Тихон пришел звать княжну Марью. Он звал ее к князю и прибавил, что и князь Василий Сергеич там. Княжна, в то время как пришел Тихон, сидела на диване в своей комнате и держала в своих объятиях плачущую m lla Bourienne. Княжна Марья тихо гладила ее по голове. Прекрасные глаза княжны, со всем своим прежним спокойствием и лучистостью, смотрели с нежной любовью и сожалением на хорошенькое личико m lle Bourienne.
– Non, princesse, je suis perdue pour toujours dans votre coeur, [Нет, княжна, я навсегда утратила ваше расположение,] – говорила m lle Bourienne.
– Pourquoi? Je vous aime plus, que jamais, – говорила княжна Марья, – et je tacherai de faire tout ce qui est en mon pouvoir pour votre bonheur. [Почему же? Я вас люблю больше, чем когда либо, и постараюсь сделать для вашего счастия всё, что в моей власти.]
– Mais vous me meprisez, vous si pure, vous ne comprendrez jamais cet egarement de la passion. Ah, ce n'est que ma pauvre mere… [Но вы так чисты, вы презираете меня; вы никогда не поймете этого увлечения страсти. Ах, моя бедная мать…]
– Je comprends tout, [Я всё понимаю,] – отвечала княжна Марья, грустно улыбаясь. – Успокойтесь, мой друг. Я пойду к отцу, – сказала она и вышла.
Князь Василий, загнув высоко ногу, с табакеркой в руках и как бы расчувствованный донельзя, как бы сам сожалея и смеясь над своей чувствительностью, сидел с улыбкой умиления на лице, когда вошла княжна Марья. Он поспешно поднес щепоть табаку к носу.
– Ah, ma bonne, ma bonne, [Ах, милая, милая.] – сказал он, вставая и взяв ее за обе руки. Он вздохнул и прибавил: – Le sort de mon fils est en vos mains. Decidez, ma bonne, ma chere, ma douee Marieie qui j'ai toujours aimee, comme ma fille. [Судьба моего сына в ваших руках. Решите, моя милая, моя дорогая, моя кроткая Мари, которую я всегда любил, как дочь.]
Он отошел. Действительная слеза показалась на его глазах.
– Фр… фр… – фыркал князь Николай Андреич.
– Князь от имени своего воспитанника… сына, тебе делает пропозицию. Хочешь ли ты или нет быть женою князя Анатоля Курагина? Ты говори: да или нет! – закричал он, – а потом я удерживаю за собой право сказать и свое мнение. Да, мое мнение и только свое мнение, – прибавил князь Николай Андреич, обращаясь к князю Василью и отвечая на его умоляющее выражение. – Да или нет?
– Мое желание, mon pere, никогда не покидать вас, никогда не разделять своей жизни с вашей. Я не хочу выходить замуж, – сказала она решительно, взглянув своими прекрасными глазами на князя Василья и на отца.
– Вздор, глупости! Вздор, вздор, вздор! – нахмурившись, закричал князь Николай Андреич, взял дочь за руку, пригнул к себе и не поцеловал, но только пригнув свой лоб к ее лбу, дотронулся до нее и так сжал руку, которую он держал, что она поморщилась и вскрикнула.
Князь Василий встал.
– Ma chere, je vous dirai, que c'est un moment que je n'oublrai jamais, jamais; mais, ma bonne, est ce que vous ne nous donnerez pas un peu d'esperance de toucher ce coeur si bon, si genereux. Dites, que peut etre… L'avenir est si grand. Dites: peut etre. [Моя милая, я вам скажу, что эту минуту я никогда не забуду, но, моя добрейшая, дайте нам хоть малую надежду возможности тронуть это сердце, столь доброе и великодушное. Скажите: может быть… Будущность так велика. Скажите: может быть.]
– Князь, то, что я сказала, есть всё, что есть в моем сердце. Я благодарю за честь, но никогда не буду женой вашего сына.
– Ну, и кончено, мой милый. Очень рад тебя видеть, очень рад тебя видеть. Поди к себе, княжна, поди, – говорил старый князь. – Очень, очень рад тебя видеть, – повторял он, обнимая князя Василья.
«Мое призвание другое, – думала про себя княжна Марья, мое призвание – быть счастливой другим счастием, счастием любви и самопожертвования. И что бы мне это ни стоило, я сделаю счастие бедной Ame. Она так страстно его любит. Она так страстно раскаивается. Я все сделаю, чтобы устроить ее брак с ним. Ежели он не богат, я дам ей средства, я попрошу отца, я попрошу Андрея. Я так буду счастлива, когда она будет его женою. Она так несчастлива, чужая, одинокая, без помощи! И Боже мой, как страстно она любит, ежели она так могла забыть себя. Может быть, и я сделала бы то же!…» думала княжна Марья.


Долго Ростовы не имели известий о Николушке; только в середине зимы графу было передано письмо, на адресе которого он узнал руку сына. Получив письмо, граф испуганно и поспешно, стараясь не быть замеченным, на цыпочках пробежал в свой кабинет, заперся и стал читать. Анна Михайловна, узнав (как она и всё знала, что делалось в доме) о получении письма, тихим шагом вошла к графу и застала его с письмом в руках рыдающим и вместе смеющимся. Анна Михайловна, несмотря на поправившиеся дела, продолжала жить у Ростовых.
– Mon bon ami? – вопросительно грустно и с готовностью всякого участия произнесла Анна Михайловна.
Граф зарыдал еще больше. «Николушка… письмо… ранен… бы… был… ma сhere… ранен… голубчик мой… графинюшка… в офицеры произведен… слава Богу… Графинюшке как сказать?…»