Артхроника
| Артхроника | |
| Специализация: |
журнал о современном искусстве |
|---|---|
| Периодичность: |
шесть раз в год |
| Язык: |
русский, |
| Адрес редакции: |
127051, Москва, ул. Неглинная, 15, стр. 1, оф. 37 |
| Главный редактор: | |
| Учредители: |
ООО «Арт-Медиа» |
| Издатель: | |
| Страна: | |
| Дата основания: |
1999 |
| Объём: |
144 полосы |
| Тираж: |
40 000 |
| ISSN печатной версии: |
[www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=1607-3983&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 1607-3983] |
| Индекс по каталогу «Пресса России»: |
[www.pressa-rf.ru/cat/1/edition/38313 38313] |
| Веб-сайт: |
[www.artchronika.ru/ www.artchronika.ru] |
«Артхроника» — российское периодическое издание о современном искусстве, выходившее с 1999 по 2013 год. Было одним из самых авторитетных русских журналов по этой тематике[1].
Содержание
О журнале
Журнал «Артхроника» основан в 1999 году Евгением Зябловым, директором РОСИЗО[2].
С 2006 и до конца существования издателем журнала был замминистра имущественных отношений России в 2000–2003 годах и предприниматель Шалва Бреус.
До 2011 года журнал выходил ежемесячно, позже — со сложной периодичностью по шесть номеров в год (по одному зимой и летом и по два весной и осенью)[3][4].
Заявленный тираж издания в 2011–2013 годах составлял 40 000 экз.[5] Часто в журнал вкладывались небольшие бумажные работы-сюрпризы от художников — героев номера.
В августе 2013 года стало известно о закрытии издания[6][7], перед которым «Артхроника» замедлилась с десяти до шести выпусков в год и отказалась от англоязычных выпусков[8]. Фонд Шалвы Бреуса (Breus Foundation; в 2006-2013 гг. фонд назывался «Артхроника») переключился на создание музея современного искусства «Ударник», а также на выпуск монографий российских художников.
Главные редакторы
Арт-директор
- с 2007 по 2012 год — Андрей Шелютто
Колумнисты
- Андрей Ерофеев — регулярно ведет свою колонку уже несколько лет.
- Илья Фальковский
- Арина Холина
- Ирина Кулик
Разделы
Многие рубрики журнала имеют двойное название, более краткое и что-то вроде расшифровки или слогана. Курсивом даны пояснения.
|
|
|
Топ-50
См. также
Напишите отзыв о статье "Артхроника"
Ссылки
- [www.artchronika.ru/ Официальный сайт журнала «Артхроника»]
Источники
- ↑ Ревзин Г. [www.kommersant.ru/doc/1883380 Архив для современности] // Коммерсантъ. — 2012. — 1 марта.
- ↑ Собств. корр. [os.colta.ru/news/details/9879/ У «АртХроники» сменился главред] // OpenSpace.ru. — 2009. — 12 мая.
- ↑ Информация о подписке, «Артхроника» № 9 (октябрь-ноябрь) 2011 г., с. 143
- ↑ [pressa-rf.ru/cat/1/publ/1225/ «Артхроника» в объединённом каталоге «Пресса России»]
- ↑ Выходные данные, «Артхроника» № 9 (октябрь-ноябрь) 2011 г., с. 6
- ↑ [www.colta.ru/docs/29386 Закрыта «Артхроника»] // Colta.ru
- ↑ [www.colta.ru/docs/29541 «Артхроника» продолжит выходить в интернете] // Colta.ru
- ↑ [www.artguide.com/ru/articles/andriei-shieliutto-v-kirillitsie-chiegho-ni-sdielai-vsie-plokho-364.html «Андрей Шелютто: «В кириллице чего ни сделай — все плохо!»] «Артгид» от 10 апреля 2013, Андрей Шелютто: «Полтора года назад «Артхроника» увеличила размер и замедлила шаг выпусков. Теперь она выходит шесть раз в год, а не десять, и не имеет английских выпусков».
Отрывок, характеризующий Артхроника
– Что же, соснули бы, – сказал казак.– Нет, я привык, – отвечал Петя. – А что, у вас кремни в пистолетах не обились? Я привез с собою. Не нужно ли? Ты возьми.
Казак высунулся из под фуры, чтобы поближе рассмотреть Петю.
– Оттого, что я привык все делать аккуратно, – сказал Петя. – Иные так, кое как, не приготовятся, потом и жалеют. Я так не люблю.
– Это точно, – сказал казак.
– Да еще вот что, пожалуйста, голубчик, наточи мне саблю; затупи… (но Петя боялся солгать) она никогда отточена не была. Можно это сделать?
– Отчего ж, можно.
Лихачев встал, порылся в вьюках, и Петя скоро услыхал воинственный звук стали о брусок. Он влез на фуру и сел на край ее. Казак под фурой точил саблю.
– А что же, спят молодцы? – сказал Петя.
– Кто спит, а кто так вот.
– Ну, а мальчик что?
– Весенний то? Он там, в сенцах, завалился. Со страху спится. Уж рад то был.
Долго после этого Петя молчал, прислушиваясь к звукам. В темноте послышались шаги и показалась черная фигура.
– Что точишь? – спросил человек, подходя к фуре.
– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
