Арнольди, Вильгельм
| Вильгельм Арнольди | |
| Wilhelm Arnoldi | |
 Вильгельм Арнольди | |
| Род деятельности: |
католический священник |
|---|---|
| Место рождения: | |
Вильгельм Арнольди (нем. Wilhelm Arnoldi; 1798-1864) — епископ Трирский с 1842 по 1864 год[1].
Биография
Вильгельм Арнольди родился 4 января 1798 года в городе Бадеме, учился в соборной школе, потом в гимназии и духовной семинарии в Трире.
В 1821 году получил сан священника, был профессором еврейского языка и духовного красноречия в семинарии.
В 1826 году служил священником Лауфельдского прихода в Эйфеле, в 1834 настоятелем Трирского собора и влиятельным советником епископа Гоммера, которого он успел отклонить, когда тот был уже на смертном одре, от сделки с правительством относительно смешанных браков, сделки, не одобряемой Ватиканом.
Поэтому, когда Вильгельм Арнольди был избран епископом по смерти Гоммера в 1839 году, правительство не хотело утвердить его; но наконец после многократных избраний, 18 сентября 1842, правительство не сопротивлялось более его посвящению в епископы.
В Трирской духовной семинарии он ввел реформы в ультрамонтанском духе, в Трире же устроил семинарию для мальчиков сообразно с постановлениями Тридентского собора и основал целый ряд монастырей.
Выставкой одежды Иисуса Христа без швов в 1844 году он привлек в Трир множество любопытных и вместе с тем возбудил сильное раздражение. Примерно полтора миллиона католиков устремилось на эту выставку в Трир, но, тем не менее, даже среди самых католиков это вызывало открытое неудовольствие и много содействовало развитию немецко-католического движения, во главе которого стоял Иоганн Ронге.
Вильгельм Арнольди скончался в результате инсульта 7 января 1864 года в городе Трире[2].
Напишите отзыв о статье "Арнольди, Вильгельм"
Примечания
- ↑ [www.saarland-biografien.de/Arnoldi-Wilhelm Arnoldi Wilhelm] (нем.)
- ↑ Арнольди Вильг. // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Литература
- «Wilhelm Arnoldi, Bischof zu Trier» (Вена, 1865).
Отрывок, характеризующий Арнольди, Вильгельм
На Пьера не находили, как прежде, минуты отчаяния, хандры и отвращения к жизни; но та же болезнь, выражавшаяся прежде резкими припадками, была вогнана внутрь и ни на мгновенье не покидала его. «К чему? Зачем? Что такое творится на свете?» спрашивал он себя с недоумением по нескольку раз в день, невольно начиная вдумываться в смысл явлений жизни; но опытом зная, что на вопросы эти не было ответов, он поспешно старался отвернуться от них, брался за книгу, или спешил в клуб, или к Аполлону Николаевичу болтать о городских сплетнях.«Елена Васильевна, никогда ничего не любившая кроме своего тела и одна из самых глупых женщин в мире, – думал Пьер – представляется людям верхом ума и утонченности, и перед ней преклоняются. Наполеон Бонапарт был презираем всеми до тех пор, пока он был велик, и с тех пор как он стал жалким комедиантом – император Франц добивается предложить ему свою дочь в незаконные супруги. Испанцы воссылают мольбы Богу через католическое духовенство в благодарность за то, что они победили 14 го июня французов, а французы воссылают мольбы через то же католическое духовенство о том, что они 14 го июня победили испанцев. Братья мои масоны клянутся кровью в том, что они всем готовы жертвовать для ближнего, а не платят по одному рублю на сборы бедных и интригуют Астрея против Ищущих манны, и хлопочут о настоящем Шотландском ковре и об акте, смысла которого не знает и тот, кто писал его, и которого никому не нужно. Все мы исповедуем христианский закон прощения обид и любви к ближнему – закон, вследствие которого мы воздвигли в Москве сорок сороков церквей, а вчера засекли кнутом бежавшего человека, и служитель того же самого закона любви и прощения, священник, давал целовать солдату крест перед казнью». Так думал Пьер, и эта вся, общая, всеми признаваемая ложь, как он ни привык к ней, как будто что то новое, всякий раз изумляла его. – «Я понимаю эту ложь и путаницу, думал он, – но как мне рассказать им всё, что я понимаю? Я пробовал и всегда находил, что и они в глубине души понимают то же, что и я, но стараются только не видеть ее . Стало быть так надо! Но мне то, мне куда деваться?» думал Пьер. Он испытывал несчастную способность многих, особенно русских людей, – способность видеть и верить в возможность добра и правды, и слишком ясно видеть зло и ложь жизни, для того чтобы быть в силах принимать в ней серьезное участие. Всякая область труда в глазах его соединялась со злом и обманом. Чем он ни пробовал быть, за что он ни брался – зло и ложь отталкивали его и загораживали ему все пути деятельности. А между тем надо было жить, надо было быть заняту. Слишком страшно было быть под гнетом этих неразрешимых вопросов жизни, и он отдавался первым увлечениям, чтобы только забыть их. Он ездил во всевозможные общества, много пил, покупал картины и строил, а главное читал.
