Гонконгский гарнизон Народно-освободительной армии Китая
Гонконгский гарнизон Народно-освободительной армии Китайской Народной Республики — гарнизон вооружённых сил (НОАК) Китайской Народной Республики, расположенный в Гонконге.
Собственные вооружённые силы (армия, авиация, флот) у Гонконга отсутствует в соответствии с Основным законом Гонконга. В Гонконге расположен Гонконгский гарнизон Народно-Освободительной Армии Китая (НОАК), который включает в себя элементы Наземных Сил НОАК, ВМФ НОАК, и ВВС НОАК; эти войска и силы находятся под прямым командованием Центральной Военной Комиссии в Пекине и под административным контролем смежного Гуандунского Военного округа.
Военные людские ресурсы:
- Призывной возраст и воинская обязанность: с 18 лет (2004);
- Возможности: мужчин 18 — 49 лет: 1 743 972 (2005, прогноз);
- Способных к военной службе: мужчин 18 — 49 лет: 1 403 088 (2005, прогноз);
- Достигают призывного возраста (ежегодно): мужчин: 40 343 (2005, прогноз);
- Расходы в долларах: гонконгский гарнизон содержится Китаем; расходы неизвестны.
Войска — примечание:
- оборона находится под ответственностью Китая.
- аэродром Шек Кон используется ВВС ВС Китая по будним дням, а в выходные используется для любительских и тренировочных полётов на лёгких воздушных судах.
- PLA HK 97-07 arm badge.JPG
Нарукавный знак войск и сил ВС КНР в гарнизоне, 1997 — 2007 годы.
- PLA HK 07 Army arm badge.jpg
Нарукавный знак сухопутных войск ВС КНР в гарнизоне, с 2007 года.
- PLA HK 07 Airforce arm badge.JPG
Нарукавный знак военно-воздушных сил ВС КНР в гарнизоне, с 2007 года.
- PLA HK 07 Navy arm badge.JPG
Нарукавный знак военно-морского флота ВС КНР в гарнизоне, с 2007 года.
Напишите отзыв о статье "Гонконгский гарнизон Народно-освободительной армии Китая"
Примечания
Ссылки
|
Отрывок, характеризующий Гонконгский гарнизон Народно-освободительной армии Китая
– Ah, Ah! – проговорил офицер, нахмурившись. – Marchons! [A! A! Ну, марш!]Около улан собралась толпа. Ближе всех к Пьеру стояла рябая баба с девочкою; когда объезд тронулся, она подвинулась вперед.
– Куда же это ведут тебя, голубчик ты мой? – сказала она. – Девочку то, девочку то куда я дену, коли она не ихняя! – говорила баба.
– Qu'est ce qu'elle veut cette femme? [Чего ей нужно?] – спросил офицер.
Пьер был как пьяный. Восторженное состояние его еще усилилось при виде девочки, которую он спас.
– Ce qu'elle dit? – проговорил он. – Elle m'apporte ma fille que je viens de sauver des flammes, – проговорил он. – Adieu! [Чего ей нужно? Она несет дочь мою, которую я спас из огня. Прощай!] – и он, сам не зная, как вырвалась у него эта бесцельная ложь, решительным, торжественным шагом пошел между французами.
Разъезд французов был один из тех, которые были посланы по распоряжению Дюронеля по разным улицам Москвы для пресечения мародерства и в особенности для поимки поджигателей, которые, по общему, в тот день проявившемуся, мнению у французов высших чинов, были причиною пожаров. Объехав несколько улиц, разъезд забрал еще человек пять подозрительных русских, одного лавочника, двух семинаристов, мужика и дворового человека и нескольких мародеров. Но из всех подозрительных людей подозрительнее всех казался Пьер. Когда их всех привели на ночлег в большой дом на Зубовском валу, в котором была учреждена гауптвахта, то Пьера под строгим караулом поместили отдельно.
В Петербурге в это время в высших кругах, с большим жаром чем когда нибудь, шла сложная борьба партий Румянцева, французов, Марии Феодоровны, цесаревича и других, заглушаемая, как всегда, трубением придворных трутней. Но спокойная, роскошная, озабоченная только призраками, отражениями жизни, петербургская жизнь шла по старому; и из за хода этой жизни надо было делать большие усилия, чтобы сознавать опасность и то трудное положение, в котором находился русский народ. Те же были выходы, балы, тот же французский театр, те же интересы дворов, те же интересы службы и интриги. Только в самых высших кругах делались усилия для того, чтобы напоминать трудность настоящего положения. Рассказывалось шепотом о том, как противоположно одна другой поступили, в столь трудных обстоятельствах, обе императрицы. Императрица Мария Феодоровна, озабоченная благосостоянием подведомственных ей богоугодных и воспитательных учреждений, сделала распоряжение об отправке всех институтов в Казань, и вещи этих заведений уже были уложены. Императрица же Елизавета Алексеевна на вопрос о том, какие ей угодно сделать распоряжения, с свойственным ей русским патриотизмом изволила ответить, что о государственных учреждениях она не может делать распоряжений, так как это касается государя; о том же, что лично зависит от нее, она изволила сказать, что она последняя выедет из Петербурга.