Артур, герцог Коннаутский

Артур Вильгельм Патрик Arthur William Patrick, Duke of Connaught and Strathearn<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Артур, Герцог Коннаутский и Страхарнский 1907 год</td></tr><tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Герцог Коннаутский и Страхарнский
28 марта 1884 — 16 января 1942
Преемник:	Аластер Виндзор
Рождение:	1 мая 1850(1850-05-01) Букингемский дворец, Лондон, Англия, Британская империя
Смерть:	16 января 1942(1942-01-16) (91 год) Суррей, Англия, Британская империя
Род:	Саксен-Кобург-Готская династия Виндзорская династия
Отец:	Альберт Саксен-Кобург-Готский
Мать:	Виктория (королева Великобритании)
Супруга:	Луиза Маргарита Прусская
Награды:	Медаль Альберта (Королевское общество искусств) (1931)

Артур Уильям Патрик, принц Великобритании, герцог Коннаутский и Страхарнский (с 24 мая 1874; англ. Prince Arthur William Patrick of the United Kingdom, Duke of Connaught and Strathearn) (1 мая 1850, Букингемский дворец, Лондон — 16 января 1942, Бэгшот-Парк, Суррей) — третий сын королевы Великобритании Виктории, британский фельдмаршал (26 июня 1902), германский генерал-фельдмаршал (9 сентября 1906), Генерал-губернатор Канады (назначен 6 октября 1911; (приведение к присяге состоялось 13 октября 1911), покинул должность 11 ноября 1916).

Учился в Военной академии в Вулидже, служил в армии; в 1882 командовал дивизией в Египте, в 1883—1885 — в Индии, с 1886 по 1890 был главнокомандующим бомбейской армией, с 1900 главнокомандующий в Ирландии. В 1900 смерть его старшего брата, герцога Альфреда Саксен-Кобург-Готского, дала ему права на престол этого герцогства, но он отказался от этого права в пользу племянника, Карла Эдуарда, герцога Олбани, чтобы продолжать военную службу в Англии.

13 марта 1879 он женился на принцессе Луизе Маргарите Прусской (1860—1917), дочери Фридриха Карла Прусского (20 марта 1828 — 15 июня 1885), от которой имел троих детей:

• Маргарита (15 января 1882 — 1 мая 1920), замужем за принцем Швеции Густавом Адольфом, через 30 лет после её смерти вступившим на престол как Густав VI;
• принц Артур Коннаутский (13 января 1883 — 12 сентября 1938),
• Патриция (17 марта 1886 — 12 января 1974).

Принц Артур умер при жизни отца, и после смерти 91-летнего герцога Коннаутского в 1942 году титул унаследовал его внук Аластер (1914—1943), который уже в следующем году умер в Канаде (погиб от переохлаждения). Со смертью Аластера род герцогов Коннаутских пресекся, однако другие титулы, наследником которых он был по матери (герцог Файф и граф Макдаф) унаследовал его двоюродный брат Джеймс Карнеги.

Титулы

• с 1 мая 1850 — Его Королевское Высочество Принц Артур
• с 24 мая 1874 — Его Королевское Высочество герцог Коннаутский и Страхарнский

Галерея

• Queen Victoria with Prince Arthur.jpg

  Королева Виктория с принцем Артуром

• Victory Duke of Connaught statue (cropped).jpg

  Памятник принцу Артуру в Гонконге

• Memorial to Arthur, Duke of Connaught and Strathearn - geograph.org.uk - 1162296.jpg

  Мемориал принца Артура в Фрогморе

• Prince Arthur, Duke of Connaught.jpg

  Принц Артур, Генерал-губернатор Канады. 1915 год

Ссылки

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

• Артур, принц великобританский // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Артур, герцог Коннаутский

– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.


В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]