Артемьев, Павел Артемьевич (военачальник)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Павел Артемьевич Артемьев
Дата рождения

17.(29).12.1897

Место рождения

Деревня Лисичкино, Новгородская губерния, Российская Империя

Дата смерти

19 марта 1979(1979-03-19)

Место смерти

Москва, РСФСР, СССР

Принадлежность

Российская империя Российская империя
РСФСР РСФСР
СССР СССР

Годы службы

19181960

Звание

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Генерал-полковник
Командовал

Московский военный округ

Сражения/войны

Первая мировая война,
Гражданская война в России,
Великая Отечественная война

Награды и премии
В отставке

с 1960

Павел Артемьевич Артемьев (18971979) — советский военачальник, генерал-полковник (1942).





Биография

Родился в деревне Лисичкино Новгородской губернии, ныне в составе Поддорского района Новгородской области в семье крестьянина. Русский. Окончил трёхклассное земское училище и 1 класс средней школы. Из-за крайней бедности семьи уже с 11 лет, с 1908 года, работал сапожником, чернорабочим, шпаклёвщиком, санитаром.

В 1915 году призван в Русскую императорскую армию. Участник Первой мировой войны, рядовой. Во время октябрьских событий 1917 года вступил в Красную Гвардию. В РККА с 1918 года. Участник Гражданской войны. Будучи минёром-подрывником и политруком роты отдельного инженерного батальона 1-й стрелковой дивизии воевал на Северном и Южном фронтах.

Военное образование получил в Высшей пограничной школе ОГПУ (окончил в 1925 году). С 1921 года — в войсках внутренней службы: секретарь партийной ячейки, военком батальона, военком Екатеринославского конвойного полка. С 1923 года служил во внутренних и пограничных войсках ОГПУ/НКВД СССР — военком школы младшего начсостава, военком 91-го дивизиона конвойной стражи, военком 1-го Харьковского конвойного полка, заместитель военкома повторных курсов при ГПУ СССР. С 1925 года служил в пограничных войсках ОГПУ, в составе 21-го Ямпольского, 22-го Волочисского, 20-го Славутского пограничных отрядов на должностях помощника начальника отряда по политчасти, коменданта пограничного участка и других. С 1931 года служил во Внутренних войсках - командир 23-го стрелкового, 56-го железнодорожного и 4-го Украинского мотомеханизированного и 1-го Белорусского мотомеханизированного полков ОГПУ и НКВД.

Окончил Военную академию РККА имени М.В. Фрунзе в 1938 году. С февраля 1938 года - начальник Ново-Петергофского военно-политического училища войск НКВД имени К.Е. Ворошилова. С августа 1938 года — командир Отдельной мотострелковой дивизии особого назначения имени Ф. Э. Дзержинского. В должности командира Отряда особого назначения принимал участие в Советско-финской войне 1939—1940 в феврале-марте 1940 года.

C 26 февраля 1941 года — начальник Управления оперативных войск НКВД СССР.

С началом Великой Отечественной войны 30 июня 1941 года назначен командующим войсками Московского военного округа. В приказе ГКО от 19 октября 1941 «на начальника гарнизона г. Москвы генерал-лейтенанта т. Артемьева возложена оборона Москвы на её подступах»[1]. Командовал парадом на Красной площади 7 ноября 1941 года. Одновременно с 18 по 30 июля 1941 года командовал фронтом Можайской линии обороны, а с 12 октября 1941 года по 15 октября 1943 года был командующим Московской зоны обороны. В оперативные задачи Артемьева входило: строительство оборонительных рубежей на ближайших подступах к столице, подготовка резервных соединений для отправки на фронт, проведение мероприятий по укреплению тыла в Москве. После окончания войны до 1947 года оставался на должности командующего войсками Московского военного округа.

С июня 1947 года находился в распоряжении Министра Вооруженных Сил СССР, затем направлен на учёбу. В 1949 году окончил высшие академические курсы при Высшей военной академии имени К.Е. Ворошилова.

С мая 1949 года по июнь 1953 года — вновь командующий войсками Московского военного округа.

П.А. Артемьев, будучи выходцем из органов НКВД СССР, считался человеком Л. П. Берии, и, разумеется не мог оставаться на таком ключевом посту, как командующий войсками Московского военного округа. Поэтому он был снят с этой должности в день ареста Берия 26 июня 1953 года и отправлен в отдалённый округ с явным понижением по службе. Так, с августа 1953 года он служил в Уральском военном округе: заместитель, с 1956 года — первый заместитель командующего войсками округа. С сентября 1960 года — в отставке.

Член КПСС с 1920 года. Кандидат в члены ЦК КПСС в 1952—1956 годах. С 1946 по 1954 годы депутат Верховного Совета СССР.

Жил в Москве. Автор мемуаров. Похоронен на Новодевичьем кладбище.

Награды

Воинские звания

Напишите отзыв о статье "Артемьев, Павел Артемьевич (военачальник)"

Примечания

  1. Свидетельство В. П. Пронина о заседании ГКО 19.10.1941 [stalin-irk.narod.ru/index.files/STALIN_1/Tuev_60.html]

Литература

  • Энциклопедия секретных служб России / Автор-составитель А.И.Колпакиди. — М.: АСТ, Астрель, Транзиткнига, 2004. — С. 433. — 800 с. — ISBN 5-17018975-3.
  • Арибжанов Ринад, Артюхов Евгений, Штутман Самуил. Дивизия имени Дзержинского. - Москва: Эксмо, Яуза. - Москва, 2007. - ISBN 978-5-699-24543-7.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Артемьев, Павел Артемьевич (военачальник)

– Да что про меня говорить…. расскажи же, расскажи про свое путешествие, про всё, что ты там наделал в своих именьях?
Пьер стал рассказывать о том, что он сделал в своих имениях, стараясь как можно более скрыть свое участие в улучшениях, сделанных им. Князь Андрей несколько раз подсказывал Пьеру вперед то, что он рассказывал, как будто всё то, что сделал Пьер, была давно известная история, и слушал не только не с интересом, но даже как будто стыдясь за то, что рассказывал Пьер.
Пьеру стало неловко и даже тяжело в обществе своего друга. Он замолчал.
– А вот что, душа моя, – сказал князь Андрей, которому очевидно было тоже тяжело и стеснительно с гостем, – я здесь на биваках, и приехал только посмотреть. Я нынче еду опять к сестре. Я тебя познакомлю с ними. Да ты, кажется, знаком, – сказал он, очевидно занимая гостя, с которым он не чувствовал теперь ничего общего. – Мы поедем после обеда. А теперь хочешь посмотреть мою усадьбу? – Они вышли и проходили до обеда, разговаривая о политических новостях и общих знакомых, как люди мало близкие друг к другу. С некоторым оживлением и интересом князь Андрей говорил только об устраиваемой им новой усадьбе и постройке, но и тут в середине разговора, на подмостках, когда князь Андрей описывал Пьеру будущее расположение дома, он вдруг остановился. – Впрочем тут нет ничего интересного, пойдем обедать и поедем. – За обедом зашел разговор о женитьбе Пьера.
– Я очень удивился, когда услышал об этом, – сказал князь Андрей.
Пьер покраснел так же, как он краснел всегда при этом, и торопливо сказал:
– Я вам расскажу когда нибудь, как это всё случилось. Но вы знаете, что всё это кончено и навсегда.
– Навсегда? – сказал князь Андрей. – Навсегда ничего не бывает.
– Но вы знаете, как это всё кончилось? Слышали про дуэль?
– Да, ты прошел и через это.
– Одно, за что я благодарю Бога, это за то, что я не убил этого человека, – сказал Пьер.
– Отчего же? – сказал князь Андрей. – Убить злую собаку даже очень хорошо.
– Нет, убить человека не хорошо, несправедливо…
– Отчего же несправедливо? – повторил князь Андрей; то, что справедливо и несправедливо – не дано судить людям. Люди вечно заблуждались и будут заблуждаться, и ни в чем больше, как в том, что они считают справедливым и несправедливым.
– Несправедливо то, что есть зло для другого человека, – сказал Пьер, с удовольствием чувствуя, что в первый раз со времени его приезда князь Андрей оживлялся и начинал говорить и хотел высказать всё то, что сделало его таким, каким он был теперь.
– А кто тебе сказал, что такое зло для другого человека? – спросил он.
– Зло? Зло? – сказал Пьер, – мы все знаем, что такое зло для себя.
– Да мы знаем, но то зло, которое я знаю для себя, я не могу сделать другому человеку, – всё более и более оживляясь говорил князь Андрей, видимо желая высказать Пьеру свой новый взгляд на вещи. Он говорил по французски. Je ne connais l dans la vie que deux maux bien reels: c'est le remord et la maladie. II n'est de bien que l'absence de ces maux. [Я знаю в жизни только два настоящих несчастья: это угрызение совести и болезнь. И единственное благо есть отсутствие этих зол.] Жить для себя, избегая только этих двух зол: вот вся моя мудрость теперь.
– А любовь к ближнему, а самопожертвование? – заговорил Пьер. – Нет, я с вами не могу согласиться! Жить только так, чтобы не делать зла, чтоб не раскаиваться? этого мало. Я жил так, я жил для себя и погубил свою жизнь. И только теперь, когда я живу, по крайней мере, стараюсь (из скромности поправился Пьер) жить для других, только теперь я понял всё счастие жизни. Нет я не соглашусь с вами, да и вы не думаете того, что вы говорите.
Князь Андрей молча глядел на Пьера и насмешливо улыбался.
– Вот увидишь сестру, княжну Марью. С ней вы сойдетесь, – сказал он. – Может быть, ты прав для себя, – продолжал он, помолчав немного; – но каждый живет по своему: ты жил для себя и говоришь, что этим чуть не погубил свою жизнь, а узнал счастие только тогда, когда стал жить для других. А я испытал противуположное. Я жил для славы. (Ведь что же слава? та же любовь к другим, желание сделать для них что нибудь, желание их похвалы.) Так я жил для других, и не почти, а совсем погубил свою жизнь. И с тех пор стал спокойнее, как живу для одного себя.
– Да как же жить для одного себя? – разгорячаясь спросил Пьер. – А сын, а сестра, а отец?
– Да это всё тот же я, это не другие, – сказал князь Андрей, а другие, ближние, le prochain, как вы с княжной Марьей называете, это главный источник заблуждения и зла. Le prochаin [Ближний] это те, твои киевские мужики, которым ты хочешь сделать добро.
И он посмотрел на Пьера насмешливо вызывающим взглядом. Он, видимо, вызывал Пьера.
– Вы шутите, – всё более и более оживляясь говорил Пьер. Какое же может быть заблуждение и зло в том, что я желал (очень мало и дурно исполнил), но желал сделать добро, да и сделал хотя кое что? Какое же может быть зло, что несчастные люди, наши мужики, люди такие же, как и мы, выростающие и умирающие без другого понятия о Боге и правде, как обряд и бессмысленная молитва, будут поучаться в утешительных верованиях будущей жизни, возмездия, награды, утешения? Какое же зло и заблуждение в том, что люди умирают от болезни, без помощи, когда так легко материально помочь им, и я им дам лекаря, и больницу, и приют старику? И разве не ощутительное, не несомненное благо то, что мужик, баба с ребенком не имеют дня и ночи покоя, а я дам им отдых и досуг?… – говорил Пьер, торопясь и шепелявя. – И я это сделал, хоть плохо, хоть немного, но сделал кое что для этого, и вы не только меня не разуверите в том, что то, что я сделал хорошо, но и не разуверите, чтоб вы сами этого не думали. А главное, – продолжал Пьер, – я вот что знаю и знаю верно, что наслаждение делать это добро есть единственное верное счастие жизни.
– Да, ежели так поставить вопрос, то это другое дело, сказал князь Андрей. – Я строю дом, развожу сад, а ты больницы. И то, и другое может служить препровождением времени. А что справедливо, что добро – предоставь судить тому, кто всё знает, а не нам. Ну ты хочешь спорить, – прибавил он, – ну давай. – Они вышли из за стола и сели на крыльцо, заменявшее балкон.
– Ну давай спорить, – сказал князь Андрей. – Ты говоришь школы, – продолжал он, загибая палец, – поучения и так далее, то есть ты хочешь вывести его, – сказал он, указывая на мужика, снявшего шапку и проходившего мимо их, – из его животного состояния и дать ему нравственных потребностей, а мне кажется, что единственно возможное счастье – есть счастье животное, а ты его то хочешь лишить его. Я завидую ему, а ты хочешь его сделать мною, но не дав ему моих средств. Другое ты говоришь: облегчить его работу. А по моему, труд физический для него есть такая же необходимость, такое же условие его существования, как для меня и для тебя труд умственный. Ты не можешь не думать. Я ложусь спать в 3 м часу, мне приходят мысли, и я не могу заснуть, ворочаюсь, не сплю до утра оттого, что я думаю и не могу не думать, как он не может не пахать, не косить; иначе он пойдет в кабак, или сделается болен. Как я не перенесу его страшного физического труда, а умру через неделю, так он не перенесет моей физической праздности, он растолстеет и умрет. Третье, – что бишь еще ты сказал? – Князь Андрей загнул третий палец.
– Ах, да, больницы, лекарства. У него удар, он умирает, а ты пустил ему кровь, вылечил. Он калекой будет ходить 10 ть лет, всем в тягость. Гораздо покойнее и проще ему умереть. Другие родятся, и так их много. Ежели бы ты жалел, что у тебя лишний работник пропал – как я смотрю на него, а то ты из любви же к нему его хочешь лечить. А ему этого не нужно. Да и потом,что за воображенье, что медицина кого нибудь и когда нибудь вылечивала! Убивать так! – сказал он, злобно нахмурившись и отвернувшись от Пьера. Князь Андрей высказывал свои мысли так ясно и отчетливо, что видно было, он не раз думал об этом, и он говорил охотно и быстро, как человек, долго не говоривший. Взгляд его оживлялся тем больше, чем безнадежнее были его суждения.