Ардазиани, Лаврентий Петрович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Ардазиани, Лаврентий Петрович
груз. ლავრენტი არდაზიანი

Портрет Лаврентия Ардазиани
Дата рождения:

1815(1815)

Место рождения:

Тифлис

Дата смерти:

1870(1870)

Жанр:

Критический реализм

Язык произведений:

грузинский

Лаврентий Петрович Ардазиани (1815—1870; груз. ლავრენტი არდაზიანი) — Грузинский писатель, один из основоположников реалистического направления в грузинской литературе. Наряду с Г. Эристави и Д. Чонкадзе подготовил почву для критического реализма в грузинской литературе.[1]



Биография

Родился в Грузии, в Тифлисe (ныне Тбилиси). Отец его, выходец из крестьян, получил духовное образование и был священником. в 1823 году Лаврентий Ардазиани отдали в приходскую школу при Тифлисской духовной семинарии, а затем он поступил в духовную семинарию. По окончании её, после долгих мытарств, ему удалось устроиться на должность делопроизводителя в управлении Грузинско-Имеретинской губернии, затем он перешёл в канцелярию тифлисского генерал-губернатора, а в 1868 году получил место мелкого служащего в тифлисском окружном управлении. Одновременно с этим он сотрудничал в журнале «Цискари».[2] Его перу принадлежат несколько публицистических статей, перевод «Гамлета» на грузинский язык. Наиболее значителен его роман «Соломон Исакич Меджгануашвили» (1861), в центре которого ‒ фигура хищника, купца-стяжателя. В книге «Путешествие по тротуарам Тбилиси» (1862) показана жизнь города, издевательства царских чиновников над народом. В романе «Морчили» (Покорый) (1863) писатель рисует жизнь дворянства. В полемических статьях Ардазиани отстаивал передовые идеи «нового поколения», выступал за развитие реалистического направления в грузинской литературе.[3]

Источники

  1. [dic.academic.ru/dic.nsf/bse/64882/%D0%90%D1%80%D0%B4%D0%B0%D0%B7%D0%B8%D0%B0%D0%BD%D0%B8 Большая Советская энциклопедия]
  2. Грузинская Проза в трёх томах. Том первый. Государственное издательство художественной литературы, Москва 1955. стр. 456
  3. [persons-info.com/index.php?pid=711 persons-info.com]

Напишите отзыв о статье "Ардазиани, Лаврентий Петрович"

Отрывок, характеризующий Ардазиани, Лаврентий Петрович

Сени наполнились безобразными звуками возни и пьяными хрипящими звуками запыхавшегося голоса.
Вдруг новый, пронзительный женский крик раздался от крыльца, и кухарка вбежала в сени.
– Они! Батюшки родимые!.. Ей богу, они. Четверо, конные!.. – кричала она.
Герасим и дворник выпустили из рук Макар Алексеича, и в затихшем коридоре ясно послышался стук нескольких рук во входную дверь.


Пьер, решивший сам с собою, что ему до исполнения своего намерения не надо было открывать ни своего звания, ни знания французского языка, стоял в полураскрытых дверях коридора, намереваясь тотчас же скрыться, как скоро войдут французы. Но французы вошли, и Пьер все не отходил от двери: непреодолимое любопытство удерживало его.
Их было двое. Один – офицер, высокий, бравый и красивый мужчина, другой – очевидно, солдат или денщик, приземистый, худой загорелый человек с ввалившимися щеками и тупым выражением лица. Офицер, опираясь на палку и прихрамывая, шел впереди. Сделав несколько шагов, офицер, как бы решив сам с собою, что квартира эта хороша, остановился, обернулся назад к стоявшим в дверях солдатам и громким начальническим голосом крикнул им, чтобы они вводили лошадей. Окончив это дело, офицер молодецким жестом, высоко подняв локоть руки, расправил усы и дотронулся рукой до шляпы.
– Bonjour la compagnie! [Почтение всей компании!] – весело проговорил он, улыбаясь и оглядываясь вокруг себя. Никто ничего не отвечал.
– Vous etes le bourgeois? [Вы хозяин?] – обратился офицер к Герасиму.
Герасим испуганно вопросительно смотрел на офицера.
– Quartire, quartire, logement, – сказал офицер, сверху вниз, с снисходительной и добродушной улыбкой глядя на маленького человека. – Les Francais sont de bons enfants. Que diable! Voyons! Ne nous fachons pas, mon vieux, [Квартир, квартир… Французы добрые ребята. Черт возьми, не будем ссориться, дедушка.] – прибавил он, трепля по плечу испуганного и молчаливого Герасима.
– A ca! Dites donc, on ne parle donc pas francais dans cette boutique? [Что ж, неужели и тут никто не говорит по французски?] – прибавил он, оглядываясь кругом и встречаясь глазами с Пьером. Пьер отстранился от двери.
Офицер опять обратился к Герасиму. Он требовал, чтобы Герасим показал ему комнаты в доме.
– Барин нету – не понимай… моя ваш… – говорил Герасим, стараясь делать свои слова понятнее тем, что он их говорил навыворот.