Арро, Владимир Константинович
| Владимир Константинович Арро | |
 Фотография 2015 года | |
| Место рождения: | |
|---|---|
| Род деятельности: |
драматург, детский писатель |
| Жанр: | |
| Дебют: |
1962 |
| [publ.lib.ru/ARCHIVES/A/ARRO_Vladimir_Konstantinovich/_Arro_V._K..html Произведения на сайте Lib.ru] | |
Владимир Константинович Арро (2 августа 1932, Ленинград, СССР) — русский и советский драматург, детский писатель.
Биография
Вырос в Ленинграде, перенёс в 1941 году первые тяжести блокады и затем был эвакуирован. В 1955 окончил филологический факультет (русский язык и литература) Ленинградского педагогического института и работал несколько лет учителем, директором школы и научным сотрудником НИИ Академии педагогических наук. На Высших литературных курсах при Литературном институте учился у Виктора Розова. В 1960 вступил в КПСС. С 1989 по 1993 год возглавлял Ленинградскую писательскую организацию. Избирался депутатом Ленинградского—Санкт-Петербургского Совета (1990—1993), председателем комиссии по гласности. Член Союза писателей Санкт-Петербурга, ПЕН-клуба.
Творчество
С 1962 стал публиковать публицистические произведения и детские книги.
Его первая пьеса «Высшая мера», написанная в 1976, была впервые поставлена в Петрозаводске. В пьесе речь идёт об исторически достоверном факте: в 1941 в осаждённом Ленинграде железнодорожники были приговорены к смертной казни за то, что похитили продовольствие с целью помочь людям, рисковавшим жизнью ради других. Арро убедительно доказывает, что существует более высокая справедливость, чем государственный закон, придуманный людьми.[1]
Пьеса «Пять романсов в старом доме» (комедия в духе Чехова) строится на противопоставлении: чуткий литературовед и тупые, ничего не понимающие в искусстве, жильцы квартиры, где когда-то обитал его любимый писатель.[1]
В пьесе «Смотрите, кто пришёл» Арро изображает социальные противоречия на примере продажи дачи писателем разбогатевшему парикмахеру. Лишь впоследствии Арро осознал аналогию своей пьесы чеховскому «Вишнёвому саду»)[1]
В пьесе «Колея» Арро ставит проблему судьбы и предназначения человека и связывает её с вопросом особой нравственной миссии русской интеллигенции во времена чисто прагматического мышления.[1]
Сочинения
|
|
Драматургия
- Высшая мера: драма в 2 ч. — М.: ВААП, 1978 — 60 л.
- [То же]. Новая редакция. — М.: ВААП, 1980. — 78 л.
- [То же] // Театр. 1984. № 6.
- Пять романсов в старом доме: комедия в 2 д. — М.: ВААП, 1981. — 53 л.
- [То же] // Театр. 1983. № 2.
- Смотрите, кто пришёл! Пьеса в 2 д. — М.: ВААП, 1982. — 95 л.
- [То же] // Современная драматургия. 1982. № 2. С. 59—90.
- [То же]. — М.: Сов. Россия, 1982. — 68 с.
- Синее небо, а в нём облака: Две комедии о любви для одного состава исполнителей // Нева. 1984. № 10.
- [То же]. - М.: ВААП, 1985. - 74 л.
- Сад: пьеса в 2 д. Новый вариант. - М.: ВААП, 1985. - 85 л.
- Колея: пьеса в 2 д. — М.: ВААП, 1986. — 78 л.
- Колея: Пьесы. — Л.: Сов. писатель, 1987. — 349, [2] с. Содержание: Высшая мера; Сад; Пять романсов в старом доме; Смотрите, кто пришёл!; Синее небо, а в нём облака; Колея.
- Трагики и комедианты: трагикомедия в 2 д. — М.: ВААП, 1989. — 74 л.
- [То же] // Театр. 1990. № 6.
Напишите отзыв о статье "Арро, Владимир Константинович"
Примечания
Ссылки
- [www.ceo.spb.ru/rus/literature/arro.v.k/index.shtml Личности Петербурга]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Арро, Владимир Константинович
На другой день после приема в ложу, Пьер сидел дома, читая книгу и стараясь вникнуть в значение квадрата, изображавшего одной своей стороною Бога, другою нравственное, третьею физическое и четвертою смешанное. Изредка он отрывался от книги и квадрата и в воображении своем составлял себе новый план жизни. Вчера в ложе ему сказали, что до сведения государя дошел слух о дуэли, и что Пьеру благоразумнее бы было удалиться из Петербурга. Пьер предполагал ехать в свои южные имения и заняться там своими крестьянами. Он радостно обдумывал эту новую жизнь, когда неожиданно в комнату вошел князь Василий.– Мой друг, что ты наделал в Москве? За что ты поссорился с Лёлей, mon сher? [дорогой мoй?] Ты в заблуждении, – сказал князь Василий, входя в комнату. – Я всё узнал, я могу тебе сказать верно, что Элен невинна перед тобой, как Христос перед жидами. – Пьер хотел отвечать, но он перебил его. – И зачем ты не обратился прямо и просто ко мне, как к другу? Я всё знаю, я всё понимаю, – сказал он, – ты вел себя, как прилично человеку, дорожащему своей честью; может быть слишком поспешно, но об этом мы не будем судить. Одно ты помни, в какое положение ты ставишь ее и меня в глазах всего общества и даже двора, – прибавил он, понизив голос. – Она живет в Москве, ты здесь. Помни, мой милый, – он потянул его вниз за руку, – здесь одно недоразуменье; ты сам, я думаю, чувствуешь. Напиши сейчас со мною письмо, и она приедет сюда, всё объяснится, а то я тебе скажу, ты очень легко можешь пострадать, мой милый.
Князь Василий внушительно взглянул на Пьера. – Мне из хороших источников известно, что вдовствующая императрица принимает живой интерес во всем этом деле. Ты знаешь, она очень милостива к Элен.
Несколько раз Пьер собирался говорить, но с одной стороны князь Василий не допускал его до этого, с другой стороны сам Пьер боялся начать говорить в том тоне решительного отказа и несогласия, в котором он твердо решился отвечать своему тестю. Кроме того слова масонского устава: «буди ласков и приветлив» вспоминались ему. Он морщился, краснел, вставал и опускался, работая над собою в самом трудном для него в жизни деле – сказать неприятное в глаза человеку, сказать не то, чего ожидал этот человек, кто бы он ни был. Он так привык повиноваться этому тону небрежной самоуверенности князя Василия, что и теперь он чувствовал, что не в силах будет противостоять ей; но он чувствовал, что от того, что он скажет сейчас, будет зависеть вся дальнейшая судьба его: пойдет ли он по старой, прежней дороге, или по той новой, которая так привлекательно была указана ему масонами, и на которой он твердо верил, что найдет возрождение к новой жизни.
– Ну, мой милый, – шутливо сказал князь Василий, – скажи же мне: «да», и я от себя напишу ей, и мы убьем жирного тельца. – Но князь Василий не успел договорить своей шутки, как Пьер с бешенством в лице, которое напоминало его отца, не глядя в глаза собеседнику, проговорил шопотом:
– Князь, я вас не звал к себе, идите, пожалуйста, идите! – Он вскочил и отворил ему дверь.
– Идите же, – повторил он, сам себе не веря и радуясь выражению смущенности и страха, показавшемуся на лице князя Василия.
– Что с тобой? Ты болен?
– Идите! – еще раз проговорил дрожащий голос. И князь Василий должен был уехать, не получив никакого объяснения.
Через неделю Пьер, простившись с новыми друзьями масонами и оставив им большие суммы на милостыни, уехал в свои именья. Его новые братья дали ему письма в Киев и Одессу, к тамошним масонам, и обещали писать ему и руководить его в его новой деятельности.
Дело Пьера с Долоховым было замято, и, несмотря на тогдашнюю строгость государя в отношении дуэлей, ни оба противника, ни их секунданты не пострадали. Но история дуэли, подтвержденная разрывом Пьера с женой, разгласилась в обществе. Пьер, на которого смотрели снисходительно, покровительственно, когда он был незаконным сыном, которого ласкали и прославляли, когда он был лучшим женихом Российской империи, после своей женитьбы, когда невестам и матерям нечего было ожидать от него, сильно потерял во мнении общества, тем более, что он не умел и не желал заискивать общественного благоволения. Теперь его одного обвиняли в происшедшем, говорили, что он бестолковый ревнивец, подверженный таким же припадкам кровожадного бешенства, как и его отец. И когда, после отъезда Пьера, Элен вернулась в Петербург, она была не только радушно, но с оттенком почтительности, относившейся к ее несчастию, принята всеми своими знакомыми. Когда разговор заходил о ее муже, Элен принимала достойное выражение, которое она – хотя и не понимая его значения – по свойственному ей такту, усвоила себе. Выражение это говорило, что она решилась, не жалуясь, переносить свое несчастие, и что ее муж есть крест, посланный ей от Бога. Князь Василий откровеннее высказывал свое мнение. Он пожимал плечами, когда разговор заходил о Пьере, и, указывая на лоб, говорил:
