Артиллерийский курган
| Памятник | |
Артиллерийский курган
| |
| |
| Страна | Россия |
| Село | Большие Салы |
Артиллерийский курган — мемориальный комплекс на одноименном кургане на подступах к городу Ростову-на-Дону (в 2-х километрах от села Большие Салы), где в ноябре 1941 года совершили свой подвиг артиллеристы под командованием героев Советского Союза Сергея Андреевича Оганова и Сергея Васильевича Вавилова[1]. Комплекс представляет собой железобетонный постамент с установленной на нём 76-мм противотанковой пушкой, перед постаментом установлены четыре пилона, на которых перечислены воинские соединения и части, участвовавшие в боях за Ростов-на-Дону. Памятник открыт 8 мая 1972 года, автор и архитектор памятника — Э. Калайджан.[1] 8 мая 1975 года мемориальный комплекс был расширен, к монументу был добавлен каменный куб со словами из приветственного письма Леонида Брежнева, весь комплекс стал называться «Героям битвы за Ростов».
Подвиг
Осенью 1941 года немецкие войска прорывались на Северный Кавказ. Танковое наступление началось 17 ноября, в степях Дона начались кровопролитные оборонительные бои. Особую роль в отражении атак противника сыграли артиллерийские части и подразделения 56-й армии. 17-19 ноября отличилась батарея под командованием лейтенанта Сергея Андреевича Оганова. Занимая позицию на высоте Бербер-Оба, ныне переименованной в Артиллерийский курган, в нескольких километрах от села Большие Салы, в течение трёх дней артиллеристы отражали атаки вражеских танков, меняя позиции, выкатывая орудия для ударов прямой наводкой, используя гранаты и бутылки с зажигательной смесью[1] . Всего было уничтожено более 20 немецких машин. Командир батареи Оганов и комиссар Вавилов были посмертно удостоены званий героев Советского Союза. Герои и их боевые товарищи похоронены в братской могиле в селе Большие Салы[1] .
Из письма, высеченного на монументе
Бои за Ростов осенью 1941 года были историческими: здесь наша Красная Армия перешла от обороны в наступление. Воздвигнутый вами памятник будет напоминать новым поколениям советских людей о беззаветном героизме их отцов и дедов, посланцев всех братских народов нашей страны, по призыву партии Ленина грудью вставших на защиту нашей Родины от врага. Никогда не сотрется в памяти народной их подвиг, значение которого было громадным для нашей страны и всего человечества.— Л.И. Брежнев
Галерея
- Памятник на артилерийском кургане в честь героев битвы за Ростов-на-Дону в 1941 г-3.JPG
- Памятник на артилерийском кургане в честь героев битвы за Ростов-на-Дону в 1941 г-6.JPG
- Памятник на артилерийском кургане в честь героев битвы за Ростов-на-Дону в 1941 г-5.JPG
- Памятник на артилерийском кургане в честь героев битвы за Ростов-на-Дону в 1941 г.JPG
- Памятник на артилерийском кургане в честь героев битвы за Ростов-на-Дону в 1941 г-2.JPG
Напишите отзыв о статье "Артиллерийский курган"
Примечания
Ссылки
- [www.molodguard.ru/memorial131.htm «Памятник на Артиллерийском кургане»]
- [chaltlib.ru/articles/resurs/jubilei_goda/65_let_pobed/pamjatniki_boevojj_slavy_nashego_rajjona/ Памятники боевой славы Мясниковский район Ростовской области]
Отрывок, характеризующий Артиллерийский курган
Кроме общего чувства отчуждения от всех людей, Наташа в это время испытывала особенное чувство отчуждения от лиц своей семьи. Все свои: отец, мать, Соня, были ей так близки, привычны, так будничны, что все их слова, чувства казались ей оскорблением того мира, в котором она жила последнее время, и она не только была равнодушна, но враждебно смотрела на них. Она слышала слова Дуняши о Петре Ильиче, о несчастии, но не поняла их.
«Какое там у них несчастие, какое может быть несчастие? У них все свое старое, привычное и покойное», – мысленно сказала себе Наташа.
Когда она вошла в залу, отец быстро выходил из комнаты графини. Лицо его было сморщено и мокро от слез. Он, видимо, выбежал из той комнаты, чтобы дать волю давившим его рыданиям. Увидав Наташу, он отчаянно взмахнул руками и разразился болезненно судорожными всхлипываниями, исказившими его круглое, мягкое лицо.
– Пе… Петя… Поди, поди, она… она… зовет… – И он, рыдая, как дитя, быстро семеня ослабевшими ногами, подошел к стулу и упал почти на него, закрыв лицо руками.
Вдруг как электрический ток пробежал по всему существу Наташи. Что то страшно больно ударило ее в сердце. Она почувствовала страшную боль; ей показалось, что что то отрывается в ней и что она умирает. Но вслед за болью она почувствовала мгновенно освобождение от запрета жизни, лежавшего на ней. Увидав отца и услыхав из за двери страшный, грубый крик матери, она мгновенно забыла себя и свое горе. Она подбежала к отцу, но он, бессильно махая рукой, указывал на дверь матери. Княжна Марья, бледная, с дрожащей нижней челюстью, вышла из двери и взяла Наташу за руку, говоря ей что то. Наташа не видела, не слышала ее. Она быстрыми шагами вошла в дверь, остановилась на мгновение, как бы в борьбе с самой собой, и подбежала к матери.
Графиня лежала на кресле, странно неловко вытягиваясь, и билась головой об стену. Соня и девушки держали ее за руки.
– Наташу, Наташу!.. – кричала графиня. – Неправда, неправда… Он лжет… Наташу! – кричала она, отталкивая от себя окружающих. – Подите прочь все, неправда! Убили!.. ха ха ха ха!.. неправда!
Наташа стала коленом на кресло, нагнулась над матерью, обняла ее, с неожиданной силой подняла, повернула к себе ее лицо и прижалась к ней.
– Маменька!.. голубчик!.. Я тут, друг мой. Маменька, – шептала она ей, не замолкая ни на секунду.
Она не выпускала матери, нежно боролась с ней, требовала подушки, воды, расстегивала и разрывала платье на матери.
– Друг мой, голубушка… маменька, душенька, – не переставая шептала она, целуя ее голову, руки, лицо и чувствуя, как неудержимо, ручьями, щекоча ей нос и щеки, текли ее слезы.
Графиня сжала руку дочери, закрыла глаза и затихла на мгновение. Вдруг она с непривычной быстротой поднялась, бессмысленно оглянулась и, увидав Наташу, стала из всех сил сжимать ее голову. Потом она повернула к себе ее морщившееся от боли лицо и долго вглядывалась в него.
– Наташа, ты меня любишь, – сказала она тихим, доверчивым шепотом. – Наташа, ты не обманешь меня? Ты мне скажешь всю правду?
Наташа смотрела на нее налитыми слезами глазами, и в лице ее была только мольба о прощении и любви.
– Друг мой, маменька, – повторяла она, напрягая все силы своей любви на то, чтобы как нибудь снять с нее на себя излишек давившего ее горя.
И опять в бессильной борьбе с действительностью мать, отказываясь верить в то, что она могла жить, когда был убит цветущий жизнью ее любимый мальчик, спасалась от действительности в мире безумия.
Наташа не помнила, как прошел этот день, ночь, следующий день, следующая ночь. Она не спала и не отходила от матери. Любовь Наташи, упорная, терпеливая, не как объяснение, не как утешение, а как призыв к жизни, всякую секунду как будто со всех сторон обнимала графиню. На третью ночь графиня затихла на несколько минут, и Наташа закрыла глаза, облокотив голову на ручку кресла. Кровать скрипнула. Наташа открыла глаза. Графиня сидела на кровати и тихо говорила.
