Архангельское (усадьба)

Усадьба
Архангельское
Усадьба «Архангельское»
Страна	Россия
Статус	Объект культурного наследия РФ № 5010216000

Уса́дьба «Арха́нгельское» — дворцово-парковый ансамбль конца XVIII — начала XIХ века. Усадьба расположена на берегу старицы Москвы-реки в Красногорском районе Московской области, в 2 км к юго-западу от Красногорска.

История усадьбы

Прежде Архангельское носило название Уполозы , по фамилии одного из владельцев — Алексея Ивановича Уполоцкого, известное с 1537 года. В 1646 году здесь во владении Федора Ивановича Шереметева значилось имение и в нем деревянная церковь. В XVII веке его владельцами стали князья Одоевские. С 1681 года по 1703 год вотчина принадлежала князю М. Я. Черкасскому. С 1703 до 1810 годы усадьба оставалась в роду Голицыных. С 1703 года усадьба перешла к князю Дмитрию Михайловичу Голицыну, который при императрице Анне Иоанновне был обвинён «в преступных намерениях» лишить государыню власти. Высланный в Москву, он большей частью жил в Архангельском — до 1736 года, когда был арестован. Однако в 1741 году усадьба была возвращена его сыну, Алексею Дмитриевичу, после которого перешла к Николаю Алексеевичу Голицыну. Последний начал возводить новый дворец по проекту французского архитектора Ш. Герна. В 1790-х годах по проекту итальянца Джакомо Тромбаро (Giacomo Trombaro) перед дворцом были устроены две террасы с мраморными балюстрадами. На террасах разбиты цветники, балюстрады украшены вазами, статуями, бюстами античных богов, героев и философов. Изюминкой создававшегося парка был небольшой ансамбль зданий, получивший название Каприз. Его строил малоизвестный архитектор итальянец Джованни Петонди. Комплекс имел здания библиотеки и манежа с чрезвычайно интересными интерьерами. Манеж имел железное ограждение с каменными столбами, украшенными вазами. Перед манежем распланировали небольшой садик со скульптурой Амура. В 1810 году Архангельское приобрёл князь Н. Б. Юсупов, известный коллекционер и любитель искусств. Усадьба понадобилась ему для размещения ценных коллекций (в числе скульптур был и «Поцелуй» Кановы). Но началась война с Наполеоном и коллекции пришлось спешно эвакуировать в далекую Астрахань. Усадьба была разграблена. К тому же в 1820 году усадьба пострадала от пожара. Для восстановления были приглашены лучшие московские архитекторы Жуков, О. Бове, Е. Тюрин; Джузеппе Артари были заново расписаны стены столовой (Египетский зал), парадные и другие комнаты.

Достойным обрамлением дворцового комплекса стал парк, благодаря которому усадьбу называют «подмосковным Версалем».

Усадьба постоянно привлекала к себе внимание современников. В разное время её посетили такие выдающиеся деятели русской культуры как историк и писатель Н. М. Карамзин, поэты А. С. Пушкин и П. А. Вяземский, литераторы А. И. Герцен и Н. П. Огарёв, художники В. А. Серов, А. Н. Бенуа, К. Е. Маковский, К. А. Коровин, музыканты К. Н. Игумнов и И. Ф. Стравинский.

Не обошли своим вниманием Архангельское и члены русской императорской фамилии. Здесь бывали Александр I и Николай I, Александр II и Александр III, а также Николай II.

В 1901 году архитектором П. В. Харко был проведён ремонт и реставрация отдельных помещений главного усадебного дома. В 1910 году художник И. И. Нивинский провёл реставрацию росписей и гризайлей главного дома. В 1913—1914 годах реставрационные работы во дворце проводились И. И. Нивинским и архитектором Р. И. Клейном^{[уточнить]}.

После революции усадьба была реквизирована, в 1919 году усадьба превращена в историко-художественный музей. Позднее, в 1934—1937 годах, на месте прежних оранжерей над Москвой-рекой появились корпуса Центрального военного клинического санатория «Архангельское» (архитектор В. П. Апышков), изменившие вид на долину Москвы-реки.

С 1945 года по середину 1990-х годов на территории усадьбы находилась база спортклуба ЦСКА, в частности, футбольной и хоккейной команд.

Архитектурный ансамбль усадьбы

• Большой дворец (1784—1820-е)
• Храм-усыпальница Юсуповых («Колоннада») (1909—1916, архитектор Р. И. Клейн, при участии А. Д. Чичагова, Г. Б. Бархина; интерьеры отделаны художником И. И. Нивинским)
• Храм Архангела Михаила (1660-е)
• Святые ворота (1824)
• Глинобитная ограда (1826)
• Кладовая над оврагом (конец XVIII века, перестроена О. И. Бове 1816, в 2006 году конференц-зал кладовой был оснащен презентационным оборудованием)
• Конторский флигель (конец XVIII века, перестроен в 1822—1823 годах по проекту архитектора Е. Д. Тюрина)
• Малый дворец «Каприз» (конец XVIII века, перестроен в 1817—1818 годах по проекту архитектора Е. Д. Тюрина)
• Чайный домик (после пожара 1820 года; до того, с конца XVIII века — библиотека)
• Театр Гонзага (1817—1818, архитекторы Е. Д. Тюрин, В. Я. Стрижаков и С. П. Мельников по проекту О. И. Бове)
• Храм-памятник Екатерине II (по модели М. И. Козловского, Москва, 1819)
• Розовый фонтан (1850-е гг.)
• Памятник А. С. Пушкину (мастерская Кутырина, Москва, 1903)
• Имперская колонна в честь посещения усадьбы российским императором Александром I (1816).

Усадьба в наши дни

В настоящее время усадьба разделена на две части, одна из которых, включающая дворец, огорожена забором, охраняется и проход на её территорию является платным, вторая, где находится театр Гонзага и Аполлонова роща, не охраняется и открыта для посещения. Между территориями проходит Ильинское шоссе.

Ведутся реставрационные работы в Большом дворце и Театре Гонзага. Отреставрированные парадные залы дворца (Вестибюль, Аванзал, Овальный зал) были открыты для экскурсионного посещения 30 апреля 2009 года, а Театр Гонзага с 10 июня 2009 года. Для осмотра также открыты архитектурно-парковый ансамбль усадьбы, экспозиция живописи западноевропейских художников XVIII в. в «Колоннаде», в «Конторском флигеле» готовится к открытию выставка, посвященная юсуповскому фарфору, на которой будут представлены экспонаты из 11 ведущих музеев России (открытие 30 апреля 2009 г.), выставки современных художников в «Кладовой над оврагом» и Нижнем зале «Колоннады».

В усадьбе периодически проводятся концерты, фестиваль джаза «Усадьба. Джаз».

Неподалёку от усадьбы расположен Музей техники Вадима Задорожного. В 2005 году было объявлено о строительстве вблизи усадьбы первого в России «города для миллионеров» — автономного городского поселения Рублёво-Архангельское, рассчитанного на 30 000 жителей, имеющих высокий и сверхвысокий достаток.

Борьба за территорию

В соответствии с Постановлением Правительства РФ от 03.04.1996 г. № 388 «О мерах по сохранению и дальнейшему использованию комплекса памятников истории и культуры усадьбы „Архангельское“ в Московской области» территория в пределах охранных зон усадьбы передавалась в совместное использование музея-усадьбы «Архангельское» и Центрального военного клинического санатория «Архангельское».

Однако, до выхода постановления правительства Московской области «Об утверждении границ территории и зон охраны усадьбы „Архангельское“ Красногорского района» в 2001 году режимы охранных зон были подкорректированы так, что исторические рощи Архангельская, Захарковская, Воронцовская, где запрещалось строительство превратились в «зону регулируемой застройки». Причём из общей площади охранной зоны — около 800 га — федеральная собственность была оформлена только на 62 га; остальная территория стала сдаваться в аренду, в частности, Аполлоновая и Горятинская рощи (в 2004 году они были сданы в аренду для «культурно-оздоровительных целей», а через 4 года состоялось переоформление: рекреация с правом застройки). Росохранкультура и музей-усадьба подали иск о признании договоров недействительными.

16 августа 2011 г. Министерство обороны РФ объявило о проведении аукциона о продаже участка земли, 12 га которой входят в охранную зону усадьбы, а 0,8 га находятся на территории усадьбы. Иск музея-усадьбы об отмене аукциона находится в стадии рассмотрения. 10 февраля Арбитражный суд Москвы признал недействительным приказ министра обороны Анатолия Сердюкова от 21 июня 2011 года о выставлении на торги участка чуть более 20 гектаров в охранных границах музея-усадьбы «Архангельское».

25 марта 2013 года заместитель председателя Московского областного отделения ВООПиК Евгений Соседов на встрече с Путиным пожаловался ему:

Действительно, за неё [Архангельское] уже более 10 лет ведётся борьба различными общественными организациями и дирекцией музея. Но тем не менее наша деятельность начинает всё больше и больше напоминать какой-то бесконечный сериал, когда мы выигрываем суды, но тем не менее продолжается строительство. Буквально в субботу активисты были вынуждены пикетировать против очередной незаконной вырубки, которая уже была признана незаконной. В настоящее время продолжается лоббирование сокращения охранных зон буквально в десять раз. Почему-то этим занимается один из богатейших людей России – Виктор Вексельберг. И это не секрет, что его структуры владеют земельными участками в Архангельском. Мы просто не понимаем, почему мы вынуждены доказывать какие-то очевидные вещи, что нельзя строить посёлок рядом с театром Гонзага, что нельзя осваивать Лохин остров, эти панорамы знаменитые.

В ответ на это ГК "Ренова" выпустила пресс-релиз, в котором заявила:

Еще в середине 2000-х годов структуры Группы разработали проект обустройства вблизи «Архангельского» паркового комплекса и рекреационной зоны, предназначенных для отдыха москвичей и жителей области. Однако до сих пор ни областное, ни федеральное министерства культуры так и не согласовали проект. При этом, все судебные инстанции к настоящему времени подтвердили законность позиции ГК «Ренова».

А 27 марта 2013 г. Вексельберг назвал сообщённые Евгением Соседовым сведения недостоверными:

"Информация, донесенная молодым человеком, не помню его фамилию, абсолютно не соответствует действительности", - сказал Вексельберг журналистам в среду. Относительно разговора с президентом Вексельберг сообщил, что разговор состоялся и в субботу в министерстве культуры будет совещание. "Надеюсь, все вопросы решим", - цитирует Вексельберг РИА Новости.

См. также

• Палаты Волковых — Юсуповых
• Дворец Юсуповых на Мойке

Литература

• Безсонов С. Архангельское / Обложка художника П. Зубченкова. — М.: Московский рабочий, 1952. — 88 с. — (По музеям и выставкам Москвы и Подмосковья). — 50 000 экз. (обл.)

• Познанский В. В. Архангельское / Под общ. ред. С. М. Земцова; Фотографии выполнены А. А. Александровым. — М.: Искусство, 1966. — 88 с. — (Художественные сокровища дворцов-музеев).

• Булавина Л. И., Рапопорт В. Л., Унанянц Н. Т. Архангельское: Краткий путеводитель. — Изд. 3-е, дополн. — М.: Московский рабочий, 1974. — 128 с. — (Музеи и выставки Москвы и Подмосковья). — 100 000 экз. (обл.)

• Глозман И. М., Рапопорт В. Л., Семенова И. Г. Кусково. Останкино. Архангельское. — М.: Искусство, 1976. — 207 с. — (Города и музеи мира). — 50 000 экз.

Ссылки

• [www.arhangelskoe.su Государственный музей-усадьба «Архангельское» — официальный сайт] (2007—2011)
• [fotki.yandex.ru/users/anna-ya1/album/49533/ Фотоальбом «Архангельское»]
• [www.flickr.com/photos/yamarkin/sets/72157624043421843/ Фотоальбом «Архангельское» 18 мая 2010 года]
• [interesno.comli.com/ «Архангельское — русский Версаль»]
• [www.arkhangelskoe.ru/ Государственный музей-усадьба «Архангельское» — старый сайт] (2002—2007)
• [www.museum.ru/M473 Государственный музей-усадьба «Архангельское» на сайте музеев России]
• Владимир Енишерлов. [nasledie-rus.ru/podshivka/10117.php В Архангельском гаснет факел жизни]. // Наше Наследие, № 101, 2012. Проверено 21 июня 2012.
• [www.novayagazeta.ru/data/2009/030/00.html «Люди, стоящие особняком». — «Новая Газета», № 30, 25.03.2009]
• [nataturka.ru/usadiba/arhang.html Усадьба Архангельское — история, фотографии, схема проезда]
• [ycad-ba.narod.ru/zapad/arkhangelskoe.html Усадьба Архангельское]
• [www.gid-usadba.ru Виртуальная экскурсия по усадьбе Архангельское]
• [rusarh.ru/arhangelskoe.htm Архангельское на сайте «Архитектура России»]

Отрывок, характеризующий Архангельское (усадьба)

Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.

В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.


– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…
– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m'avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.
Сын, опустив глаза, спокойно шел за нею.
Они вошли в залу, из которой одна дверь вела в покои, отведенные князю Василью.
В то время как мать с сыном, выйдя на середину комнаты, намеревались спросить дорогу у вскочившего при их входе старого официанта, у одной из дверей повернулась бронзовая ручка и князь Василий в бархатной шубке, с одною звездой, по домашнему, вышел, провожая красивого черноволосого мужчину. Мужчина этот был знаменитый петербургский доктор Lorrain.
– C'est donc positif? [Итак, это верно?] – говорил князь.
– Mon prince, «errare humanum est», mais… [Князь, человеку ошибаться свойственно.] – отвечал доктор, грассируя и произнося латинские слова французским выговором.
– C'est bien, c'est bien… [Хорошо, хорошо…]
Заметив Анну Михайловну с сыном, князь Василий поклоном отпустил доктора и молча, но с вопросительным видом, подошел к ним. Сын заметил, как вдруг глубокая горесть выразилась в глазах его матери, и слегка улыбнулся.
– Да, в каких грустных обстоятельствах пришлось нам видеться, князь… Ну, что наш дорогой больной? – сказала она, как будто не замечая холодного, оскорбительного, устремленного на нее взгляда.
Князь Василий вопросительно, до недоумения, посмотрел на нее, потом на Бориса. Борис учтиво поклонился. Князь Василий, не отвечая на поклон, отвернулся к Анне Михайловне и на ее вопрос отвечал движением головы и губ, которое означало самую плохую надежду для больного.
– Неужели? – воскликнула Анна Михайловна. – Ах, это ужасно! Страшно подумать… Это мой сын, – прибавила она, указывая на Бориса. – Он сам хотел благодарить вас.
Борис еще раз учтиво поклонился.
– Верьте, князь, что сердце матери никогда не забудет того, что вы сделали для нас.
– Я рад, что мог сделать вам приятное, любезная моя Анна Михайловна, – сказал князь Василий, оправляя жабо и в жесте и голосе проявляя здесь, в Москве, перед покровительствуемою Анною Михайловной еще гораздо большую важность, чем в Петербурге, на вечере у Annette Шерер.
– Старайтесь служить хорошо и быть достойным, – прибавил он, строго обращаясь к Борису. – Я рад… Вы здесь в отпуску? – продиктовал он своим бесстрастным тоном.
– Жду приказа, ваше сиятельство, чтоб отправиться по новому назначению, – отвечал Борис, не выказывая ни досады за резкий тон князя, ни желания вступить в разговор, но так спокойно и почтительно, что князь пристально поглядел на него.
– Вы живете с матушкой?
– Я живу у графини Ростовой, – сказал Борис, опять прибавив: – ваше сиятельство.
– Это тот Илья Ростов, который женился на Nathalie Шиншиной, – сказала Анна Михайловна.
– Знаю, знаю, – сказал князь Василий своим монотонным голосом. – Je n'ai jamais pu concevoir, comment Nathalieie s'est decidee a epouser cet ours mal – leche l Un personnage completement stupide et ridicule.Et joueur a ce qu'on dit. [Я никогда не мог понять, как Натали решилась выйти замуж за этого грязного медведя. Совершенно глупая и смешная особа. К тому же игрок, говорят.]
– Mais tres brave homme, mon prince, [Но добрый человек, князь,] – заметила Анна Михайловна, трогательно улыбаясь, как будто и она знала, что граф Ростов заслуживал такого мнения, но просила пожалеть бедного старика. – Что говорят доктора? – спросила княгиня, помолчав немного и опять выражая большую печаль на своем исплаканном лице.
– Мало надежды, – сказал князь.
– А мне так хотелось еще раз поблагодарить дядю за все его благодеяния и мне и Боре. C'est son filleuil, [Это его крестник,] – прибавила она таким тоном, как будто это известие должно было крайне обрадовать князя Василия.
Князь Василий задумался и поморщился. Анна Михайловна поняла, что он боялся найти в ней соперницу по завещанию графа Безухого. Она поспешила успокоить его.
– Ежели бы не моя истинная любовь и преданность дяде, – сказала она, с особенною уверенностию и небрежностию выговаривая это слово: – я знаю его характер, благородный, прямой, но ведь одни княжны при нем…Они еще молоды… – Она наклонила голову и прибавила шопотом: – исполнил ли он последний долг, князь? Как драгоценны эти последние минуты! Ведь хуже быть не может; его необходимо приготовить ежели он так плох. Мы, женщины, князь, – она нежно улыбнулась, – всегда знаем, как говорить эти вещи. Необходимо видеть его. Как бы тяжело это ни было для меня, но я привыкла уже страдать.
Князь, видимо, понял, и понял, как и на вечере у Annette Шерер, что от Анны Михайловны трудно отделаться.
– Не было бы тяжело ему это свидание, chere Анна Михайловна, – сказал он. – Подождем до вечера, доктора обещали кризис.
– Но нельзя ждать, князь, в эти минуты. Pensez, il у va du salut de son ame… Ah! c'est terrible, les devoirs d'un chretien… [Подумайте, дело идет о спасения его души! Ах! это ужасно, долг христианина…]
Из внутренних комнат отворилась дверь, и вошла одна из княжен племянниц графа, с угрюмым и холодным лицом и поразительно несоразмерною по ногам длинною талией.
Князь Василий обернулся к ней.
– Ну, что он?
– Всё то же. И как вы хотите, этот шум… – сказала княжна, оглядывая Анну Михайловну, как незнакомую.
– Ah, chere, je ne vous reconnaissais pas, [Ах, милая, я не узнала вас,] – с счастливою улыбкой сказала Анна Михайловна, легкою иноходью подходя к племяннице графа. – Je viens d'arriver et je suis a vous pour vous aider a soigner mon oncle . J`imagine, combien vous avez souffert, [Я приехала помогать вам ходить за дядюшкой. Воображаю, как вы настрадались,] – прибавила она, с участием закатывая глаза.
Княжна ничего не ответила, даже не улыбнулась и тотчас же вышла. Анна Михайловна сняла перчатки и в завоеванной позиции расположилась на кресле, пригласив князя Василья сесть подле себя.
– Борис! – сказала она сыну и улыбнулась, – я пройду к графу, к дяде, а ты поди к Пьеру, mon ami, покаместь, да не забудь передать ему приглашение от Ростовых. Они зовут его обедать. Я думаю, он не поедет? – обратилась она к князю.
– Напротив, – сказал князь, видимо сделавшийся не в духе. – Je serais tres content si vous me debarrassez de ce jeune homme… [Я был бы очень рад, если бы вы меня избавили от этого молодого человека…] Сидит тут. Граф ни разу не спросил про него.
Он пожал плечами. Официант повел молодого человека вниз и вверх по другой лестнице к Петру Кирилловичу.


Пьер так и не успел выбрать себе карьеры в Петербурге и, действительно, был выслан в Москву за буйство. История, которую рассказывали у графа Ростова, была справедлива. Пьер участвовал в связываньи квартального с медведем. Он приехал несколько дней тому назад и остановился, как всегда, в доме своего отца. Хотя он и предполагал, что история его уже известна в Москве, и что дамы, окружающие его отца, всегда недоброжелательные к нему, воспользуются этим случаем, чтобы раздражить графа, он всё таки в день приезда пошел на половину отца. Войдя в гостиную, обычное местопребывание княжен, он поздоровался с дамами, сидевшими за пяльцами и за книгой, которую вслух читала одна из них. Их было три. Старшая, чистоплотная, с длинною талией, строгая девица, та самая, которая выходила к Анне Михайловне, читала; младшие, обе румяные и хорошенькие, отличавшиеся друг от друга только тем, что у одной была родинка над губой, очень красившая ее, шили в пяльцах. Пьер был встречен как мертвец или зачумленный. Старшая княжна прервала чтение и молча посмотрела на него испуганными глазами; младшая, без родинки, приняла точно такое же выражение; самая меньшая, с родинкой, веселого и смешливого характера, нагнулась к пяльцам, чтобы скрыть улыбку, вызванную, вероятно, предстоящею сценой, забавность которой она предвидела. Она притянула вниз шерстинку и нагнулась, будто разбирая узоры и едва удерживаясь от смеха.