Аросемена, Пабло

У этого человека испанская фамилия; здесь Аросемена — фамилия отца, а Альба — фамилия матери.

Пабло Аросемена Альба исп. Pablo Arosemena Alba
и.о. президента Панамы
5 октября 1910 — 1 октября 1912
Предшественник:	Федерико Бойд
Преемник:	Белисарио Поррас

Пабло Аросемена Альба (исп. Pablo Arosemena Alba, 24 сентября 1836 — 29 августа 1920) — южноамериканский государственный деятель, и. о. президента Панамы (1910—1912).

Биография

Родился в 1836 году в городе Панама. После учёбы в Боготе в 1853 году вернулся на родину, где шло строительство железной дороги. В 1856 году вместе с Хилем Колунхе основал газету «El Centinela». С 19 лет занимал различные административные посты. В 1858, 1859, 1869,1870,1873 и 1885 годах избирался в Законодательное собрание Суверенного штата Панама.

В 1874 году был избран в Конгресс Колумбии, затем был министром финансов, внутренних и внешних дел, послом в Эквадоре, Боливии, Перу и Чили.

После провозглашения независимости Панамы в США тут же была послана делегация из Мануэля Амадора, Федерико Бойда и Пабло Аросемены для обсуждения вопросов, связанных с Панамским каналом, однако по прибытии на место она обнаружила, что США уже только что заключили соответствующий договор. По возвращении на родину председательствовал в Национальном Конституционном Конвенте, который избрал в качестве первого президента страны Мануэля Амадора.

Панама унаследовала систему управления от Колумбии: здесь не было поста вице-президента, а были посты «Designado Presidencial» — первый (Primer) и второй (Segundo) (а в Колумбии — ещё и третий (Tercer)); занимающие эти посты люди должны были исполнять обязанности президента (в указанном порядке) в случае его отсутствия (а также невозможности исполнения президентских обязанностей предыдущим Designado Presidencial). Ещё в 1880 году, когда Панама была частью Соединённых Штатов Колумбии, Пабло Аросемена был колумбийским Tercer Designado. Когда в 1908 году президентом Панамы был избран Хосе Доминго де Обальдия, то Primer Designado стал Хосе Агустин Аранго, а Segundo Designado — Карлос Антонио Мендоса. Но Аранго скончался в 1909 году, и поэтому, когда 1 марта 1910 года скончался президент Обальдия, в соответствии с Конституцией страны Мендоса стал исполняющим обязанности президента.

Мендоса не устраивал Консерваторов (и поддерживающих их США), поэтому осенью 1910 года состоялись выборы новых исполняющих обязанности. Новым Primer Designado стал Пабло Аросемена, а Segundo Designado — Федерико Бойд, которому и пришлось исполнять обязанности президента страны, пока Аросемена, бывший в тот момент послом в Чили, не вернулся на родину. Практически сразу после начала его президентства начались обвинения в непотизме и нецелевой трате общественных средств; дело дошло до того, что Национальная ассамблея Панамы запретила размещение в США денежного займа.

Аросемена был избран в 1910 году при условии, что он не будет баллотироваться на выборах 1912 года, так как существовало джентльменское соглашение о поддержке на этих выборах Белисарио Порраса. Однако в середине 1911 года стало ясно, что Аросемена всё-таки будет выдвигаться в 1912 году.

По окончании президенства вернулся к частной жизни, работая на железной дороге.

Отрывок, характеризующий Аросемена, Пабло

– Отчего вы не внушили Бонапарту дипломатическим путем, что ему лучше оставить Геную? – тем же тоном сказал князь Андрей.
– Я знаю, – перебил Билибин, – вы думаете, что очень легко брать маршалов, сидя на диване перед камином. Это правда, а всё таки, зачем вы его не взяли? И не удивляйтесь, что не только военный министр, но и августейший император и король Франц не будут очень осчастливлены вашей победой; да и я, несчастный секретарь русского посольства, не чувствую никакой потребности в знак радости дать моему Францу талер и отпустить его с своей Liebchen [милой] на Пратер… Правда, здесь нет Пратера.
Он посмотрел прямо на князя Андрея и вдруг спустил собранную кожу со лба.
– Теперь мой черед спросить вас «отчего», мой милый, – сказал Болконский. – Я вам признаюсь, что не понимаю, может быть, тут есть дипломатические тонкости выше моего слабого ума, но я не понимаю: Мак теряет целую армию, эрцгерцог Фердинанд и эрцгерцог Карл не дают никаких признаков жизни и делают ошибки за ошибками, наконец, один Кутузов одерживает действительную победу, уничтожает charme [очарование] французов, и военный министр не интересуется даже знать подробности.
– Именно от этого, мой милый. Voyez vous, mon cher: [Видите ли, мой милый:] ура! за царя, за Русь, за веру! Tout ca est bel et bon, [все это прекрасно и хорошо,] но что нам, я говорю – австрийскому двору, за дело до ваших побед? Привезите вы нам свое хорошенькое известие о победе эрцгерцога Карла или Фердинанда – un archiduc vaut l'autre, [один эрцгерцог стоит другого,] как вам известно – хоть над ротой пожарной команды Бонапарте, это другое дело, мы прогремим в пушки. А то это, как нарочно, может только дразнить нас. Эрцгерцог Карл ничего не делает, эрцгерцог Фердинанд покрывается позором. Вену вы бросаете, не защищаете больше, comme si vous nous disiez: [как если бы вы нам сказали:] с нами Бог, а Бог с вами, с вашей столицей. Один генерал, которого мы все любили, Шмит: вы его подводите под пулю и поздравляете нас с победой!… Согласитесь, что раздразнительнее того известия, которое вы привозите, нельзя придумать. C'est comme un fait expres, comme un fait expres. [Это как нарочно, как нарочно.] Кроме того, ну, одержи вы точно блестящую победу, одержи победу даже эрцгерцог Карл, что ж бы это переменило в общем ходе дел? Теперь уж поздно, когда Вена занята французскими войсками.
– Как занята? Вена занята?
– Не только занята, но Бонапарте в Шенбрунне, а граф, наш милый граф Врбна отправляется к нему за приказаниями.
Болконский после усталости и впечатлений путешествия, приема и в особенности после обеда чувствовал, что он не понимает всего значения слов, которые он слышал.
– Нынче утром был здесь граф Лихтенфельс, – продолжал Билибин, – и показывал мне письмо, в котором подробно описан парад французов в Вене. Le prince Murat et tout le tremblement… [Принц Мюрат и все такое…] Вы видите, что ваша победа не очень то радостна, и что вы не можете быть приняты как спаситель…
– Право, для меня всё равно, совершенно всё равно! – сказал князь Андрей, начиная понимать,что известие его о сражении под Кремсом действительно имело мало важности ввиду таких событий, как занятие столицы Австрии. – Как же Вена взята? А мост и знаменитый tete de pont, [мостовое укрепление,] и князь Ауэрсперг? У нас были слухи, что князь Ауэрсперг защищает Вену, – сказал он.