Архив Шерлока Холмса
Поделись знанием:
– А где же он теперь находится, ваш шурин, могу ли я узнать? – сказал он.
– Он уехал в Петер…. впрочем я не знаю, – сказал Пьер.
– Ну да это всё равно, – сказал князь Андрей. – Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна, и что я желаю ей всего лучшего.
Пьер взял в руки связку бумаг. Князь Андрей, как будто вспоминая, не нужно ли ему сказать еще что нибудь или ожидая, не скажет ли чего нибудь Пьер, остановившимся взглядом смотрел на него.
– Послушайте, помните вы наш спор в Петербурге, – сказал Пьер, помните о…
– Помню, – поспешно отвечал князь Андрей, – я говорил, что падшую женщину надо простить, но я не говорил, что я могу простить. Я не могу.
– Разве можно это сравнивать?… – сказал Пьер. Князь Андрей перебил его. Он резко закричал:
– Да, опять просить ее руки, быть великодушным, и тому подобное?… Да, это очень благородно, но я не способен итти sur les brisees de monsieur [итти по стопам этого господина]. – Ежели ты хочешь быть моим другом, не говори со мною никогда про эту… про всё это. Ну, прощай. Так ты передашь…
Пьер вышел и пошел к старому князю и княжне Марье.
Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.
За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.
В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
| Архив Шерлока Холмса | |
| The Case-Book of Sherlock Holmes | |
| Автор: | |
|---|---|
| Жанр: |
детективные рассказы |
| Язык оригинала: | |
| Оригинал издан: | |
| Издатель: | |
| Носитель: |
книга |
| Предыдущая: | |
«Архив Шерлока Холмса» (англ. The Case-Book of Sherlock Holmes) — последний сборник детективных рассказов о Шерлоке Холмсе, опубликованный Артуром Конаном Дойлем. Он был выпущен в печать в 1927 году и включает рассказы, опубликованные в 1921—1927 гг. Существует два варианта расположения рассказов в этом сборнике, первоначальный отражен в таблице.
Рассказы
| № | Рассказ | Оригинальное название | Время действия | Синопсис | Примечание |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 | «Камень Мазарини» | The Adventure of the Mazarin Stone | предположительно 1903 | Похищен бриллиант из бывшей коллекции кардинала Мазарини. При помощи собственной восковой фигуры Холмс заполучает у подозреваемого бриллиант прямо на своей квартире. Так же, как и «Шерлок Холмс при смерти», рассказ отличается тем, что тут для достижения своей цели сыщик использует не совсем честные методы. | Один из двух рассказов о Холмсе, который ведётся от 3-го лица — поскольку является адаптацией пьесы, где Ватсон практически не появляется. |
| 2 | «Загадка Торского моста» | The Problem of Thor Bridge | предположительно 1900, октябрь | На мосту убита жена американского золотопромышленника, поселившегося в Англии. Подозревается гувернантка. | |
| 3 | «Человек на четвереньках» | The Adventure of the Creeping Man | 1903, сентябрь | Дочь и секретарь знаменитого профессора обеспокоены его странным поведением: он по ночам бегает на четвереньках и с невероятной ловкостью лазает по стенам. | Возможно, Конан Дойля натолкнули на сюжет рассказа исследования хирурга Сергея Воронова. Не преступление. |
| 4 | «Вампир в Суссексе» | The Adventure of the Sussex Vampire | ноябрь, предположительно 1896 | Англичанин, женатый на перуанке, обращается за помощью к Холмсу: несколько раз он видел, что жена пьет кровь их сына. | |
| 5 | «Три Гарридеба» | The Adventure of the Three Garridebs | 1902, июнь | Для получения крупной суммы необходимо собраться трем однофамильцам с редкой фамилией «Гарридеб». | Загадка рассказа аналогична загадке рассказа «Союз рыжих». |
| 6 | «Сиятельный клиент» | The Adventure of the Illustrious Client | 1902, сентябрь | Юная аристократка собирается замуж за немецкого барона-убийцу, и её влиятельный анонимный друг нанимает Холмса, чтобы тот помешал ей сделать эту глупость. | Предположительно, клиент Холмса — сам король Англии Эдуард VII |
| 7 | «Происшествие на вилле „Три конька“» | The Adventure of the Three Gables | установить невозможно | Женщина, чей сын недавно умер в Италии, обращается к Холмсу: неизвестные пытаются купить у неё виллу с абсолютно всеми её вещами. | |
| 8 | «Человек с побелевшим лицом» / «Побелевший воин» |
The Adventure of the Blanched Soldier | 1903, январь | Вернувшийся из Африки солдат разыскивает своего неожиданного исчезнувшего сослуживца, но отец последнего всячески этому препятствует. | Один из двух рассказов, написанных от лица Холмса. Не преступление. |
| 9 | «Львиная грива» | The Adventure of the Lion's Mane | 1907, июль | Удалившийся на покой Холмс разводит пчел в Суссексе, когда невдалеке на побережье загадочно умирает человек. | Один из двух рассказов, написанных от лица Холмса. Как и «Человек с побелевшим лицом», касается медицинского случая, и Ватсон, благодаря своей профессии, мог бы помешать, разгадав загадку слишком быстро. Не преступление. |
| 10 | «Москательщик на покое» | The Adventure of the Retired Colourman | предположительно 1898-99 | Пожилой москательщик женился на молодой женщине. Через некоторое время жена сбегает с соседом, прихватив ценные бумаги мужа. Рассматривая дело, Холмс приходит к выводу, что клиент что-то не договаривает. | Москатель, которой торговал герой рассказа — химические вещества, используемые художниками (краски, клей, масло и др.). |
| 11 | «История жилички под вуалью» / «Дело необычной квартирантки» |
The Adventure of the Veiled Lodger | 1896 | Женщина с изуродованным лицом, вдова укротителя львов, рассказывает Холмсу историю своего преступления. | Один из рассказов, где не происходит собственно никакого расследования — Холмс и Ватсон просто узнают обстоятельства совершения преступления. Холмс не выдал преступника. |
| 12 | «Загадка поместья Шоскомб» | The Adventure of Shoscombe Old Place | предположительно 1902 | Загадочное поведение конезаводчика, живущего в поместье Шоскомб, заставляет окружающих думать, что он сошел с ума. |
Другой вариант расположения рассказов
- Сиятельный клиент
- Человек с белым лицом
- Камень Мазарини
- Происшествие на вилле "Три конька"
- Вампир в Суссексе
- Три Гарридеба
- Загадка Торского моста
- Человек на четвереньках
- Львиная грива
- История жилички под вуалью
- Загадка поместья Шоскомб
- Москательщик на покое
Экранизации
- Почти все рассказы были экранизированы в рамках телесериала «Приключения Шерлока Холмса», в главной роли — Джереми Бретт.
Напишите отзыв о статье "Архив Шерлока Холмса"
Ссылки
- [sherlock-holmes.classic-literature.co.uk/the-case-book-of-sherlock-holmes.asp The Case Book of Sherlock Holmes]
| ||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Архив Шерлока Холмса
Князь Андрей неприятно засмеялся, опять напоминая своего отца.– А где же он теперь находится, ваш шурин, могу ли я узнать? – сказал он.
– Он уехал в Петер…. впрочем я не знаю, – сказал Пьер.
– Ну да это всё равно, – сказал князь Андрей. – Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна, и что я желаю ей всего лучшего.
Пьер взял в руки связку бумаг. Князь Андрей, как будто вспоминая, не нужно ли ему сказать еще что нибудь или ожидая, не скажет ли чего нибудь Пьер, остановившимся взглядом смотрел на него.
– Послушайте, помните вы наш спор в Петербурге, – сказал Пьер, помните о…
– Помню, – поспешно отвечал князь Андрей, – я говорил, что падшую женщину надо простить, но я не говорил, что я могу простить. Я не могу.
– Разве можно это сравнивать?… – сказал Пьер. Князь Андрей перебил его. Он резко закричал:
– Да, опять просить ее руки, быть великодушным, и тому подобное?… Да, это очень благородно, но я не способен итти sur les brisees de monsieur [итти по стопам этого господина]. – Ежели ты хочешь быть моим другом, не говори со мною никогда про эту… про всё это. Ну, прощай. Так ты передашь…
Пьер вышел и пошел к старому князю и княжне Марье.
Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.
За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.
В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
