Арнольд, Карл Иванович

Карл Иванович Арнольд<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">гравюра A. Fepke, начало XIX века</td></tr>
Рождение:	7 (18) февраля 1775(1775-02-18) г. Ландек (Германия)
Смерть:	11 (23) ноября 1845(1845-11-23) (70 лет) мыза Бракела близ Фридрихсгама
Место погребения:	на фридрихсгамском городском кладбище
Отец:	Johann von Arnold
Супруга:	Dorothea Charlotte Braun/Browne (Доротея-Шарлотта Броун) ─ (1783, Рига ─ 1860, Санкт-Петербург)
Дети:	см. в тексте
Научная деятельность
Научная сфера:	Бухгалтерский учёт, ревизионная деятельность, история бухгалтерии.
Место работы:	см. в тексте
Известен как:	Основоположник и теоретик современной российской бухгалтерии.

Карл Ива́нович Арно́льд (нем. Karl-Johann von Arnold) (19 февраля 1775, Ландек — 23 ноября 1845, мыза Бракела близ Фридрихсгама) — основатель «Московской Практической академии коммерческих наук», крупнейший русский основоположник и теоретик современной системы бухгалтерского учёта.

Биография

Карл Иванович Арнольд родился 19 февраля 1775 года в прусском городе Ландеке. Первоначальное воспитание он получил в ландекской городской школе, затем обучался в данцигской гимназии. По окончании берлинского университета Арнольд получает вызов из конторы Клейна и Кº, одного из известнейших коммерческих домов в Риге, в который и поступает на службу бухгалтером. Во время работы в Риге Карл Иванович принимает Российское подданство.

Здесь же в Риге Карл Иванович знакомится с юной Доротеей-Шарлоттой Броун (2 июля 1782 (в Риге) ─ 31 марта 1860) ─ дочь обедневшего внука графа Георга Броуна (русское имя Юрий Юрьевич)(15 июня 1698 ─ 18 сентября 1792), русского командира, генерал-аншефа, рижского генерал-губернатора, происходившего из католического ирландского дворянского рода, ─ и берёт её в жёны.

Когда в 1804 году Карл Иванович оставил службу у Клейна и переселился с молодой женой в Москву, ему удалось завязать знакомства в лучших купеческих кругах. В частности, он стал доверенным лицом «первостатейного купца, коммерции советника» Алексея Алексеевича Куманина. В том же 1804 году, поощряемый покровительством московских купцов, Карл Иванович решился основать коммерческий пансион с целью «образовать юношей, желающих вступить в коммерческое звание» ─ этим навсегда и остался в истории бухгалтерского учёта в России.

В 1806 году, по ходатайству московских купцов, Александр I удостоил коммерческий пансион Арнольда названием «Московской Практической академии коммерческих наук». Высочайшим указом от 24 апреля 1807 года Карл Иванович был определен «директором и установителем Академии», и ему был пожалован чин титулярного советника. С 13-го октября 1809 года, не бросая службы в своей Академии, Карл Иванович начал работать ревизором в Русском ассигнационном банке и Московской учётной конторе.

Карл Иванович с блеском проявил себя и на новом поприще. В 1810 году за успешное завершение возложенного на него поручения по «обревизованию» Русского ассигнационного банка он, по Высочайшему соизволению, получил в награду 10000 руб. ассигнациями. За оперативное раскрытие запутанных счетов на него обратил внимание тогдашний министр финансов Дмитрий Александрович Гурьев, который в сентябре того же 1810 г. пригласил Карла Ивановича на службу в Петербург, в Министерство финансов.

Приняв заманчивое предложение министра финансов, Карл Иванович бросил выпестованную им Академию и переселился в Петербург. Карьерный рост Арнольда продолжался, но только как карьера министерского чиновника!

Вот должности, которые Арнольд занимал вплоть до пенсии:

• ревизор в департаменте Министерства финансов;

• бухгалтер в комиссии снабжения государства солью;

• старший бухгалтер в департаменте внешней торговли;

• начальник счетного отделения;

• начальник комиссариатского департамента военного министерства;

• начальник архива департамента государственных имуществ.

Карл Иванович завершил свою карьеру статским советником, не обойдённым многими наградами, в том числе престижным орденом Святого Владимира 3-ей степени, что в те времена давало право на дворянство!

Карл Иванович Арнольд никогда не забывал своей Академии и регулярно высылал в Москву книги и учебные пособия, ─ однако сама Академия, переданная в руки московского купеческого сообщества, быстро позабыла своего основателя. Имя Карла Ивановича Арнольда не упоминается ни в торжественных речах, ни в изданиях, посвященных юбилеям Московской Практической академии, ни в делах Совета и Педагогического Комитета вплоть до 1860 года, когда об Арнольде, наконец-то, вспомнили и, желая почтить память, поместили портрет в академической зале. Но к тому времени основатель Московской Практической академии Карл Иванович Арнольд давно был в могиле.

Ещё в 1840 г., выйдя в отставку по болезни в чине статского советника с небольшой пенсией в 1500 руб. ассигнациями, он со своим семейством поселился в Финляндии, на своей мызе Бракела близ Фридрихсгама. Карл Иванович Арнольд скончался 23 ноября 1845 г. и погребен на фридрихсгамском городском кладбище.

Интересные факты

• Карл Иванович Арнольд ─ крупнейший русский основоположник и теоретик современной системы бухгалтерского учёта. Один из первых он провел различие между теорией и практикой бухгалтерского учёта. Под первой он понимал «способность составлять счета, их вести и пересматривать», а под второй ─ «круг всех к счетам принадлежащих дел». Первая выступает как «счетная наука», вторая ─ как «счетная часть». Карл Иванович Арнольд был первым в России автором, привлекшим для объяснения двойной записи математический аппарат. В объяснении двойной записи Арнольд исходил из принципов персонификации, поясняя её системой балансовых уравнений, заимствованных у Э. Т. Джонса. Эти уравнения приводят к определению самого баланса уже не как контрольного действия или документа (таблицы), а как объективно существующего имущественного отношения ─ равновесия «…между моим собственным имуществом и имением, вверенным мне от других людей». В части практической организации учёта Арнольд предложил новую, наиболее удобную форму журнала: дебетуемый счет, сумма, кредитуемый счет, описание операции, сумма. Велик вклад Арнольда и в создание русской бухгалтерской терминологии, которой мы пользуемся до сих пор. Он ввел формулу «счёт ─ счёту», которая господствовала в отечественной литературе и практике вплоть до 30-х годов XX века. Это он дал понятие ведомости как учётного регистра, ввел глагол «сторнировать» и термин «рекапитуляция», как понятие группировки учётных данных. Он же предопределил последующую терминологию бухгалтерского учёта, введя такие термины как «дебет» и «кредит». Карл Иванович Арнольд первым в России выступил с учением о ревизии и методах её проведения. В своих работах он первым привел исторические сведения по бухгалтерскому учёту и положил начало изучению истории этой науки.

• Карл Иванович Арнольд в последние годы своей жизни сильно нуждался в средствах и в 1843 году обратился за помощью к попечителю Академии князю Дмитрию Владимировичу Голицыну. Попечитель сообщил членам Совета о «жалком положении основателя Академии», на что члены Совета ответили: «…из сумм, Академии собственно принадлежащих, вспомоществования г-ну Арнольду сделать нельзя, и все их пожертвования представляются Академии». Так Академия отблагодарила своего создателя ещё при его жизни. А сам Светлейший князь Голицын в том же году заболел, уехал лечиться во Францию, где в начале следующего 1844 года и скончался.

Источники

• Арнольд К. И. Извещение о практической коммерческой академии в Москве, основанной титулярным советником Карлом Арнольдом ─ М., Университетская тип., 1807.
• Глебов И. Ф., Иванов Д. П. История московской практической академии коммерческих наук. Составлено к 50-летнему её юбилею (1810—1860) — М., 1860.
• Московская практическая академия коммерческих наук. 1810—1910. 100 лет — М., тип. И. Д. Сытина, 1910.
• Геннади Г. Н. «Справочный словарь о русских писателях и учёных, умерших в XVIII и XIX столетиях», Т.1-3, Берлин-Москва, 1876-1880-1908, т. І.
• Венгеров С. А. «Критико-биографический словарь русских писателей и учёных», СПБ, Семеновская Типолитография (И. Ефрона), т. I, стр. 750—751

Изданные труды К. И. Арнольда

1. Карманная книга для банкиров и купцов («Taschenbuch für Banquiers und Kaufleute»)/ Изданная К. И. Арнольдом в Митаве: Иждивением сочинителя: Печатана и продается у И. Ф. Штефенгагена и сына, 1804.

2. Извещение о Практической коммерческой академии в Москве, основанной титулярным советником Карлом Арнольдом, Москва: В Университетской типографии, 1807.

3. Самоучитель бухгалтерии, / Сочинённый на немецком языке Практической коммерческой академии основателем, титулярным советником Карлом Иоанном Арнольдом и переведенный на российской язык в оной же академии (Василием Козловым и Иваном Находкиным; Ред. А. И. Померанцев), Москва: В вольной типографии, Федора Любия, 1809.

4. Опыт гражданской бухгалтерии. / Изданный коллежским асессором Карлом Арнольдом, старшим бухгалтером Департамента внешней торговли и Комиссии снабжения солью государства и учителем бухгалтерии при Горном кадетском корпусе, в Санкт-Петербурге: В типографии Департамента внешней торговли, 1814.

5. Мнение о системе тарифа в России / Надворным советником К. Арнольдом, Санкт-Петербург: При I-м Кадетском корпусе, 1816.

6. О системе государственнаго счетоводства. / Сочинённой начальником счетнаго отделения Департамента внешней торговли и бухгалтерской экспедиции Придворной его императорскаго величества конторы коллежским советником и кавалером Карлом Арнольдом, Санкт-Петербург: в типографии Медицинскаго департамента Министерства внутренних дел, 1823.

7. «Разные сведения о российской внешней торговле», 1829.

8. «Перечень письма о состоянии внешней торговли государства российского в последние 18 лет», 1829.

Неизданные труды К. И. Арнольда

1. «Kaufmännische Arithmetik» (Коммерческая арифметика) — в рукописи.

Речи К. И. Арнольда

1. Речь о любви к Отечеству, / Говоренная в Московской практической коммерческой академии, при публичном испытании юношества, и при постановлении в сей день бюста его сиятельства, г-на. министра иностранных дел и коммерции и разных орденов кавалера, графа Николая Петровича Румянцова. / Сочинённая на немецком языке основателем оной академии Карлом Арнольдом, и переведённая на российской язык в оной же академии. Июня 24 го дня 1808 года, Москва: В Университетской типографии, 1808.

2. Речь, сочинённая на немецком языке основателем Практической коммерческой академии Карлом Арнольдом. / На случай отбытия из оной академии учеников I го класа: Исаия Аносова, Павла Жолудева и Василья Коняева. / Говорена при публичном собрании июня 24 дня 1808 года. / Переведена на российской язык в оной же академии, Москва: В Университетской типографии, 1808.

Семья

Карл Иванович Арнольд считается родоначальником петербургской дворянской фамилии фон Арнольдов.

Жена ─ Dorothea Charlotte Braun/Browne (Доротея-Шарлотта Броун) ─ (1782, Рига ─ 1860, Санкт-Петербург) из потомков графа Георга Броуна

Дети:

• 1. Иван (Эдвард) (25.09.1805 ─ 26.04.1891);
• 2. Амалия в замужестве фон Юнг-Шиллинг (1806 ─ 1860);
• 3. Эмилия (1806 ─ 1854);
• 4. Александр (1807 ─ ?);
• 5. Юрий (Георгий) (1.11.1811 ─ 8.07.1898);
• 6. Карл (1812 ─ ?);
• 7. Густав (1813 ─ ?);
• 8. Юлия (1819 ─ ?);
• 9. Фёдор (5.12.1819 ─ 23.02.1902);
• 10. Роземунда (1823 ─ ?);
• 11. Мария (1825 ─ ?).

Ссылки

• Арнольды // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [www.geni.com/family-tree/index/6000000011863707715 Профиль во всемирном родословном древе]

Отрывок, характеризующий Арнольд, Карл Иванович

– Он сказал, что ожидал этого, – сказала она. – Я знаю, что гордость его не позволит ему выразить своего чувства, но всё таки лучше, гораздо лучше он перенес это, чем я ожидала. Видно, так должно было быть…
– Но неужели совершенно всё кончено? – сказал Пьер.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на него. Она не понимала даже, как можно было об этом спрашивать. Пьер вошел в кабинет. Князь Андрей, весьма изменившийся, очевидно поздоровевший, но с новой, поперечной морщиной между бровей, в штатском платье, стоял против отца и князя Мещерского и горячо спорил, делая энергические жесты. Речь шла о Сперанском, известие о внезапной ссылке и мнимой измене которого только что дошло до Москвы.
– Теперь судят и обвиняют его (Сперанского) все те, которые месяц тому назад восхищались им, – говорил князь Андрей, – и те, которые не в состоянии были понимать его целей. Судить человека в немилости очень легко и взваливать на него все ошибки другого; а я скажу, что ежели что нибудь сделано хорошего в нынешнее царствованье, то всё хорошее сделано им – им одним. – Он остановился, увидав Пьера. Лицо его дрогнуло и тотчас же приняло злое выражение. – И потомство отдаст ему справедливость, – договорил он, и тотчас же обратился к Пьеру.
– Ну ты как? Все толстеешь, – говорил он оживленно, но вновь появившаяся морщина еще глубже вырезалась на его лбу. – Да, я здоров, – отвечал он на вопрос Пьера и усмехнулся. Пьеру ясно было, что усмешка его говорила: «здоров, но здоровье мое никому не нужно». Сказав несколько слов с Пьером об ужасной дороге от границ Польши, о том, как он встретил в Швейцарии людей, знавших Пьера, и о господине Десале, которого он воспитателем для сына привез из за границы, князь Андрей опять с горячностью вмешался в разговор о Сперанском, продолжавшийся между двумя стариками.
– Ежели бы была измена и были бы доказательства его тайных сношений с Наполеоном, то их всенародно объявили бы – с горячностью и поспешностью говорил он. – Я лично не люблю и не любил Сперанского, но я люблю справедливость. – Пьер узнавал теперь в своем друге слишком знакомую ему потребность волноваться и спорить о деле для себя чуждом только для того, чтобы заглушить слишком тяжелые задушевные мысли.
Когда князь Мещерский уехал, князь Андрей взял под руку Пьера и пригласил его в комнату, которая была отведена для него. В комнате была разбита кровать, лежали раскрытые чемоданы и сундуки. Князь Андрей подошел к одному из них и достал шкатулку. Из шкатулки он достал связку в бумаге. Он всё делал молча и очень быстро. Он приподнялся, прокашлялся. Лицо его было нахмурено и губы поджаты.
– Прости меня, ежели я тебя утруждаю… – Пьер понял, что князь Андрей хотел говорить о Наташе, и широкое лицо его выразило сожаление и сочувствие. Это выражение лица Пьера рассердило князя Андрея; он решительно, звонко и неприятно продолжал: – Я получил отказ от графини Ростовой, и до меня дошли слухи об искании ее руки твоим шурином, или тому подобное. Правда ли это?
– И правда и не правда, – начал Пьер; но князь Андрей перебил его.
– Вот ее письма и портрет, – сказал он. Он взял связку со стола и передал Пьеру.
– Отдай это графине… ежели ты увидишь ее.
– Она очень больна, – сказал Пьер.
– Так она здесь еще? – сказал князь Андрей. – А князь Курагин? – спросил он быстро.
– Он давно уехал. Она была при смерти…
– Очень сожалею об ее болезни, – сказал князь Андрей. – Он холодно, зло, неприятно, как его отец, усмехнулся.
– Но господин Курагин, стало быть, не удостоил своей руки графиню Ростову? – сказал князь Андрей. Он фыркнул носом несколько раз.
– Он не мог жениться, потому что он был женат, – сказал Пьер.
Князь Андрей неприятно засмеялся, опять напоминая своего отца.
– А где же он теперь находится, ваш шурин, могу ли я узнать? – сказал он.
– Он уехал в Петер…. впрочем я не знаю, – сказал Пьер.
– Ну да это всё равно, – сказал князь Андрей. – Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна, и что я желаю ей всего лучшего.
Пьер взял в руки связку бумаг. Князь Андрей, как будто вспоминая, не нужно ли ему сказать еще что нибудь или ожидая, не скажет ли чего нибудь Пьер, остановившимся взглядом смотрел на него.
– Послушайте, помните вы наш спор в Петербурге, – сказал Пьер, помните о…
– Помню, – поспешно отвечал князь Андрей, – я говорил, что падшую женщину надо простить, но я не говорил, что я могу простить. Я не могу.
– Разве можно это сравнивать?… – сказал Пьер. Князь Андрей перебил его. Он резко закричал:
– Да, опять просить ее руки, быть великодушным, и тому подобное?… Да, это очень благородно, но я не способен итти sur les brisees de monsieur [итти по стопам этого господина]. – Ежели ты хочешь быть моим другом, не говори со мною никогда про эту… про всё это. Ну, прощай. Так ты передашь…
Пьер вышел и пошел к старому князю и княжне Марье.
Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.
За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.


В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.


С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.