Архиепископ

Архиепи́скоп (др.-греч. ἀρχιεπίσκοπος от др.-греч. ἀρχή — «начало» и ἐπίσκοπος — епископ — надзирающий, надсматривающий, «блюститель») — старший (начальствующий) епископ. В исторических церквях — почётный титул епископа (архиерея). В ряде поместных православных церквях греческой традиции (кроме Иерусалимской) — архиепископ является предстоятелем данной церкви. Также практически всегда титул правящего епископа епархии с викарными епископами.

В Восточной церкви

Традиционно титул архиепископа присваивается епископу, являющемуся старшим в данной поместной церкви. Следовательно, как правило, архиепископ — правящий архиерей стольного города. Титул появился в конце IV века.

В современной Русской православной церкви архиепископ — почётный титул епархиального епископа, жалуемый указом Патриарха Московского и всея Руси за заслуги, и не является отдельной иерархической степенью. Однако епархии, имеющие в своем составе викариаты, практически всегда возглавляются только архиепископами и, таким образом, являются полноценными архидиоцезами.

В Новгородской земле новгородский архиепископ (первый по времени в Русской Православной Церкви) до присоединения Новгородской земли к Московскому княжеству в 1478 году избирался по жребию, иногда с участием вече

В Западной церкви

В современной римско-католической церкви архиепископы подразделяются на:

• митрополитов, возглавляющих церковные провинции: митрополит занимает архиепископскую кафедру, а остальные кафедры провинции являются по отношению к ней суффраганными;

• архиепископов, возглавляющих архиепархии, не являющиеся центрами провинций;

• персональных архиепископов, которым этот титул присваивается Папой персонально;

• титулярных архиепископов, занимающих кафедры ныне не существующих древних городов и состоящих на службе в римской курии или являющихся нунциями.

См. также

• Список архиепископов Русской православной церкви

Отрывок, характеризующий Архиепископ

Ложка была только одна, сахару было больше всего, но размешивать его не успевали, и потому было решено, что она будет поочередно мешать сахар каждому. Ростов, получив свой стакан и подлив в него рому, попросил Марью Генриховну размешать.
– Да ведь вы без сахара? – сказала она, все улыбаясь, как будто все, что ни говорила она, и все, что ни говорили другие, было очень смешно и имело еще другое значение.
– Да мне не сахар, мне только, чтоб вы помешали своей ручкой.
Марья Генриховна согласилась и стала искать ложку, которую уже захватил кто то.
– Вы пальчиком, Марья Генриховна, – сказал Ростов, – еще приятнее будет.
– Горячо! – сказала Марья Генриховна, краснея от удовольствия.
Ильин взял ведро с водой и, капнув туда рому, пришел к Марье Генриховне, прося помешать пальчиком.
– Это моя чашка, – говорил он. – Только вложите пальчик, все выпью.
Когда самовар весь выпили, Ростов взял карты и предложил играть в короли с Марьей Генриховной. Кинули жребий, кому составлять партию Марьи Генриховны. Правилами игры, по предложению Ростова, было то, чтобы тот, кто будет королем, имел право поцеловать ручку Марьи Генриховны, а чтобы тот, кто останется прохвостом, шел бы ставить новый самовар для доктора, когда он проснется.
– Ну, а ежели Марья Генриховна будет королем? – спросил Ильин.
– Она и так королева! И приказания ее – закон.
Только что началась игра, как из за Марьи Генриховны вдруг поднялась вспутанная голова доктора. Он давно уже не спал и прислушивался к тому, что говорилось, и, видимо, не находил ничего веселого, смешного или забавного во всем, что говорилось и делалось. Лицо его было грустно и уныло. Он не поздоровался с офицерами, почесался и попросил позволения выйти, так как ему загораживали дорогу. Как только он вышел, все офицеры разразились громким хохотом, а Марья Генриховна до слез покраснела и тем сделалась еще привлекательнее на глаза всех офицеров. Вернувшись со двора, доктор сказал жене (которая перестала уже так счастливо улыбаться и, испуганно ожидая приговора, смотрела на него), что дождь прошел и что надо идти ночевать в кибитку, а то все растащат.
– Да я вестового пошлю… двух! – сказал Ростов. – Полноте, доктор.
– Я сам стану на часы! – сказал Ильин.
– Нет, господа, вы выспались, а я две ночи не спал, – сказал доктор и мрачно сел подле жены, ожидая окончания игры.
Глядя на мрачное лицо доктора, косившегося на свою жену, офицерам стало еще веселей, и многие не могла удерживаться от смеха, которому они поспешно старались приискивать благовидные предлоги. Когда доктор ушел, уведя свою жену, и поместился с нею в кибиточку, офицеры улеглись в корчме, укрывшись мокрыми шинелями; но долго не спали, то переговариваясь, вспоминая испуг доктора и веселье докторши, то выбегая на крыльцо и сообщая о том, что делалось в кибиточке. Несколько раз Ростов, завертываясь с головой, хотел заснуть; но опять чье нибудь замечание развлекало его, опять начинался разговор, и опять раздавался беспричинный, веселый, детский хохот.