Армянская община Глендейла (Калифорния, США)

Армянская община города Глендейл (штат Калифорния, США) — одна из крупнейших городских армянских общин за пределами Армении. Армяне живут здесь с 1920-х годов. В 1970-е годы армянская иммиграция резко увеличилась, а большинство жителей армянского происхождения поселились в Глендейле в 1990-е — 2000-е годы. Армяне хорошо интегрированы в местное общество, владеют многими предприятиями и не теряют свой язык. В городе действует несколько армянских школ (в том числе армянская школа Чамляна и армянская музыкальная школа «Ларк»), этнических и культурных организаций. Есть много национальных ресторанов и кафе, есть армянская пресса. Ведется продажа армянских книг, аудио и видео дисков. В городе работает консульство Республики Армения, которое имеет своё здание.

В Глендейле начинали свою карьеру некоторые члены армянской рок-группы System of a Down.

Население

Армянские семьи жили в городе с 1920 года, иммиграция армян значительно увеличилась в 1970-х годах. Армяне США хорошо интегрированы в городе, и владеют многими предприятиями, несколькими армянскими школами, а также этническими и культурными организациями.

Глендейл имеет самый высокий процент жителей армянского происхождения, большинство из которых прибыли в город в течение последних двух десятилетий. Город Глендейл является домом для одной из крупнейших армянских городских общин.

В соответствии с переписью населения США 2010 года, Глендейл является домом для 65 343 армян, составляющих 34,1 % от общей численности населения, увеличившись с 1990 года, когда было 31 402 армян в городе.

Политика

Армянская община представлена в городском совете Глендейла. В Конгрессе США город представляет Адам Шиф, который известен своей проармянской позицией — это говорит о большом влиянии армянской общины города. В законодательном собрании штата город представлен Полом Крикоряном (Демократическая партия). Глендейл является городом-побратимом Капана в Армении.

Армяне — мэры Глендейла

• Ларри Зарьян
• Ара Наджарян
• Боб Юсефян
• Раффи Манукян
• Зарех Синанян

Известные армяне Глендейла

Уроженцы города, либо проживавшие в нём:

• Татев Абраамян, шахматистка
• Тигран Аракелян, флейтист / дирижёр
• Армен Чакмакян, музыкант и композитор
• Дарон Малакян, гитарист, System of a Down
• Раффи Манукян, политик
• Ванес Мартиросян, боксёр

См. также

• Армянская диаспора
• Армяне в США
• Армяне
• Геноцид армян
• Западная Армения
• Армянское лобби в США
• Аршиль Горки
• Армянская школа в Голливуде
• Армянская школа Чамляна

Отрывок, характеризующий Армянская община Глендейла (Калифорния, США)

Растопчинские афишки с изображением вверху питейного дома, целовальника и московского мещанина Карпушки Чигирина, который, быв в ратниках и выпив лишний крючок на тычке, услыхал, будто Бонапарт хочет идти на Москву, рассердился, разругал скверными словами всех французов, вышел из питейного дома и заговорил под орлом собравшемуся народу, читались и обсуживались наравне с последним буриме Василия Львовича Пушкина.
В клубе, в угловой комнате, собирались читать эти афиши, и некоторым нравилось, как Карпушка подтрунивал над французами, говоря, что они от капусты раздуются, от каши перелопаются, от щей задохнутся, что они все карлики и что их троих одна баба вилами закинет. Некоторые не одобряли этого тона и говорила, что это пошло и глупо. Рассказывали о том, что французов и даже всех иностранцев Растопчин выслал из Москвы, что между ними шпионы и агенты Наполеона; но рассказывали это преимущественно для того, чтобы при этом случае передать остроумные слова, сказанные Растопчиным при их отправлении. Иностранцев отправляли на барке в Нижний, и Растопчин сказал им: «Rentrez en vous meme, entrez dans la barque et n'en faites pas une barque ne Charon». [войдите сами в себя и в эту лодку и постарайтесь, чтобы эта лодка не сделалась для вас лодкой Харона.] Рассказывали, что уже выслали из Москвы все присутственные места, и тут же прибавляли шутку Шиншина, что за это одно Москва должна быть благодарна Наполеону. Рассказывали, что Мамонову его полк будет стоить восемьсот тысяч, что Безухов еще больше затратил на своих ратников, но что лучше всего в поступке Безухова то, что он сам оденется в мундир и поедет верхом перед полком и ничего не будет брать за места с тех, которые будут смотреть на него.
– Вы никому не делаете милости, – сказала Жюли Друбецкая, собирая и прижимая кучку нащипанной корпии тонкими пальцами, покрытыми кольцами.
Жюли собиралась на другой день уезжать из Москвы и делала прощальный вечер.
– Безухов est ridicule [смешон], но он так добр, так мил. Что за удовольствие быть так caustique [злоязычным]?
– Штраф! – сказал молодой человек в ополченском мундире, которого Жюли называла «mon chevalier» [мой рыцарь] и который с нею вместе ехал в Нижний.
В обществе Жюли, как и во многих обществах Москвы, было положено говорить только по русски, и те, которые ошибались, говоря французские слова, платили штраф в пользу комитета пожертвований.
– Другой штраф за галлицизм, – сказал русский писатель, бывший в гостиной. – «Удовольствие быть не по русски.
– Вы никому не делаете милости, – продолжала Жюли к ополченцу, не обращая внимания на замечание сочинителя. – За caustique виновата, – сказала она, – и плачу, но за удовольствие сказать вам правду я готова еще заплатить; за галлицизмы не отвечаю, – обратилась она к сочинителю: – у меня нет ни денег, ни времени, как у князя Голицына, взять учителя и учиться по русски. А вот и он, – сказала Жюли. – Quand on… [Когда.] Нет, нет, – обратилась она к ополченцу, – не поймаете. Когда говорят про солнце – видят его лучи, – сказала хозяйка, любезно улыбаясь Пьеру. – Мы только говорили о вас, – с свойственной светским женщинам свободой лжи сказала Жюли. – Мы говорили, что ваш полк, верно, будет лучше мамоновского.
– Ах, не говорите мне про мой полк, – отвечал Пьер, целуя руку хозяйке и садясь подле нее. – Он мне так надоел!