Архангельское (Каменский район)

Село Архангельское Страна РоссияРоссия Субъект Федерации Тульская областьТульская область Муниципальный район Каменский Сельское поселение Муниципальное образование Архангельское Координаты 53°15′56″ с. ш. 37°42′05″ в. д.53.26556° с. ш. 37.70139° в. д. / 53.26556; 37.70139    Население ↘2391 человек (2010) Часовой пояс UTC+3 Телефонный код +7 48744 Автомобильный код 71 Код ОКАТО [classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=70224805001 70 224 805 001] Архангельское Москва Тула Архангельское

Арха́нгельское — село, административный центр Каменского района Тульской области России.

Население — 2391 чел. (2010).

География

Расположено на юго-востоке Тульской области, расстояние до Тулы — 160 км.

Водные ресурсы определяют реки Красивая Меча, Ситова Меча, Гоголь, Галица, Каменка, Галичка.

Почвы — выщелоченный чернозем, 69,6 тыс. га занимают сельхозугодья, в том числе 57,6 тыс. га — пашня.

Район расположен в лесостепной зоне, площадь лесов незначительна. По составу древесных пород леса лиственные: дуб, ясень, береза, клен, липа и другие, из кустарников встречаются жимолость, акация, крушина.

Полезные ископаемые — песок, щебень, глины.

История

Историческая справка:

Первое письменное упоминание об Архангельском относится к 1689 г.

Территория района в XVII в. входила в состав Белгородской Засечной черты в Диком поле на рубежах Московского государства. В 1708 г. территория района вместе с п. Ефремовом была приписана к Азовской губернии, а в 1719 г. — к Воронежской губернии.

В 1777 г. входит частично в состав Ефремовского уезда Тульской губернии, частично относится к Чернскому уезду.

В 1924 г. район выделен в самостоятельную административную единицу из Ефремовского уезда. В 1962 г. вновь вошел в состав Ефремовского района. В современных границах воссоздан в 1965 г.

Архангельское

Среди многих сел и деревень бывшего Ефремовского уезда числилось старинное русское село Архангельское с первоначальным названием— Грязное.

В конце XVII века в лесной глуши, где обитало много зверей и птицы, на берегу небольшой речушки Грязнушки осели беглые крестьяне, исконные хлебопашцы. Среди вековых дубов, берез, лип выстроили они несколько деревянных домов. Так образовался починок. Крестьяне корчевали и выжигали лес, освобождая земли под пашню. Постепенно от первых поселенцев стала развиваться деревня. Назвали её Грязное. В начале XVIII века территория Ефремовского уезда все больше стала заселяться дворянами, детьми боярскими, так называемыми поселенцами. Они захватывали лучшие земли. Тогда в глухой медвежий угол, в деревню Грязное, и прибыл московский дворянин Свечин. Он отобрал землю у беглых крестьян, а их самих сделал своими крепостными. Образовал вотчину, в которую переселил и крестьян из своих дальних подмосковных деревень.

В тридцатые годы XVIII века Петром Свечиным в устье реки Каменки, в живописной местности образована деревня Свечино-Каменка, а в 1796 году построил хозяин храм, а село назвал своим именем — Ново-Петровское.

В царствование Екатерины II род Свечиных имел в Ефремовском уезде более 3000 десятин земли. Основное имение находилось в деревне Грязное. В 1771 году наследница сестра Свечина А. П. Свечина построила храм и населенный пункт получил новое название — Архангельское (от наименования храма). Близлежащие четыре деревни также принадлежали наследникам Свечина.

В архивных документах сохранилась челобитная помещицы Н. П. Свечиной в Ефремовскую воеводскую канцелярию о наказании крепостных крестьян: «Ефремовских моих деревень: с, Ново-Петровское дворовый человек Леонтий Масальский, сёла Архангельское крестьянин Филипп Гаврилов за неоднократное их непостоянство и эа ослушание их в моих мне работах были неоднократно домовно батожьем наказаны... За непослушание высечь кнутом по воле моей. Филиала Гаврияова повелеть же учинить в отсылку на каторгу или на поселение... А дворового Леонтия Масальского, учиня ему наказание, отдать мне по-прежнему...».

В конце XVIII века помещик Шишков купил несколько сотен десятин земли у Свечиных, а в начале XIX веса основал деревню Шишковка, что расположилась недалеко от Архангельского. В середине прошлого столетия село Архангельское и три деревни близ него переходят во владение к дворянину и статскому советнику Н. Д. Селезневу. В его имении числилось 2403 десятины земли и 814 крепостных крестьян. В селе Архангельском проживало более 470 крепостных крестьян. В этом селе в 1844 году начал строить второй храм помещик Шишков и окончил строительство в 1853 году.

Н. Д. Селезнев в своем центральном селе построил красивый барский особняк, в котором, помимо прочих комнат, имелись богатая библиотека, буфет, столовая, прекрасный приёмный зал с подлинниками картин знаменитых русских художников, обставленный роскошной мебелью.

В 1861 году в Архангельском была открыта школа, которая до 1875 года находилась в ведении духовенства, затем до 1888 года ею руководило земство. С 1888 по 1917 годы была церковно-приходской. В 1909 году в ней обучались 52 мальчика и 12 девочек. Попечителем школы был Н. Д. Селезнев.

Он активно занимался просвещением, заботился об охране здоровья населения. В начале 1887 года Н. Д. Селезнев подал прошение в Ефремовскую, земскую управу относительно строительства больницы в своем имении, обязуясь выделить землю и необходимую сумму денег для этого. А уже осенью того же года в Дмитриевском саду села Архангельского открылась больница на 12 коек. В 1897 году здесь находилось на лечении 157 человек, и за этот год в общей сложности её посетило 9723 человека.

Имелась богадельня на 15 престарелых женщин. Основал и содержал её на свои средства Н. Д. Селезнев.

В 1885 году в Архангельском был построен и пущен в эксплуатацию винокуренный завод, владельцем которого был II. Д. Селезнев. Спирт сбывался в Ефремове и частично в Туле. Своего склада и питейных заведений завод не имел. Работало на нем от 30 до 45 рабочих. В 1905 году Архангельский помещик Н. Д, Селезнев умер, оставив завещание наследникам: по 200 рублей ежегодно выделять для школы.

Село Архангельское до 1918 года имело на своей территории 216 домов и 1328 жителей (с тремя деревнями), 2 церкви, больницу, школу, 2 торговые лавки. Ежегодно 15 августа в селе проводилась ярмарка. Культурных учреждений не было. Архангельское входило в Долголесковскую волость с 30 селениями, 5 церквями, 9 школами. Грамотность в волости составляла 55,1 процента мужского населения и 9,5 — женского.

Много хозяев было у села Архангельского, но при всех тяжелой оставалась крестьянская доля. Сейчас только старожилы помнят, как в первый год Советской власти выбирали своих представителей в сельский Совет, беднота объединялась в комбеды, как делили помещичьи землю по едокам, как боролись с кулачеством, голодом, разрухой. Но это уже начало новой истории.

Из книги Малицкого П. И. «Приходы и церкви Тульской епархии» Тула, 1895 г.

Население

Численность населения
1959	1970	1979	1989	2002	2010
515	↗951	↗1857	↗2956	↘2768	↘2391

500

1000

1500

2000

2500

3000

1959

2010

Экономика

Промышленности за исключением предприятий переработки сельхозпродукции (молокозавод) в районе нет.

Сельское хозяйство: основные отрасли — растениеводство и животноводство. Ведущие сельскохозяйственные культуры: пшеница, гречиха, сахарная свекла.

На территории района расположено 13 крупных сельскохозяйственных предприятий. Железная дорога через район не проходит.

Административный центр района связан автомобильными дорогами с городами Тула, Ефремов и поселком Чернь.

Ссылки

• [kamenka71.ru/ Сайт, посвященный истории и краеведению.] (рус.). История Архангельского. Проверено 24 декабря 2010. [www.webcitation.org/67lnPnFMN Архивировано из первоисточника 19 мая 2012].

Отрывок, характеризующий Архангельское (Каменский район)

– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.


Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.
– На двор войдите, а то видно, сейчас выйдет, – сказала она.
Долохов остался у ворот. Анатоль вошел за горничной на двор, поворотил за угол и вбежал на крыльцо.
Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.


Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.