Армстронг, Рой Фрейзер

Рой Фрейзер Армстронг англ. Roy Fraser Armstrong<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Выпускник Университета Нью-Брансуика, 1910 год.</td></tr>
Рождение:	8 ноября 1889(1889-11-08) Шаблон:Сент-Эндрюс (Нью-Брансуик), Шарлотт, Нью-Брансуик, Канада, Британская империя
Смерть:	11 ноября 1983(1983-11-11) (94 года) Кингстон, Фронтенак, Онтарио, Канада
Отец:	Роберт Эдвин Армстронг
Мать:	Маргарет Паттерсон Армстронг
Супруга:	Мюриэл Смит
Дети:	двое
Образование:	Университет Нью-Брансуика Университет Макгилла
Учёная степень:	бакалавр наук
Профессия:	инженер
Военная служба
Годы службы:	1916—1919
Принадлежность:	Канада Канада
Род войск:	Армия Канады
Звание:	Лейтенант
Сражения:	Первая мировая война  • Западный фронт  •  • Битва при Амьене  •  • Битва при Аррасе  •  • Битва при Камбре
Награды:

Рой Фрейзер Армстронг (англ. Roy Fraser Armstrong; 8 октября 1889, Сент-Эндрюс, Шарлотт, Нью-Брансуик, Канада, Британская империя — 11 октября 1983, Кингстон, Фронтенак, Онтарио, Канада) — канадский и британский военный, государственный и общественный деятель.

Рой Армстронг родился в провинции Нью-Брансуик. Получив университетское образование, он поступил на службу в сферу водно-канализационной системы одного из канадских городов. После начала Первой мировой войны Рой был зачислен в Канадский корпус и отправлен во Францию. Он принял участие в нескольких сражениях в качестве инженера, отвечавшего за достаточное снабжение солдат водой, за что и был награждён Военным крестом. После ухода с военной службы Армстронг продолжил свою карьеру в области городского развития, вершиной которой стала должность управляющего госпиталем в Кингстоне (провинция Онтарио). На этом посту он задержался почти на 30 лет, с успехом проведя госпиталь через Великую депрессию и Вторую мировую войну, и ушёл в отставку в 1957 году, оставив после себя передовое по рамкам того времени медицинское учреждение. Окружённый почётом и уважением, Рой Армстронг погиб в 1983 году при пожаре в доме престарелых в Кингстоне.

Биография

Молодые годы и образование

Рой Фрейзер Армстронг родился 8 октября 1889 года в городе Сент-Эндрюс (провинция Нью-Брансуик), в семье Роберта Эдвина и Маргарет Паттерсон Армстронг. В 1910 году Рой окончил Университет Нью-Брансуика со степенью бакалавра наук в области гражданского строительства. С 1911 по 1915 год он был муниципальным консультантом в Западной Канаде. С 1913 по 1914 год Рой учился в Университете Макгилла, где окончил аспирантуру в области прикладной науки. В 1915 году он был назначен инженером и смотрителем водно-канализационной системы города Сент-Джон.

Военная карьера

4 мая 1916 года Рой Армстронг был зачислен в 65-ю батарею Королевского полка канадской артиллерии, а затем переведен в 14-ю бригаду. Она была переведена во Францию, где Армстронг работал инженером, и в его обязанности входило обеспечение военнослужащих достаточным количеством и запасом воды. К концу Первой мировой войны Армстронг в звании лейтенанта служил в 3-й дивизии Военных инженеров Канадского корпуса Экспедиционных сил.

8 марта 1919 года Король Великобритании Георг V одобрил награждение Армстронга Военным крестом, с формулировкой:

Во время битвы при Амьене, битвы при Аррасе, и при Камбре, работа этого офицера, как офицера водоснабжения была отмечена большим умением, храбростью и преданностью долгу. Он несколько раз, под снарядами, выполнял разведку для лучшего водоснабжения. Во всех отношениях он превосходно исполнил свои обязанности.

Оригинальный текст (англ.)  

During the battle of Amiens, the battle of Arras, and of Cambrai, the work of this officer as water supply officer has been marked by great ability, gallantry, and devotion to duty. He several times, under shell fire, reconnoitred for the best water supply. Throughout he performed his duties admirably.

Награда была вручена 4 октября на торжественной церемонии в Букингемском дворце.

Гражданская служба

В 1919 году Рой Армстронг стал первым городским управляющим Вудстока. До 1923 года он работал инженером-строителем на различных работах, в том числе по заказу вооружённых сил. В том же году Рой женился на уроженке Вудстока Мюриэл Смит, родившей позже двоих детей. Тогда же Армстронг поступил в Гражданский научно-исследовательский институт Канады, где стал работать в качестве консультанта в общественных и промышленных группах, в частности в больницах. После отставки Фрэнка Тэйлора, в 1924 году Армстронг был назначен исполняющим обязанности суперинтенданта Госпиталя Виктории в Лондоне (провинция Онтарио), вернувшись позже в муниципалитет в качестве городского управляющего Уинсора (провинция Новая Шотландия).

В 1924 году, из-за раздутой численности персонала и управленческих проблем, на основании рекомендации доктора Горация Бриттена, Совет управляющих Общего госпиталя в Кингстоне принял решение назначить на управляющую должность человека, имеющего административный, а не медицинский опыт. В марте 1925 года, по протекции Бриттена, Армстронг был назначен суперинтендантом Общего госпиталя Кингстона. За время работы, он сбалансировал бюджет больницы при сохранении и добавлении новых услуг, проведя это учреждение через годы Великой депрессии и Второй мировой войны, и в связи с уменьшением доходов пациентов, создав «План общественной кооперативной группы госпиталя» — первый план общественного медицинского страхования в Онтарио. Чтобы компенсировать снижение темпов, вызванных депрессией, в 1932 году Армстронг вместе со всем персоналом пожертвовал пять процентов от заработной платы для нужд больницы. В 1942 году он представил десятилетний план по расширению госпиталя до 600 мест, включивший в себя строительство Крыла Победы, в который вошли первая противораковая клиника в Онтарио, диетическое отделение, отделение Вальтера Т. Коннелла и детская больница. В 1956 году Армстронг изъявил желание уйти в отставку с работы в госпитале, что и сделал в 1957 году, оставшись на должности консультанта до завершения всех строительных работ. В то же время, он был президентом Ассоциации госпиталей Онтарио и Ассоциации госпиталей Канады, а также был членом Американской коллегии администраторов госпиталей. В 1957 году он получил почётную степень доктора юриспруденции Университета Куинс.

Последние годы и смерть

После своего выхода на пенсию, Рой Армстронг стал членом Совета управляющих Общего госпиталя Кингстона, в 1970 году назван пожизненным управляющим, а в 1976 году в его честь было названо амбулаторное здание — Центр пациентов Фрейзера Армстронга. Помимо этого он занимал должность представителя компании Montreal Trust Company.

В сентябре 1983 года Рой Армстронг переехал в дом престарелых в Кингстоне. Он скончался 11 октября того же года в возрасте 94 лет от ожогов при пожаре в доме престарелых.

Ссылки

• [archivescanada.accesstomemory.org/r-fraser-armstrong-fonds Рой Фрейзер Армстронг]. Библиотека и Архив Канады
• [www.archeion.ca/r-fraser-armstrong-fonds;rad?sf_culture=fi Рой Фрейзер Армстронг]. Archives Association of Ontatio

Канада   Великобритания   Первая мировая война   Архитектура

Отрывок, характеризующий Армстронг, Рой Фрейзер

В одну из минут неловкого молчания, во время которых Анатоль своими выпуклыми глазами спокойно и упорно смотрел на нее, Наташа, чтобы прервать это молчание, спросила его, как ему нравится Москва. Наташа спросила и покраснела. Ей постоянно казалось, что что то неприличное она делает, говоря с ним. Анатоль улыбнулся, как бы ободряя ее.
– Сначала мне мало нравилась, потому что, что делает город приятным, ce sont les jolies femmes, [хорошенькие женщины,] не правда ли? Ну а теперь очень нравится, – сказал он, значительно глядя на нее. – Поедете на карусель, графиня? Поезжайте, – сказал он, и, протянув руку к ее букету и понижая голос, сказал: – Vous serez la plus jolie. Venez, chere comtesse, et comme gage donnez moi cette fleur. [Вы будете самая хорошенькая. Поезжайте, милая графиня, и в залог дайте мне этот цветок.]
Наташа не поняла того, что он сказал, так же как он сам, но она чувствовала, что в непонятных словах его был неприличный умысел. Она не знала, что сказать и отвернулась, как будто не слыхала того, что он сказал. Но только что она отвернулась, она подумала, что он тут сзади так близко от нее.
«Что он теперь? Он сконфужен? Рассержен? Надо поправить это?» спрашивала она сама себя. Она не могла удержаться, чтобы не оглянуться. Она прямо в глаза взглянула ему, и его близость и уверенность, и добродушная ласковость улыбки победили ее. Она улыбнулась точно так же, как и он, глядя прямо в глаза ему. И опять она с ужасом чувствовала, что между ним и ею нет никакой преграды.
Опять поднялась занавесь. Анатоль вышел из ложи, спокойный и веселый. Наташа вернулась к отцу в ложу, совершенно уже подчиненная тому миру, в котором она находилась. Всё, что происходило перед ней, уже казалось ей вполне естественным; но за то все прежние мысли ее о женихе, о княжне Марье, о деревенской жизни ни разу не пришли ей в голову, как будто всё то было давно, давно прошедшее.
В четвертом акте был какой то чорт, который пел, махая рукою до тех пор, пока не выдвинули под ним доски, и он не опустился туда. Наташа только это и видела из четвертого акта: что то волновало и мучило ее, и причиной этого волнения был Курагин, за которым она невольно следила глазами. Когда они выходили из театра, Анатоль подошел к ним, вызвал их карету и подсаживал их. Подсаживая Наташу, он пожал ей руку выше локтя. Наташа, взволнованная и красная, оглянулась на него. Он, блестя своими глазами и нежно улыбаясь, смотрел на нее.

Только приехав домой, Наташа могла ясно обдумать всё то, что с ней было, и вдруг вспомнив князя Андрея, она ужаснулась, и при всех за чаем, за который все сели после театра, громко ахнула и раскрасневшись выбежала из комнаты. – «Боже мой! Я погибла! сказала она себе. Как я могла допустить до этого?» думала она. Долго она сидела закрыв раскрасневшееся лицо руками, стараясь дать себе ясный отчет в том, что было с нею, и не могла ни понять того, что с ней было, ни того, что она чувствовала. Всё казалось ей темно, неясно и страшно. Там, в этой огромной, освещенной зале, где по мокрым доскам прыгал под музыку с голыми ногами Duport в курточке с блестками, и девицы, и старики, и голая с спокойной и гордой улыбкой Элен в восторге кричали браво, – там под тенью этой Элен, там это было всё ясно и просто; но теперь одной, самой с собой, это было непонятно. – «Что это такое? Что такое этот страх, который я испытывала к нему? Что такое эти угрызения совести, которые я испытываю теперь»? думала она.
Одной старой графине Наташа в состоянии была бы ночью в постели рассказать всё, что она думала. Соня, она знала, с своим строгим и цельным взглядом, или ничего бы не поняла, или ужаснулась бы ее признанию. Наташа одна сама с собой старалась разрешить то, что ее мучило.
«Погибла ли я для любви князя Андрея или нет? спрашивала она себя и с успокоительной усмешкой отвечала себе: Что я за дура, что я спрашиваю это? Что ж со мной было? Ничего. Я ничего не сделала, ничем не вызвала этого. Никто не узнает, и я его не увижу больше никогда, говорила она себе. Стало быть ясно, что ничего не случилось, что не в чем раскаиваться, что князь Андрей может любить меня и такою . Но какою такою ? Ах Боже, Боже мой! зачем его нет тут»! Наташа успокоивалась на мгновенье, но потом опять какой то инстинкт говорил ей, что хотя всё это и правда и хотя ничего не было – инстинкт говорил ей, что вся прежняя чистота любви ее к князю Андрею погибла. И она опять в своем воображении повторяла весь свой разговор с Курагиным и представляла себе лицо, жесты и нежную улыбку этого красивого и смелого человека, в то время как он пожал ее руку.


Анатоль Курагин жил в Москве, потому что отец отослал его из Петербурга, где он проживал больше двадцати тысяч в год деньгами и столько же долгами, которые кредиторы требовали с отца.
Отец объявил сыну, что он в последний раз платит половину его долгов; но только с тем, чтобы он ехал в Москву в должность адъютанта главнокомандующего, которую он ему выхлопотал, и постарался бы там наконец сделать хорошую партию. Он указал ему на княжну Марью и Жюли Карагину.
Анатоль согласился и поехал в Москву, где остановился у Пьера. Пьер принял Анатоля сначала неохотно, но потом привык к нему, иногда ездил с ним на его кутежи и, под предлогом займа, давал ему деньги.
Анатоль, как справедливо говорил про него Шиншин, с тех пор как приехал в Москву, сводил с ума всех московских барынь в особенности тем, что он пренебрегал ими и очевидно предпочитал им цыганок и французских актрис, с главою которых – mademoiselle Georges, как говорили, он был в близких сношениях. Он не пропускал ни одного кутежа у Данилова и других весельчаков Москвы, напролет пил целые ночи, перепивая всех, и бывал на всех вечерах и балах высшего света. Рассказывали про несколько интриг его с московскими дамами, и на балах он ухаживал за некоторыми. Но с девицами, в особенности с богатыми невестами, которые были большей частью все дурны, он не сближался, тем более, что Анатоль, чего никто не знал, кроме самых близких друзей его, был два года тому назад женат. Два года тому назад, во время стоянки его полка в Польше, один польский небогатый помещик заставил Анатоля жениться на своей дочери.
Анатоль весьма скоро бросил свою жену и за деньги, которые он условился высылать тестю, выговорил себе право слыть за холостого человека.
Анатоль был всегда доволен своим положением, собою и другими. Он был инстинктивно всем существом своим убежден в том, что ему нельзя было жить иначе, чем как он жил, и что он никогда в жизни не сделал ничего дурного. Он не был в состоянии обдумать ни того, как его поступки могут отозваться на других, ни того, что может выйти из такого или такого его поступка. Он был убежден, что как утка сотворена так, что она всегда должна жить в воде, так и он сотворен Богом так, что должен жить в тридцать тысяч дохода и занимать всегда высшее положение в обществе. Он так твердо верил в это, что, глядя на него, и другие были убеждены в этом и не отказывали ему ни в высшем положении в свете, ни в деньгах, которые он, очевидно, без отдачи занимал у встречного и поперечного.
Он не был игрок, по крайней мере никогда не желал выигрыша. Он не был тщеславен. Ему было совершенно всё равно, что бы об нем ни думали. Еще менее он мог быть повинен в честолюбии. Он несколько раз дразнил отца, портя свою карьеру, и смеялся над всеми почестями. Он был не скуп и не отказывал никому, кто просил у него. Одно, что он любил, это было веселье и женщины, и так как по его понятиям в этих вкусах не было ничего неблагородного, а обдумать то, что выходило для других людей из удовлетворения его вкусов, он не мог, то в душе своей он считал себя безукоризненным человеком, искренно презирал подлецов и дурных людей и с спокойной совестью высоко носил голову.
У кутил, у этих мужских магдалин, есть тайное чувство сознания невинности, такое же, как и у магдалин женщин, основанное на той же надежде прощения. «Ей всё простится, потому что она много любила, и ему всё простится, потому что он много веселился».
Долохов, в этом году появившийся опять в Москве после своего изгнания и персидских похождений, и ведший роскошную игорную и кутежную жизнь, сблизился с старым петербургским товарищем Курагиным и пользовался им для своих целей.
Анатоль искренно любил Долохова за его ум и удальство. Долохов, которому были нужны имя, знатность, связи Анатоля Курагина для приманки в свое игорное общество богатых молодых людей, не давая ему этого чувствовать, пользовался и забавлялся Курагиным. Кроме расчета, по которому ему был нужен Анатоль, самый процесс управления чужою волей был наслаждением, привычкой и потребностью для Долохова.
Наташа произвела сильное впечатление на Курагина. Он за ужином после театра с приемами знатока разобрал перед Долоховым достоинство ее рук, плеч, ног и волос, и объявил свое решение приволокнуться за нею. Что могло выйти из этого ухаживанья – Анатоль не мог обдумать и знать, как он никогда не знал того, что выйдет из каждого его поступка.
– Хороша, брат, да не про нас, – сказал ему Долохов.
– Я скажу сестре, чтобы она позвала ее обедать, – сказал Анатоль. – А?
– Ты подожди лучше, когда замуж выйдет…
– Ты знаешь, – сказал Анатоль, – j'adore les petites filles: [обожаю девочек:] – сейчас потеряется.
– Ты уж попался раз на petite fille [девочке], – сказал Долохов, знавший про женитьбу Анатоля. – Смотри!
– Ну уж два раза нельзя! А? – сказал Анатоль, добродушно смеясь.


Следующий после театра день Ростовы никуда не ездили и никто не приезжал к ним. Марья Дмитриевна о чем то, скрывая от Наташи, переговаривалась с ее отцом. Наташа догадывалась, что они говорили о старом князе и что то придумывали, и ее беспокоило и оскорбляло это. Она всякую минуту ждала князя Андрея, и два раза в этот день посылала дворника на Вздвиженку узнавать, не приехал ли он. Он не приезжал. Ей было теперь тяжеле, чем первые дни своего приезда. К нетерпению и грусти ее о нем присоединились неприятное воспоминание о свидании с княжной Марьей и с старым князем, и страх и беспокойство, которым она не знала причины. Ей всё казалось, что или он никогда не приедет, или что прежде, чем он приедет, с ней случится что нибудь. Она не могла, как прежде, спокойно и продолжительно, одна сама с собой думать о нем. Как только она начинала думать о нем, к воспоминанию о нем присоединялось воспоминание о старом князе, о княжне Марье и о последнем спектакле, и о Курагине. Ей опять представлялся вопрос, не виновата ли она, не нарушена ли уже ее верность князю Андрею, и опять она заставала себя до малейших подробностей воспоминающею каждое слово, каждый жест, каждый оттенок игры выражения на лице этого человека, умевшего возбудить в ней непонятное для нее и страшное чувство. На взгляд домашних, Наташа казалась оживленнее обыкновенного, но она далеко была не так спокойна и счастлива, как была прежде.
В воскресение утром Марья Дмитриевна пригласила своих гостей к обедни в свой приход Успенья на Могильцах.
– Я этих модных церквей не люблю, – говорила она, видимо гордясь своим свободомыслием. – Везде Бог один. Поп у нас прекрасный, служит прилично, так это благородно, и дьякон тоже. Разве от этого святость какая, что концерты на клиросе поют? Не люблю, одно баловство!