Харрис, Артур

сэр Артур Траверс Харрис, 1-й баронет Харрис
Sir Arthur Travers Harris, 1st Baronet
сэр Артур Харрис
Прозвище	бомбардировщик Харрис (Bomber Harris), мясник Харрис (Butcher Harris)
Дата рождения	13 апреля 1892(1892-04-13)
Место рождения	Челтнем, графство Глостершир, Англия
Дата смерти	5 апреля 1984(1984-04-05) (91 год)
Место смерти	Хенли-он-Тэмз, графство Оксфордшир, Англия
Принадлежность	Великобритания
Род войск	ВВС Великобритании
Годы службы	1914—1945
Звание	Маршал Королевских ВВС
Сражения/войны	Первая мировая война Западный фронт Первой мировой войны Вторая мировая война стратегическое бомбардировочное командование ВВС Великобритании
Награды и премии
В отставке	управляющий South African Marine Corporation

Харрис, сэр Артур Траверс Харрис, 1-й баронет Харрис (англ. Sir Arthur Travers Harris, 1st Baronet, также известен как Бомбардировщик Харрис или Бомбер Харрис (англ. Bomber Harris); 13 апреля 1892 — 5 апреля 1984) — британский военный деятель. Маршал Королевских ВВС (1 января 1946), глава бомбардировочного командования Королевских ВВС в период Второй мировой войны.

Наиболее известен как идеолог стратегических бомбардировок немецких городов во время Второй мировой войны, которые привели к многочисленным жертвам среди гражданского населения.

Биография

Родился в графстве Глостершир. В 16 лет уехал в Родезию (ныне Зимбабве). В 1914 году принял участие в боевых действиях против Германии в немецкой колонии Германская Юго-Западная Африка (ныне Намибия). В 1915 году вернулся в Англию, поступил на службу в авиацию, был командиром эскадрильи. После войны остался служить в сформированных Королевских ВВС. Проходил службу в Индии, Ираке, Сирии, Иране.

Во время Второй мировой войны был назначен командующим британской стратегической авиацией (Bomber Command). Харрис придерживался стратегии проведения «ковровых бомбардировок» немецких городов, постепенно добиваясь выделения новых бомбардировщиков.

Первый «рейд тысячи бомбардировщиков» состоялся 30—31 мая 1942 года, когда 1047 самолётов вылетело атаковать Кёльн (602 «Веллингтона», 131 «Галифакс», 88 «Стирлингов», 79 «Хэмпденов», 73 «Ланкастера», 46 «Манчестеров» и 28 «Уитли»). До города долетело около 900 самолётов. Тактика «потока бомбардировщиков» (bomber stream) позволяла подавить сопротивление немецких истребителей «линии Каммхубера».

Удары авиации были направлены против немецких рабочих и их жилья с целью парализовать промышленность Германии: по словам Харриса, массированные бомбардировки должны иметь своими целями «разрушение немецких городов, убийство немецких рабочих и дезорганизацию цивилизованной жизни по всей Германии». Харрис говорил: «нашей главной целью является моральный дух вражеского населения, прежде всего промышленных рабочих». По его мнению, массированными бомбовыми ударами можно было вывести Германию из войны. Хотя данный план не разделялся всеми военными, было решено, что бомбардировки — единственное средство нанесения прямых ударов по Германии в условиях, когда СССР настойчиво просил об оказании ему поддержки.

Одной из наиболее неоднозначно оцениваемых операций бомбардировочного командования британских ВВС является бомбардировка Дрездена 13—14 февраля 1945 года. Тогда в результате воздушной атаки в городе образовался «огненный смерч», при этом погибло около 25-35 тысяч гражданских лиц (оценки числа погибших достигали 135 тысяч погибших).

Командующий корпусом бомбардировочной авиации Королевских ВВС Артур Харрис считал, что уничтожение немецких рабочих, членов их семей и их жилья столь же эффективно, как и уничтожение промышленных предприятий, где были заняты эти рабочие. 27 мая 1943 года Артур Харрис подписал приказ Bomber Command Order No. 173 об операции под кодовым названием «Гоморра» (англ. Operation Gomorrah), которая началась два месяца спустя. («И пролил Господь на Содом и Гоморру дождём серу и огонь от Господа с неба»; Бытие.19:24.) (см. Бомбардировка Гамбурга). Во время проведения операции «Гоморра» 25 июля — 3 августа 1943 г. от бомбардировок и вызванного ими гигантского пожара, погибло до 50 тысяч жителей и была разрушена большая часть городских зданий (см.Гамбург).

Если потери мирного населения Британии от бомбёжек за всё время войны составили 61 тысячу человек, то потери мирного населения Германии составляют от 300 до 600 тысяч человек, и были полностью разрушены все крупные города и большинство средних городов(Стратегические бомбардировки в период Второй мировой войны).

После войны методы бомбардировочной авиации и сам Харрис подвергались критике. Харрис был единственным из военачальников, который не получил пэрство, и в 1948 году был вынужден уехать в Южную Африку. Харрис умер в 1984 году, он никогда не выражал сожаления по поводу бомбардировок немецких городов. В феврале 1945 года по этому поводу он написал:

Атаки на города, как и всякий другой акт войны, нетерпимы до тех пор, пока они не оправданы стратегически. Но они стратегически оправданы, поскольку имеют своей целью приблизить конец войны и сохранить жизни солдат союзников… Лично я не считаю, что все оставшиеся в Германии города стоят жизни одного британского гренадера…

—

Воинские звания

• • в армии
• 6.11.1915 - второй лейтенант (постоянное звание)
• 14.7.1916 - капитан (временное повышение)
• 1.7.1917 - лейтенант (постоянное звание)
• 1.1.1918 - майор (временное повышение)

• • в ВВС
• 1.4.1918 - капитан (Flight Lieutenant, временное повышение)
• 1.8.1919 - майор (Squadron Leader, постоянное звание)
• 1.7.1927 - подполковник (Wing Commander, постоянное звание)
• 1.7.1933 - полковник (Group Captain, постоянное звание)
• 12.6.1937 - коммодор (Air Commodore, временное повышение)
• 1.7.1937 - коммодор (Air Commodore, постоянное звание)
• 1.7.1939 - вице-маршал авиации (постоянное звание)
• 1.6.1941 - маршал авиации (временное повышение)
• 18.3.1943 - главный маршал авиации (временное повышение)
• 1.1.1944 - маршал авиации (постоянное звание)
• 1.1.1946 - маршал Королевских ВВС

Награды

• рыцарь Большого креста Ордена Бани (1945)
• офицер Ордена Британской империи
• Орден Суворова 1-й степени (1944)
• Орден «Легион Почёта» степени Главнокомандующего (США)
• Медаль «За отличие» (США) (1946)
• Орден Почётного легиона (Франция) (1945)
• Военный крест с пальмовой ветвью (Франция)

Библиография

• «Стратегические бомбардировки» (1947, Лондон)

Память

В 1992 году ветеранская организация Bomber Harris Trust установила в Лондоне памятник А. Харрису, невзирая на протесты Германии и значительной части британской общественности. Вскоре после установки памятника на нем начали появляться граффити, для борьбы с авторами которых было установлено круглосуточное полицейское дежурство.

В культуре

• "Бомбардировщик Харрис" — прозвище одного из бойцов, выступающих на подпольных соревнованиях в художественном фильме "Большой куш" (2000).

См. также

• Стратегические бомбардировки в период Второй мировой войны

Источники

• Grayling A. C. Among the Dead Cities. — New York: Walker Publishing Company Inc., 2006. — ISBN ISBN 0-8027-1471-4.
• Cross, Robin; Fallen Eagle; London: John Wiley and Sons Inc; 1995
• Longmate, Norman; The Bombers: The RAF offensive against Germany 1939—1945; Pub. Hutchinson; 1983; ISBN 0-09-151580-7
• Probert, Henry; «Bomber» Harris: His Life and Times; Published; 2003; ISBN 1-85367-555-5; A good rounded modern biography, neither defending or condemning Harris.
• Shores, Christopher; Above the Trenches; Grub Street; 1990
• Taylor, Fredrick; Dresden:Tuesday 13 February 1945; Pub (NY): HarperCollins; ISBN 0-06-000676-5; Pub (Lon): Bloomsbury; ISBN 0-7475-7078-7.
• Гордиенко А.Н. Командиры Второй мировой войны. Т. 1., Мн., 1997. ISBN 985-437-268-5

Ссылки

• [www.spartacus.schoolnet.co.uk/2WWharris.htm Biography at spartacus.schoolnet.co.uk] (англ.)
• [mindef.gov.sg/safti/pointer/back/journals/2001/Vol27_1/10.htm Personality Profile: Air Marshal Sir Arthur Harris] (англ.)
• [www.raf.mod.uk/bombercommand/mar45.html Royal Air Force Bomber Command 60th Anniversary, Campaign Diary, March 1945] (англ.)
• [www.bible-researcher.com/dresden/ The Destruction of Dresden — Die Zerstörung Dresdens] (англ.)
• [www3.sympatico.ca/jimlynch/ The 'Bomber Harris Trust' Homepage] (англ.)
• [www.rafweb.org/Biographies/Harris.htm Air of Authority — A History of RAF Organisation — MRAF Harris] (англ.)

Отрывок, характеризующий Харрис, Артур

По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.
Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.
– Добро пожаловать, Яков Алпатыч. Народ из города, а ты в город, – сказал хозяин.
– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.
– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, казаков и дорожный экипаж, принадлежавший губернатору. На крыльце Яков Алпатыч встретил двух господ дворян, из которых одного он знал. Знакомый ему дворянин, бывший исправник, говорил с жаром.
– Ведь это не шутки шутить, – говорил он. – Хорошо, кто один. Одна голова и бедна – так одна, а то ведь тринадцать человек семьи, да все имущество… Довели, что пропадать всем, что ж это за начальство после этого?.. Эх, перевешал бы разбойников…
– Да ну, будет, – говорил другой.
– А мне что за дело, пускай слышит! Что ж, мы не собаки, – сказал бывший исправник и, оглянувшись, увидал Алпатыча.
– А, Яков Алпатыч, ты зачем?
– По приказанию его сиятельства, к господину губернатору, – отвечал Алпатыч, гордо поднимая голову и закладывая руку за пазуху, что он делал всегда, когда упоминал о князе… – Изволили приказать осведомиться о положении дел, – сказал он.
– Да вот и узнавай, – прокричал помещик, – довели, что ни подвод, ничего!.. Вот она, слышишь? – сказал он, указывая на ту сторону, откуда слышались выстрелы.
– Довели, что погибать всем… разбойники! – опять проговорил он и сошел с крыльца.
Алпатыч покачал головой и пошел на лестницу. В приемной были купцы, женщины, чиновники, молча переглядывавшиеся между собой. Дверь кабинета отворилась, все встали с мест и подвинулись вперед. Из двери выбежал чиновник, поговорил что то с купцом, кликнул за собой толстого чиновника с крестом на шее и скрылся опять в дверь, видимо, избегая всех обращенных к нему взглядов и вопросов. Алпатыч продвинулся вперед и при следующем выходе чиновника, заложив руку зазастегнутый сюртук, обратился к чиновнику, подавая ему два письма.
– Господину барону Ашу от генерала аншефа князя Болконского, – провозгласил он так торжественно и значительно, что чиновник обратился к нему и взял его письмо. Через несколько минут губернатор принял Алпатыча и поспешно сказал ему:
– Доложи князю и княжне, что мне ничего не известно было: я поступал по высшим приказаниям – вот…
Он дал бумагу Алпатычу.
– А впрочем, так как князь нездоров, мой совет им ехать в Москву. Я сам сейчас еду. Доложи… – Но губернатор не договорил: в дверь вбежал запыленный и запотелый офицер и начал что то говорить по французски. На лице губернатора изобразился ужас.
– Иди, – сказал он, кивнув головой Алпатычу, и стал что то спрашивать у офицера. Жадные, испуганные, беспомощные взгляды обратились на Алпатыча, когда он вышел из кабинета губернатора. Невольно прислушиваясь теперь к близким и все усиливавшимся выстрелам, Алпатыч поспешил на постоялый двор. Бумага, которую дал губернатор Алпатычу, была следующая:
«Уверяю вас, что городу Смоленску не предстоит еще ни малейшей опасности, и невероятно, чтобы оный ею угрожаем был. Я с одной, а князь Багратион с другой стороны идем на соединение перед Смоленском, которое совершится 22 го числа, и обе армии совокупными силами станут оборонять соотечественников своих вверенной вам губернии, пока усилия их удалят от них врагов отечества или пока не истребится в храбрых их рядах до последнего воина. Вы видите из сего, что вы имеете совершенное право успокоить жителей Смоленска, ибо кто защищаем двумя столь храбрыми войсками, тот может быть уверен в победе их». (Предписание Барклая де Толли смоленскому гражданскому губернатору, барону Ашу, 1812 года.)
Народ беспокойно сновал по улицам.
Наложенные верхом возы с домашней посудой, стульями, шкафчиками то и дело выезжали из ворот домов и ехали по улицам. В соседнем доме Ферапонтова стояли повозки и, прощаясь, выли и приговаривали бабы. Дворняжка собака, лая, вертелась перед заложенными лошадьми.
Алпатыч более поспешным шагом, чем он ходил обыкновенно, вошел во двор и прямо пошел под сарай к своим лошадям и повозке. Кучер спал; он разбудил его, велел закладывать и вошел в сени. В хозяйской горнице слышался детский плач, надрывающиеся рыдания женщины и гневный, хриплый крик Ферапонтова. Кухарка, как испуганная курица, встрепыхалась в сенях, как только вошел Алпатыч.
– До смерти убил – хозяйку бил!.. Так бил, так волочил!..
– За что? – спросил Алпатыч.
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.