Армии РККА в Гражданской войне

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
У этого термина существуют и другие значения, см. Армия (значения).

Армии РККА в Гражданской войне в России — оперативно-тактические формирования (общевойсковые, конные и трудовые армии, объединения) Рабоче-крестьянской Красной армии (Красной армии, РККА) Российской Советской Республики во время Гражданской войны в России.

Предназначались для ведения операций в составе фронта или самостоятельно (на отдельном операционном направлении), тогда отдельная.

В годы Гражданской войны в армию (общевойсковую) входили 3—6 стрелковых и 1—2 кавалерийские дивизии. В 1920 году армия (общевойсковая) состояла из 4—5 стрелковых и кавалерийской дивизий, насчитывая 20 000 — 40 000 штыков и сабель с 80—120 орудиями[1].

В годы Гражданской войны в составе фронтов (групп армий) РККА находилось 16 армий[1].





Начальный этап строительства РККА

В условиях австро-германской интервенции в начале 1918 года были созданы малочисленные армии (общевойсковые) с выборным командным составом, не имевшие чёткой организации, полевых управлений (штабов) и тылов (1-я, 2-я и Особая Западного фронта по борьбе с контрреволюцией — в январе — марте 1919 года; 1-я, 2-я. 3-я, 4-я, 5-я, 1-я Донская, Донецкая и 2-я Особая, находившиеся в подчинении Главковерха южных советских республик в марте — мае 1918 года).

Всеобщая воинская повинность и массовые армии

После принятия декрета о всеобщей воинской повинности с июня 1918 года действующие войска стали сводить в регулярные полевые (общевойсковые) армии, в 1919—1920 годах были образованы конные армии.

Отдельные армии подчинялись непосредственно Главному командованию Красной армии, не отдельные — входили в состав фронтов. Создавались также запа́сные армии, трудовые армии, продармии.

В 1918—1921 годах в РККА были последовательно созданы следующие армии:

В ходе войны на новых или прежних театрах военных действий (ТВД) были вновь воссозданы 11-я армия Туркестанского фронта; 3-я и 4-я Западного фронта, 6-я Юго-Западного фронта, 4-я Южного фронта, 10-я Терско-Дагестанская Кавказского фронта.

На базе расформированных 1-й, 3-й и 2-Й Украинской советских армий (общевойсковых) были образованы 12-я армия Западного фронта и 14-я Южного фронта. Армии Советской Латвии и Белорусско-Литовская армия (ранее Западная) были преобразованы и переименованы в 15-ю и 16-ю армии Западного фронта.

В конце 1918 года — начале 1919 годов группировки советских войск, оказавшиеся в отрыве от главных сил армии или фронта, иногда объединялись под единым командованием и получали название армий.

В действующей армии находилось: в 1918 году — до 11, в 1919 году — до 20, в 1920 году — до 15 армий, в каждой из которых насчитывалось от 2 до 9 дивизий.

Общая численность личного состава армии обычно составляла от 30 — 40 до 100 и более тыс. чел. (от 12 — 15 до 45 — 50 тыс. штыков и сабель).

Структура управления армией

Общее руководство армией осуществлялось полевыми управлениями (штабами), штатная организация которых была различной. В 1919 году полевое управление включало: Реввоенсовет, штаб (отделы — оперативный, административный, военных сообщений, инспекторов — артиллерии, броневых сил, пехоты, кавалерии, инженеров), политический отдел, ревтрибунал, военный контроль (контрразведка), а также другие отделы и подразделения обслуживания.

Отделы состояли из отделений. Например, в оперативный отдел входили отделения начальника разведки, связи, авиации и воздухоплавания. Командующий армией (на правах члена РВС армии) и члены РВС армии [с одобрения ЦК РКП(б)] назначались РВСР, начальники штабов — РВС фронта. В боевой состав полевой армии включались стрелковые (до октября 1918 года — пехотные), кавалерийские дивизии (иногда кавалерийские корпуса), броневые, авиационные, воздухоплавательные части, отдельные подразделения в частях специальных и вспомогательных войск. Иногда армии подчинялись в оперативном отношении флот (например, 7-Й армии в 1919 году и в 1921 году был подчинён Балтфлот), военные флотилии (например, 11-й армии в 1919 году была подчинена Астрахано-Каспийская военная флотилия), конная армия (например, 13-й армии Юго-Западного фронта в 1920 году была подчинена 2-я Конная армия). В отдельных случаях в состав армии (общевойсковой) включались озёрно-речные военные флотилии.

См. также

Напишите отзыв о статье "Армии РККА в Гражданской войне"

Примечания

  1. ↑ 1 2 Военный энциклопедический словарь. — М.: Военное издательство, 1984.

Литература

Ссылки

Отрывок, характеризующий Армии РККА в Гражданской войне

Причина путаницы заключалась в том, что во время движения австрийской кавалерии, шедшей на левом фланге, высшее начальство нашло, что наш центр слишком отдален от правого фланга, и всей кавалерии велено было перейти на правую сторону. Несколько тысяч кавалерии продвигалось перед пехотой, и пехота должна была ждать.
Впереди произошло столкновение между австрийским колонновожатым и русским генералом. Русский генерал кричал, требуя, чтобы остановлена была конница; австриец доказывал, что виноват был не он, а высшее начальство. Войска между тем стояли, скучая и падая духом. После часовой задержки войска двинулись, наконец, дальше и стали спускаться под гору. Туман, расходившийся на горе, только гуще расстилался в низах, куда спустились войска. Впереди, в тумане, раздался один, другой выстрел, сначала нескладно в разных промежутках: тратта… тат, и потом всё складнее и чаще, и завязалось дело над речкою Гольдбахом.
Не рассчитывая встретить внизу над речкою неприятеля и нечаянно в тумане наткнувшись на него, не слыша слова одушевления от высших начальников, с распространившимся по войскам сознанием, что было опоздано, и, главное, в густом тумане не видя ничего впереди и кругом себя, русские лениво и медленно перестреливались с неприятелем, подвигались вперед и опять останавливались, не получая во время приказаний от начальников и адъютантов, которые блудили по туману в незнакомой местности, не находя своих частей войск. Так началось дело для первой, второй и третьей колонны, которые спустились вниз. Четвертая колонна, при которой находился сам Кутузов, стояла на Праценских высотах.
В низах, где началось дело, был всё еще густой туман, наверху прояснело, но всё не видно было ничего из того, что происходило впереди. Были ли все силы неприятеля, как мы предполагали, за десять верст от нас или он был тут, в этой черте тумана, – никто не знал до девятого часа.
Было 9 часов утра. Туман сплошным морем расстилался по низу, но при деревне Шлапанице, на высоте, на которой стоял Наполеон, окруженный своими маршалами, было совершенно светло. Над ним было ясное, голубое небо, и огромный шар солнца, как огромный пустотелый багровый поплавок, колыхался на поверхности молочного моря тумана. Не только все французские войска, но сам Наполеон со штабом находился не по ту сторону ручьев и низов деревень Сокольниц и Шлапаниц, за которыми мы намеревались занять позицию и начать дело, но по сю сторону, так близко от наших войск, что Наполеон простым глазом мог в нашем войске отличать конного от пешего. Наполеон стоял несколько впереди своих маршалов на маленькой серой арабской лошади, в синей шинели, в той самой, в которой он делал итальянскую кампанию. Он молча вглядывался в холмы, которые как бы выступали из моря тумана, и по которым вдалеке двигались русские войска, и прислушивался к звукам стрельбы в лощине. В то время еще худое лицо его не шевелилось ни одним мускулом; блестящие глаза были неподвижно устремлены на одно место. Его предположения оказывались верными. Русские войска частью уже спустились в лощину к прудам и озерам, частью очищали те Праценские высоты, которые он намерен был атаковать и считал ключом позиции. Он видел среди тумана, как в углублении, составляемом двумя горами около деревни Прац, всё по одному направлению к лощинам двигались, блестя штыками, русские колонны и одна за другой скрывались в море тумана. По сведениям, полученным им с вечера, по звукам колес и шагов, слышанным ночью на аванпостах, по беспорядочности движения русских колонн, по всем предположениям он ясно видел, что союзники считали его далеко впереди себя, что колонны, двигавшиеся близ Працена, составляли центр русской армии, и что центр уже достаточно ослаблен для того, чтобы успешно атаковать его. Но он всё еще не начинал дела.
Нынче был для него торжественный день – годовщина его коронования. Перед утром он задремал на несколько часов и здоровый, веселый, свежий, в том счастливом расположении духа, в котором всё кажется возможным и всё удается, сел на лошадь и выехал в поле. Он стоял неподвижно, глядя на виднеющиеся из за тумана высоты, и на холодном лице его был тот особый оттенок самоуверенного, заслуженного счастья, который бывает на лице влюбленного и счастливого мальчика. Маршалы стояли позади его и не смели развлекать его внимание. Он смотрел то на Праценские высоты, то на выплывавшее из тумана солнце.
Когда солнце совершенно вышло из тумана и ослепляющим блеском брызнуло по полям и туману (как будто он только ждал этого для начала дела), он снял перчатку с красивой, белой руки, сделал ею знак маршалам и отдал приказание начинать дело. Маршалы, сопутствуемые адъютантами, поскакали в разные стороны, и через несколько минут быстро двинулись главные силы французской армии к тем Праценским высотам, которые всё более и более очищались русскими войсками, спускавшимися налево в лощину.


В 8 часов Кутузов выехал верхом к Працу, впереди 4 й Милорадовичевской колонны, той, которая должна была занять места колонн Пржебышевского и Ланжерона, спустившихся уже вниз. Он поздоровался с людьми переднего полка и отдал приказание к движению, показывая тем, что он сам намерен был вести эту колонну. Выехав к деревне Прац, он остановился. Князь Андрей, в числе огромного количества лиц, составлявших свиту главнокомандующего, стоял позади его. Князь Андрей чувствовал себя взволнованным, раздраженным и вместе с тем сдержанно спокойным, каким бывает человек при наступлении давно желанной минуты. Он твердо был уверен, что нынче был день его Тулона или его Аркольского моста. Как это случится, он не знал, но он твердо был уверен, что это будет. Местность и положение наших войск были ему известны, насколько они могли быть известны кому нибудь из нашей армии. Его собственный стратегический план, который, очевидно, теперь и думать нечего было привести в исполнение, был им забыт. Теперь, уже входя в план Вейротера, князь Андрей обдумывал могущие произойти случайности и делал новые соображения, такие, в которых могли бы потребоваться его быстрота соображения и решительность.
Налево внизу, в тумане, слышалась перестрелка между невидными войсками. Там, казалось князю Андрею, сосредоточится сражение, там встретится препятствие, и «туда то я буду послан, – думал он, – с бригадой или дивизией, и там то с знаменем в руке я пойду вперед и сломлю всё, что будет предо мной».
Князь Андрей не мог равнодушно смотреть на знамена проходивших батальонов. Глядя на знамя, ему всё думалось: может быть, это то самое знамя, с которым мне придется итти впереди войск.
Ночной туман к утру оставил на высотах только иней, переходивший в росу, в лощинах же туман расстилался еще молочно белым морем. Ничего не было видно в той лощине налево, куда спустились наши войска и откуда долетали звуки стрельбы. Над высотами было темное, ясное небо, и направо огромный шар солнца. Впереди, далеко, на том берегу туманного моря, виднелись выступающие лесистые холмы, на которых должна была быть неприятельская армия, и виднелось что то. Вправо вступала в область тумана гвардия, звучавшая топотом и колесами и изредка блестевшая штыками; налево, за деревней, такие же массы кавалерии подходили и скрывались в море тумана. Спереди и сзади двигалась пехота. Главнокомандующий стоял на выезде деревни, пропуская мимо себя войска. Кутузов в это утро казался изнуренным и раздражительным. Шедшая мимо его пехота остановилась без приказания, очевидно, потому, что впереди что нибудь задержало ее.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Армии_РККА_в_Гражданской_войне&oldid=79965841»