Арташка

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Село
Арташка
тат. Арташ авылы
Страна
Россия
Субъект Федерации
Татарстан
Муниципальный район
Сельское поселение
Координаты
Основан
Население
130[1] человек (2013)
Национальный состав
татары
Конфессиональный состав
мусульмане-сунниты
Названия жителей
арта́шцы
Часовой пояс
Почтовый индекс
422171
Автомобильный код
16, 116
Код ОКАТО
[classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=92238878003 92 238 878 003]
Показать/скрыть карты
Арташка
Москва
Казань
Мамадыш
Арташка

Арташка (тат. Арташ авылы) — село в Мамадышском районе Татарстана. Входит в состав Среднекирменского сельского поселения. Население — 130[1] (2013).





География

Находится в бассейне реки Омарка в 20 километрах к западу от города Мамадыша.

История

Основано во второй половине XVII века.

Население

Численность населения
2013[1]
130

Инфраструктура

Село состоит из 5 улиц[2]:

В селе есть мечеть и сельский клуб.

Люди, связанные с селом

Уроженцы села — писатели Назифа Каримова и Шагинур Мустафин.

Напишите отзыв о статье "Арташка"

Примечания

  1. 1 2 3 [mamadysh.tatarstan.ru/rus/istoricheskaya-spravka-612214.htm О населенных пунктах Среднекирменского СП]. Проверено 3 марта 2016. [www.webcitation.org/6fjX9gTV2 Архивировано из первоисточника 3 марта 2016].
  2. [www.ifns.su/16/027/000006.html Почтовые индексы и коды ОКТМО, ОКАТО. Село Арташка, Мамадышский район, Республика Татарстан]


Отрывок, характеризующий Арташка


Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.