Аревало Риос, Эхидио

Эхидио Аревало Риос
Эхидио Аревало Риос в 2011 году
Общая информация
Полное имя	Эхидио Рауль Аревало Риос
Прозвища	El Cacha
Родился	Пайсанду
Гражданство
Рост	170 см
Вес	68 кг
Позиция	полузащитник
Информация о клубе
Клуб	Ягуарес Чьяпас
Номер	5
Карьера
Клубная карьера*
1999—2001	Пайсанду Белья Виста	35 (2)
2002—2006	Белья Виста	108 (7)
2006—2007	Пеньяроль	29 (6)
2007—2008	Монтеррей	36 (3)
2008	Данубио	9 (0)
2009—2010	Сан-Луис	7 (0)
2010	Пеньяроль	30 (1)
2011	Ботафого	12 (0)
2011—2014	Тихуана	33 (3)
2012—2013	→  Палермо	27 (2)
2013	→  Чикаго Файр	9 (0)
2014—2016	УАНЛ Тигрес	48 (1)
2014	→  Монаркас Морелия	13 (1)
2015	→  Атлас	17 (0)
2016—н.в.	Ягуарес Чьяпас	0 (0)
Национальная сборная**
2006—н.в.	Уругвай	81 (0)
Международные медали
Кубок Америки
Золото	Аргентина 2011
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов, откорректировано по состоянию на 8 мая 2016. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах, откорректировано по состоянию на 14 июня 2016.

Эхи́дио Рау́ль Аре́вало Ри́ос (исп. Egidio Raúl Arévalo Ríos; 1 января 1982, Пайсанду), также известен как Аре́вало Ри́ос — уругвайский футболист, полузащитник мексиканского клуба «Ягуарес Чьяпас» и сборной Уругвая.

Карьера

Эхидио Аревало начал карьеру в родном городе Пайсанду, в клубе «Пайсанду Белья Виста», в 1999 году. В 2002 перешёл уже в столичную «Белья Висту», а спустя 4 года оказался в легендарном «Пеньяроле».

В 2006 году Оскар Табарес впервые вызвал Аревало Риоса в сборную Уругвая. Игрок дебютировал за сборную, выйдя на замену во втором тайме игры против Венесуэлы. В 2007 году Эхидио провёл ещё 2 матча за «Селесте», но на Кубок Америки его не взяли и впоследствии он не вызывался в национальную команду в течение 3 лет.

В 2007—2009 гг. выступал за два мексиканских клуба — «Монтеррей» и «Сан-Луис», а затем возвратился в уругвайский «Данубио» в 2008 году.

В начале 2010 года Кача вернулся в «Пеньяроль». Его команда чрезвычайно мощно стартовала в Клаусуре 2009/10, выиграв первые 12 матчей турнира. Успехи в составе клуба были отмечены тренерским штабом сборной Уругвая и после того как несколько игроков незадолго до товарищеского матча против Швейцарии получили травмы, Оскар Табарес вызвал Аревало в расположение национальной сборной. Возвращение игрока на поле в составе сборной произошло на 63 минуте матча, когда он заменил Вальтера Гаргано. Сборная Уругвая одержала уверенную гостевую победу со счётом 3:1.

Впоследствии Аревало Риос вместе с «Пеньяролем» стал чемпионом Уругвая, и был включён в заявку сборной на чемпионат мира. В Южной Африке Эхидио стал твёрдым игроком основного состава «Селесте».

До начала Мундиаля в ЮАР сайт transfermarkt оценивал стоимость Качи в 900 тыс. евро. По возвращении в Уругвай было объявлено о переходе Эхидио в итальянский «Кальяри» за 3 млн евро. В этом клубе до него уже выступали такие выдающиеся уругвайцы, как Энцо Франческоли, Вальдемар Викторино, Даниэль Фонсека и Дарио Сильва. Однако в последний момент сделка сорвалась. Было объявлено об интересе к Аревало Риосу со стороны английского «Ньюкасл Юнайтед». В конце июля Кача продлил соглашение с «Пеньяролем», с условием, что клуб отпустит игрока в европейскую команду в это трансферное окно, в случае, если будут предложены достойные условия.

В декабре, после окончания Апертуры чемпионата Уругвая 2010/11, Аревало Риос вернулся в чемпионат Мексики, однако он не успел провести за «Монтеррей» ни единого матча, и подписал контракт с бразильским «Ботафого». В этом клубе он присоединился к своему партнёру по сборной Уругвая Себастьяну Абреу.

По окончании Кубка Америки 2011 Кача перешёл в клуб «Тихуана», который являлся дебютантом высшей лиги чемпионата Мексики.

3 марта 2012 года отметился первым забитым голом за «Тихуану» в гостевом матче против «Эстудиантес Текос». «Тихуана» выиграла со счётом 2:0. Это был первый гол Аревало Риоса с 3 мая 2010 года, когда Эхидио отличился в рамках чемпионата Уругвая в ворота «Атенаса».

23 июля 2012 года был согласован трёхлетний контракт уругвайца с клубом «Палермо» из итальянской Серии А. Сумма данного трансфера оценивалась в 3 млн евро.

9 августа 2013 года перешёл на правах аренды в клуб «Чикаго Файр» до конца сезона MLS 2013 с правом на последующий выкуп контракта американским клубом. 14 августа 2013 года было объявлено, что Аревало Риос перешёл в «Чикаго Файр» на постоянную основу.

Титулы и достижения

• Чемпион Уругвая (1): 2009/10
• Чемпион Мексики (2): Апертура 2012, Апертура 2015
• Чемпион Уругвая во Втором дивизионе (1): 2005
• Финалист Кубка Либертадорес (1): 2015
• Обладатель Кубка Америки (1): 2011
• 4-е место на чемпионате мира (1): 2010
• Участник символической сборной Южной Америки (3): 2010, 2011, 2015

Ссылки

• [int.soccerway.com/players/egidio-arevalo/17212 Профиль на сайте soccerway.com] (англ.)
• [www.mediotiempo.com/jugador.php?id_jugador=13561&todos=1 Краткая биография]
• [fifa.com/worldfootball/statisticsandrecords/players/player=286238 Статистика на сайте FIFA] (англ.)
• [www.goal.com/en/people/uruguay/14929/egidio-ar%C3%A9valo Профиль на goal.com]
• [www.larepublica.com.uy/deportes/400951-egidio-arevalo-rios-citado-para-el-partido-ante-suiza Статья об игроке]
• [www.national-football-teams.com/player/16654.html Статистика на сайте National Football Teams] (англ.)
• [www.transfermarkt.com/egidio-arevalo-rios/profil/spieler/54818 Профиль на сайте transfermarkt.com] (англ.)

</div> </div> </div>

Отрывок, характеризующий Аревало Риос, Эхидио

– Ну, однако! Этот, говорят, командир всей гвардии императора Александра, – сказал первый, указывая на раненого русского офицера в белом кавалергардском мундире.
Болконский узнал князя Репнина, которого он встречал в петербургском свете. Рядом с ним стоял другой, 19 летний мальчик, тоже раненый кавалергардский офицер.
Бонапарте, подъехав галопом, остановил лошадь.
– Кто старший? – сказал он, увидав пленных.
Назвали полковника, князя Репнина.
– Вы командир кавалергардского полка императора Александра? – спросил Наполеон.
– Я командовал эскадроном, – отвечал Репнин.
– Ваш полк честно исполнил долг свой, – сказал Наполеон.
– Похвала великого полководца есть лучшая награда cолдату, – сказал Репнин.
– С удовольствием отдаю ее вам, – сказал Наполеон. – Кто этот молодой человек подле вас?
Князь Репнин назвал поручика Сухтелена.
Посмотрев на него, Наполеон сказал, улыбаясь:
– II est venu bien jeune se frotter a nous. [Молод же явился он состязаться с нами.]
– Молодость не мешает быть храбрым, – проговорил обрывающимся голосом Сухтелен.
– Прекрасный ответ, – сказал Наполеон. – Молодой человек, вы далеко пойдете!
Князь Андрей, для полноты трофея пленников выставленный также вперед, на глаза императору, не мог не привлечь его внимания. Наполеон, видимо, вспомнил, что он видел его на поле и, обращаясь к нему, употребил то самое наименование молодого человека – jeune homme, под которым Болконский в первый раз отразился в его памяти.
– Et vous, jeune homme? Ну, а вы, молодой человек? – обратился он к нему, – как вы себя чувствуете, mon brave?
Несмотря на то, что за пять минут перед этим князь Андрей мог сказать несколько слов солдатам, переносившим его, он теперь, прямо устремив свои глаза на Наполеона, молчал… Ему так ничтожны казались в эту минуту все интересы, занимавшие Наполеона, так мелочен казался ему сам герой его, с этим мелким тщеславием и радостью победы, в сравнении с тем высоким, справедливым и добрым небом, которое он видел и понял, – что он не мог отвечать ему.
Да и всё казалось так бесполезно и ничтожно в сравнении с тем строгим и величественным строем мысли, который вызывали в нем ослабление сил от истекшей крови, страдание и близкое ожидание смерти. Глядя в глаза Наполеону, князь Андрей думал о ничтожности величия, о ничтожности жизни, которой никто не мог понять значения, и о еще большем ничтожестве смерти, смысл которой никто не мог понять и объяснить из живущих.
Император, не дождавшись ответа, отвернулся и, отъезжая, обратился к одному из начальников:
– Пусть позаботятся об этих господах и свезут их в мой бивуак; пускай мой доктор Ларрей осмотрит их раны. До свидания, князь Репнин, – и он, тронув лошадь, галопом поехал дальше.
На лице его было сиянье самодовольства и счастия.
Солдаты, принесшие князя Андрея и снявшие с него попавшийся им золотой образок, навешенный на брата княжною Марьею, увидав ласковость, с которою обращался император с пленными, поспешили возвратить образок.
Князь Андрей не видал, кто и как надел его опять, но на груди его сверх мундира вдруг очутился образок на мелкой золотой цепочке.
«Хорошо бы это было, – подумал князь Андрей, взглянув на этот образок, который с таким чувством и благоговением навесила на него сестра, – хорошо бы это было, ежели бы всё было так ясно и просто, как оно кажется княжне Марье. Как хорошо бы было знать, где искать помощи в этой жизни и чего ждать после нее, там, за гробом! Как бы счастлив и спокоен я был, ежели бы мог сказать теперь: Господи, помилуй меня!… Но кому я скажу это! Или сила – неопределенная, непостижимая, к которой я не только не могу обращаться, но которой не могу выразить словами, – великое всё или ничего, – говорил он сам себе, – или это тот Бог, который вот здесь зашит, в этой ладонке, княжной Марьей? Ничего, ничего нет верного, кроме ничтожества всего того, что мне понятно, и величия чего то непонятного, но важнейшего!»
Носилки тронулись. При каждом толчке он опять чувствовал невыносимую боль; лихорадочное состояние усилилось, и он начинал бредить. Те мечтания об отце, жене, сестре и будущем сыне и нежность, которую он испытывал в ночь накануне сражения, фигура маленького, ничтожного Наполеона и над всем этим высокое небо, составляли главное основание его горячечных представлений.
Тихая жизнь и спокойное семейное счастие в Лысых Горах представлялись ему. Он уже наслаждался этим счастием, когда вдруг являлся маленький Напoлеон с своим безучастным, ограниченным и счастливым от несчастия других взглядом, и начинались сомнения, муки, и только небо обещало успокоение. К утру все мечтания смешались и слились в хаос и мрак беспамятства и забвения, которые гораздо вероятнее, по мнению самого Ларрея, доктора Наполеона, должны были разрешиться смертью, чем выздоровлением.
– C'est un sujet nerveux et bilieux, – сказал Ларрей, – il n'en rechappera pas. [Это человек нервный и желчный, он не выздоровеет.]
Князь Андрей, в числе других безнадежных раненых, был сдан на попечение жителей.


В начале 1806 года Николай Ростов вернулся в отпуск. Денисов ехал тоже домой в Воронеж, и Ростов уговорил его ехать с собой до Москвы и остановиться у них в доме. На предпоследней станции, встретив товарища, Денисов выпил с ним три бутылки вина и подъезжая к Москве, несмотря на ухабы дороги, не просыпался, лежа на дне перекладных саней, подле Ростова, который, по мере приближения к Москве, приходил все более и более в нетерпение.
«Скоро ли? Скоро ли? О, эти несносные улицы, лавки, калачи, фонари, извозчики!» думал Ростов, когда уже они записали свои отпуски на заставе и въехали в Москву.
– Денисов, приехали! Спит! – говорил он, всем телом подаваясь вперед, как будто он этим положением надеялся ускорить движение саней. Денисов не откликался.
– Вот он угол перекресток, где Захар извозчик стоит; вот он и Захар, и всё та же лошадь. Вот и лавочка, где пряники покупали. Скоро ли? Ну!
– К какому дому то? – спросил ямщик.
– Да вон на конце, к большому, как ты не видишь! Это наш дом, – говорил Ростов, – ведь это наш дом! Денисов! Денисов! Сейчас приедем.
Денисов поднял голову, откашлялся и ничего не ответил.
– Дмитрий, – обратился Ростов к лакею на облучке. – Ведь это у нас огонь?
– Так точно с и у папеньки в кабинете светится.
– Еще не ложились? А? как ты думаешь? Смотри же не забудь, тотчас достань мне новую венгерку, – прибавил Ростов, ощупывая новые усы. – Ну же пошел, – кричал он ямщику. – Да проснись же, Вася, – обращался он к Денисову, который опять опустил голову. – Да ну же, пошел, три целковых на водку, пошел! – закричал Ростов, когда уже сани были за три дома от подъезда. Ему казалось, что лошади не двигаются. Наконец сани взяли вправо к подъезду; над головой своей Ростов увидал знакомый карниз с отбитой штукатуркой, крыльцо, тротуарный столб. Он на ходу выскочил из саней и побежал в сени. Дом также стоял неподвижно, нерадушно, как будто ему дела не было до того, кто приехал в него. В сенях никого не было. «Боже мой! все ли благополучно?» подумал Ростов, с замиранием сердца останавливаясь на минуту и тотчас пускаясь бежать дальше по сеням и знакомым, покривившимся ступеням. Всё та же дверная ручка замка, за нечистоту которой сердилась графиня, также слабо отворялась. В передней горела одна сальная свеча.
Старик Михайла спал на ларе. Прокофий, выездной лакей, тот, который был так силен, что за задок поднимал карету, сидел и вязал из покромок лапти. Он взглянул на отворившуюся дверь, и равнодушное, сонное выражение его вдруг преобразилось в восторженно испуганное.