Артауд Сет
| Артауд Сет Artaud Seth | |
 | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Дата рождения | |
| Годы активности | |
| Страна | |
| Профессии |
вокалист |
| Жанры | |
| Коллективы | |
| Сотрудничество | |
| Лейблы | |
Арта́уд Сет (англ. Artaud Seth; родился 28 апреля 1967 года) — немецкий музыкант и композитор, лидер-вокалист групп Garden Of Delight, Lutherion, Merciful Nuns и временного коллектива Chaos God. Некоторыми критиками считается одной из «икон» современной готической музыки[1].
Содержание
Участие в музыкальных коллективах
Человек, известный как Артауд (или Арто́, во французской транскрипции) Сет, родился 28 апреля 1967 года, предположительно, во Франции. Точных данных о месте его рождения нет, равно как и сколько-нибудь достоверной информации о его юности — возможно, потому, что сам музыкант любит создавать ореол таинственности вокруг своей персоны.
В 1991 году Артауд организовал готик-рок группу Garden Of Delight, пропагандирующую идеи оккультизма. Группа, несколько раз реорганизовывавшаяся в разных составах, успешно существовала вплоть до 2008 года; Артауд оставался её лидером, вокалистом и автором большей части песен. Кроме того, он недолгое время был лидером временной группы Chaos God (дарквэйв, до 2001 года). В настоящее время Артауд Сет является лидером коллектива Merciful Nuns, исполняющего готик-рок в духе ранних Sisters of Mercy и поздних Joy Division[2].
Также сотрудничал с группами Whispers in the Shadow (сделал ремикс на одну из песен команды) и Opened Paradise (занимался мастерингом и продюсированием их дебютного альбома, а также выступил в качестве дизайнера обложки диска).
Личная жизнь
Женат на Яве Сет, басистке групп Garden Of Delight, Lutherion и Merciful Nuns. Имеет дочь Вивиан Лилит, родившуюся в 1994 году.
Увлечения, воззрения, идеи
Свой псевдоним Артауд принял в честь древнеегипетского бога Сета, повелителя Хаоса и стихийных бедствий. Однако он никогда не подтверждал, что относит себя к его современным последователям (т. н. сетианцам). В творчестве Сета нашли отражение самые разнообразные оккультные идеи, в том числе философия сатанизма, магия Хаоса, танатолатрия, а также элементы ницшеанства и идеологии декаданса. Известно также, что Артауд критически относится к идеям Алистера Кроули[3], что недвусмысленно продемонстрировано в его песне «High Empress», где многократно повторяется иронический вопрос: «Oh Mr.Crawley, what went wrong in your head?» («О мистер Кроули, что пошло не так в вашей голове?»). Сам Артауд никогда не причислял себя к конкретному направлению оккультизма, что порождает разнообразные, но в равной степени неподтверждённые слухи. В интервью он обычно признавал себя атеистом[4], но порой причислял себя также к язычникам[3]. На вопрос об отношении к сатанизму он ответил следующим образом:
Сатанизм в общих чертах интерпретируют как восхваление зла: религию, построенную на вере, принципы которой отвергают христианство. Я атеист, поэтому отвергаю христианство всем сердцем. Разве отказ от его «ценностей» и увлечение языческими культами, основанными на древней мифологии, делают меня сатанистом? Ну, если так, то вы можете меня им назвать!
Артауд Сет крайне негативно относится к христианству[1], называя его «современным европейским язычеством»[4], и идеям панамериканизма, в связи с чем, в частности, наотрез отказался давать концерты в США[3].
По собственному признанию музыканта, в его жизни был период увлечения наркотиками, которые он использовал, чтобы «расширить горизонты сознания», однако впоследствии он полностью отказался от них.
Кроме того, Артауд Сет известен своей крайней скрытностью и специфическим чувством юмора[4]. Он намеренно скрывает или искажает отдельные факты своей биографии, чтобы поддерживать вокруг своей персоны атмосферу загадочности.
Напишите отзыв о статье "Артауд Сет"
Ссылки
- [www.discogs.com/artist/Artaud+Seth Артауд Сет (всё творчество) на сайте Discogs.com]
Примечания
- ↑ 1 2 Didier Becu. [www.darkentries.be/nl/interviews/?iid=466 Mij passie voor spirituele thema’s en gelijk welke vorm van religie is ingegeven door de fundamentele vraag, ‘waar komen we vandaan’?] (нид.). Dark Entries Online Music Magazine (28 июня 2011). Проверено 11 июля 2011. [www.webcitation.org/60vgAPB6X Архивировано из первоисточника 14 августа 2011].
- ↑ Sean Palfrey. [truecultheavymetal.com/index.php/dominion/2011/02/03/title-44 Interview: Artaud Seth (Merciful Nuns)] (англ.). Dominion Music Magazine (3 February 2011). Проверено 19 февраля 2011. [www.webcitation.org/60vg2Q0B0 Архивировано из первоисточника 14 августа 2011].
- ↑ 1 2 3 [muslib.ru/b1663/Garden+of+Delight/ Интервью с Артаудом Сетом] (рус.). MusLib.ru. Проверено 12 августа 2011. [www.webcitation.org/673YwluYY Архивировано из первоисточника 20 апреля 2012].
- ↑ 1 2 3 Dirk Lancer. [www.lutherion.de/MySpacePAGE/biographyGB.pdf Официальная биография группы] (англ.) (PDF)(недоступная ссылка — история). Проверено 19 февраля 2011. [web.archive.org/20100215163206/www.lutherion.de/MySpacePAGE/biographyGB.pdf Архивировано из первоисточника 15 февраля 2010].
| ||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Артауд Сет
За обедом, посадив подле себя Балашева, он обращался с ним не только ласково, но обращался так, как будто он и Балашева считал в числе своих придворных, в числе тех людей, которые сочувствовали его планам и должны были радоваться его успехам. Между прочим разговором он заговорил о Москве и стал спрашивать Балашева о русской столице, не только как спрашивает любознательный путешественник о новом месте, которое он намеревается посетить, но как бы с убеждением, что Балашев, как русский, должен быть польщен этой любознательностью.– Сколько жителей в Москве, сколько домов? Правда ли, что Moscou называют Moscou la sainte? [святая?] Сколько церквей в Moscou? – спрашивал он.
И на ответ, что церквей более двухсот, он сказал:
– К чему такая бездна церквей?
– Русские очень набожны, – отвечал Балашев.
– Впрочем, большое количество монастырей и церквей есть всегда признак отсталости народа, – сказал Наполеон, оглядываясь на Коленкура за оценкой этого суждения.
Балашев почтительно позволил себе не согласиться с мнением французского императора.
– У каждой страны свои нравы, – сказал он.
– Но уже нигде в Европе нет ничего подобного, – сказал Наполеон.
– Прошу извинения у вашего величества, – сказал Балашев, – кроме России, есть еще Испания, где также много церквей и монастырей.
Этот ответ Балашева, намекавший на недавнее поражение французов в Испании, был высоко оценен впоследствии, по рассказам Балашева, при дворе императора Александра и очень мало был оценен теперь, за обедом Наполеона, и прошел незаметно.
По равнодушным и недоумевающим лицам господ маршалов видно было, что они недоумевали, в чем тут состояла острота, на которую намекала интонация Балашева. «Ежели и была она, то мы не поняли ее или она вовсе не остроумна», – говорили выражения лиц маршалов. Так мало был оценен этот ответ, что Наполеон даже решительно не заметил его и наивно спросил Балашева о том, на какие города идет отсюда прямая дорога к Москве. Балашев, бывший все время обеда настороже, отвечал, что comme tout chemin mene a Rome, tout chemin mene a Moscou, [как всякая дорога, по пословице, ведет в Рим, так и все дороги ведут в Москву,] что есть много дорог, и что в числе этих разных путей есть дорога на Полтаву, которую избрал Карл XII, сказал Балашев, невольно вспыхнув от удовольствия в удаче этого ответа. Не успел Балашев досказать последних слов: «Poltawa», как уже Коленкур заговорил о неудобствах дороги из Петербурга в Москву и о своих петербургских воспоминаниях.
После обеда перешли пить кофе в кабинет Наполеона, четыре дня тому назад бывший кабинетом императора Александра. Наполеон сел, потрогивая кофе в севрской чашке, и указал на стул подло себя Балашеву.
Есть в человеке известное послеобеденное расположение духа, которое сильнее всяких разумных причин заставляет человека быть довольным собой и считать всех своими друзьями. Наполеон находился в этом расположении. Ему казалось, что он окружен людьми, обожающими его. Он был убежден, что и Балашев после его обеда был его другом и обожателем. Наполеон обратился к нему с приятной и слегка насмешливой улыбкой.
– Это та же комната, как мне говорили, в которой жил император Александр. Странно, не правда ли, генерал? – сказал он, очевидно, не сомневаясь в том, что это обращение не могло не быть приятно его собеседнику, так как оно доказывало превосходство его, Наполеона, над Александром.
Балашев ничего не мог отвечать на это и молча наклонил голову.
– Да, в этой комнате, четыре дня тому назад, совещались Винцингероде и Штейн, – с той же насмешливой, уверенной улыбкой продолжал Наполеон. – Чего я не могу понять, – сказал он, – это того, что император Александр приблизил к себе всех личных моих неприятелей. Я этого не… понимаю. Он не подумал о том, что я могу сделать то же? – с вопросом обратился он к Балашеву, и, очевидно, это воспоминание втолкнуло его опять в тот след утреннего гнева, который еще был свеж в нем.
– И пусть он знает, что я это сделаю, – сказал Наполеон, вставая и отталкивая рукой свою чашку. – Я выгоню из Германии всех его родных, Виртембергских, Баденских, Веймарских… да, я выгоню их. Пусть он готовит для них убежище в России!
Балашев наклонил голову, видом своим показывая, что он желал бы откланяться и слушает только потому, что он не может не слушать того, что ему говорят. Наполеон не замечал этого выражения; он обращался к Балашеву не как к послу своего врага, а как к человеку, который теперь вполне предан ему и должен радоваться унижению своего бывшего господина.
– И зачем император Александр принял начальство над войсками? К чему это? Война мое ремесло, а его дело царствовать, а не командовать войсками. Зачем он взял на себя такую ответственность?
Наполеон опять взял табакерку, молча прошелся несколько раз по комнате и вдруг неожиданно подошел к Балашеву и с легкой улыбкой так уверенно, быстро, просто, как будто он делал какое нибудь не только важное, но и приятное для Балашева дело, поднял руку к лицу сорокалетнего русского генерала и, взяв его за ухо, слегка дернул, улыбнувшись одними губами.
– Avoir l'oreille tiree par l'Empereur [Быть выдранным за ухо императором] считалось величайшей честью и милостью при французском дворе.
– Eh bien, vous ne dites rien, admirateur et courtisan de l'Empereur Alexandre? [Ну у, что ж вы ничего не говорите, обожатель и придворный императора Александра?] – сказал он, как будто смешно было быть в его присутствии чьим нибудь courtisan и admirateur [придворным и обожателем], кроме его, Наполеона.
