Арнесс, Джеймс

Джеймс Арнесс
James Arness
Джеймс Арнесс в 1966 году в сериале «Дымок из ствола».
Имя при рождении:	Джеймс Кинг Арнесс
Дата рождения:	26 мая 1923(1923-05-26)
Место рождения:	Миннеаполис, США
Дата смерти:	3 июня 2011(2011-06-03) (88 лет)
Место смерти:	Лос-Анджелес
Профессия:	актёр
Карьера:	1947–1994

Джеймс Арнесс (англ. James Arness; 26 мая 1923 — 3 июня 2011) — американский актёр и продюсер, которого часто называют одним из самых известных актеров на телевидении в 1950—1970-х годах. В 1996 журнал TV Guide поместил его на двадцатое место в списке «Пятидесяти величайших телезвёзд всех времен».

Арнесс наиболее известен по своей роли маршала Мэтта Диллона, главного героя длительного телесериала-вестерна «Дымок из ствола». Он снимался в шоу на протяжении всего периода его трансляции, с 1955 по 1975 год, а в конце восьмидесятых-начале девяностых повторил свою роль в четырёх сделанных для телевидения фильмах. Сериал занимал место самой популярной программы на телевидении с 1957 по 1961 год, а Арнесс тем временем за свою роль трижды номинировался на премию «Эмми» за лучшую мужскую роль в драматическом телесериале, однако никогда не выигрывал награду.

Родившийся в Миннеаполисе, Арнесс, прежде чем начать актёрскую карьеру принимал участие во Второй мировой войне. Он начал свою карьеру в качестве диктора на радио в Миннеаполисе в 1945 году, а в 1947 году автостопом переехал в Голливуд, где дебютировал с роли второго плана брата героини Лоретты Янг в кинофильме «Дочь фермера». Хотя Арнесс в первую очередь ассоциируется с классическими ролями героев вестернов, в начале пятидесятых он достиг успеха благодаря участию в фантастических фильмах «Нечто из иного мира» и «Они!». В общей сложности он снялся в более тридцати кинофильмах в период между 1947—1956 годами, прежде чем достиг национальной славы благодаря работе на телевидении. В 1960 году он получил собственную звезду на Голливудской «Аллее славы» за вклад в телевидение.

Джеймс Арнесс умер естественной смертью 3 июня 2011 года в своем доме в Лос-Анджелесе. Он был женат дважды и имел четверых детей. Его первая жена умерла от передозировки наркотиками, также как и его дочь, покончившая жизнь самоубийством, приняв смертельную дозу, в 1975 году. Он похоронен в городе Глендейл, штат Калифорния.

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Джеймс Арнесс
• [www.jamesarness.com/ Официальный сайт]

Отрывок, характеризующий Арнесс, Джеймс

– Поезжай, поезжай: перед сраженьем нужно выспаться, – повторил князь Андрей. Он быстро подошел к Пьеру, обнял его и поцеловал. – Прощай, ступай, – прокричал он. – Увидимся ли, нет… – и он, поспешно повернувшись, ушел в сарай.
Было уже темно, и Пьер не мог разобрать того выражения, которое было на лице князя Андрея, было ли оно злобно или нежно.
Пьер постоял несколько времени молча, раздумывая, пойти ли за ним или ехать домой. «Нет, ему не нужно! – решил сам собой Пьер, – и я знаю, что это наше последнее свидание». Он тяжело вздохнул и поехал назад в Горки.
Князь Андрей, вернувшись в сарай, лег на ковер, но не мог спать.
Он закрыл глаза. Одни образы сменялись другими. На одном он долго, радостно остановился. Он живо вспомнил один вечер в Петербурге. Наташа с оживленным, взволнованным лицом рассказывала ему, как она в прошлое лето, ходя за грибами, заблудилась в большом лесу. Она несвязно описывала ему и глушь леса, и свои чувства, и разговоры с пчельником, которого она встретила, и, всякую минуту прерываясь в своем рассказе, говорила: «Нет, не могу, я не так рассказываю; нет, вы не понимаете», – несмотря на то, что князь Андрей успокоивал ее, говоря, что он понимает, и действительно понимал все, что она хотела сказать. Наташа была недовольна своими словами, – она чувствовала, что не выходило то страстно поэтическое ощущение, которое она испытала в этот день и которое она хотела выворотить наружу. «Это такая прелесть был этот старик, и темно так в лесу… и такие добрые у него… нет, я не умею рассказать», – говорила она, краснея и волнуясь. Князь Андрей улыбнулся теперь той же радостной улыбкой, которой он улыбался тогда, глядя ей в глаза. «Я понимал ее, – думал князь Андрей. – Не только понимал, но эту то душевную силу, эту искренность, эту открытость душевную, эту то душу ее, которую как будто связывало тело, эту то душу я и любил в ней… так сильно, так счастливо любил…» И вдруг он вспомнил о том, чем кончилась его любовь. «Ему ничего этого не нужно было. Он ничего этого не видел и не понимал. Он видел в ней хорошенькую и свеженькую девочку, с которой он не удостоил связать свою судьбу. А я? И до сих пор он жив и весел».
Князь Андрей, как будто кто нибудь обжег его, вскочил и стал опять ходить перед сараем.


25 го августа, накануне Бородинского сражения, префект дворца императора французов m r de Beausset и полковник Fabvier приехали, первый из Парижа, второй из Мадрида, к императору Наполеону в его стоянку у Валуева.
Переодевшись в придворный мундир, m r de Beausset приказал нести впереди себя привезенную им императору посылку и вошел в первое отделение палатки Наполеона, где, переговариваясь с окружавшими его адъютантами Наполеона, занялся раскупориванием ящика.
Fabvier, не входя в палатку, остановился, разговорясь с знакомыми генералами, у входа в нее.
Император Наполеон еще не выходил из своей спальни и оканчивал свой туалет. Он, пофыркивая и покряхтывая, поворачивался то толстой спиной, то обросшей жирной грудью под щетку, которою камердинер растирал его тело. Другой камердинер, придерживая пальцем склянку, брызгал одеколоном на выхоленное тело императора с таким выражением, которое говорило, что он один мог знать, сколько и куда надо брызнуть одеколону. Короткие волосы Наполеона были мокры и спутаны на лоб. Но лицо его, хоть опухшее и желтое, выражало физическое удовольствие: «Allez ferme, allez toujours…» [Ну еще, крепче…] – приговаривал он, пожимаясь и покряхтывая, растиравшему камердинеру. Адъютант, вошедший в спальню с тем, чтобы доложить императору о том, сколько было во вчерашнем деле взято пленных, передав то, что нужно было, стоял у двери, ожидая позволения уйти. Наполеон, сморщась, взглянул исподлобья на адъютанта.
– Point de prisonniers, – повторил он слова адъютанта. – Il se font demolir. Tant pis pour l'armee russe, – сказал он. – Allez toujours, allez ferme, [Нет пленных. Они заставляют истреблять себя. Тем хуже для русской армии. Ну еще, ну крепче…] – проговорил он, горбатясь и подставляя свои жирные плечи.