Арсений (Чаговец)

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Арсений (Чаговцов)»)
Перейти к: навигация, поиск
В Википедии есть статьи о других людях с именем Арсений.
Архиепископ Арсений<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Епископ Детройтский и Кливлендский
29 мая 1936 — 11 октября 1937
Предшественник: Иероним (Чернов)
Преемник: Иероним (Чернов)
Епископ Виннипегский
6 июня 1926 — 29 мая 1936
Предшественник: Аполлинарий (Кошевой)
Преемник: Иероним (Чернов)
 
Имя при рождении: Андрей Львович Чаговцов

Архиепископ Арсений (в миру Андрей Львович Чаговцов; 10 (22) марта 1866, слобода Огульцы, Валковский уезд, Харьковская губерния — 4 октября 1945, Скрентон, Пенсильвания) — епископ Русской православной церкви заграницей, епископ Детройтский и Кливлендский. Миссионер и проповедник, основатель Свято-Тихоновского монастыря в Саут-Кейнане.

За дар слова получил прозвище «канадский Златоуст». Местночтимый святой Канадской епархии ПЦА.





Фамилия

Единого устоявшегося варианта написания его фамилии не существует. В ранних источниках приводятся разные варианты: Чаговцов[1][2](в том числе, на его надгробии), Чаговцев (так в книге «Православная энциклопедия Харьковщины» под редакцией митрополита Никодима (Руснака)[3] и в «Истории Майфильского русского православного прихода»[4]), Чаховцев[5], Чаговец[6][7][8], Чавцов[9]. В Канаде сам он по-английски подписывался Chakovcov, по-русски Чеховцов, а по-украински Чеховец. В украинско-канадской церковной историографии значится в основном как Чеховцев[9].

Биография

Родился 10 марта 1866 года в слободе Огульцы Валковского уезда Харьковской губерни (ныне село Огульцы Валковского района Харьковской области) в семье псаломщика Льва и Анны[10].

Как он вспоминал в своей речи на наречении по епископа: «Рождённой в убогой семье селького церковного чтеца, я в детстве пас бессловесные овцы отца моего и, конечно, не смел мечтать стать пастырем словесного стада. Слышал, правда, советы родителей между собой, что ввиду моей расторопности и любви к школе, решили отдать меня в услужение в город по торговой части, чтобы скорее стал я на ноги и помог бы многосемейным родителям. <…> Безвременная смерть отняла отца, оставив на попечение матери пять малолетних сирот. Как старший из них, благодаря попечению добрых людей, я был отдан в духовную школу, „бурсу“, где учили меня за „казённый счёт“»[11].

Окончил Харьковское духовное училище, поступил в Харьковскую духовную семинарию. Со второго класса Семинарии был репетитором трёх детей гимназистов дворянина Павла Силиванского, за что получал жалование 3 рубля в месяц и помогал этими деньгами матери растить младших детей[10].

В 1885 году женился на Параскеве (Паше), в следующем году в семье родился сын — будущий священномученик Дионисий (+ 1937)[10].

По его воспоминаниям, «Сладким сном пролетели дни за днями 11 лет счастливой школьной жизни, всё ярче вырисовывался предо мной идеал сельского пастыря»[11].

Священническое служение в России

29 марта 1887 года, незадолго до окончания семинарии[11], архиепископом Амвросием был рукоположен в сан диакона и определён к Николаевской церкви слободы Дергачи, Харьковской губернии. 7 мая 1890 года тем же иерархом рукоположен в сан священника и определён к Рождество-Богородичной церкви слободы Дергачи Харьковской губернии. В том же году окончил духовную семинарию с отличием[10].

С 18 апреля 1891 года состоял Законоучителем в Церковно-приходской школы в слободе Дергачи, Харьковской губернии. 15 декабря 1893 года награждён набедренником. 10 января 1897 года был награждён скуфьёй.[10]. Газета «Южный край» приводит информацию, что 11 мая 1895 года «Окончились занятия в церковно-приходской школе. Законоучитель А.Чаговцов провел с учениками экскурсию в Куряжский монастырь»[12].

В 1890-е годы скончалась его горячо любимая супруга. Это безутешное горе так на него повлияло, что он надел на себя железные вериги, построил дубовый гроб и в нём спал. Как Он говорил потом сам: «Я был или близок к прелести духовной или к полному помешатальству». Несколько оправившись, отправился странствовать по святым местам, ему доводилось сослужить святому Иоанну Кронштадтскому, общаться с Валаамскими старцами[13].

В ноябре 1900 года пишет прошение на имя архиепископа Амвросия (Ключарёва) о принятии иноческого чина и 23 числа того же месяца получает разрешение, после чего принял монашество с именем Арсений в честь преподобного Арсения Коневского и определён в число братии Куряжского Преображенского монастыря Харьковской губернии[10].

5 декабря 1900 года викарий Харьковской епархии епископи Сумский Иннокентий (Беляев) просит Правящего Архиерея благословения назначить иеромонаха Арсения, «как человека честного и трудолюбивого, как инока по наклонностям и призванию казначеем вверенного мне Куряжского монастыря с правом предстояния при совершении соборных богослужений иеромонахами монастыря». На это прошение в тот же день поступило благословение архиепископа Амвросия[10].

Откликнулся на этот призыв архиепископа Северо-Американского Тихона (Беллавина), искавшего священников и причетников для проповеди православия в Америке[13]. В ноябре 1902 году, согласно прошению архиепископа Тихона, иеромонах Арсений был назначен Святейшим Синодом в Американскую православную миссию. 8 декабря состоялось прощание казначея монастыря с братиею. В своём слове иеромонах Арсений в частности сказал: «Ровно два года тому назад, в сей самый день я волею Провидения введён был в ограду сей святой обители и братии ея, приняв на себя звание наместника Преосвященнейшего настоятеля. Сейчас я иду в страну Нового Света, с крестом и Евангелием в руках начну слово призыва; где ум станет бездействовать, где слово изнеможет там сердце открою и любовию восполню. Но знаю, не лёгок и сей путь, цветами скорбей и лишений украсится он. Готов ко всему этому я разлучаюся с вами, и об одном прошу вас, братия: не забудьте меня в своих молитвах, покройте мои немощи своею братскою любовью и своими молитвами облегчите скорби моего апостольского служения»[10].

Священническое служение в США

Прибыл в США иеромонах в январе 1903 года и был архиепископом Тихоном назначен настоятелем прихода в Уэст-Трой, штат Нью-Йорк. Помогал Алексию Товту в трудах по обращению украинских униатов в Православие[10].

В 1904 году переведён настоятелем прихода святого Иоанна Крестителя в городе Мэйфилд, штат Пенсильвания, став вторым православным настоятелем этого вернувшего из унии прихода. Он сплотил настолько этот приход, что люди стали помогать и другим Православным[10]. В том же году он писал в журнале «Американский православный вестник» о своей русинской пастве: «труд наш протекает преимущественно среди братьев по крови — русских, хотя и неподвластных нам, но все же взирающих на св[ятую] Русь как на мать свою»[14].

15 мая 1905 года на шестом съезде ROCMAS была выдвинута идея об устроении в США первого православного монастыря. Архиепископ Тихон (Беллавин) поручил эту задачу иеромонаху Арсению[15]. В июле того же года на пожертвования разных лиц была куплена иеромонахом Арсением за 5 тысяч рублей близ Мэйфильда ферма в 82 акра земли с домом, хозяйственными пристройками и фруктовым садом[16], где который 15 июля 1905 года он основал монастырь в честь святителя Тихона Задонского и при нём сиротский приют близ Саут-Кейнана, штат Пенсильвания. В своём отчёте за 1905 год епископ Архиепископ Тихон писал: «В доме открыт приют для сирот (там живет 12 детей и смотрительница), а для братии (2 иеромонаха и 7 послушников) строится корпус за трапезным храмом во имя Свят. Тихона. Сообщая о вышеизложенном, я в Ноябре месяце испраши­вал разрешение Св. Синода на открытие в штате Пенсильва­ния мужского общежительного монастыря с таким числом бра­тии, какое будет в состоянии содержать сам монастырь. По сношении с Министерством Иностранных Дел, Св. Синод преподал благословение на учреждение общежительного мона­стыря в Америке»[16].

Определением Святейшего Синода от 19 мая 1906 года преподано благословение преосвященному Алеутскому на учреждение в штате Пенсильвания мужского общежительного монастыря (Это была обычная практика Синода — утверждать открытие уже фактически существовавших к тому времени монашеских общин). Определением Святейшего Синода настоятель иеромонах Арсений возведён в сан игумена и награждён палицей[10].

30 мая отмечалась первая годовщина существования монастыря, которую игумен Арсений провел на очень высоком уровне. В ней риняли участие архиепископ Тихон (Беллавин), епископ Иннокентий (Пустынский) и епископ Рафаил (Хававини), приезжее духовенство и сотни мирян[10]. Был освящён храм в честь святителя Тихона Задонского[17].

10 февраля 1907 года игумен Арсений пишет прошение на имя Архиепископа Тихона для получения разрешения поехать в Россию в трёхмесячный отпуск с 25 апреля, указав такие причины: «исполнить сыновний долг — повидатся с престарелой матерью; избрать среди иноков российских обитателей двух-трёх достойных и привезти их с собой для жительства в нашей обители; в России обратится к добрым и благочестивым жертводателям». Из России игумен Арсений привез значительную сумму денег на монастырь, и 50 частиц святых мощей, полученных в Московской синодальной конторе для Северо-Американской епархии, у которой к тому времени сменился правящий архиерей: вместо архиепископа Тихона был назначен архиепископ Платон (Рождественский)[10][13].

Ввиду большой занятости игумена Арсения по устройству монастыря и приюта, архиепископ Платон назначает на Майфильский приход второго священника, чтобы он жил в монастыре на постоянной основе. На воскресные и праздничные службы игумен Арсений ездил в Майфилд[10].

Священническое служение в Канаде

29 июня 1908 года после сдачи по описи монастырского, Приютского и приходского имущества архиепископ Платон назначает игумена Арсения благочинным и администратором Миссии в Канаде с центром в Свято-Троицком храме города Виннипега. Когда Игумен Арсений прибыл в Виннипеге, провинция Манитоба, то он увидел, что зарождающийся Административный центр не только не имеет здания, но даже священник прихода живёт в частных домах, по преимуществу с Иваном Лозенко. По ходатайству Администратора прихожане приобрели земельный участок, граничивший с церковным[10].

В Эдмонтоне он начинает издавать газету «Канадийская нива», которая стала органом православной миссии в Канаде. Издание выходило два раза в месяц в Виннипеге, подписная цена на газету составляла в Канаде 50 центов, в США и Австрии — 1$. В газете регулярно печатались проповеди игумена Арсения, которые получили высокую оценку Российского императора; за «духовную пищу» иеромонаху Арсению был пожалован золотой наперсный крест и объявлена благодарность[18].

В священнике нуждалась Свято-Варваринская церковь в Эдмонтоне, провинция Альберта. Понимая перспективы Альберты, он переезжает служить настоятелем в Эдмонтон[10]

Пантелеймон Божик[uk] в книге «Церковь украинцев в Канаде» (1927) даёт ему такую характеристику[19]:

Больше всего галицких греко-католических украинцев перешло в русское православие тогда, когда в Канаде мисионерствовал архимандрит Арсений Чеховцев <…> Был он импозантного строения, крепкий, шутливый и весёлый, говорил на ломаном украинском языке, однако проповедник из него был первого качества. Где он совершал Литургию, туда приезжали фармеры даже по тридцать миль, чтобы послушать его проповедь. Ему удавалось на предмет проповеди взять что-нибудь и довести скоро целую общину до слез. Как он влиял на людей, показывает то, что однажды после проповеди в Виннипеге вышли из церкви два галицких социалиста и сказали себе: «Беда не сей Москаль! За его проповедь не трудно стать православным». Арсений говорил проповедь для простого народа, но очень хорошо <…> Арсений прибыл в Канаду в 1905 году и осел в Виннипеге при церкви св. Троицы на углу улиц Манитобы и Мекензи, которую заложил в 1904 году о. Ярослав Сичинский, и как декан управлял отсюда православными церквами в Манитобе, Саскачеване и Альберте. (В восточной Канаде не было ни одной православной церкви). Будучи в Виннипеге, Арсений перевёл в православие девять малых греко-католических общин в Сифионском округе близ Виннипега, а когда перенёсся в Эдмонтон, в Алберте, в 1907 году то же самое сделал в Ребет-Гили, Буфорде, Ист-Гейте и ещё в нескольких других колониях. Впрочем, Арсений не был только хороший миссионер, но и до определённой степени дипломат. При перетягивании в православие греко-католиков, он восхвалял Россию и показывал российские услуги на пользу украинским русофилам, которых никогда не было. Сам он был достаточно терпелив к украинскую мнению. Был он также хороший полемист-апологет. С баптистскими проповедниками, которые действовали тогда в Ребит-Гиле и в Эдмонтоне между Украинцами, он так метко полемизировал публучно на собраниях, что греко-католический священник Матей Гура, эдмонтонский приход, хотя относился к Арсению не очень благосклонно, переслал ему гратуляцию.

Указом Святейшего Синода за № 6792 согласно представлению Архиепископа Северо-Американского Платона за миссионерские труды игумен Арсений удостоен звания архимандрита. 12 июля 1909 года епископ Бруклинский Рафаил совершил его возведение в сан архимандрита[10].

В 1910 году было окончено строительство двухэтажного дома в Виннипеге, который стал жилищем для священника. Кроме того, поскольку архимандрит Арсений планировал создать в Канаде семинарию и монастырь, то там же были предусмотрены квартиры-келии для монахов и студентов[10].

За время служения в Канаде здоровье архимандрита Арсения сильно ухудшилось, что вынудило его обратиться к архиепископу Платону (Рождесвенскому) с просьбой об увольнении:

В январе месяце сего года исполнилось семь лет моего служения в Американской Православной Миссии. Трудился я, по милости Божией, как мог, стараясь неленостно проходить высокое служение миссионера, а неоднократно ревнуя и не по разуму. В последние два года моего служения многие скорьби и нелёгкие труды службы в дикой Канаде подорвали окончательно моё здоровье, а материальные нужды неоднократно доводили до полного уныния. В настоящее время я совершенно калека физически — страшная грижа при непрестанных поездках причиняет ужасные боли; доктора настаивают на операции, но я боюсь лечь под нож и умереть в чужой стороне. В Миссии полная нищета и задолженность. Но Всевидец Господь тому Свидетель, Милостивый Владыко, что не через роскоши и какую-нибудь неумеренность в жизни своей, а исключительно через желание поддержать дело нашей Миссии в Канаде, я пришёл к такой нужде. Чувствуя себя неспособным физически и ослабленным морально для продолжения службы в Миссии <…> я прошу уволить меня от должности благочинного Канадийских церквей и от службы в Миссии. Выехать на Родину я предполагаю весною, после Светлого Праздника. Если последует распоряжение на то Вашего Высокопреосвященства, то я буду по мере сил своих нести свои обязанности до получения прогонов, так как выехать мне не на что.

Вопрос о его отъезде в Россию был решён быстро. 5 марта 1910 года указом Святейшего Синода № 452 было определено: «уволенному от службы в Алеутской епархии и возвращающемуся в Россию (в Харьковскую губернию), бывшему благочинному Канадийских церквей архимандриту Арсению назначить, в путевое пособие в суме 1432.5 рублей». 23 апреля он получает от Северо-Американского Духовного Правления Увольнительный билет № 855 и Послужный список № 856[10].

Снова в России

6 июля 1910 года был определён в Святогорскую Успенскую пустынь Изюмского уезда Харьковской губернии[13].

В начале 1911 года его назначен помощником епархиального миссионера протоиерея Тимофея Буткевича. 19 декабря 1912 года утверждён в должности епархиального миссионера-проповедника Харьковской епархии вместо Льва Кунцевича[20][3]. В эти годы он отличился в миссии среди баптистов, евангелистов и скопцов. Его отчёт о деятельности сектантов в епархии многим священнослужителям служил для руководства в дальнейшем служении и правильном наставлении прихожан[10].

В ноябре 1913 года назначен наместником первокласного Григорие-Бизюкове монастыре Херсонско-Одесской епархии. 12 августа 1914 года назначен и. о. начальника пастырско-миссионерской семинарии при том же монастыре[20].

После того, как в 1914 году началась Первая мировая война, в монастыре был обустроен лазарет для раненых солдат.

В феврале 1917 года по высочайшему повелению назначен проповедником в армии. После октябрьского переворота примкнул к Белой армии, будучи полковым священником. В 1918 году архимандрит Арсений занимал положение Протопресвитера армии всея Украины и был представлен к рукоположению во епископа. Был Председателем Комиссии по сбору средств на нужды Белой армии.

В 1920 году эвакуировался из Крыма вместе с отступающей Белой армией.

В Югославии

В 1920 году эмигрировал в Югославию, после чего до 1923 года он служил приходским священником на сербском приходе Милановци (ныне Республика Македония)[21].

С 1923 по 1924 год был наместником Монастыря Трескавец в окрестностях города Прилеп[21][13].

C 1924 по 1926 годы — настоятель Монастыря святого Архангела Михаила[mk] в селе Варош[mk] и преподавателем Закона Божия в гимназии города Прилеп[21].

В своей речи на наречение отмечал: «Затерявшись в горах и ущельях приютившей нас родственной страны, я уже думал, что книга моего живота исписана и готова закрыться»[11], однако по просьбе канадской паствы митрополит Платон (Рождественский) отправил запрос Сербской Церкви о возвращении архимандрита Арсения[13]. В связи с эти 14 (27) мая 1925 Архиерейский Синод РПЦЗ определил: «Архимандриту Херсонской епархии Арсению (Чаговцову) быть епископом Виннипегским, Викарием Северо-Американской русской православной епархии, с совершнем наречения и хиротонии его в Белграде, с благословения Святейшего Патриарха Сербского»[2].

24 мая (6 июня) 1926 по поручению митрополита Платона (Рождественского) и по благословению Патриарха Сербского Димитрия в русской православной церкви в Белграде состоялась его наречение и епископская хиротония, которую совершили: председатель Архиерейского Синода РПЦЗ митрополит Киевский и Галицкий Антоний (Храповицкий), епископ Екатеринославский и Новомосковский Гермоген (Максимов) и епископ Челябинский и Троицкий Гавриил (Чепур)[22].

Епископское служение в Канаде

Он прибыл в Нью-Йорк для встречи с митрополитом Платоном, затем в течение короткого времени посетил свой любимый Свято-Тихоновском монастырь и затем прибыл в Виннипег для проживания на свою новую кафедру. Однако епископ Арсений вернулся в совсем другую Православную Канаду, в сравнении с той, что он оставил 16 лет назад — теперь православие в Канаде уже не было единым. Верующих в эмиграционных процессов стало больше, они были разделены на разные юрисдикции. Помимо канониеских поместных церквей здесь действовали и раскольники — обновленцы, украинские автокефалисты, а также епископ Адам (Филипповский), чьё положение не было было тогда неурегулированным.

С прибытием его православная жизнь в Канаде оживилась. Он издавал епархиальный журнал «Канадийский православный миссионер». Епископ Арсений регулярно посещал приходы по всей Канаде. Многие из его писем были написаны в дороге. Телеграфные линии связывали его приходов, так как было несколько телефонов[23].

В 1928 году пишет обширное послание с целью укреплению дисциплины и благоговения в приходах, где в том числе написал: «Ни под каким видом не вводить в жизнь церковную политики и всеми силами искоренять национальный шовинизм. Для пастыря должен быть дорог всякий пасомый, выходит ли он из великой, малой, червоной, белой, Карпатской Руси из Буковины, Румынии, Сербии, Болгарии, Греции и так далее. Прежде всего ПРАВОСЛАВИЕ. Но это вовсе не значит, что не надо сохранять национальный язык. При каждой церкви необходимо устраивать приходскую школу и обучать детей грамоте на материнском языке, а главное вести катехизацию хотя по воскресным дням. В заключение, прошу и молю: в церкви и при чинодействиях (богослужениях) возможно больше благоговения; вне церкви и в домашней жизни возможно больше благопристойности и во всем — благоприличия»[13].

Основал Сифтонский Спасо-Вознесенский монастырь, а при нём в 1929 году открыл богословские курсы, на которых сам преподавал, готовя кандидатов в священство. При монастыре также создал сиротский приют.

Зимой 1930 года собирал в США деньги на нужды канадских приходов. Начиная с Нью-Йорка, он путешествовал от храма к храму, где совершал богослужения, рассказывал о тяготах православной Канады, проповедовал.

В декабре 1935 года епископ Арсений снова посещает США, чтобы принять участие в Соборе русских православных епископов в Свято-Тихоновском монастыре под председательством митрополита Феофила (Пашковского). На нем владыка Арсений особенно старался содействовать умиротворению церковных раздоров как на Американском континенте, так и в отношениях с матерью-Русской Церковью[24]. На время его служения в Канаде выпало примирение и воссоединение русской «Северо-Американской митрополии» с Архиерейским Синодом Русской Зарубежной Церкви. В ноябре 1935 года на Архиерейском Соборе в Сремских Карловцах было принято «Временное положение», признавшее автономию Митрополичьего округа во главе с митрополитом Феофилом (Пашковским), в состав которого вошли находившиеся на территории США епархии РПЦЗ.

Тем не менее, обстановка продолжал оставаться напряжённой. При созыве собрания духовенства в Каноре, провинция Саскачеван, «банда хулиганов, все ещё называющие себя „христианами“, вооружённые камнями и деревянными кольями, разбили окна и двери и стреляя через них в дом, где были Владыка Арсений и собрание духовенства, чтобы служить Божественную литургию на следующее утро».

Арсений был тяжело ранен в ногу, что вызвало отравление, и именно это, а не отсутствие желания продолжать служение, что вынудило его уйти. В мае 1936 года он был переведён на Детройскую и Кливленскую епархию. Тем не менее, Архиепископ Арсений до своей кончины оставался гражданином Канады.

На покое в Свято-Тихоновском монастыре

В 1937 году подаёт прошение об уходе на покой с 1 января 1938 года. 11 октября 1937 года Собор епимкопов Северо-Американской митрополии удовлетворил прошение с правом жить в Свято-Тихоновском монастыре и носить титул: «Наместник Митрополита и Строитель монастыря». При этом ему также поручалось «Устроить при монастыре школу, намеченную Всеамериканским Церковным Собором в Нью-Йорке».

По благословению Синода, после утверждения Шестым всеамериканским собором, епископ Арсений открыл 24 октября 1938 года первые занятия в Свято-Тихоновском пастырской школе. Начало будущей семинарии было очень скромным: четыре преподавателя (включая ректора) и четыре студента[25].

В 1939 году при его активном участии создаётся при монастыре дом для престарелых священнослужителей, освящённый 13 августа 1939 года. Управляющим этого Дома становится Епископ Арсений.

За заслуги епископа Арсения в деле укрепления Православия на Американском континенте Собором Северо-Американской митрополии возведён его в сан архиепископа.

Видя, что потомки эмигрантов забывают русский язык, архиепископ Арсений благословил введение богослужений на английском языке в монастырской школе. Вот как сам он описывает это:

В субботу 13 декабря 1941 года иеродиакон отец Василий испросил моего благословения произнести за всенощной начальную мирную ектению по-английски, что было предварительно разучено на спевках семинаристами под руководством преосвященного епископа Алексия. Когда после «Благослови, душе моя, Господа» отец Василий начал возглашать мирную ектению по-английски, а певчие отвечать тоже по-английски, то чередной священнослужитель, игумен Варсонофий, возмутился и стал громко, стоя в алтаре в облачении, нарушая порядок службы и к великому смущению молящихся, кричать: «Что это за новости? Я ничего не понимаю, я не буду служить!»… Я ответил отцу Варсонофию, что если он служить не хочет, то может не служить, разъяснив ему как неуместность и недопустимость его выходки, так и возможность и даже желательность употребления за нашим богослужением английского языка. Отец Варсонофий разоблачился и демонстративно покинул алтарь. Тогда я наложил на себя епитрахиль и возгласил по ектении «Яко подобает», передав затем дальнейшее служение всенощной отцу Прокопию. Сегодня во время возглавляемой мною литургии игумен Варсонофий не явился служить и в церкви не был. Отец Василий произнес мирную ектению по-английски, хор отвечал по-английски, «Верую» читал тоже по-английски студент П. Роздольский, студент М. Савчак проповедовал по-русски — и инцидентов никаких не было.

В 1944 году принимал активное участие в подготовке и проведении торжеств в честь 150-летия существования Русской Православной Церкви в Северной Америке. Скончался 4 октября 1945 года в возрасте 79 лет.

Почитание

В сентябре 2003 года в Виннипеге был основан Свято-Арсениевский православный христианский богословский институт[26].

В своём октябрьском совещании 2004 года Священный Синод ПЦА создал комиссию для расследования возможность для причисления архиепископа Арсений к лику святых[27].

В Канаде по благословению архиепископа Оттавского Серафима (Сторхейма) ему составлены службы, написаны иконы, житие, акафист[28], установлен день памяти — 21 сентября / 4 октября. .

Сочинения

  • Арсений, иеромонах. Из дневника миссионера / Арсений // Американский Православный Вестник. — 1904. -№ 8.
  • Арсений (Чаговец). О почитании Божией Матери. К дню Успения. Харьков, 1911.
  • «Речь Архимандрита Арсения при наречение его во Епископа Виннепегского» // [www.diocesedegeneve.net/j2/images/pdf2/Vedomosti/1926/13-14-1926.pdf «Церковные ведомости» № 13-14 (104—105). 1(14) — 15(28) июля 1926 г.], стр. 12-14

Напишите отзыв о статье "Арсений (Чаговец)"

Примечания

  1. ↑ Иван Окунцов. [books.google.com/books?id=LaQKAQAAIAAJ&pg=PA127&dq=%D0%A7%D0%B0%D0%B3%D0%BE%D0%B2%D1%86%D0%BE%D0%B2 Русская эмиграция в Северной и Южной Америке] Сеятель, 1967
  2. ↑ 1 2 «Определния Архиерейского Синода Русской Православной Церкви Заграницей» // [www.diocesedegeneve.net/j2/images/pdf2/Vedomosti/1926/9-10-1926.pdf «Церковные ведомости» № 9-10 (100—101). 1(14)-15(28) мая 1928 г.], стр. 1
  3. ↑ 1 2 [books.google.com/books?id=QrtAAQAAIAAJ&pg=PA95&dq=%D0%A7%D0%B0%D0%B3%D0%BE%D0%B2%D1%86%D0%B5%D0%B2 Православная энциклопедия Харьковщины] 2009
  4. ↑ [www.carpatho-russian-almanacs.org/RBO/RBO1942/mayfield.php Исторія Майфильдского Русского Православного Прихода]
  5. ↑ От моря и до моря // [sv-nikolay.ru/magazine/2009/12_2009.pdf «Пилигрим» № 4], декабрь 2009, стр. 5
  6. ↑ Владимир Воробьёв [books.google.com/books?id=WgIsAQAAMAAJ&pg=PA607&dq=%D0%A7%D0%B0%D0%B3%D0%BE%D0%B2%D0%B5%D1%86 История иерархии Русской Православной Церкви: комментированные списки иерархов по епископским кафедрам с 862 г] ПСТГУ, 2006
  7. ↑ [books.google.com/books?id=FzhXAAAAMAAJ&pg=PA227&dq=%D0%90%D1%80%D1%81%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B9+%28%D0%A7%D0%B0%D0%B3%D0%BE%D0%B2%D0%B5%D1%86%29 Христианская периодическая печать на русском языке, 1801-1917: Н-Я] N. Ross, 1998
  8. ↑ Вера Шевцова [books.google.com/books?id=kwUsAQAAMAAJ&pg=PA424&dq=%D0%90%D1%80%D1%81%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B9+%28%D0%A7%D0%B0%D0%B3%D0%BE%D0%B2%D0%B5%D1%86%29 Православие в России накануне 1917 г] Дмитрий Буланин, 2010
  9. ↑ 1 2 Samuel W. Sawchuk, Юрий Мулик-Луцiк [books.google.com/books?id=oDUsAQAAMAAJ&pg=PA428&dq=%22%D0%90%D1%80%D1%81%D0%B5%D0%BD%D1%96%D1%8F+%D1%82%D1%83%D1%82+%D0%BF%D0%BE%D0%B4%D0%B0%D0%BD%D0%B5+%D1%82%D0%B0%D0%BA%2C+%D1%8F%D0%BA+%D0%BF%D0%BE%D0%B4%D0%B0%D0%B2%D0%B0%D0%BB%D0%B0+%D0%B9%D0%BE%D0%B3%D0%BE+%D0%A0%D0%BE%D1%81%D1%96%D0%B9%D1%81%D1%8C%D0%BA%D0%B0+%D0%9C%D1%96%D1%81%D1%96%D1%8F+%D0%B2+%D0%9F%D1%96%D0%B2%D0%BD.+%D0%90%D0%BC%D0%B5%D1%80%D0%B8%D1%86%D1%96+%D0%B7%D0%B0+%D0%B9%D0%BE%D0%B3%D0%BE+%D1%87%D0%B0%D1%81%D1%96%D0%B2%2C+%D0%B0+%D1%81%D0%B0%D0%BC%D0%B5+%E2%80%94+%E2%80%9E%D0%A7%D0%B0%D0%B2%D1%86%D0%BE%D0%B2%E2%80%9D.%22 Исторiя Украïнськоï греко-православноï церкви в Канадi: Период зародження идеï оснування Украïнськоï греко-православноï церкви у Канадi] Накладом выдавнyчоï спилки "Екклезiя", 1985
  10. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 [www.cjoc.ca/pdf/Timeline.pdf Detailed Timeline Vita of Archbishop Arseny ПОДРОБНЫЕ ДАТЫ ЖИЗНИ АРХИЕПИСКОПА АРСЕНИЯ] // The Canonization Committee of the Orthodox Church in Canada
  11. ↑ 1 2 3 4 «Речь Архимандрита Арсения при наречение его во Епископа Виннепегского» // [www.diocesedegeneve.net/j2/images/pdf2/Vedomosti/1926/13-14-1926.pdf «Церковные ведомости» №13-14 (104-105). 1(14) - 15(28) июля 1926 г.], стр. 12-14
  12. ↑ [books.google.com/books?id=dgooAQAAIAAJ&pg=PA81&dq=%22%D0%9E%D0%BA%D0%BE%D0%BD%D1%87%D0%B8%D0%BB%D0%B8%D1%81%D1%8C+%D0%B7%D0%B0%D0%BD%D1%8F%D1%82%D0%B8%D1%8F+%D0%B2+%D1%86%D0%B5%D1%80%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D0%BD%D0%BE-%D0%BF%D1%80%D0%B8%D1%85%D0%BE%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B9+%D1%88%D0%BA%D0%BE%D0%BB%D0%B5.+%D0%97%D0%B0%D0%BA%D0%BE%D0%BD%D0%BE%D1%83%D1%87%D0%B8%D1%82%D0%B5%D0%BB%D1%8C+%D0%90.%D0%A7%D0%B0%D0%B3%D0%BE%D0%B2%D1%86%D0%BE%D0%B2+%D0%BF%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B5%D0%BB+%D1%81+%D1%83%D1%87%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%BA%D0%B0%D0%BC%D0%B8+%D1%8D%D0%BA%D1%81%D0%BA%D1%83%D1%80%D1%81%D0%B8%D1%8E+%D0%B2+%D0%9A%D1%83%D1%80%D1%8F%D0%B6%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D0%BC%D0%BE%D0%BD%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8B%D1%80%D1%8C.%22 Харьков и губерния на страницах газеты "Южный край" (1880-1918): 1894-1896] Харьковская гос. науч. библиотека им. В.Г. Короленко, 2007
  13. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Юрий Максимов [www.pravoslavie.ru/orthodoxchurches/print41634.htm Канадский Златоуст] // Православие.Ru, 23 марта 2010 г.
  14. ↑ [www.philosophy.by/wp-content/store/conf-2015-05-14.pdf СВЯТОЙ КНЯЗЬ ВЛАДИМИР И КРЕЩЕНИЕ РУСИ: ЦИВИЛИЗАЦИОННЫЙ ВЫБОР ВОСТОЧНОСЛАВЯНСКОГО МИРА. Материалы международной научной конференции Республика Беларусь, Минская духовная академия при Свято-Успенском Жировичском монастыре — 15 мая 2015 года], Минск «Право и экономика» 2015
  15. ↑ [web.archive.org/web/20070812200226/www.rocmas.org/role.html The Russian Orthodox Catholic Mutual Aid Society and its role in the growth of the Orthodox Church in America]
  16. ↑ 1 2 [pstgu.ru/download/1230403170.10.pdf На Алеутской и Североамериканской кафедре. Святитель Тихон Отчёт о состоянии Алеутской епархии за 1905 год], стр. 185—186
  17. ↑ [sttikhonsmonastery.org/history_detailed_2.html История основания монастыря. Часть II]  (англ.)
  18. ↑ М. Г. Дымова [cyberleninka.ru/article/n/izdatelskaya-deyatelnost-russkoy-pravoslavnoy-missii-v-kanade-i-na-alyaske-istoricheskie-etapy-razvitiya.pdf Издательская деятельность Русской православной миссии в Канаде и на Аляске: исторические этапы развития]
  19. ↑ Церков українців у Канаді: причинки до історії укр. церковного життя в Бритійській Домінії Канаді (1890—1927). Вінніпег: Канадійський українець, 1927. [www.multiculturalcanada.ca/node/533992 стр. 21]-[www.multiculturalcanada.ca/node/403618 22]
  20. ↑ 1 2 [www.ortho-rus.ru/cgi-bin/ps_file.cgi?2_5642 Арсений (Чаговец)] на сайте «Русское православие»; (информация взята из книги митрополита Мануила (Лемешевского))
  21. ↑ 1 2 3 www.oldprilep.com/daskali/arhiepiskop-arsenij-chagovcov.html#!prettyPhoto[Gallery]/3/
  22. ↑ «Архиерейская хиротония» // [www.diocesedegeneve.net/j2/images/pdf2/Vedomosti/1926/13-14-1926.pdf «Церковные ведомости» № 13-14 (104—105). 1(14) — 15(28) июля 1926 г.], стр. 11-12
  23. ↑ [orthodoxcanada.ca/Roots_of_community_-_Archbishop_Arseny Roots of community — Archbishop Arseny — Canadian Orthodox History Project]
  24. ↑ [www.pravenc.ru/text/158838.html Виталий] // Православная энциклопедия. Том VIII. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2004. — С. 561-563. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 5-89572-014-5
  25. ↑ V Rev John Perich «Humble Beginnings» // [webcache.googleusercontent.com/search?q=cache:WNWDAkwqZFgJ:issuu.com/sainttikhons/docs/2014_tikhonaire_full_final_reduced Tikhonaire" 2014], стр. 92
  26. ↑ [www.saintarseny.ca/content/about-us About Us] на официальном сайте Института Святого Арсения
  27. ↑ [www.oca.org/news.asp?ID=680&SID=19 The Orthodox Church in America]
  28. ↑ [www.e-vestnik.ru/analytics/hvalebnye_gimny_podvizhnikam._3279 Хвалебные гимны подвижникам. Современные особенности акафистного творчества/Аналитика/ЖМПиЦВ]

Ссылки

Отрывок, характеризующий Арсений (Чаговец)

Думал ли Кутузов совершенно о другом, говоря эти слова, или нарочно, зная их бессмысленность, сказал их, но граф Растопчин ничего не ответил и поспешно отошел от Кутузова. И странное дело! Главнокомандующий Москвы, гордый граф Растопчин, взяв в руки нагайку, подошел к мосту и стал с криком разгонять столпившиеся повозки.


В четвертом часу пополудни войска Мюрата вступали в Москву. Впереди ехал отряд виртембергских гусар, позади верхом, с большой свитой, ехал сам неаполитанский король.
Около середины Арбата, близ Николы Явленного, Мюрат остановился, ожидая известия от передового отряда о том, в каком положении находилась городская крепость «le Kremlin».
Вокруг Мюрата собралась небольшая кучка людей из остававшихся в Москве жителей. Все с робким недоумением смотрели на странного, изукрашенного перьями и золотом длинноволосого начальника.
– Что ж, это сам, что ли, царь ихний? Ничево! – слышались тихие голоса.
Переводчик подъехал к кучке народа.
– Шапку то сними… шапку то, – заговорили в толпе, обращаясь друг к другу. Переводчик обратился к одному старому дворнику и спросил, далеко ли до Кремля? Дворник, прислушиваясь с недоумением к чуждому ему польскому акценту и не признавая звуков говора переводчика за русскую речь, не понимал, что ему говорили, и прятался за других.
Мюрат подвинулся к переводчику в велел спросить, где русские войска. Один из русских людей понял, чего у него спрашивали, и несколько голосов вдруг стали отвечать переводчику. Французский офицер из передового отряда подъехал к Мюрату и доложил, что ворота в крепость заделаны и что, вероятно, там засада.
– Хорошо, – сказал Мюрат и, обратившись к одному из господ своей свиты, приказал выдвинуть четыре легких орудия и обстрелять ворота.
Артиллерия на рысях выехала из за колонны, шедшей за Мюратом, и поехала по Арбату. Спустившись до конца Вздвиженки, артиллерия остановилась и выстроилась на площади. Несколько французских офицеров распоряжались пушками, расстанавливая их, и смотрели в Кремль в зрительную трубу.
В Кремле раздавался благовест к вечерне, и этот звон смущал французов. Они предполагали, что это был призыв к оружию. Несколько человек пехотных солдат побежали к Кутафьевским воротам. В воротах лежали бревна и тесовые щиты. Два ружейные выстрела раздались из под ворот, как только офицер с командой стал подбегать к ним. Генерал, стоявший у пушек, крикнул офицеру командные слова, и офицер с солдатами побежал назад.
Послышалось еще три выстрела из ворот.
Один выстрел задел в ногу французского солдата, и странный крик немногих голосов послышался из за щитов. На лицах французского генерала, офицеров и солдат одновременно, как по команде, прежнее выражение веселости и спокойствия заменилось упорным, сосредоточенным выражением готовности на борьбу и страдания. Для них всех, начиная от маршала и до последнего солдата, это место не было Вздвиженка, Моховая, Кутафья и Троицкие ворота, а это была новая местность нового поля, вероятно, кровопролитного сражения. И все приготовились к этому сражению. Крики из ворот затихли. Орудия были выдвинуты. Артиллеристы сдули нагоревшие пальники. Офицер скомандовал «feu!» [пали!], и два свистящие звука жестянок раздались один за другим. Картечные пули затрещали по камню ворот, бревнам и щитам; и два облака дыма заколебались на площади.
Несколько мгновений после того, как затихли перекаты выстрелов по каменному Кремлю, странный звук послышался над головами французов. Огромная стая галок поднялась над стенами и, каркая и шумя тысячами крыл, закружилась в воздухе. Вместе с этим звуком раздался человеческий одинокий крик в воротах, и из за дыма появилась фигура человека без шапки, в кафтане. Держа ружье, он целился во французов. Feu! – повторил артиллерийский офицер, и в одно и то же время раздались один ружейный и два орудийных выстрела. Дым опять закрыл ворота.
За щитами больше ничего не шевелилось, и пехотные французские солдаты с офицерами пошли к воротам. В воротах лежало три раненых и четыре убитых человека. Два человека в кафтанах убегали низом, вдоль стен, к Знаменке.
– Enlevez moi ca, [Уберите это,] – сказал офицер, указывая на бревна и трупы; и французы, добив раненых, перебросили трупы вниз за ограду. Кто были эти люди, никто не знал. «Enlevez moi ca», – сказано только про них, и их выбросили и прибрали потом, чтобы они не воняли. Один Тьер посвятил их памяти несколько красноречивых строк: «Ces miserables avaient envahi la citadelle sacree, s'etaient empares des fusils de l'arsenal, et tiraient (ces miserables) sur les Francais. On en sabra quelques'uns et on purgea le Kremlin de leur presence. [Эти несчастные наполнили священную крепость, овладели ружьями арсенала и стреляли во французов. Некоторых из них порубили саблями, и очистили Кремль от их присутствия.]
Мюрату было доложено, что путь расчищен. Французы вошли в ворота и стали размещаться лагерем на Сенатской площади. Солдаты выкидывали стулья из окон сената на площадь и раскладывали огни.
Другие отряды проходили через Кремль и размещались по Маросейке, Лубянке, Покровке. Третьи размещались по Вздвиженке, Знаменке, Никольской, Тверской. Везде, не находя хозяев, французы размещались не как в городе на квартирах, а как в лагере, который расположен в городе.
Хотя и оборванные, голодные, измученные и уменьшенные до 1/3 части своей прежней численности, французские солдаты вступили в Москву еще в стройном порядке. Это было измученное, истощенное, но еще боевое и грозное войско. Но это было войско только до той минуты, пока солдаты этого войска не разошлись по квартирам. Как только люди полков стали расходиться по пустым и богатым домам, так навсегда уничтожалось войско и образовались не жители и не солдаты, а что то среднее, называемое мародерами. Когда, через пять недель, те же самые люди вышли из Москвы, они уже не составляли более войска. Это была толпа мародеров, из которых каждый вез или нес с собой кучу вещей, которые ему казались ценны и нужны. Цель каждого из этих людей при выходе из Москвы не состояла, как прежде, в том, чтобы завоевать, а только в том, чтобы удержать приобретенное. Подобно той обезьяне, которая, запустив руку в узкое горло кувшина и захватив горсть орехов, не разжимает кулака, чтобы не потерять схваченного, и этим губит себя, французы, при выходе из Москвы, очевидно, должны были погибнуть вследствие того, что они тащили с собой награбленное, но бросить это награбленное им было так же невозможно, как невозможно обезьяне разжать горсть с орехами. Через десять минут после вступления каждого французского полка в какой нибудь квартал Москвы, не оставалось ни одного солдата и офицера. В окнах домов видны были люди в шинелях и штиблетах, смеясь прохаживающиеся по комнатам; в погребах, в подвалах такие же люди хозяйничали с провизией; на дворах такие же люди отпирали или отбивали ворота сараев и конюшен; в кухнях раскладывали огни, с засученными руками пекли, месили и варили, пугали, смешили и ласкали женщин и детей. И этих людей везде, и по лавкам и по домам, было много; но войска уже не было.
В тот же день приказ за приказом отдавались французскими начальниками о том, чтобы запретить войскам расходиться по городу, строго запретить насилия жителей и мародерство, о том, чтобы нынче же вечером сделать общую перекличку; но, несмотря ни на какие меры. люди, прежде составлявшие войско, расплывались по богатому, обильному удобствами и запасами, пустому городу. Как голодное стадо идет в куче по голому полю, но тотчас же неудержимо разбредается, как только нападает на богатые пастбища, так же неудержимо разбредалось и войско по богатому городу.
Жителей в Москве не было, и солдаты, как вода в песок, всачивались в нее и неудержимой звездой расплывались во все стороны от Кремля, в который они вошли прежде всего. Солдаты кавалеристы, входя в оставленный со всем добром купеческий дом и находя стойла не только для своих лошадей, но и лишние, все таки шли рядом занимать другой дом, который им казался лучше. Многие занимали несколько домов, надписывая мелом, кем он занят, и спорили и даже дрались с другими командами. Не успев поместиться еще, солдаты бежали на улицу осматривать город и, по слуху о том, что все брошено, стремились туда, где можно было забрать даром ценные вещи. Начальники ходили останавливать солдат и сами вовлекались невольно в те же действия. В Каретном ряду оставались лавки с экипажами, и генералы толпились там, выбирая себе коляски и кареты. Остававшиеся жители приглашали к себе начальников, надеясь тем обеспечиться от грабежа. Богатств было пропасть, и конца им не видно было; везде, кругом того места, которое заняли французы, были еще неизведанные, незанятые места, в которых, как казалось французам, было еще больше богатств. И Москва все дальше и дальше всасывала их в себя. Точно, как вследствие того, что нальется вода на сухую землю, исчезает вода и сухая земля; точно так же вследствие того, что голодное войско вошло в обильный, пустой город, уничтожилось войско, и уничтожился обильный город; и сделалась грязь, сделались пожары и мародерство.

Французы приписывали пожар Москвы au patriotisme feroce de Rastopchine [дикому патриотизму Растопчина]; русские – изуверству французов. В сущности же, причин пожара Москвы в том смысле, чтобы отнести пожар этот на ответственность одного или несколько лиц, таких причин не было и не могло быть. Москва сгорела вследствие того, что она была поставлена в такие условия, при которых всякий деревянный город должен сгореть, независимо от того, имеются ли или не имеются в городе сто тридцать плохих пожарных труб. Москва должна была сгореть вследствие того, что из нее выехали жители, и так же неизбежно, как должна загореться куча стружек, на которую в продолжение нескольких дней будут сыпаться искры огня. Деревянный город, в котором при жителях владельцах домов и при полиции бывают летом почти каждый день пожары, не может не сгореть, когда в нем нет жителей, а живут войска, курящие трубки, раскладывающие костры на Сенатской площади из сенатских стульев и варящие себе есть два раза в день. Стоит в мирное время войскам расположиться на квартирах по деревням в известной местности, и количество пожаров в этой местности тотчас увеличивается. В какой же степени должна увеличиться вероятность пожаров в пустом деревянном городе, в котором расположится чужое войско? Le patriotisme feroce de Rastopchine и изуверство французов тут ни в чем не виноваты. Москва загорелась от трубок, от кухонь, от костров, от неряшливости неприятельских солдат, жителей – не хозяев домов. Ежели и были поджоги (что весьма сомнительно, потому что поджигать никому не было никакой причины, а, во всяком случае, хлопотливо и опасно), то поджоги нельзя принять за причину, так как без поджогов было бы то же самое.
Как ни лестно было французам обвинять зверство Растопчина и русским обвинять злодея Бонапарта или потом влагать героический факел в руки своего народа, нельзя не видеть, что такой непосредственной причины пожара не могло быть, потому что Москва должна была сгореть, как должна сгореть каждая деревня, фабрика, всякий дом, из которого выйдут хозяева и в который пустят хозяйничать и варить себе кашу чужих людей. Москва сожжена жителями, это правда; но не теми жителями, которые оставались в ней, а теми, которые выехали из нее. Москва, занятая неприятелем, не осталась цела, как Берлин, Вена и другие города, только вследствие того, что жители ее не подносили хлеба соли и ключей французам, а выехали из нее.


Расходившееся звездой по Москве всачивание французов в день 2 го сентября достигло квартала, в котором жил теперь Пьер, только к вечеру.
Пьер находился после двух последних, уединенно и необычайно проведенных дней в состоянии, близком к сумасшествию. Всем существом его овладела одна неотвязная мысль. Он сам не знал, как и когда, но мысль эта овладела им теперь так, что он ничего не помнил из прошедшего, ничего не понимал из настоящего; и все, что он видел и слышал, происходило перед ним как во сне.
Пьер ушел из своего дома только для того, чтобы избавиться от сложной путаницы требований жизни, охватившей его, и которую он, в тогдашнем состоянии, но в силах был распутать. Он поехал на квартиру Иосифа Алексеевича под предлогом разбора книг и бумаг покойного только потому, что он искал успокоения от жизненной тревоги, – а с воспоминанием об Иосифе Алексеевиче связывался в его душе мир вечных, спокойных и торжественных мыслей, совершенно противоположных тревожной путанице, в которую он чувствовал себя втягиваемым. Он искал тихого убежища и действительно нашел его в кабинете Иосифа Алексеевича. Когда он, в мертвой тишине кабинета, сел, облокотившись на руки, над запыленным письменным столом покойника, в его воображении спокойно и значительно, одно за другим, стали представляться воспоминания последних дней, в особенности Бородинского сражения и того неопределимого для него ощущения своей ничтожности и лживости в сравнении с правдой, простотой и силой того разряда людей, которые отпечатались у него в душе под названием они. Когда Герасим разбудил его от его задумчивости, Пьеру пришла мысль о том, что он примет участие в предполагаемой – как он знал – народной защите Москвы. И с этой целью он тотчас же попросил Герасима достать ему кафтан и пистолет и объявил ему свое намерение, скрывая свое имя, остаться в доме Иосифа Алексеевича. Потом, в продолжение первого уединенно и праздно проведенного дня (Пьер несколько раз пытался и не мог остановить своего внимания на масонских рукописях), ему несколько раз смутно представлялось и прежде приходившая мысль о кабалистическом значении своего имени в связи с именем Бонапарта; но мысль эта о том, что ему, l'Russe Besuhof, предназначено положить предел власти зверя, приходила ему еще только как одно из мечтаний, которые беспричинно и бесследно пробегают в воображении.
Когда, купив кафтан (с целью только участвовать в народной защите Москвы), Пьер встретил Ростовых и Наташа сказала ему: «Вы остаетесь? Ах, как это хорошо!» – в голове его мелькнула мысль, что действительно хорошо бы было, даже ежели бы и взяли Москву, ему остаться в ней и исполнить то, что ему предопределено.
На другой день он, с одною мыслию не жалеть себя и не отставать ни в чем от них, ходил с народом за Трехгорную заставу. Но когда он вернулся домой, убедившись, что Москву защищать не будут, он вдруг почувствовал, что то, что ему прежде представлялось только возможностью, теперь сделалось необходимостью и неизбежностью. Он должен был, скрывая свое имя, остаться в Москве, встретить Наполеона и убить его с тем, чтобы или погибнуть, или прекратить несчастье всей Европы, происходившее, по мнению Пьера, от одного Наполеона.
Пьер знал все подробности покушении немецкого студента на жизнь Бонапарта в Вене в 1809 м году и знал то, что студент этот был расстрелян. И та опасность, которой он подвергал свою жизнь при исполнении своего намерения, еще сильнее возбуждала его.
Два одинаково сильные чувства неотразимо привлекали Пьера к его намерению. Первое было чувство потребности жертвы и страдания при сознании общего несчастия, то чувство, вследствие которого он 25 го поехал в Можайск и заехал в самый пыл сражения, теперь убежал из своего дома и, вместо привычной роскоши и удобств жизни, спал, не раздеваясь, на жестком диване и ел одну пищу с Герасимом; другое – было то неопределенное, исключительно русское чувство презрения ко всему условному, искусственному, человеческому, ко всему тому, что считается большинством людей высшим благом мира. В первый раз Пьер испытал это странное и обаятельное чувство в Слободском дворце, когда он вдруг почувствовал, что и богатство, и власть, и жизнь, все, что с таким старанием устроивают и берегут люди, – все это ежели и стоит чего нибудь, то только по тому наслаждению, с которым все это можно бросить.
Это было то чувство, вследствие которого охотник рекрут пропивает последнюю копейку, запивший человек перебивает зеркала и стекла без всякой видимой причины и зная, что это будет стоить ему его последних денег; то чувство, вследствие которого человек, совершая (в пошлом смысле) безумные дела, как бы пробует свою личную власть и силу, заявляя присутствие высшего, стоящего вне человеческих условий, суда над жизнью.
С самого того дня, как Пьер в первый раз испытал это чувство в Слободском дворце, он непрестанно находился под его влиянием, но теперь только нашел ему полное удовлетворение. Кроме того, в настоящую минуту Пьера поддерживало в его намерении и лишало возможности отречься от него то, что уже было им сделано на этом пути. И его бегство из дома, и его кафтан, и пистолет, и его заявление Ростовым, что он остается в Москве, – все потеряло бы не только смысл, но все это было бы презренно и смешно (к чему Пьер был чувствителен), ежели бы он после всего этого, так же как и другие, уехал из Москвы.
Физическое состояние Пьера, как и всегда это бывает, совпадало с нравственным. Непривычная грубая пища, водка, которую он пил эти дни, отсутствие вина и сигар, грязное, неперемененное белье, наполовину бессонные две ночи, проведенные на коротком диване без постели, – все это поддерживало Пьера в состоянии раздражения, близком к помешательству.

Был уже второй час после полудня. Французы уже вступили в Москву. Пьер знал это, но, вместо того чтобы действовать, он думал только о своем предприятии, перебирая все его малейшие будущие подробности. Пьер в своих мечтаниях не представлял себе живо ни самого процесса нанесения удара, ни смерти Наполеона, но с необыкновенною яркостью и с грустным наслаждением представлял себе свою погибель и свое геройское мужество.
«Да, один за всех, я должен совершить или погибнуть! – думал он. – Да, я подойду… и потом вдруг… Пистолетом или кинжалом? – думал Пьер. – Впрочем, все равно. Не я, а рука провидения казнит тебя, скажу я (думал Пьер слова, которые он произнесет, убивая Наполеона). Ну что ж, берите, казните меня», – говорил дальше сам себе Пьер, с грустным, но твердым выражением на лице, опуская голову.
В то время как Пьер, стоя посередине комнаты, рассуждал с собой таким образом, дверь кабинета отворилась, и на пороге показалась совершенно изменившаяся фигура всегда прежде робкого Макара Алексеевича. Халат его был распахнут. Лицо было красно и безобразно. Он, очевидно, был пьян. Увидав Пьера, он смутился в первую минуту, но, заметив смущение и на лице Пьера, тотчас ободрился и шатающимися тонкими ногами вышел на середину комнаты.
– Они оробели, – сказал он хриплым, доверчивым голосом. – Я говорю: не сдамся, я говорю… так ли, господин? – Он задумался и вдруг, увидав пистолет на столе, неожиданно быстро схватил его и выбежал в коридор.
Герасим и дворник, шедшие следом за Макар Алексеичем, остановили его в сенях и стали отнимать пистолет. Пьер, выйдя в коридор, с жалостью и отвращением смотрел на этого полусумасшедшего старика. Макар Алексеич, морщась от усилий, удерживал пистолет и кричал хриплый голосом, видимо, себе воображая что то торжественное.
– К оружию! На абордаж! Врешь, не отнимешь! – кричал он.
– Будет, пожалуйста, будет. Сделайте милость, пожалуйста, оставьте. Ну, пожалуйста, барин… – говорил Герасим, осторожно за локти стараясь поворотить Макар Алексеича к двери.
– Ты кто? Бонапарт!.. – кричал Макар Алексеич.
– Это нехорошо, сударь. Вы пожалуйте в комнаты, вы отдохните. Пожалуйте пистолетик.
– Прочь, раб презренный! Не прикасайся! Видел? – кричал Макар Алексеич, потрясая пистолетом. – На абордаж!
– Берись, – шепнул Герасим дворнику.
Макара Алексеича схватили за руки и потащили к двери.
Сени наполнились безобразными звуками возни и пьяными хрипящими звуками запыхавшегося голоса.
Вдруг новый, пронзительный женский крик раздался от крыльца, и кухарка вбежала в сени.
– Они! Батюшки родимые!.. Ей богу, они. Четверо, конные!.. – кричала она.
Герасим и дворник выпустили из рук Макар Алексеича, и в затихшем коридоре ясно послышался стук нескольких рук во входную дверь.


Пьер, решивший сам с собою, что ему до исполнения своего намерения не надо было открывать ни своего звания, ни знания французского языка, стоял в полураскрытых дверях коридора, намереваясь тотчас же скрыться, как скоро войдут французы. Но французы вошли, и Пьер все не отходил от двери: непреодолимое любопытство удерживало его.
Их было двое. Один – офицер, высокий, бравый и красивый мужчина, другой – очевидно, солдат или денщик, приземистый, худой загорелый человек с ввалившимися щеками и тупым выражением лица. Офицер, опираясь на палку и прихрамывая, шел впереди. Сделав несколько шагов, офицер, как бы решив сам с собою, что квартира эта хороша, остановился, обернулся назад к стоявшим в дверях солдатам и громким начальническим голосом крикнул им, чтобы они вводили лошадей. Окончив это дело, офицер молодецким жестом, высоко подняв локоть руки, расправил усы и дотронулся рукой до шляпы.
– Bonjour la compagnie! [Почтение всей компании!] – весело проговорил он, улыбаясь и оглядываясь вокруг себя. Никто ничего не отвечал.
– Vous etes le bourgeois? [Вы хозяин?] – обратился офицер к Герасиму.
Герасим испуганно вопросительно смотрел на офицера.
– Quartire, quartire, logement, – сказал офицер, сверху вниз, с снисходительной и добродушной улыбкой глядя на маленького человека. – Les Francais sont de bons enfants. Que diable! Voyons! Ne nous fachons pas, mon vieux, [Квартир, квартир… Французы добрые ребята. Черт возьми, не будем ссориться, дедушка.] – прибавил он, трепля по плечу испуганного и молчаливого Герасима.
– A ca! Dites donc, on ne parle donc pas francais dans cette boutique? [Что ж, неужели и тут никто не говорит по французски?] – прибавил он, оглядываясь кругом и встречаясь глазами с Пьером. Пьер отстранился от двери.
Офицер опять обратился к Герасиму. Он требовал, чтобы Герасим показал ему комнаты в доме.
– Барин нету – не понимай… моя ваш… – говорил Герасим, стараясь делать свои слова понятнее тем, что он их говорил навыворот.
Французский офицер, улыбаясь, развел руками перед носом Герасима, давая чувствовать, что и он не понимает его, и, прихрамывая, пошел к двери, у которой стоял Пьер. Пьер хотел отойти, чтобы скрыться от него, но в это самое время он увидал из отворившейся двери кухни высунувшегося Макара Алексеича с пистолетом в руках. С хитростью безумного Макар Алексеич оглядел француза и, приподняв пистолет, прицелился.
– На абордаж!!! – закричал пьяный, нажимая спуск пистолета. Французский офицер обернулся на крик, и в то же мгновенье Пьер бросился на пьяного. В то время как Пьер схватил и приподнял пистолет, Макар Алексеич попал, наконец, пальцем на спуск, и раздался оглушивший и обдавший всех пороховым дымом выстрел. Француз побледнел и бросился назад к двери.
Забывший свое намерение не открывать своего знания французского языка, Пьер, вырвав пистолет и бросив его, подбежал к офицеру и по французски заговорил с ним.
– Vous n'etes pas blesse? [Вы не ранены?] – сказал он.
– Je crois que non, – отвечал офицер, ощупывая себя, – mais je l'ai manque belle cette fois ci, – прибавил он, указывая на отбившуюся штукатурку в стене. – Quel est cet homme? [Кажется, нет… но на этот раз близко было. Кто этот человек?] – строго взглянув на Пьера, сказал офицер.
– Ah, je suis vraiment au desespoir de ce qui vient d'arriver, [Ах, я, право, в отчаянии от того, что случилось,] – быстро говорил Пьер, совершенно забыв свою роль. – C'est un fou, un malheureux qui ne savait pas ce qu'il faisait. [Это несчастный сумасшедший, который не знал, что делал.]
Офицер подошел к Макару Алексеичу и схватил его за ворот.
Макар Алексеич, распустив губы, как бы засыпая, качался, прислонившись к стене.
– Brigand, tu me la payeras, – сказал француз, отнимая руку.
– Nous autres nous sommes clements apres la victoire: mais nous ne pardonnons pas aux traitres, [Разбойник, ты мне поплатишься за это. Наш брат милосерд после победы, но мы не прощаем изменникам,] – прибавил он с мрачной торжественностью в лице и с красивым энергическим жестом.
Пьер продолжал по французски уговаривать офицера не взыскивать с этого пьяного, безумного человека. Француз молча слушал, не изменяя мрачного вида, и вдруг с улыбкой обратился к Пьеру. Он несколько секунд молча посмотрел на него. Красивое лицо его приняло трагически нежное выражение, и он протянул руку.
– Vous m'avez sauve la vie! Vous etes Francais, [Вы спасли мне жизнь. Вы француз,] – сказал он. Для француза вывод этот был несомненен. Совершить великое дело мог только француз, а спасение жизни его, m r Ramball'я capitaine du 13 me leger [мосье Рамбаля, капитана 13 го легкого полка] – было, без сомнения, самым великим делом.
Но как ни несомненен был этот вывод и основанное на нем убеждение офицера, Пьер счел нужным разочаровать его.
– Je suis Russe, [Я русский,] – быстро сказал Пьер.
– Ти ти ти, a d'autres, [рассказывайте это другим,] – сказал француз, махая пальцем себе перед носом и улыбаясь. – Tout a l'heure vous allez me conter tout ca, – сказал он. – Charme de rencontrer un compatriote. Eh bien! qu'allons nous faire de cet homme? [Сейчас вы мне все это расскажете. Очень приятно встретить соотечественника. Ну! что же нам делать с этим человеком?] – прибавил он, обращаясь к Пьеру, уже как к своему брату. Ежели бы даже Пьер не был француз, получив раз это высшее в свете наименование, не мог же он отречься от него, говорило выражение лица и тон французского офицера. На последний вопрос Пьер еще раз объяснил, кто был Макар Алексеич, объяснил, что пред самым их приходом этот пьяный, безумный человек утащил заряженный пистолет, который не успели отнять у него, и просил оставить его поступок без наказания.
Француз выставил грудь и сделал царский жест рукой.
– Vous m'avez sauve la vie. Vous etes Francais. Vous me demandez sa grace? Je vous l'accorde. Qu'on emmene cet homme, [Вы спасли мне жизнь. Вы француз. Вы хотите, чтоб я простил его? Я прощаю его. Увести этого человека,] – быстро и энергично проговорил французский офицер, взяв под руку произведенного им за спасение его жизни во французы Пьера, и пошел с ним в дом.
Солдаты, бывшие на дворе, услыхав выстрел, вошли в сени, спрашивая, что случилось, и изъявляя готовность наказать виновных; но офицер строго остановил их.
– On vous demandera quand on aura besoin de vous, [Когда будет нужно, вас позовут,] – сказал он. Солдаты вышли. Денщик, успевший между тем побывать в кухне, подошел к офицеру.
– Capitaine, ils ont de la soupe et du gigot de mouton dans la cuisine, – сказал он. – Faut il vous l'apporter? [Капитан у них в кухне есть суп и жареная баранина. Прикажете принести?]
– Oui, et le vin, [Да, и вино,] – сказал капитан.


Французский офицер вместе с Пьером вошли в дом. Пьер счел своим долгом опять уверить капитана, что он был не француз, и хотел уйти, но французский офицер и слышать не хотел об этом. Он был до такой степени учтив, любезен, добродушен и истинно благодарен за спасение своей жизни, что Пьер не имел духа отказать ему и присел вместе с ним в зале, в первой комнате, в которую они вошли. На утверждение Пьера, что он не француз, капитан, очевидно не понимая, как можно было отказываться от такого лестного звания, пожал плечами и сказал, что ежели он непременно хочет слыть за русского, то пускай это так будет, но что он, несмотря на то, все так же навеки связан с ним чувством благодарности за спасение жизни.
Ежели бы этот человек был одарен хоть сколько нибудь способностью понимать чувства других и догадывался бы об ощущениях Пьера, Пьер, вероятно, ушел бы от него; но оживленная непроницаемость этого человека ко всему тому, что не было он сам, победила Пьера.
– Francais ou prince russe incognito, [Француз или русский князь инкогнито,] – сказал француз, оглядев хотя и грязное, но тонкое белье Пьера и перстень на руке. – Je vous dois la vie je vous offre mon amitie. Un Francais n'oublie jamais ni une insulte ni un service. Je vous offre mon amitie. Je ne vous dis que ca. [Я обязан вам жизнью, и я предлагаю вам дружбу. Француз никогда не забывает ни оскорбления, ни услуги. Я предлагаю вам мою дружбу. Больше я ничего не говорю.]
В звуках голоса, в выражении лица, в жестах этого офицера было столько добродушия и благородства (во французском смысле), что Пьер, отвечая бессознательной улыбкой на улыбку француза, пожал протянутую руку.
– Capitaine Ramball du treizieme leger, decore pour l'affaire du Sept, [Капитан Рамбаль, тринадцатого легкого полка, кавалер Почетного легиона за дело седьмого сентября,] – отрекомендовался он с самодовольной, неудержимой улыбкой, которая морщила его губы под усами. – Voudrez vous bien me dire a present, a qui' j'ai l'honneur de parler aussi agreablement au lieu de rester a l'ambulance avec la balle de ce fou dans le corps. [Будете ли вы так добры сказать мне теперь, с кем я имею честь разговаривать так приятно, вместо того, чтобы быть на перевязочном пункте с пулей этого сумасшедшего в теле?]
Пьер отвечал, что не может сказать своего имени, и, покраснев, начал было, пытаясь выдумать имя, говорить о причинах, по которым он не может сказать этого, но француз поспешно перебил его.
– De grace, – сказал он. – Je comprends vos raisons, vous etes officier… officier superieur, peut etre. Vous avez porte les armes contre nous. Ce n'est pas mon affaire. Je vous dois la vie. Cela me suffit. Je suis tout a vous. Vous etes gentilhomme? [Полноте, пожалуйста. Я понимаю вас, вы офицер… штаб офицер, может быть. Вы служили против нас. Это не мое дело. Я обязан вам жизнью. Мне этого довольно, и я весь ваш. Вы дворянин?] – прибавил он с оттенком вопроса. Пьер наклонил голову. – Votre nom de bapteme, s'il vous plait? Je ne demande pas davantage. Monsieur Pierre, dites vous… Parfait. C'est tout ce que je desire savoir. [Ваше имя? я больше ничего не спрашиваю. Господин Пьер, вы сказали? Прекрасно. Это все, что мне нужно.]
Когда принесены были жареная баранина, яичница, самовар, водка и вино из русского погреба, которое с собой привезли французы, Рамбаль попросил Пьера принять участие в этом обеде и тотчас сам, жадно и быстро, как здоровый и голодный человек, принялся есть, быстро пережевывая своими сильными зубами, беспрестанно причмокивая и приговаривая excellent, exquis! [чудесно, превосходно!] Лицо его раскраснелось и покрылось потом. Пьер был голоден и с удовольствием принял участие в обеде. Морель, денщик, принес кастрюлю с теплой водой и поставил в нее бутылку красного вина. Кроме того, он принес бутылку с квасом, которую он для пробы взял в кухне. Напиток этот был уже известен французам и получил название. Они называли квас limonade de cochon (свиной лимонад), и Морель хвалил этот limonade de cochon, который он нашел в кухне. Но так как у капитана было вино, добытое при переходе через Москву, то он предоставил квас Морелю и взялся за бутылку бордо. Он завернул бутылку по горлышко в салфетку и налил себе и Пьеру вина. Утоленный голод и вино еще более оживили капитана, и он не переставая разговаривал во время обеда.
– Oui, mon cher monsieur Pierre, je vous dois une fiere chandelle de m'avoir sauve… de cet enrage… J'en ai assez, voyez vous, de balles dans le corps. En voila une (on показал на бок) a Wagram et de deux a Smolensk, – он показал шрам, который был на щеке. – Et cette jambe, comme vous voyez, qui ne veut pas marcher. C'est a la grande bataille du 7 a la Moskowa que j'ai recu ca. Sacre dieu, c'etait beau. Il fallait voir ca, c'etait un deluge de feu. Vous nous avez taille une rude besogne; vous pouvez vous en vanter, nom d'un petit bonhomme. Et, ma parole, malgre l'atoux que j'y ai gagne, je serais pret a recommencer. Je plains ceux qui n'ont pas vu ca. [Да, мой любезный господин Пьер, я обязан поставить за вас добрую свечку за то, что вы спасли меня от этого бешеного. С меня, видите ли, довольно тех пуль, которые у меня в теле. Вот одна под Ваграмом, другая под Смоленском. А эта нога, вы видите, которая не хочет двигаться. Это при большом сражении 7 го под Москвою. О! это было чудесно! Надо было видеть, это был потоп огня. Задали вы нам трудную работу, можете похвалиться. И ей богу, несмотря на этот козырь (он указал на крест), я был бы готов начать все снова. Жалею тех, которые не видали этого.]
– J'y ai ete, [Я был там,] – сказал Пьер.
– Bah, vraiment! Eh bien, tant mieux, – сказал француз. – Vous etes de fiers ennemis, tout de meme. La grande redoute a ete tenace, nom d'une pipe. Et vous nous l'avez fait cranement payer. J'y suis alle trois fois, tel que vous me voyez. Trois fois nous etions sur les canons et trois fois on nous a culbute et comme des capucins de cartes. Oh!! c'etait beau, monsieur Pierre. Vos grenadiers ont ete superbes, tonnerre de Dieu. Je les ai vu six fois de suite serrer les rangs, et marcher comme a une revue. Les beaux hommes! Notre roi de Naples, qui s'y connait a crie: bravo! Ah, ah! soldat comme nous autres! – сказал он, улыбаясь, поело минутного молчания. – Tant mieux, tant mieux, monsieur Pierre. Terribles en bataille… galants… – он подмигнул с улыбкой, – avec les belles, voila les Francais, monsieur Pierre, n'est ce pas? [Ба, в самом деле? Тем лучше. Вы лихие враги, надо признаться. Хорошо держался большой редут, черт возьми. И дорого же вы заставили нас поплатиться. Я там три раза был, как вы меня видите. Три раза мы были на пушках, три раза нас опрокидывали, как карточных солдатиков. Ваши гренадеры были великолепны, ей богу. Я видел, как их ряды шесть раз смыкались и как они выступали точно на парад. Чудный народ! Наш Неаполитанский король, который в этих делах собаку съел, кричал им: браво! – Га, га, так вы наш брат солдат! – Тем лучше, тем лучше, господин Пьер. Страшны в сражениях, любезны с красавицами, вот французы, господин Пьер. Не правда ли?]


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Арсений_(Чаговец)&oldid=78999946»