Армстронг, Луи

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Армстронг, Луис»)
Перейти к: навигация, поиск
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Армстронг.
Луи Армстронг
Louis Armstrong
Основная информация
Полное имя

Луи Дэниел Армстронг

Дата рождения

4 августа 1901(1901-08-04)

Место рождения

Новый Орлеан, Луизиана, США

Дата смерти

6 июля 1971(1971-07-06) (69 лет)

Место смерти

Куинс, Нью-Йорк, США

Годы активности

1914—1971

Страна

США США

Профессии

музыкант

Певческий голос

баритон[1]
бас-профундо[2]

Инструменты

Труба, корнет

Жанры

джаз

Псевдонимы

Сатчмо; Попс (англ. Satchmo; Pops)

[www.louisarmstronghouse.org/ Louisarmstronghouse.org]

Луи́ А́рмстронг (англ. Louis Daniel «Satchmo» Armstrong; 4 августа 1901, Новый Орлеан, Луизиана — 6 июля 1971, Нью-Йорк) — американский джазовый трубач, вокалист и руководитель ансамбля. Оказал (наряду с Дюком Эллингтоном, Чарли Паркером, Майлсом Дейвисом и Джоном Колтрейном) наибольшее влияние на развитие джаза и сделал многое для его популяризации во всем мире.





Биография

Луи, как называли его на креольский манер, родился в беднейшем негритянском районе Нового Орлеана. Рос в неблагополучной семье (мать — прачка, отец — рабочий-поденщик). Его отец бросил семью, когда мальчик был ещё младенцем. Мать стала проституткой, и мальчика вместе с младшей сестрой Беатрис отдали на воспитание бабушке Джозефине, которая ещё помнила времена рабства. Спустя некоторое время мать Армстронга, Мэйэнн, забрала Луи, но должного внимания ему никогда не уделяла. Армстронг с детства занимался развозом угля, продажей газет и другой подобной работой. В семь лет он стал помогать по дому в семье торговцев углём Карнофски — евреев, недавно иммигрировавших в Америку из Российской империи. Позже он стал оставаться у них ночевать и со временем стал практически приёмным сыном в этой семье[3][4]. Карнофски жили в Сторивилле — районе, известном своими свободными нравами, а также барами, клубами, танцзалами и публичными домами. Именно Карнофски позже дали денег Армстронгу на покупку корнета, его первого собственного музыкального инструмента[3][4][5].

Армстронг рано начал петь в небольшом уличном вокальном ансамбле, играл на барабанах и за несколько лет натренировал свой слух. Первое музыкальное образование он получил в исправительном лагере-интернате «Уэйф’с Хоум» для цветных подростков в 1913 году, куда попал за случайный озорной поступок — стрельбу из пистолета на улице в Новый год (пистолет был похищен им у полисмена — одного из клиентов матери).К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 2810 дней] Там он сразу присоединился к лагерному духовому оркестру и научился играть на тамбурине, альтгорне, а затем освоил корнет. Оркестр исполнял традиционный для того времени репертуар — марши, польки и популярные песенки. Ко времени окончания срока Луи решил стать музыкантом. Освободившись, он начал ходить по клубам и играть на одалживаемых инструментах в местных оркестрах. Его взял под своё покровительство Кинг Оливер, считавшийся тогда лучшим корнетистом города и которого сам Луи Армстронг считал своим настоящим учителем. После отъезда Оливера в Чикаго в 1918 году Армстронга взял в свой ансамбль весьма авторитетный тромбонист Кид Ори. Луи эпизодически начал выступать в ансамбле «Tuxedo Brass Band» Оскара «Папы» Селестина, где играли тогда такие музыканты как Пол Домингес, Затти Синглтон, Альберт Николз, Барни Бигард и Луис Рассел. Участвовал в джазовых парадах по улицам родного города и играл в бэнде «Jazz-E-Sazz Band» Фэтса Мэрейбла, который выступал в дансингах на пароходах, плавающих в летний сезон по Миссисипи. После того, как Мэрейбл, достаточно профессиональный бэнд-лидер, преподал юноше основы нотной грамоты, Армстронг стал считаться квалифицированным музыкантом. За ним, постепенно, в среде музыкантов закрепляется прозвище Сачмо — сокращение от английского Satchel Mouth («рот-меха»).

В 1922 году Оливеру понадобился второй корнетист, и он пригласил Армстронга в Чикаго играть в «Линкольн Гарденс» (ресторан на 700 мест) в своем оркестре «Creole Jazz Band». Этот бэнд был в то время самым ярким джазовым составом в Чикаго, и работа в этом бэнде многое дала Армстронгу для его будущей карьеры. В составе «Креольского джаз-бэнда» Оливера в Чикаго Армстронг сделал свои первые записи. В 1924 году он во второй раз женился (первой его женой была проститутка, креолка Дэйзи Паркер из Нового Орлеана) на пианистке ансамбля, Лил Хардин, и по настоянию своей жены начал самостоятельную карьеру. Армстронги уехали в Нью-Йорк, где Луи поступил на работу в оркестр Флетчера Хендерсона. Там к нему пришла известность, любители джаза приходили слушать бэнд зачастую ради его «горячих» соло. К этому времени окончательно сформировался собственный стиль Луи Армстронга — яркий, импровизационный и изобретательный.

В этот период Армстронг участвовал в записях ансамбля «Blu Five» пианиста Кларенса Уильямса и работал в составах различных аккомпанирующих ансамблей со многими блюзовыми и джазовыми вокалистами (Ма Рэйни, Трикси Смит, Кларой Смит, Бесси Смит, Альбертой Хантер, Мэгги Джонс, Евой Тэйлор, Вирджинией Листон, Маргарет Джонсон, Сипи Уоллес, Перри Брэдфордом).

В 1925 году по истечении срока ангажемента у Флетчера Хендерсона Луи Армстронг возвратился в Чикаго и там много и успешно работал. Играл у Эрскина Тэйта в театральном шоу-бэнде, где ярко проявилось его актёрское дарование. Именно в этот период были сделаны исторические записи со своим лучшим студийным составом «Hot Five». Записи, сделанные в эти годы при участии тромбониста Кида Ори, кларнетиста Джонни Доддса, исполнителя на банджо Джонни Сент-Сира и пианистки Лил Хардин (позднее в записях участвуют Фред Робинсон, Джимм Стронг, Эрл Хайнс и Затти Синглтон) стали шедеврами джазовой классики. В 1926 году Луи стал солистом оркестра Кэрролла Диккерсона, а после его ухода сам стал бэндлидером и в течение короткого времени руководил собственным оркестром «Louis Armstrong And His Stompers», членами которого были Бойд Аткинс, Джо Диксон, Эл Вашингтон, Эрл Хайнс, Рип Бассет, Пит Бриггс, Табби Холл. В 1927 году к студийному квинтету «Hot Five» примкнули Пит Бриггс и Бэби Доддс (брат Джонни), образовав новый студийный состав «Hot Seven», с которым был осуществлён ряд блестящих сессионных записей. В этот же период Армстронг отказался от корнета, полностью перейдя на трубу, полюбившуюся ему более ярким звучанием. Он выступал в дуэтах с пианистом Эрлом Хайнсом, начав петь в манере «скэт» (впервые это произошло при записи пьесы «Heebie Jeebies»), получая огромный успех у слушателей.

В 1929 году Луи Армстронг окончательно перебрался в Нью-Йорк. Наступила эра биг-бэндов, и он все больше стал концентрироваться на танцевальной, популярной тогда свит-музыке (sweet music). Армстронг принёс в этот музыкальный стиль свою яркую индивидуальную манеру, свойственную хот-джазу, и быстро стал звездой национального масштаба. Талант Сачмо достиг расцвета.

В 1930-е годы Луи Армстронг много гастролировал, выступал со знаменитыми биг-бэндами Луиса Расселла и Дюка Эллингтона, затем в Калифорнии — с оркестром Леона Элкинса и Леса Хайта, участвовал в киносъемках в Голливуде. В 1931 году посетил с биг-бэндом Новый Орлеан; вернувшись в Нью-Йорк, играл в Гарлеме и на Бродвее. Ряд турне, совершённых в Европу (в довоенный период с 1933 года он несколько раз выступал в Англии, гастролировал в Скандинавии, Франции, Голландии) и Северную Африку, принесли Армстронгу широчайшую известность как у себя на родине (прежде в США он был популярен в основном у негритянской публики), так и за рубежом. В промежутках между гастролями он выступал с оркестрами Чарли Гейнза, Чика Уэбба, Кида Ори, с вокальным квартетом «Mills Brothers», в театральных постановках и радиопрограммах, снимался в кинофильмах.

В 1933 году он вновь стал руководить джаз-бэндом. C 1935 года всю деловую часть жизни Армстронга взял под свой контроль его новый менеджер Джо Глейзер — профессионал в своём деле. В 1936 году в Нью-Йорке вышла автобиографическая книга Армстронга «Swing That Music». Затем наступили проблемы со здоровьем: он перенёс несколько операций, связанных с лечением травмы верхней губы (деформация и разрыв тканей из-за чрезмерного давления мундштука и неправильного амбушюра), а также операцию на голосовых связках (с её помощью Армстронг пытался избавиться от хриплого тембра голоса, ценность которого для его неповторимой исполнительской манеры он осознал лишь впоследствии).

В 1938 году Луи Армстронг женился четвёртый (и последний) раз на танцовщице Люсиль Уилсон, с которой он прожил до конца своих дней.

В 1947 году Джо Глейзер, его менеджер, собрал для Армстронга ансамбль «All Stars» («Все звезды»). Первоначально это действительно был оркестр всех звезд — в него тогда входили кроме Луи Армстронга (труба, вокал) Эрл Хайнс (фортепиано), Джек Тигарден (тромбон), Барни Бигард (кларнет), Бад Фримен (тенор-саксофон), Сид Кэтлетт (ударные) и другие знаменитые мастера джаза. Впоследствии музыканты часто менялись и благодаря своему участию в группе многие малоизвестные до тех пор джазмены приобретали большую известность.

«All-Stars» ориентировались на исполнение в стиле «диксиленд», а также джазовые обработки популярных песен, причем последние все же преобладали в репертуаре ансамбля. К середине 1950-х годов Луи Армстронг был одним из самых знаменитых в мире музыкантов и шоуменов, к тому же он снялся более чем в 50-ти фильмах. Госдепартамент США присвоил ему неофициальный титул «Посол джаза» и неоднократно спонсировал его мировые турне. В середине 50-х, когда Госдеп при Эйзенхауэре был готов финансировать его поездку в СССР, Луи отказался:

Впоследствии, в 1960-е, неоднократно обсуждались разные варианты его гастролей в СССР, но всё это так и осталось в проектах.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 2810 дней] Тем не менее, Армстронг выступил в других городах социалистического лагеря, яркое свидетельство - запись мартовских концертов All stars 1965 в Люцерн-холле в Праге, сыгранных буквально на одном дыхании.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 2810 дней]

В 1954 году Армстронг написал вторую автобиографическую книгу «Satchmo. My Life in New Orleans».

В дальнейшем популярность артиста продолжала возрастать благодаря его неутомимой и разносторонней творческой деятельности. Примечательна его совместная работа с Сиднеем Беше, Бингом Кросби, Саем Оливером, Дюком Эллингтоном, Оскаром Питерсоном и другими звездами джаза, участие в джаз-фестивалях (1948 — Ницца, 1956—1958 — Ньюпорт, 1959 — Италия, Монтерей), гастроли во многих странах Европы, Латинской Америки, Азии, Африки. При его содействии был организован ряд филармонических джазовых концертов в Таун-холле и на сцене Метрополитен-опера. Классической стала сделанная им и Эллой Фицджеральд в 1950-е годы запись оперы Гершвина «Порги и Бесс».

В 1959 году Армстронг перенёс инфаркт, и с этого момента здоровье уже не позволяло ему выступать в полной мере, однако он не прекращал концертные выступления.

В 1960-е годы Армстронг работал чаще в качестве вокалиста, записывая как новые версии традиционных композиций в стиле госпел («Go Down Moses»), так и новые песни (например, тема к фильму «На секретной службе Её Величества», «We Have All the Time in the World»). Вместе с Барброй Стрейзанд он принял участие в мюзикле «Привет, Долли!»; выпущенная отдельным синглом песня «Hello, Dolly!» в его исполнении дошла до первого места в американском хит-параде продаж. Последним хитом Армстронга стала жизнеутверждающая песня «What a Wonderful World» (первое место в Великобритании).

За 5 месяцев до смерти Армстронга в 1971 году была сделана запись живого выступления трубача, на котором он среди прочих композиций исполнил известные темы Mack the Knife, Rockin’ Chair и Boy from New Orleans. Позже, в 1972 году, релиз с этим импровизационным сетом был издан под названием Satchmo at the National Press Club: Red Beans and Rice-ly Yours. Выпущенная только на виниле, эта пластинка больше не переиздавалась вплоть до 2012 года – 24 апреля она стала доступной на компакт-дисках[6].

В конце 1960-х годов здоровье артиста стало резко ухудшаться, но он продолжал работать. 10 февраля 1971 года он в последний раз играл и пел в телешоу со своим старым партнером по сцене Бингом Кросби.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 2810 дней] В марте Армстронг и его «All Stars» ещё две недели выступали в «Уолдорф-Астория» в Нью-Йорке. Но очередной сердечный приступ вновь заставил его лечь в больницу, где он пробыл два месяца. 5 июля 1971 года Армстронг попросил собрать его оркестр для репетиции. 6 июля он скончался: сердечная недостаточность привела к отказу почек.

Смерть Армстронга вызвала поток соболезнований. Многие газеты не только в США, но и в других странах (в том числе и советская газета «Известия») поместили на первой полосе сообщение о его кончине. Похороны прошли очень торжественно и транслировались по телевидению на всю страну. 8 июля тело было выставлено для торжественного прощания в учебном манеже Национальной гвардии, предоставленном для этих целей по личному распоряжению президента США. В заявлении, сделанном президентом Никсоном, говорилось: «Госпожа Никсон и я разделяем горе миллионов американцев в связи со смертью Луи Армстронга. Он был одним из творцов американского искусства. Человек яркой индивидуальности, Армстронг завоевал всемирную известность. Его блестящий талант и благородство обогатили нашу духовную жизнь, сделали её более насыщенной».К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 2810 дней]

Дискография

Избранные DVD

  • Louis Armstrong «Hello Dolly»
  • Louis Armstrong «Jazz Festivall»
  • Louis Armstrong «A Rhapsody in Black and Blue»
  • Louis Armstrong «Newport Jazz Festival part 1»
  • Louis Armstrong «Newport Jazz Festival part 2»
  • Louis Armstrong «In Stuttgart»
  • Louis Armstrong «Clips Hystory Volume 1»
  • Louis Armstrong «Clips Hystory Volume 2»
  • Louis Armstrong «Let My People Go»

См. также

Напишите отзыв о статье "Армстронг, Луи"

Примечания

  1. ↑ Will Friedwald. [books.google.ru/books?id=BW9dtlqrg_0C&pg=PA338 A Biographical Guide to the Great Jazz and Pop Singers]. — С. 338.
  2. ↑ Will Friedwald. [www.wsj.com/articles/SB10001424127887323501004578388663344566912 Intercontinental Artistic Missions] (англ.). The Wall Street Journal. Проверено 17 февраля 2015.
  3. ↑ 1 2 Марк Зайчик. [www.zman.com/news/2011/11/10/113770.html Гениальный чернокожий джазмен всю жизнь носил Маген Давид]. Девятый канал (10 ноября 2011). Проверено 6 февраля 2014. [www.peeep.us/d8806160 Архивировано из первоисточника 6 февраля 2014].
  4. ↑ 1 2 Stanley Karnow. [www.nytimes.com/2001/02/21/opinion/my-debt-to-cousin-louis-s-cornet.html My Debt to Cousin Louis’s Cornet] (англ.). The New York Times (21 February 2001). Проверено 6 февраля 2014. [www.peeep.us/6678d324 Архивировано из первоисточника 6 февраля 2014].
  5. ↑ [www.karnofsky.org/name.html The Karnofsky Project]
  6. ↑ [jazzpeople.ru/jazz-in-faces/biography-louis-armstrong/ Биография Луи Армстронга в фотографиях].

Литература

  • Коллиер Дж. Л. [www.satchmo.ru/publikatsii/spisok-publikatsiy/lui-armstrong-amerikanskiy-geniy Луи Армстронг. Американский гений]. — М.: Издательство Прессверк, 2001. ISBN 5-94584-027-0
  • Фейертаг В. Б. Джаз. XX век. Энциклопедический справочник. — Спб.: «СКИФИЯ», 2001, с.22-24. ISBN 5-94063-018-9
  • Шапиро Н. Послушай, что я тебе расскажу…История джаза, рассказанная людьми, которые её создавали.— Новосибирск: Сиб.унив.изд-во, 2006. ISBN 5-94087-307-3
  • Bohlander K., Holler K.-H. Jazzfuhrer.— Leipzig, 1980, с.18-23.

Ссылки

Луи Армстронг в Викицитатнике?
  • [www.louisarmstronghouse.org/ Официальный сайт, посвящённый Армстронгу] (англ.)
  • [www.discogs.com/artist/Louis+Armstrong Армстронг, Луи] (англ.) на сайте Discogs
  • [musicbrainz.org/artist/eea8a864-fcda-4602-9569-38ab446decd6.html Армстронг, Луи] (англ.) на сайте MusicBrainz
  • [www.last.fm/ru/music/Louis+Armstrong Профиль Луи Армстронга] на Last.fm

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

 Для улучшения этой статьи желательно?:

Отрывок, характеризующий Армстронг, Луи

– Снимите его, – сказал он, грациозно величественным жестом указывая на портрет. – Ему еще рано видеть поле сражения.
Боссе, закрыв глаза и склонив голову, глубоко вздохнул, этим жестом показывая, как он умел ценить и понимать слова императора.


Весь этот день 25 августа, как говорят его историки, Наполеон провел на коне, осматривая местность, обсуживая планы, представляемые ему его маршалами, и отдавая лично приказания своим генералам.
Первоначальная линия расположения русских войск по Ко лоче была переломлена, и часть этой линии, именно левый фланг русских, вследствие взятия Шевардинского редута 24 го числа, была отнесена назад. Эта часть линии была не укреплена, не защищена более рекою, и перед нею одною было более открытое и ровное место. Очевидно было для всякого военного и невоенного, что эту часть линии и должно было атаковать французам. Казалось, что для этого не нужно было много соображений, не нужно было такой заботливости и хлопотливости императора и его маршалов и вовсе не нужно той особенной высшей способности, называемой гениальностью, которую так любят приписывать Наполеону; но историки, впоследствии описывавшие это событие, и люди, тогда окружавшие Наполеона, и он сам думали иначе.
Наполеон ездил по полю, глубокомысленно вглядывался в местность, сам с собой одобрительно или недоверчиво качал головой и, не сообщая окружавшим его генералам того глубокомысленного хода, который руководил его решеньями, передавал им только окончательные выводы в форме приказаний. Выслушав предложение Даву, называемого герцогом Экмюльским, о том, чтобы обойти левый фланг русских, Наполеон сказал, что этого не нужно делать, не объясняя, почему это было не нужно. На предложение же генерала Компана (который должен был атаковать флеши), провести свою дивизию лесом, Наполеон изъявил свое согласие, несмотря на то, что так называемый герцог Эльхингенский, то есть Ней, позволил себе заметить, что движение по лесу опасно и может расстроить дивизию.
Осмотрев местность против Шевардинского редута, Наполеон подумал несколько времени молча и указал на места, на которых должны были быть устроены к завтрему две батареи для действия против русских укреплений, и места, где рядом с ними должна была выстроиться полевая артиллерия.
Отдав эти и другие приказания, он вернулся в свою ставку, и под его диктовку была написана диспозиция сражения.
Диспозиция эта, про которую с восторгом говорят французские историки и с глубоким уважением другие историки, была следующая:
«С рассветом две новые батареи, устроенные в ночи, на равнине, занимаемой принцем Экмюльским, откроют огонь по двум противостоящим батареям неприятельским.
В это же время начальник артиллерии 1 го корпуса, генерал Пернетти, с 30 ю орудиями дивизии Компана и всеми гаубицами дивизии Дессе и Фриана, двинется вперед, откроет огонь и засыплет гранатами неприятельскую батарею, против которой будут действовать!
24 орудия гвардейской артиллерии,
30 орудий дивизии Компана
и 8 орудий дивизии Фриана и Дессе,
Всего – 62 орудия.
Начальник артиллерии 3 го корпуса, генерал Фуше, поставит все гаубицы 3 го и 8 го корпусов, всего 16, по флангам батареи, которая назначена обстреливать левое укрепление, что составит против него вообще 40 орудий.
Генерал Сорбье должен быть готов по первому приказанию вынестись со всеми гаубицами гвардейской артиллерии против одного либо другого укрепления.
В продолжение канонады князь Понятовский направится на деревню, в лес и обойдет неприятельскую позицию.
Генерал Компан двинется чрез лес, чтобы овладеть первым укреплением.
По вступлении таким образом в бой будут даны приказания соответственно действиям неприятеля.
Канонада на левом фланге начнется, как только будет услышана канонада правого крыла. Стрелки дивизии Морана и дивизии вице короля откроют сильный огонь, увидя начало атаки правого крыла.
Вице король овладеет деревней [Бородиным] и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Морана и Жерара, которые, под его предводительством, направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками армии.
Все это должно быть исполнено в порядке (le tout se fera avec ordre et methode), сохраняя по возможности войска в резерве.
В императорском лагере, близ Можайска, 6 го сентября, 1812 года».
Диспозиция эта, весьма неясно и спутанно написанная, – ежели позволить себе без религиозного ужаса к гениальности Наполеона относиться к распоряжениям его, – заключала в себе четыре пункта – четыре распоряжения. Ни одно из этих распоряжений не могло быть и не было исполнено.
В диспозиции сказано, первое: чтобы устроенные на выбранном Наполеоном месте батареи с имеющими выравняться с ними орудиями Пернетти и Фуше, всего сто два орудия, открыли огонь и засыпали русские флеши и редут снарядами. Это не могло быть сделано, так как с назначенных Наполеоном мест снаряды не долетали до русских работ, и эти сто два орудия стреляли по пустому до тех пор, пока ближайший начальник, противно приказанию Наполеона, не выдвинул их вперед.
Второе распоряжение состояло в том, чтобы Понятовский, направясь на деревню в лес, обошел левое крыло русских. Это не могло быть и не было сделано потому, что Понятовский, направясь на деревню в лес, встретил там загораживающего ему дорогу Тучкова и не мог обойти и не обошел русской позиции.
Третье распоряжение: Генерал Компан двинется в лес, чтоб овладеть первым укреплением. Дивизия Компана не овладела первым укреплением, а была отбита, потому что, выходя из леса, она должна была строиться под картечным огнем, чего не знал Наполеон.
Четвертое: Вице король овладеет деревнею (Бородиным) и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Марана и Фриана (о которых не сказано: куда и когда они будут двигаться), которые под его предводительством направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками.
Сколько можно понять – если не из бестолкового периода этого, то из тех попыток, которые деланы были вице королем исполнить данные ему приказания, – он должен был двинуться через Бородино слева на редут, дивизии же Морана и Фриана должны были двинуться одновременно с фронта.
Все это, так же как и другие пункты диспозиции, не было и не могло быть исполнено. Пройдя Бородино, вице король был отбит на Колоче и не мог пройти дальше; дивизии же Морана и Фриана не взяли редута, а были отбиты, и редут уже в конце сражения был захвачен кавалерией (вероятно, непредвиденное дело для Наполеона и неслыханное). Итак, ни одно из распоряжений диспозиции не было и не могло быть исполнено. Но в диспозиции сказано, что по вступлении таким образом в бой будут даны приказания, соответственные действиям неприятеля, и потому могло бы казаться, что во время сражения будут сделаны Наполеоном все нужные распоряжения; но этого не было и не могло быть потому, что во все время сражения Наполеон находился так далеко от него, что (как это и оказалось впоследствии) ход сражения ему не мог быть известен и ни одно распоряжение его во время сражения не могло быть исполнено.


Многие историки говорят, что Бородинское сражение не выиграно французами потому, что у Наполеона был насморк, что ежели бы у него не было насморка, то распоряжения его до и во время сражения были бы еще гениальнее, и Россия бы погибла, et la face du monde eut ete changee. [и облик мира изменился бы.] Для историков, признающих то, что Россия образовалась по воле одного человека – Петра Великого, и Франция из республики сложилась в империю, и французские войска пошли в Россию по воле одного человека – Наполеона, такое рассуждение, что Россия осталась могущественна потому, что у Наполеона был большой насморк 26 го числа, такое рассуждение для таких историков неизбежно последовательно.
Ежели от воли Наполеона зависело дать или не дать Бородинское сражение и от его воли зависело сделать такое или другое распоряжение, то очевидно, что насморк, имевший влияние на проявление его воли, мог быть причиной спасения России и что поэтому тот камердинер, который забыл подать Наполеону 24 го числа непромокаемые сапоги, был спасителем России. На этом пути мысли вывод этот несомненен, – так же несомненен, как тот вывод, который, шутя (сам не зная над чем), делал Вольтер, говоря, что Варфоломеевская ночь произошла от расстройства желудка Карла IX. Но для людей, не допускающих того, чтобы Россия образовалась по воле одного человека – Петра I, и чтобы Французская империя сложилась и война с Россией началась по воле одного человека – Наполеона, рассуждение это не только представляется неверным, неразумным, но и противным всему существу человеческому. На вопрос о том, что составляет причину исторических событий, представляется другой ответ, заключающийся в том, что ход мировых событий предопределен свыше, зависит от совпадения всех произволов людей, участвующих в этих событиях, и что влияние Наполеонов на ход этих событий есть только внешнее и фиктивное.
Как ни странно кажется с первого взгляда предположение, что Варфоломеевская ночь, приказанье на которую отдано Карлом IX, произошла не по его воле, а что ему только казалось, что он велел это сделать, и что Бородинское побоище восьмидесяти тысяч человек произошло не по воле Наполеона (несмотря на то, что он отдавал приказания о начале и ходе сражения), а что ему казалось только, что он это велел, – как ни странно кажется это предположение, но человеческое достоинство, говорящее мне, что всякий из нас ежели не больше, то никак не меньше человек, чем великий Наполеон, велит допустить это решение вопроса, и исторические исследования обильно подтверждают это предположение.
В Бородинском сражении Наполеон ни в кого не стрелял и никого не убил. Все это делали солдаты. Стало быть, не он убивал людей.
Солдаты французской армии шли убивать русских солдат в Бородинском сражении не вследствие приказания Наполеона, но по собственному желанию. Вся армия: французы, итальянцы, немцы, поляки – голодные, оборванные и измученные походом, – в виду армии, загораживавшей от них Москву, чувствовали, что le vin est tire et qu'il faut le boire. [вино откупорено и надо выпить его.] Ежели бы Наполеон запретил им теперь драться с русскими, они бы его убили и пошли бы драться с русскими, потому что это было им необходимо.
Когда они слушали приказ Наполеона, представлявшего им за их увечья и смерть в утешение слова потомства о том, что и они были в битве под Москвою, они кричали «Vive l'Empereur!» точно так же, как они кричали «Vive l'Empereur!» при виде изображения мальчика, протыкающего земной шар палочкой от бильбоке; точно так же, как бы они кричали «Vive l'Empereur!» при всякой бессмыслице, которую бы им сказали. Им ничего больше не оставалось делать, как кричать «Vive l'Empereur!» и идти драться, чтобы найти пищу и отдых победителей в Москве. Стало быть, не вследствие приказания Наполеона они убивали себе подобных.
И не Наполеон распоряжался ходом сраженья, потому что из диспозиции его ничего не было исполнено и во время сражения он не знал про то, что происходило впереди его. Стало быть, и то, каким образом эти люди убивали друг друга, происходило не по воле Наполеона, а шло независимо от него, по воле сотен тысяч людей, участвовавших в общем деле. Наполеону казалось только, что все дело происходило по воле его. И потому вопрос о том, был ли или не был у Наполеона насморк, не имеет для истории большего интереса, чем вопрос о насморке последнего фурштатского солдата.
Тем более 26 го августа насморк Наполеона не имел значения, что показания писателей о том, будто вследствие насморка Наполеона его диспозиция и распоряжения во время сражения были не так хороши, как прежние, – совершенно несправедливы.
Выписанная здесь диспозиция нисколько не была хуже, а даже лучше всех прежних диспозиций, по которым выигрывались сражения. Мнимые распоряжения во время сражения были тоже не хуже прежних, а точно такие же, как и всегда. Но диспозиция и распоряжения эти кажутся только хуже прежних потому, что Бородинское сражение было первое, которого не выиграл Наполеон. Все самые прекрасные и глубокомысленные диспозиции и распоряжения кажутся очень дурными, и каждый ученый военный с значительным видом критикует их, когда сражение по ним не выиграно, и самью плохие диспозиции и распоряжения кажутся очень хорошими, и серьезные люди в целых томах доказывают достоинства плохих распоряжений, когда по ним выиграно сражение.
Диспозиция, составленная Вейротером в Аустерлицком сражении, была образец совершенства в сочинениях этого рода, но ее все таки осудили, осудили за ее совершенство, за слишком большую подробность.
Наполеон в Бородинском сражении исполнял свое дело представителя власти так же хорошо, и еще лучше, чем в других сражениях. Он не сделал ничего вредного для хода сражения; он склонялся на мнения более благоразумные; он не путал, не противоречил сам себе, не испугался и не убежал с поля сражения, а с своим большим тактом и опытом войны спокойно и достойно исполнял свою роль кажущегося начальствованья.


Вернувшись после второй озабоченной поездки по линии, Наполеон сказал:
– Шахматы поставлены, игра начнется завтра.
Велев подать себе пуншу и призвав Боссе, он начал с ним разговор о Париже, о некоторых изменениях, которые он намерен был сделать в maison de l'imperatrice [в придворном штате императрицы], удивляя префекта своею памятливостью ко всем мелким подробностям придворных отношений.
Он интересовался пустяками, шутил о любви к путешествиям Боссе и небрежно болтал так, как это делает знаменитый, уверенный и знающий свое дело оператор, в то время как он засучивает рукава и надевает фартук, а больного привязывают к койке: «Дело все в моих руках и в голове, ясно и определенно. Когда надо будет приступить к делу, я сделаю его, как никто другой, а теперь могу шутить, и чем больше я шучу и спокоен, тем больше вы должны быть уверены, спокойны и удивлены моему гению».
Окончив свой второй стакан пунша, Наполеон пошел отдохнуть пред серьезным делом, которое, как ему казалось, предстояло ему назавтра.
Он так интересовался этим предстоящим ему делом, что не мог спать и, несмотря на усилившийся от вечерней сырости насморк, в три часа ночи, громко сморкаясь, вышел в большое отделение палатки. Он спросил о том, не ушли ли русские? Ему отвечали, что неприятельские огни всё на тех же местах. Он одобрительно кивнул головой.
Дежурный адъютант вошел в палатку.
– Eh bien, Rapp, croyez vous, que nous ferons do bonnes affaires aujourd'hui? [Ну, Рапп, как вы думаете: хороши ли будут нынче наши дела?] – обратился он к нему.
– Sans aucun doute, Sire, [Без всякого сомнения, государь,] – отвечал Рапп.
Наполеон посмотрел на него.
– Vous rappelez vous, Sire, ce que vous m'avez fait l'honneur de dire a Smolensk, – сказал Рапп, – le vin est tire, il faut le boire. [Вы помните ли, сударь, те слова, которые вы изволили сказать мне в Смоленске, вино откупорено, надо его пить.]
Наполеон нахмурился и долго молча сидел, опустив голову на руку.
– Cette pauvre armee, – сказал он вдруг, – elle a bien diminue depuis Smolensk. La fortune est une franche courtisane, Rapp; je le disais toujours, et je commence a l'eprouver. Mais la garde, Rapp, la garde est intacte? [Бедная армия! она очень уменьшилась от Смоленска. Фортуна настоящая распутница, Рапп. Я всегда это говорил и начинаю испытывать. Но гвардия, Рапп, гвардия цела?] – вопросительно сказал он.
– Oui, Sire, [Да, государь.] – отвечал Рапп.
Наполеон взял пастильку, положил ее в рот и посмотрел на часы. Спать ему не хотелось, до утра было еще далеко; а чтобы убить время, распоряжений никаких нельзя уже было делать, потому что все были сделаны и приводились теперь в исполнение.
– A t on distribue les biscuits et le riz aux regiments de la garde? [Роздали ли сухари и рис гвардейцам?] – строго спросил Наполеон.
– Oui, Sire. [Да, государь.]
– Mais le riz? [Но рис?]
Рапп отвечал, что он передал приказанья государя о рисе, но Наполеон недовольно покачал головой, как будто он не верил, чтобы приказание его было исполнено. Слуга вошел с пуншем. Наполеон велел подать другой стакан Раппу и молча отпивал глотки из своего.
– У меня нет ни вкуса, ни обоняния, – сказал он, принюхиваясь к стакану. – Этот насморк надоел мне. Они толкуют про медицину. Какая медицина, когда они не могут вылечить насморка? Корвизар дал мне эти пастильки, но они ничего не помогают. Что они могут лечить? Лечить нельзя. Notre corps est une machine a vivre. Il est organise pour cela, c'est sa nature; laissez y la vie a son aise, qu'elle s'y defende elle meme: elle fera plus que si vous la paralysiez en l'encombrant de remedes. Notre corps est comme une montre parfaite qui doit aller un certain temps; l'horloger n'a pas la faculte de l'ouvrir, il ne peut la manier qu'a tatons et les yeux bandes. Notre corps est une machine a vivre, voila tout. [Наше тело есть машина для жизни. Оно для этого устроено. Оставьте в нем жизнь в покое, пускай она сама защищается, она больше сделает одна, чем когда вы ей будете мешать лекарствами. Наше тело подобно часам, которые должны идти известное время; часовщик не может открыть их и только ощупью и с завязанными глазами может управлять ими. Наше тело есть машина для жизни. Вот и все.] – И как будто вступив на путь определений, definitions, которые любил Наполеон, он неожиданно сделал новое определение. – Вы знаете ли, Рапп, что такое военное искусство? – спросил он. – Искусство быть сильнее неприятеля в известный момент. Voila tout. [Вот и все.]
Рапп ничего не ответил.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Армстронг,_Луи&oldid=81438560»