Аруначала
Арунача́ла (англ. Arunachala) — священный холм в городе Тируваннамалай в штате Тамил-Наду, геологически отосится к Восточным Гхатам. Это одно из пяти основных мест паломничества в Индии для последователей шиваизма. У подножия холма Аруначала, который считается неотличным от самого Шивы, расположен храм Аннамалаияра (другое название — храм Аруначалешвары). Ежегодно, в месяц картигай (октябрь-ноябрь) по тамильскому календарю, здесь проходит пышный фестиваль огней «Картигай-дипам», в ходе которого на вершине холма зажигается гигантский огонь. У подножия холма также находится ашрам индийского гуру Раманы Махарши.
Самое раннее упоминание Аруначалы можно обнаружить в «Риг-веде». Описывается, что между творцом Вселенной Брахмой и её хранителем Вишну произошёл спор о превосходстве. Чтобы как-то остановить хаос, возникший в результате этого спора, Шива принял форму гигантского столпа света, а затем, в ответ на молитвы Вишну и Брахмы, принял форму холма Аруначалы[1]. Детальное описание Аруначалы даётся Вьясой в Махешвара-канде «Сканда-пураны»[2].
На протяжении веков, многие великие индуистские святые и мудрецы выбирали своей резиденцией холм Аруначалу[1]. На юго-восточном склоне холма находится пещера, в которой в период с 1899 по 1916 год жил Рамана Махарши[3].
Напишите отзыв о статье "Аруначала"
Примечания
Ссылки
- [www.arunachala-live.com/ Live web-cam images of Arunachala] (англ.)
- [bhagavan-ramana.org/arunachala.html A collection of writings about Arunachala] (англ.)
- [annamalayar.com Thiruvannamalai Annamalaiyar Details] (англ.)
| ||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Аруначала
– Улюлюлю! – шопотом, оттопыривая губы, проговорил Ростов. Собаки, дрогнув железками, вскочили, насторожив уши. Карай почесал свою ляжку и встал, насторожив уши и слегка мотнул хвостом, на котором висели войлоки шерсти.– Пускать – не пускать? – говорил сам себе Николай в то время как волк подвигался к нему, отделяясь от леса. Вдруг вся физиономия волка изменилась; он вздрогнул, увидав еще вероятно никогда не виданные им человеческие глаза, устремленные на него, и слегка поворотив к охотнику голову, остановился – назад или вперед? Э! всё равно, вперед!… видно, – как будто сказал он сам себе, и пустился вперед, уже не оглядываясь, мягким, редким, вольным, но решительным скоком.
– Улюлю!… – не своим голосом закричал Николай, и сама собою стремглав понеслась его добрая лошадь под гору, перескакивая через водомоины в поперечь волку; и еще быстрее, обогнав ее, понеслись собаки. Николай не слыхал своего крика, не чувствовал того, что он скачет, не видал ни собак, ни места, по которому он скачет; он видел только волка, который, усилив свой бег, скакал, не переменяя направления, по лощине. Первая показалась вблизи зверя чернопегая, широкозадая Милка и стала приближаться к зверю. Ближе, ближе… вот она приспела к нему. Но волк чуть покосился на нее, и вместо того, чтобы наддать, как она это всегда делала, Милка вдруг, подняв хвост, стала упираться на передние ноги.
– Улюлюлюлю! – кричал Николай.
Красный Любим выскочил из за Милки, стремительно бросился на волка и схватил его за гачи (ляжки задних ног), но в ту ж секунду испуганно перескочил на другую сторону. Волк присел, щелкнул зубами и опять поднялся и поскакал вперед, провожаемый на аршин расстояния всеми собаками, не приближавшимися к нему.
– Уйдет! Нет, это невозможно! – думал Николай, продолжая кричать охрипнувшим голосом.
