Аргуэльес, Александр
| Александр Аргуэльес | |
| Alexander Arguelles | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Сайт: |
[foreignlanguageexpertise.com foreignlanguageexpertise.com] |
Алекса́ндр Аргуэ́льес (род. 30 апреля 1964, Чикаго) — американский знаток изучения иностранных языков. Он известен не только за свои достижения как полиглот, а также своими советами и рекомендациями по самостоятельному изучению языков. Свои советы и рекомендации он публикует в интернете, на форумах.[1][2]
Содержание
Образование
Профессор Агруэльс получил степень бакалавра в 1986, в Колумбийском университете и докторскую степень в 1994 в университете Чикаго, где он работал вместе с Иоанн Кулиану и Уэнди Донигер. Он продолжил свои исследования в Свободном университете Берлина и стал профессором Хандонского Всеобщего Университета в Южной Корее. Так же он работал в Американском Университете Наук и Технологий в Бейруте и Новом колледже Калифорнии в Сан-Франциско. Сейчас он работает в Сингапуре специалистом по лингвистике в области преподавания, изучения, оценке, а также консультантом в отделе прикладной лингвистики в департаменте Регионального Языкового Центра в Южно азиатском Министерстве Образовательной Организации (SEAMEO-RELC).[3]
Полиглот
Вместе с другими известными полиглотами Эмил Кребс, Гарольд Вильямс, и Като Ломб, Агруэльс утверждает что можно освоить большое количество языков на достаточно высоком уровне.
Процесс изучения языка по методу профессора Агруэльеса состоит из трех идей: стандартное обучение, погружение и самостоятельная работа над изучением (самостоятельное обучение). Будучи студентом университета, он посещал уроки Французского, Немецкого, Испанского, Латинского, Греческого, Санскрита, Старофранцузского, Готского, Древневерхненемецкого, и Древнескандинавского языков. Он утверждает что овладел свободной разговорной речью на Шведском, Нидерландском, и Итальянском пока пребывал в этих странах в процессе исследований в Европе, Португальский освоил в процессе общения с Бразильскими студентами, Русский в течение месячного пребывания, и Корейский с Арабским за год жизни в Южной Корее и Ливане. В течение первого времени жизни в Корее, он также увлекся интенсивным одновременным самостоятельным освоением большого числа других языков, включая: Ирландский, Персидский, Хинди, Турецкий, и Суахили. Примерно с 2000 года вместо изучения новых языков он сосредоточился на более глубоком изучении уже освоенных. По состоянию на 10 сентября 2011 года при чтении на 20 из языков, которыми он владеет лучше всего, ему знакомо более 99 % лексики на средней странице литературы, при чтении на 7 языках — 98 %, а при чтении на ещё 16 — от 93 % до 98,66 %.[4] На страницах Guardian указывалось 50 как число языков, которыми владеет профессор Аргуэльес[5].
Техника
Профессор Агруэльес не разделяет точку зрения, что существует единственно правильный метод изучения языков. Только систематическая, дисциплинированная и тщательная работа на протяжении долгого времени — путь к успеху. Среди прочих техник он выделяет «подсознательную работу» — непрерывное слушание и проговаривание вместе с записанными аудиотекстами в процессе прогулок или даже просто сидя дома. И техника «скрипториум» — чтение вслух вместе с записыванием транскрипции текста от руки. В своих советах и методиках он отдает предпочтение старинным и традиционным материалам, предпочитая их современным публикациям. В терминах тайм менеджмента он рекомендует непрерывное, полное погружение, вместо традиционного почасового изучения языка.
Напишите отзыв о статье "Аргуэльес, Александр"
Ссылки
- ↑ [how-to-learn-any-language.com Learning Languages]
- ↑ José López Bribiesca: «El español lucha por su espacio» en El Sentinel, semana del 17-23 de enero del 2009
- ↑ [www.seameo.org/vl/library/dlwelcome/publications/ebook/directory/relc.htm SEAMEO Directory]
- ↑ [foreignlanguageexpertise.com/about.html About Alexander Arguelles]
- ↑ [www.guardian.co.uk/lifeandstyle/2012/mar/16/i-speak-50-languages-experience Experience: I can speak 50 languages | Life and style | The Guardian]
Отрывок, характеризующий Аргуэльес, Александр
Начальник ополчения был статский генерал, старый человек, который, видимо, забавлялся своим военным званием и чином. Он сердито (думая, что в этом военное свойство) принял Николая и значительно, как бы имея на то право и как бы обсуживая общий ход дела, одобряя и не одобряя, расспрашивал его. Николай был так весел, что ему только забавно было это.От начальника ополчения он поехал к губернатору. Губернатор был маленький живой человечек, весьма ласковый и простой. Он указал Николаю на те заводы, в которых он мог достать лошадей, рекомендовал ему барышника в городе и помещика за двадцать верст от города, у которых были лучшие лошади, и обещал всякое содействие.
– Вы графа Ильи Андреевича сын? Моя жена очень дружна была с вашей матушкой. По четвергам у меня собираются; нынче четверг, милости прошу ко мне запросто, – сказал губернатор, отпуская его.
Прямо от губернатора Николай взял перекладную и, посадив с собою вахмистра, поскакал за двадцать верст на завод к помещику. Все в это первое время пребывания его в Воронеже было для Николая весело и легко, и все, как это бывает, когда человек сам хорошо расположен, все ладилось и спорилось.
Помещик, к которому приехал Николай, был старый кавалерист холостяк, лошадиный знаток, охотник, владетель коверной, столетней запеканки, старого венгерского и чудных лошадей.
Николай в два слова купил за шесть тысяч семнадцать жеребцов на подбор (как он говорил) для казового конца своего ремонта. Пообедав и выпив немножко лишнего венгерского, Ростов, расцеловавшись с помещиком, с которым он уже сошелся на «ты», по отвратительной дороге, в самом веселом расположении духа, поскакал назад, беспрестанно погоняя ямщика, с тем чтобы поспеть на вечер к губернатору.
Переодевшись, надушившись и облив голову холодной подои, Николай хотя несколько поздно, но с готовой фразой: vaut mieux tard que jamais, [лучше поздно, чем никогда,] явился к губернатору.
Это был не бал, и не сказано было, что будут танцевать; но все знали, что Катерина Петровна будет играть на клавикордах вальсы и экосезы и что будут танцевать, и все, рассчитывая на это, съехались по бальному.
Губернская жизнь в 1812 году была точно такая же, как и всегда, только с тою разницею, что в городе было оживленнее по случаю прибытия многих богатых семей из Москвы и что, как и во всем, что происходило в то время в России, была заметна какая то особенная размашистость – море по колено, трын трава в жизни, да еще в том, что тот пошлый разговор, который необходим между людьми и который прежде велся о погоде и об общих знакомых, теперь велся о Москве, о войске и Наполеоне.
Общество, собранное у губернатора, было лучшее общество Воронежа.
Дам было очень много, было несколько московских знакомых Николая; но мужчин не было никого, кто бы сколько нибудь мог соперничать с георгиевским кавалером, ремонтером гусаром и вместе с тем добродушным и благовоспитанным графом Ростовым. В числе мужчин был один пленный итальянец – офицер французской армии, и Николай чувствовал, что присутствие этого пленного еще более возвышало значение его – русского героя. Это был как будто трофей. Николай чувствовал это, и ему казалось, что все так же смотрели на итальянца, и Николай обласкал этого офицера с достоинством и воздержностью.
Как только вошел Николай в своей гусарской форме, распространяя вокруг себя запах духов и вина, и сам сказал и слышал несколько раз сказанные ему слова: vaut mieux tard que jamais, его обступили; все взгляды обратились на него, и он сразу почувствовал, что вступил в подобающее ему в губернии и всегда приятное, но теперь, после долгого лишения, опьянившее его удовольствием положение всеобщего любимца. Не только на станциях, постоялых дворах и в коверной помещика были льстившиеся его вниманием служанки; но здесь, на вечере губернатора, было (как показалось Николаю) неисчерпаемое количество молоденьких дам и хорошеньких девиц, которые с нетерпением только ждали того, чтобы Николай обратил на них внимание. Дамы и девицы кокетничали с ним, и старушки с первого дня уже захлопотали о том, как бы женить и остепенить этого молодца повесу гусара. В числе этих последних была сама жена губернатора, которая приняла Ростова, как близкого родственника, и называла его «Nicolas» и «ты».
Катерина Петровна действительно стала играть вальсы и экосезы, и начались танцы, в которых Николай еще более пленил своей ловкостью все губернское общество. Он удивил даже всех своей особенной, развязной манерой в танцах. Николай сам был несколько удивлен своей манерой танцевать в этот вечер. Он никогда так не танцевал в Москве и счел бы даже неприличным и mauvais genre [дурным тоном] такую слишком развязную манеру танца; но здесь он чувствовал потребность удивить их всех чем нибудь необыкновенным, чем нибудь таким, что они должны были принять за обыкновенное в столицах, но неизвестное еще им в провинции.
