Арка (род)
Поделись знанием:
Во вторых, невозможно было потому, что, для того чтобы парализировать ту силу инерции, с которой двигалось назад войско Наполеона, надо было без сравнения большие войска, чем те, которые имели русские.
В третьих, невозможно это было потому, что военное слово отрезать не имеет никакого смысла. Отрезать можно кусок хлеба, но не армию. Отрезать армию – перегородить ей дорогу – никак нельзя, ибо места кругом всегда много, где можно обойти, и есть ночь, во время которой ничего не видно, в чем могли бы убедиться военные ученые хоть из примеров Красного и Березины. Взять же в плен никак нельзя без того, чтобы тот, кого берут в плен, на это не согласился, как нельзя поймать ласточку, хотя и можно взять ее, когда она сядет на руку. Взять в плен можно того, кто сдается, как немцы, по правилам стратегии и тактики. Но французские войска совершенно справедливо не находили этого удобным, так как одинаковая голодная и холодная смерть ожидала их на бегстве и в плену.
В четвертых же, и главное, это было невозможно потому, что никогда, с тех пор как существует мир, не было войны при тех страшных условиях, при которых она происходила в 1812 году, и русские войска в преследовании французов напрягли все свои силы и не могли сделать большего, не уничтожившись сами.
В движении русской армии от Тарутина до Красного выбыло пятьдесят тысяч больными и отсталыми, то есть число, равное населению большого губернского города. Половина людей выбыла из армии без сражений.
И об этом то периоде кампании, когда войска без сапог и шуб, с неполным провиантом, без водки, по месяцам ночуют в снегу и при пятнадцати градусах мороза; когда дня только семь и восемь часов, а остальное ночь, во время которой не может быть влияния дисциплины; когда, не так как в сраженье, на несколько часов только люди вводятся в область смерти, где уже нет дисциплины, а когда люди по месяцам живут, всякую минуту борясь с смертью от голода и холода; когда в месяц погибает половина армии, – об этом то периоде кампании нам рассказывают историки, как Милорадович должен был сделать фланговый марш туда то, а Тормасов туда то и как Чичагов должен был передвинуться туда то (передвинуться выше колена в снегу), и как тот опрокинул и отрезал, и т. д., и т. д.
Русские, умиравшие наполовину, сделали все, что можно сделать и должно было сделать для достижения достойной народа цели, и не виноваты в том, что другие русские люди, сидевшие в теплых комнатах, предполагали сделать то, что было невозможно.
Все это странное, непонятное теперь противоречие факта с описанием истории происходит только оттого, что историки, писавшие об этом событии, писали историю прекрасных чувств и слов разных генералов, а не историю событий.
Для них кажутся очень занимательны слова Милорадовича, награды, которые получил тот и этот генерал, и их предположения; а вопрос о тех пятидесяти тысячах, которые остались по госпиталям и могилам, даже не интересует их, потому что не подлежит их изучению.
А между тем стоит только отвернуться от изучения рапортов и генеральных планов, а вникнуть в движение тех сотен тысяч людей, принимавших прямое, непосредственное участие в событии, и все, казавшиеся прежде неразрешимыми, вопросы вдруг с необыкновенной легкостью и простотой получают несомненное разрешение.
Цель отрезывания Наполеона с армией никогда не существовала, кроме как в воображении десятка людей. Она не могла существовать, потому что она была бессмысленна, и достижение ее было невозможно.
Цель народа была одна: очистить свою землю от нашествия. Цель эта достигалась, во первых, сама собою, так как французы бежали, и потому следовало только не останавливать это движение. Во вторых, цель эта достигалась действиями народной войны, уничтожавшей французов, и, в третьих, тем, что большая русская армия шла следом за французами, готовая употребить силу в случае остановки движения французов.
Русская армия должна была действовать, как кнут на бегущее животное. И опытный погонщик знал, что самое выгодное держать кнут поднятым, угрожая им, а не по голове стегать бегущее животное.
Когда человек видит умирающее животное, ужас охватывает его: то, что есть он сам, – сущность его, в его глазах очевидно уничтожается – перестает быть. Но когда умирающее есть человек, и человек любимый – ощущаемый, тогда, кроме ужаса перед уничтожением жизни, чувствуется разрыв и духовная рана, которая, так же как и рана физическая, иногда убивает, иногда залечивается, но всегда болит и боится внешнего раздражающего прикосновения.
После смерти князя Андрея Наташа и княжна Марья одинаково чувствовали это. Они, нравственно согнувшись и зажмурившись от грозного, нависшего над ними облака смерти, не смели взглянуть в лицо жизни. Они осторожно берегли свои открытые раны от оскорбительных, болезненных прикосновений. Все: быстро проехавший экипаж по улице, напоминание об обеде, вопрос девушки о платье, которое надо приготовить; еще хуже, слово неискреннего, слабого участия болезненно раздражало рану, казалось оскорблением и нарушало ту необходимую тишину, в которой они обе старались прислушиваться к незамолкшему еще в их воображении страшному, строгому хору, и мешало вглядываться в те таинственные бесконечные дали, которые на мгновение открылись перед ними.
| Арка | ||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Научная классификация | ||||||||||||||||
|
||||||||||||||||
| Латинское название | ||||||||||||||||
| Arca Linnaeus, 1758 | ||||||||||||||||
| Виды | ||||||||||||||||
|
|
А́рка (лат. Arca) — род двустворчатых моллюсков, обладающий рядом морфофизиологических особенностей, отличающих его от остальных представителей класса. Обитают в морях и океанах, например, Северном[1], Средиземном и Адриатическом морях, в Атлантическом океане[2][3] (максимальная известная глубина — 3696 м[4]). Промысловые моллюски, используются в пищу[5][3].
Биологическое описание
Раковина удлинённая, преимущественно трапециевидная, угловатая в очертаниях, со смещенной вперед макушкой. Створки равные. Между макушкой и верхним краем располагается связочная площадка (арея). На ней имеются бороздки (шевроны), представляющие собой следы прикрепления связки, передвигающейся по мере роста раковины. Верхний край створки прямой, длинный. Замок и жабры сохраняют примитивное строение[6]. Замок таксодонтного типа: с многочисленными вертикальными или слабоскошенными мелкими зубами. Имеется 2 мускула-замыкателя. На нижнем крае имеется широкое отверстие для биссуса. Края изнутри гладкие. На поверхности раковины заметен ярко выраженный радиально-ребристый рельеф[7], нередко также раковина пятнисто окрашена, что делает моллюска незаметным среди подводных зарослей (как, например, у Arca zebra[en])[8]. Нога снабжена присоской для прикрепления[5], но не имеет подошвы[9]. Края мантии не сросшиеся[10]. Жабры состоят из рядов тонких, свободных, не сросшихся между собой нитей[9].
Во внутреннем строении Arca имеется ряд примитивных черт. Так, у представителей этого рода имеется 2 сердца: под кишкой и над кишкой, в то время как у остальных моллюсков сердце одно, причём задняя кишка проходит через желудочек. Таким образом, своим строением моллюск Arca подтверждает, что у двустворчатых сердце закладывается в эмбриогенезе как парное по бокам кишки, а потом эти зачатки соединяются над и под кишкой[11]. Кроме того, как у всех представителей семейства Арки, в крови Arca растворён гемоглобин, хотя большинство двустворчатых не имеют какого-либо дыхательного пигмента[12].
У вида Arca noae[en] был установлен протандрический гермафродитизм (сначала особи функционируют как самцы, потом как самки)[3].
Список видов
Род Arca включает виды: [13]
- Arca acuminata Krauss, 1848
- Arca angulata King & Broderip, 1832
- Arca avellana Lamarck, 1819
- Арка Боукарда[14] (Arca boucardi) Jousseaume, 1894
- Arca bouvieri Fischer, 1874
- Arca despecta Fischer, 1876
- Arca imbricata Bruguière, 1789
- Arca kauaia (Dall, Bartsch & Rehder, 1938)
- Arca koumaci Lutaenko & Maestrati, 2007
- Arca maculata Sowerby
- Arca mauia
- Arca mutabilis (G. B. Sowerby I, 1833)
- Arca navicularis Bruguière, 1789
- Arca noae Linnaeus, 1758
- Arca ocellata Reeve, 1844
- Arca pacifica (G. B. Sowerby I, 1833)
- Arca patriarchalis Röding, 1798
- Arca reticulata Gmelin, 1791
- Arca tetragona Poli, 1795
- Arca truncata Sowerby
- Arca turbatrix Oliver & Cosel, 1993
- Arca ventricosa Lamarck, 1819
- Arca volucris Reeve, 1844
- Arca zebra (Swainson, 1833)
Напишите отзыв о статье "Арка (род)"
Примечания
- ↑ [species-identification.org/species.php?species_group=mollusca&id=43&menuentry=groepen Mollusca of the North Sea: Genus Arca].
- ↑ Abbott, R.T. & Morris, P.A. A Field Guide to Shells: Atlantic and Gulf Coasts and the West Indies. New York: Houghton Mifflin, 1995. 8.
- ↑ 1 2 3 Bello G., Paparella P., Corriero A., Santamaria N. [www.medit-mar-sc.net/index.php/marine/article/download/326/382.pdf Protandric hermaphroditism in the bivalve Arca noae (Mollusca: Arcidae)] // Mediterranean Marine Science. — 2013. — Vol. 14, № 1. — P. 86—91. — DOI:10.12681/mms.326.
- ↑ [eol.org/pages/57953/overview Арка (род)]: информация на сайте «Энциклопедия жизни» (EOL) (Проверено 22 июня 2014)
- ↑ 1 2 Шарова, 2002, с. 314.
- ↑ Жизнь животных, 1968, с. 111.
- ↑ Кривцова Л.Д. [archive.is/CmJH4 Тип Моллюски]. Учебно-методическое пособие по геологии (для студентов-географов).
- ↑ Жизнь животных, 1968, с. 115.
- ↑ 1 2 Жизнь животных, 1968, с. 112.
- ↑ Рупперт, Фокс, Барнс, 2008, с. 260.
- ↑ Шарова, 2002, с. 311.
- ↑ Bourquin, Avril. [www.manandmollusc.net/advanced_introduction/moll101pelecypoda.html Class Bivalvia (Pelecypoda)]. The Phylum Mollusca (2000). Проверено 5 мая 2012.
- ↑ Serge Gofas. [www.marinespecies.org/aphia.php?p=taxdetails&id=137670 Arca Linnaeus, 1758]. World Register of Marine Species (2011). Проверено 9 апреля 2011.
- ↑ [animalkingdom.su/books/item/f00/s00/z0000041/st036.shtml Животные и растения залива Петра Великого] / Жирмунский А. В.. — Ленинград: Наука, 1976. — 364 с.
Литература
- Жизнь животных в 6 т. / Под ред. академика Л. А. Зенкевича. — М.: «Просвещение», 1968. — Т. 2. — 606 с.
- Шарова И. Х. Зоология беспозвоночных. — М.: Владос, 2002. — 592 с. — ISBN 5-691-00332-1.
- Рупперт Э. Э., Фокс Р. С., Барнс Р. Д. Зоология беспозвоночных: функциональные и эволюционные аспекты. — М.: Издательский центр «Академия», 2008. — Т. 2. — 448 с. — ISBN 978-5-7695-3495-9.
|
Эта статья входит в число добротных статей русскоязычного раздела Википедии. |
Отрывок, характеризующий Арка (род)
Невозможно это было, во первых, потому что, так как из опыта видно, что движение колонн на пяти верстах в одном сражении никогда не совпадает с планами, то вероятность того, чтобы Чичагов, Кутузов и Витгенштейн сошлись вовремя в назначенное место, была столь ничтожна, что она равнялась невозможности, как то и думал Кутузов, еще при получении плана сказавший, что диверсии на большие расстояния не приносят желаемых результатов.Во вторых, невозможно было потому, что, для того чтобы парализировать ту силу инерции, с которой двигалось назад войско Наполеона, надо было без сравнения большие войска, чем те, которые имели русские.
В третьих, невозможно это было потому, что военное слово отрезать не имеет никакого смысла. Отрезать можно кусок хлеба, но не армию. Отрезать армию – перегородить ей дорогу – никак нельзя, ибо места кругом всегда много, где можно обойти, и есть ночь, во время которой ничего не видно, в чем могли бы убедиться военные ученые хоть из примеров Красного и Березины. Взять же в плен никак нельзя без того, чтобы тот, кого берут в плен, на это не согласился, как нельзя поймать ласточку, хотя и можно взять ее, когда она сядет на руку. Взять в плен можно того, кто сдается, как немцы, по правилам стратегии и тактики. Но французские войска совершенно справедливо не находили этого удобным, так как одинаковая голодная и холодная смерть ожидала их на бегстве и в плену.
В четвертых же, и главное, это было невозможно потому, что никогда, с тех пор как существует мир, не было войны при тех страшных условиях, при которых она происходила в 1812 году, и русские войска в преследовании французов напрягли все свои силы и не могли сделать большего, не уничтожившись сами.
В движении русской армии от Тарутина до Красного выбыло пятьдесят тысяч больными и отсталыми, то есть число, равное населению большого губернского города. Половина людей выбыла из армии без сражений.
И об этом то периоде кампании, когда войска без сапог и шуб, с неполным провиантом, без водки, по месяцам ночуют в снегу и при пятнадцати градусах мороза; когда дня только семь и восемь часов, а остальное ночь, во время которой не может быть влияния дисциплины; когда, не так как в сраженье, на несколько часов только люди вводятся в область смерти, где уже нет дисциплины, а когда люди по месяцам живут, всякую минуту борясь с смертью от голода и холода; когда в месяц погибает половина армии, – об этом то периоде кампании нам рассказывают историки, как Милорадович должен был сделать фланговый марш туда то, а Тормасов туда то и как Чичагов должен был передвинуться туда то (передвинуться выше колена в снегу), и как тот опрокинул и отрезал, и т. д., и т. д.
Русские, умиравшие наполовину, сделали все, что можно сделать и должно было сделать для достижения достойной народа цели, и не виноваты в том, что другие русские люди, сидевшие в теплых комнатах, предполагали сделать то, что было невозможно.
Все это странное, непонятное теперь противоречие факта с описанием истории происходит только оттого, что историки, писавшие об этом событии, писали историю прекрасных чувств и слов разных генералов, а не историю событий.
Для них кажутся очень занимательны слова Милорадовича, награды, которые получил тот и этот генерал, и их предположения; а вопрос о тех пятидесяти тысячах, которые остались по госпиталям и могилам, даже не интересует их, потому что не подлежит их изучению.
А между тем стоит только отвернуться от изучения рапортов и генеральных планов, а вникнуть в движение тех сотен тысяч людей, принимавших прямое, непосредственное участие в событии, и все, казавшиеся прежде неразрешимыми, вопросы вдруг с необыкновенной легкостью и простотой получают несомненное разрешение.
Цель отрезывания Наполеона с армией никогда не существовала, кроме как в воображении десятка людей. Она не могла существовать, потому что она была бессмысленна, и достижение ее было невозможно.
Цель народа была одна: очистить свою землю от нашествия. Цель эта достигалась, во первых, сама собою, так как французы бежали, и потому следовало только не останавливать это движение. Во вторых, цель эта достигалась действиями народной войны, уничтожавшей французов, и, в третьих, тем, что большая русская армия шла следом за французами, готовая употребить силу в случае остановки движения французов.
Русская армия должна была действовать, как кнут на бегущее животное. И опытный погонщик знал, что самое выгодное держать кнут поднятым, угрожая им, а не по голове стегать бегущее животное.
Когда человек видит умирающее животное, ужас охватывает его: то, что есть он сам, – сущность его, в его глазах очевидно уничтожается – перестает быть. Но когда умирающее есть человек, и человек любимый – ощущаемый, тогда, кроме ужаса перед уничтожением жизни, чувствуется разрыв и духовная рана, которая, так же как и рана физическая, иногда убивает, иногда залечивается, но всегда болит и боится внешнего раздражающего прикосновения.
После смерти князя Андрея Наташа и княжна Марья одинаково чувствовали это. Они, нравственно согнувшись и зажмурившись от грозного, нависшего над ними облака смерти, не смели взглянуть в лицо жизни. Они осторожно берегли свои открытые раны от оскорбительных, болезненных прикосновений. Все: быстро проехавший экипаж по улице, напоминание об обеде, вопрос девушки о платье, которое надо приготовить; еще хуже, слово неискреннего, слабого участия болезненно раздражало рану, казалось оскорблением и нарушало ту необходимую тишину, в которой они обе старались прислушиваться к незамолкшему еще в их воображении страшному, строгому хору, и мешало вглядываться в те таинственные бесконечные дали, которые на мгновение открылись перед ними.
