Ареальная лингвистика

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Ареа́льная лингви́стика (пространственная лингвистика) (от лат. area — площадь, пространство) — раздел языкознания, изучающий распространение языковых явлений в пространственной протяжённости и межъязыковом (междиалектном) взаимодействии на основе методов лингвистической географии[1]. Ареальная лингвистика выявляет ареалы взаимодействия диалектов, языков, языковых союзов (ареальных общностей) в результате изучения территориального распространения языковых особенностей и интерпретации изоглосс языковых явлений[2][3].

Ареальная лингвистика тесно связана с лингвистической географией и диалектологией[4]. В становлении ареальной лингвистики значительную роль сыграло появление диалектологических и лингвистических атласов как форм описания территориальных диалектов.





История развития ареальной лингвистики

В основе ареальной лингвистики и лингвистической географии лежит концепция лингвистической непрерывности А. Пикте, отражённая в его работах середины XIX века и так называемая волновая теория образования и распространения родственных языков Г. Шухардта и И. Шмидта[2]. Важнейшим этапом формирующегося раздела лингвистики стало создание атласов диалектов немецкого языка Г. Венкером и диалектов французского языка Ж. Жильероном и Э. Эдмоном в 1902 — 1910 гг., положившее начало лингвистической географии[5].

Основные принципы ареальной лингвистики были развиты в работе М. Дж. Бартоли в 1925 году («Введение в неолингвистику»), но впервые термин «пространственная (ареальная) лингвистика» появился в работах М. Дж. Бартоли и Дж. Видосси в 1943 году.

Значительный вклад в развитие ареальной лингвистики внесли: А. Мейе (разработка базисных понятий), Б. А. Террачини, Дж. Бонфанте, Дж. Девото, В. Пизани (разработка теоретического основания и понятийного аппарата), В. Порциг и др.[2] Среди советских и российских учёных теория ареальной лингвистики разрабатывались Э. А. Макаевым, П. А. Бузуком, Р. И. Аванесовым, С. Б. Бернштейном, В. М. Жирмунским, М. А. Бородиной, Б. А. Серебренниковым, Д. И. Эдельман и др.[1]

Предмет изучения ареальной лингвистики

Предметом изучения ареальной лингвистики являются общелингвистические проблемы:

  • членение праязыковых состояний на исторически засвидетельствованные языки и диалектные континуумы;
  • ареальная характеристика взаимодействия языков и диалектов в определённом регионе;
  • изучение закономерностей языковых контактов;
  • создание принципов ареальной типологии и развитие лингвистической контактологии и теории языковых союзов;
  • проблемы языковой интерференции и языковой аттракции в территориально сопредельных языках;
  • проблемы этнолингвистической и социолингвистической типологии и др.[1]

Понятия ареальной лингвистики

К основным понятиям ареальной лингвистики относят языковые (диалектные) ареалы и изоглоссы[1].

Языковой (диалектный) ареал

Термин ареал используется для определения границ распространения языковых явлений, а также может употребляться для определения границ распространения языков.

Изоглосса

Изоглоссы очерчивают ареалы распространения языковых явлений и являются их границами. Наиболее важные изоглоссы определяют условные границы диалектов. Близко расположенные друг к другу изоглоссы формируются в пучки изоглосс. Для разных уровней языка могут употребляться различные термины, уточняющие тип изоглоссы: изофоны (фонетические изоглоссы), изолексы (лексические изоглоссы), изосемы (сходное семантическое развитие) и т. п. Изоглоссы могут быть «связанными» и «конвергентными». «Связанные изоглоссы» развиваются в языках, относящихся к единой генетической общности. Конвергентные изоглоссы возникают как результат длительных территориальных контактов языков, образующих ареальную общность (языковой союз), или же параллельного развития изолированных, территориально не соприкасающихся языков.

Языковой (диалектный) ландшафт

Языковой (диалектный) ландшафт обозначает обследуемое языковое (диалектное) состояние.

Ареальная классификация языков

Ареальная классификация языков занимает промежуточное положение между генеалогической и типологической классификациями, данная классификация применима к языкам разной генетической принадлежности (карпатский ареал), а также применима внутри одного языка к его диалектам[6].

Напишите отзыв о статье "Ареальная лингвистика"

Примечания

  1. 1 2 3 4 Нерознак В. П. [www.tapemark.narod.ru/les/043d.html Ареальная лингвистика] // Лингвистический энциклопедический словарь / Под ред. В. Н. Ярцевой. — М.: Советская энциклопедия, 1990. — 685 с. — ISBN 5-85270-031-2.
  2. 1 2 3 [slovari.yandex.ru/%D0%B0%D1%80%D0%B5%D0%B0%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D0%B0%D1%8F%20%D0%BB%D0%B8%D0%BD%D0%B3%D0%B2%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%B8%D0%BA%D0%B0/%D0%93%D1%83%D0%BC%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D1%82%D0%B0%D1%80%D0%BD%D1%8B%D0%B9%20%D1%81%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D1%80%D1%8C/%D0%90%D1%80%D0%B5%D0%B0%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D0%B0%D1%8F%20%D0%BB%D0%B8%D0%BD%D0%B3%D0%B2%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%B8%D0%BA%D0%B0/ Ареальная лингвистика] — статья из Российского гуманитарного энциклопедического словаря (Проверено 15 июля 2011)
  3. Ареальная лингвистика // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
  4. Иванов В. В. [www.tapemark.narod.ru/les/268a.html Лингвистическая география] // Лингвистический энциклопедический словарь / Под ред. В. Н. Ярцевой. — М.: Советская энциклопедия, 1990. — 685 с. — ISBN 5-85270-031-2.
  5. [slovarfilologa.ru/30/ География лингвистическая] — статья из Энциклопедического словаря филолога (Проверено 15 июля 2011)
  6. Виноградов В. А. [www.tapemark.narod.ru/les/228a.html Классификация языков] // Лингвистический энциклопедический словарь / Под ред. В. Н. Ярцевой. — М.: Советская энциклопедия, 1990. — 685 с. — ISBN 5-85270-031-2.
  7. </ol>

См. также

Литература

  • Макаев Э. А. Проблемы индоевропейской ареальной лингвистики. — М. — Л., 1964.
  • Гаджиева Н. З. Тюркоязычные ареалы Кавказа. — М., 1979.
  • Bartoli M., Vidossi G. Introduzione alla neolinguistica. — Gen., 1925.
  • Bartoli M. Lineamenti di linguistica spaziale. — Mil., 1943.
  • Pisani V. Geolinguistica e indeuropeo. — Roma, 1940.

Отрывок, характеризующий Ареальная лингвистика

– Это обманывают народ, – повторил он.
– Господи Иисусе Христе! – крестясь сказала странница. – Ох, не говори, отец. Так то один анарал не верил, сказал: «монахи обманывают», да как сказал, так и ослеп. И приснилось ему, что приходит к нему матушка Печерская и говорит: «уверуй мне, я тебя исцелю». Вот и стал проситься: повези да повези меня к ней. Это я тебе истинную правду говорю, сама видела. Привезли его слепого прямо к ней, подошел, упал, говорит: «исцели! отдам тебе, говорит, в чем царь жаловал». Сама видела, отец, звезда в ней так и вделана. Что ж, – прозрел! Грех говорить так. Бог накажет, – поучительно обратилась она к Пьеру.
– Как же звезда то в образе очутилась? – спросил Пьер.
– В генералы и матушку произвели? – сказал князь Aндрей улыбаясь.
Пелагеюшка вдруг побледнела и всплеснула руками.
– Отец, отец, грех тебе, у тебя сын! – заговорила она, из бледности вдруг переходя в яркую краску.
– Отец, что ты сказал такое, Бог тебя прости. – Она перекрестилась. – Господи, прости его. Матушка, что ж это?… – обратилась она к княжне Марье. Она встала и чуть не плача стала собирать свою сумочку. Ей, видно, было и страшно, и стыдно, что она пользовалась благодеяниями в доме, где могли говорить это, и жалко, что надо было теперь лишиться благодеяний этого дома.
– Ну что вам за охота? – сказала княжна Марья. – Зачем вы пришли ко мне?…
– Нет, ведь я шучу, Пелагеюшка, – сказал Пьер. – Princesse, ma parole, je n'ai pas voulu l'offenser, [Княжна, я право, не хотел обидеть ее,] я так только. Ты не думай, я пошутил, – говорил он, робко улыбаясь и желая загладить свою вину. – Ведь это я, а он так, пошутил только.
Пелагеюшка остановилась недоверчиво, но в лице Пьера была такая искренность раскаяния, и князь Андрей так кротко смотрел то на Пелагеюшку, то на Пьера, что она понемногу успокоилась.


Странница успокоилась и, наведенная опять на разговор, долго потом рассказывала про отца Амфилохия, который был такой святой жизни, что от ручки его ладоном пахло, и о том, как знакомые ей монахи в последнее ее странствие в Киев дали ей ключи от пещер, и как она, взяв с собой сухарики, двое суток провела в пещерах с угодниками. «Помолюсь одному, почитаю, пойду к другому. Сосну, опять пойду приложусь; и такая, матушка, тишина, благодать такая, что и на свет Божий выходить не хочется».
Пьер внимательно и серьезно слушал ее. Князь Андрей вышел из комнаты. И вслед за ним, оставив божьих людей допивать чай, княжна Марья повела Пьера в гостиную.
– Вы очень добры, – сказала она ему.
– Ах, я право не думал оскорбить ее, я так понимаю и высоко ценю эти чувства!
Княжна Марья молча посмотрела на него и нежно улыбнулась. – Ведь я вас давно знаю и люблю как брата, – сказала она. – Как вы нашли Андрея? – спросила она поспешно, не давая ему времени сказать что нибудь в ответ на ее ласковые слова. – Он очень беспокоит меня. Здоровье его зимой лучше, но прошлой весной рана открылась, и доктор сказал, что он должен ехать лечиться. И нравственно я очень боюсь за него. Он не такой характер как мы, женщины, чтобы выстрадать и выплакать свое горе. Он внутри себя носит его. Нынче он весел и оживлен; но это ваш приезд так подействовал на него: он редко бывает таким. Ежели бы вы могли уговорить его поехать за границу! Ему нужна деятельность, а эта ровная, тихая жизнь губит его. Другие не замечают, а я вижу.
В 10 м часу официанты бросились к крыльцу, заслышав бубенчики подъезжавшего экипажа старого князя. Князь Андрей с Пьером тоже вышли на крыльцо.
– Это кто? – спросил старый князь, вылезая из кареты и угадав Пьера.
– AI очень рад! целуй, – сказал он, узнав, кто был незнакомый молодой человек.
Старый князь был в хорошем духе и обласкал Пьера.
Перед ужином князь Андрей, вернувшись назад в кабинет отца, застал старого князя в горячем споре с Пьером.
Пьер доказывал, что придет время, когда не будет больше войны. Старый князь, подтрунивая, но не сердясь, оспаривал его.
– Кровь из жил выпусти, воды налей, тогда войны не будет. Бабьи бредни, бабьи бредни, – проговорил он, но всё таки ласково потрепал Пьера по плечу, и подошел к столу, у которого князь Андрей, видимо не желая вступать в разговор, перебирал бумаги, привезенные князем из города. Старый князь подошел к нему и стал говорить о делах.
– Предводитель, Ростов граф, половины людей не доставил. Приехал в город, вздумал на обед звать, – я ему такой обед задал… А вот просмотри эту… Ну, брат, – обратился князь Николай Андреич к сыну, хлопая по плечу Пьера, – молодец твой приятель, я его полюбил! Разжигает меня. Другой и умные речи говорит, а слушать не хочется, а он и врет да разжигает меня старика. Ну идите, идите, – сказал он, – может быть приду, за ужином вашим посижу. Опять поспорю. Мою дуру, княжну Марью полюби, – прокричал он Пьеру из двери.
Пьер теперь только, в свой приезд в Лысые Горы, оценил всю силу и прелесть своей дружбы с князем Андреем. Эта прелесть выразилась не столько в его отношениях с ним самим, сколько в отношениях со всеми родными и домашними. Пьер с старым, суровым князем и с кроткой и робкой княжной Марьей, несмотря на то, что он их почти не знал, чувствовал себя сразу старым другом. Они все уже любили его. Не только княжна Марья, подкупленная его кроткими отношениями к странницам, самым лучистым взглядом смотрела на него; но маленький, годовой князь Николай, как звал дед, улыбнулся Пьеру и пошел к нему на руки. Михаил Иваныч, m lle Bourienne с радостными улыбками смотрели на него, когда он разговаривал с старым князем.
Старый князь вышел ужинать: это было очевидно для Пьера. Он был с ним оба дня его пребывания в Лысых Горах чрезвычайно ласков, и велел ему приезжать к себе.
Когда Пьер уехал и сошлись вместе все члены семьи, его стали судить, как это всегда бывает после отъезда нового человека и, как это редко бывает, все говорили про него одно хорошее.


Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.