Арребо, Андерс Кристенсен
| Андерс Кристенсен Арребо | |
| Anders Christensen Arrebo | |
 Андерс Аребо | |
| Род деятельности: |
священник, переводчик и поэт |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Место смерти: | |
Андерс Кристенсен Арребо (дат. Anders Christensen Arrebo; 1587-1637) — датский католический священник и поэт XVII века, которого нередко называют «den danske kunstdigtnings fader» (букв - «отец датской поэзии») за то, что он сумел перейти с формального датского языка к подлинному поэтический языку, проложив этим дорогу другим датским поэтам.
Содержание
Биография
Андерс Кристенсен Арребо родился на острове Эрё в датском городке Ærøskøbing 2 января 1587 года в семье датского богослова. Как и отец, решил посвятить себя теологии и поступил на богословский факультет Университета Копенгагена.
Уже в возрасте двадцати одного года проводил службы в одном из столичных приходов, а тридцати лет от роду сделался католическим епископом в Тронхейме, но вследствие непристойного образа жизни лишен этого сана в 1621 году.
А.К. Аребо в 1623 году перевел Псалмы и позднее вновь получил место проповедника в Вордингборге.
Андерс Кристенсен Арребо скончался 12 марта[1][2] 1637 года в городе Вордингборг оставив после себя ряд сочинений характерных для периода барокко.
В конце XIX - начале XX века на страницах Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона была дана следующая оценка творчеству этого человека: «Самое известное произведение его «Hexaëmeron» — подражание поэме француза Дю-Барта «О сотворении мира». Первая книга этого произведения А. написана рифмованными гекзаметрами, прочие — александрийскими стихами, причем нельзя не заметить влияния Опица»[3].
Библиография
- «Hexaëmeron»,
- «Psalmebog for Kirke og Hjem» (1912),
- «är hans Om Salighed og Glæde»,
- «Samma psalm» , (1855).
Напишите отзыв о статье "Арребо, Андерс Кристенсен"
Примечания
- ↑ [www.kalliope.org/biografi.cgi?fhandle=arrebo Anders Arrebo]
- ↑ Согласно «ЭСБЕ» - 7 марта
- ↑ Арребо // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Литература
- Рердам «Arrebo’s Levnet og Skrifter» (2 том, Копенгаген, 1857 г.).
Отрывок, характеризующий Арребо, Андерс Кристенсен
– Мы французам худого не делаем, – сказал Тихон, видимо оробев при этих словах Денисова. – Мы только так, значит, по охоте баловались с ребятами. Миродеров точно десятка два побили, а то мы худого не делали… – На другой день, когда Денисов, совершенно забыв про этого мужика, вышел из Покровского, ему доложили, что Тихон пристал к партии и просился, чтобы его при ней оставили. Денисов велел оставить его.Тихон, сначала исправлявший черную работу раскладки костров, доставления воды, обдирания лошадей и т. п., скоро оказал большую охоту и способность к партизанской войне. Он по ночам уходил на добычу и всякий раз приносил с собой платье и оружие французское, а когда ему приказывали, то приводил и пленных. Денисов отставил Тихона от работ, стал брать его с собою в разъезды и зачислил в казаки.
Тихон не любил ездить верхом и всегда ходил пешком, никогда не отставая от кавалерии. Оружие его составляли мушкетон, который он носил больше для смеха, пика и топор, которым он владел, как волк владеет зубами, одинаково легко выбирая ими блох из шерсти и перекусывая толстые кости. Тихон одинаково верно, со всего размаха, раскалывал топором бревна и, взяв топор за обух, выстрагивал им тонкие колышки и вырезывал ложки. В партии Денисова Тихон занимал свое особенное, исключительное место. Когда надо было сделать что нибудь особенно трудное и гадкое – выворотить плечом в грязи повозку, за хвост вытащить из болота лошадь, ободрать ее, залезть в самую середину французов, пройти в день по пятьдесят верст, – все указывали, посмеиваясь, на Тихона.
– Что ему, черту, делается, меренина здоровенный, – говорили про него.
Один раз француз, которого брал Тихон, выстрелил в него из пистолета и попал ему в мякоть спины. Рана эта, от которой Тихон лечился только водкой, внутренне и наружно, была предметом самых веселых шуток во всем отряде и шуток, которым охотно поддавался Тихон.
– Что, брат, не будешь? Али скрючило? – смеялись ему казаки, и Тихон, нарочно скорчившись и делая рожи, притворяясь, что он сердится, самыми смешными ругательствами бранил французов. Случай этот имел на Тихона только то влияние, что после своей раны он редко приводил пленных.
Тихон был самый полезный и храбрый человек в партии. Никто больше его не открыл случаев нападения, никто больше его не побрал и не побил французов; и вследствие этого он был шут всех казаков, гусаров и сам охотно поддавался этому чину. Теперь Тихон был послан Денисовым, в ночь еще, в Шамшево для того, чтобы взять языка. Но, или потому, что он не удовлетворился одним французом, или потому, что он проспал ночь, он днем залез в кусты, в самую середину французов и, как видел с горы Денисов, был открыт ими.
