Архиепископ Синайский, Фаранский и Раифский
Игумен монастыря святой Екатерины на горе Синай, Архиепископ Синайский, Фаранский и Раифский (греч. Ηγούμενος της Ιεράς Μονής Σινά και Αρχιεπίσκοπος Σινά. Φαράν και Ραϊθώ, Ιερά Μονή Θεοβαδίστου Όρους Σινά, Αγίας Αικατερίνης) — предстоятель автономной Синайской православной церкви в составе Иерусалимского патриархата.
Содержание
- 1 История возникновения
- 2 Список предстоятелей Синайских, Фаранских и Раифских
- 2.1 Епископы Фаранские
- 2.2 Игумены монастыря Святой Екатерины
- 2.3 Епископы Айлы
- 2.4 Игумены Раифские
- 2.5 Епископы Синайские, Фаранские и Раифские
- 2.6 Игумены монастыря Святой Екатерины
- 2.7 Архиепископы Синайские, Фаранские и Раифские
- 2.8 Епископы Синайские, Фаранские и Раифские
- 2.9 Архиепископы Синайские, Фаранские и Раифские
- 3 См. также
- 4 Примечания
- 5 Литература
- 6 Ссылки
История возникновения
О древности Синайской архиепископии свидетельствуют материалы Халкидонского собора 451 года, где в «Чине митрополий и архиепископий апостольского престола Святого Града» на 24-м месте упоминается архиепископия «горы Синая», что свидетельствует о изначально подчинённости Синайской архиепископии Иерусалимскому патриархату[1]
В 527 году, в связи с крупными пожертвованиями монастырю святой Екатерины на Синае со стороны императора Юстиниана, а также активным церковным строительством на его территории из средств императорской казны, Синайская архиепископия вошла в юрисдикцию Константинопольского патриарха.[2] С VII века игумены монастыря утверждаются в епископском достоинстве (с IX века — в архиепископском). После завоевания в VII веке Египта мусульманами и возникшими вследствие этого затруднениями в общении с Константинополем хиротонию архиепископов Синайских вновь стал совершать иерусалимский патриарх, в чью юрисдикцию с 640 года возвратилась Синайская архиепископия.
Избрание Архиепископа
В соответствии с установившейся в древности практикой, предстоятель Синайской архиепископии избирается братством монастыря святой Екатерины при участии представителей монастырского подворья «Джувани» в Каире. Кандидат в архиепископы должен быть членом братства монастыря. Его епископская хиротония совершается в Иерусалиме местным патриархом.
В случае нарушения монастырского устава, архиепископ Синайский подвергается суду монастырского братства, которое, в случае не подчинения со стороны архиепископа принятому решению, имеет право представить дело на усмотрение всех восточных патриархов.
За богослужениями архиепископ Синайский возносит имя иерусалимского патриарха, а в грамотах использует надписание «наше смирение» (в отличие от употребления главами восточных автокефальных церквей надписания — «наша мерность»).
Резиденция архиепископа Синайского находится на монастырском подворье «Джувани» в Каире.[3] Во время отсутствия архиепископа на территории монастыря от его имени обителью управляет наместник — «дикей», который избирается из числа братии и утверждается архиепископом.
C 1973 года архиепископом Синайским является высокопреосвященнейший Дамиан (Самартзис).[4]
Список предстоятелей Синайских, Фаранских и Раифских
Список иерархов до 1500-х годов является весьма неоднозначным и скорее всего неполным. Поскольку временные отметки редко известны, то и весьма вероятно, что даже порядок лиц может быть иной во многих случаях. Нумерация также вызывает проблемы, поскольку неясно, какой из игуменов, был первым епископом, в связи с этим игумены пронумерованы независимо от епископов, а порядковые номера лиц, «пострадавших» от этой неопределенности заключены в квадратные скобки.
Епископы ФаранскиеНа синайском полуострове епископство первоначально было учреждено в Фаране, и не было связано с Монастырем Святой Екатерины.
|
Игумены монастыря Святой ЕкатериныИгумены (настоятели). Где-то между 681 и 869 годами приняли на себя титул Епископа. Который из игуменов стал первым епископом, неясно.
|
Епископы Айлы
|
Игумены Раифские
|
Епископы Синайские, Фаранские и Раифские
- Константин II (?—869)
- Марк I (869—?)
- Анастасий IV (901—925)
- Иоанн [III] (ок. 947)
- Макарий [II] (ок. 967)
- Соломон IV (982—1002)
- Соломон V (ок. 1008)
- Иов II (ум. 1033 в Бетюне (Франция))
- Иоанн [IV] (ок. 1069)
- Иоанн [V] (1081—1091)
- Макарий [III] (?)
- Захарий II (1103—1114)
- Иоаким I (?)
- Антоний II (?)
- Георгий III (1130—?)
- Гавриил [II] (?—1160)
- Иоанн [VI] (ок. 1164)
- Иоасаф I (ок. 1176)
- Герман II (ок. 1177)
- Пётр II (ок. 1180)
- Мануил (ок. 1183)
- Авраам II (?)
- Симеон IV (1203—1214)
- Евтимий (ок. 1223)
- Макарий [IV] (ок. 1224)
- Герман III (ок. 1228)
- Феодосий I (ок. 1239)
- Макарий [V] (ок. 1248)
- Симеон V (ок. 1258)
- Иоанн [VII] (1263—1281)
- Арсений II (1285—1292)
- Гавриил [III] (ок. 1296)
- Иоанн [VIII] (ок. 1299)
- Симеон V (ок. 1306)
- Марк II (ок. 1320)
- Дорофей I (1324—1333)
- Герман IV (ок. 1335)
- Арсений III (ок. 1338)
- Марк III (1358—1375)
- Иов III (?)
- Авраам III (?)
- Гавриил [IV] (?)
- Михаил I (?)
- Иоасаф II (ок. 1419)
- Афанасий II (?)
- Савва (1429)
- Силуан (?)
- Кирилл I (?)
- Соломон VI (?)
- Феодосий II (ок. 1440)
- Тума бин Джирджис бин Тума (5 апреля 1446)
- Марк IV (ок. 1446)
- Михаил II (ок. 1446)
- Иоаким II (ок. 1452)
- Антоний III (?)
- Авраам IV (?)
- Марк V (ок. октября 1461—сентябрь 1462)
- Макарий [VI] (ок. 1466—1488)
- Тьерри (между 1481—1488)
- Лазарь I (ок. 1491)
- Марк V (1496—1505)
- Даниил (ок. 1507)
- Лазарь II (ок. 1510)
- Клим (ок. 1514)
- Иоаким III (ок. 1520)
- Евгений I (ок. 1538)
- вдовство епископской кафедры
- Софроний II (1540—1545)
- Макарий [VII] (упом. ок. 1546, 1557), низложен, а кафедра упразднена[12]
Игумены монастыря Святой Екатерины
- Нил (?)
- Калист (?)
- Феодул (ок. 1566)
- Евгений II (1567—1575)
Архиепископы Синайские, Фаранские и Раифские
Упраздненная Александрийским патриархом Иоакимом I в 1557 году епископская кафедра, была восстановлена в 1575 году на Константинопольском соборе в качестве архиепископии[12]. Евгений II первый из игуменов известен, как архиепископ Синайский, Фаранский и Раифский
- Евгений II (1575—1583)
- Анастасий V (1583—1592)
- Лаврентий (1592—1600; 1600—1617)
- Иоасаф III (1617—1660)
- Нектарий II (1661)
- Ананий (1661—1671)
- Иоанникий I (1671—1691)
Епископы Синайские, Фаранские и Раифские
- Иоанникий I (1691—1696)
Архиепископы Синайские, Фаранские и Раифские
- Иоанникий I (1696—1702)
- Косма «Византиос» (22 апреля 1703—13 февраля 1706)
- Афанасий III (1708—1720)
- Иоаникий II (1721—1728)
- Никифор (1728—1747)
- Константий I (1748—1759)
- Кирилл II (28 октября 1759—1790)
- вдовство архиепископской кафедры
- Дорофей (1794—1797)
- вдовство архиепископской кафедры
- Константий II (1804—1830 и 1834—9 июля 1859)
- Кирилл III Византийский (7 декабря 1859—5 сентября 1867)
- Каллистрат III (Рокас) (1867—1885)
- Порфирий I (Марудас) (21 августа 1885—7 апреля 1904)
- Порфирий II (Логофетис) (17 октября 1904—июль 1926)
- Порфирий III (Павлинос) (29 июля 1926—24 ноября 1968)
- Григорий III (Манятопулос) (2 февраля 1969—11 сентября 1973)
- Дамиан (Самардзис) (с 23 декабря 1973 года)
См. также
Напишите отзыв о статье "Архиепископ Синайский, Фаранский и Раифский"
Примечания
- ↑ Пятницкий Ю. А. [palomnic.org/sz_sr/dyx_fil/sin_rus/ Синай, Византия, Русь.] // Наше наследие: иллюстрированный историко-культурный журнал. — 2001. — № 58. — С. 26—51. — ISSN 0234-1395
- ↑ Соколов И. И. История Православной Церкви в XIX веке: Православный восток. — СПб.: Изд. А. П. Лопухина, 1901. — Т. 1. Христианский Восток. — С. 330—331
- ↑ [www.patriarchia.ru/db/print/134470.html Иерусалимская Православная Церковь]
- ↑ [www.orthodoxresearchinstitute.org/resources/hierarchs/sinai/current.htm#damianos_arch_sinai_raithu Current Hierarchs of the Church of Sinai]
- ↑ Elert W. Der Ausgang der altchristlichen Christologie. Eine Untersuchung uber Theodor von Pharan und seine Zeit als Einfuhrung in alte Dogmengeschichte. / Aus dem Nachlass hrsg. v. Wilhelm Maurer und Elisabeth Bergsträßer. — B.: Lutherisches Verlagshaus, 1957. — S. 185—259.
- ↑ Beck H. G. Kirche und theologische Literatur im byzantinischen Reich. — München: C. H. Beck, 1959. — S. 430. — (Handbuch der Altertumswissenschaft. Abteilung 12: Byzantinisches Handbuch. Teil 2, Band 1)
- ↑ Altaner B., Stuiber A. Patrologie: Leben, Schriften und Lehre der Kirchenväter. — Freiburg; Basel; Wien: Herder, 1978. — S. 511.
- ↑ Winkelmann F. Die ostlichen Kirche in der Epoche der christologischen Auseinandersetzungen (5. bis 7. Jahrhundert). — B.: Evangelische Verlags-Anstalt, 1980, — S. 63. — (Kirchengeschichte in Einzeldarstellungen I, Alte Kirche und frühes Mittelalter 6)
- ↑ [jerusalem-ippo.ru/sv_z/ps/1895_39/2/ Путник Антонина из Плаценции. / Изд., пер. и объясн.: И. В. Помяловский кон. VI в.] // Православный Палестинский сборник. — СПб. : Типография В. Киршбаума, в д. М-ва Финансов, на Дворц. площ., 1895. — Т. 13, вып. 3(39). — С. 44.</span>
- ↑ Shevchenko I. The Early Period of the Sinai Monastery in the Light of Its Inscriptions // Dumbarton Oaks Papers. 1966. — Vol. 20. — P. 257
- ↑ Eckenstein L. [archive.org/stream/cu31924028592370#page/n153/mode/2up Mohammad and St. Katherine] // A History of Sinai. — L.: Society for Promoting Christian Knowledge, 1921 — P. 137
- ↑ 1 2 [www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Byzanz/XVI/1580-1600/Mat_arch_Sin_gory/4_2.htm Иеремия Божиею милостью архиепископ Константинополя, Нового Рима, и вселенский патриарх] / Материалы для истории архиепископии Синайской горы. Пер. с греч. В. В. Латышева // Православный Палестинский сборник. — СПб., 1909. — Т. 20. вып. 1(58) [Ч. 2]. — С. 23
</ol>
Литература
Marinescu A. [ftoub.ro/index.php?option=com_docman&task=doc_download&gid=390&Itemid=396 Mânăstirea Sf. Ecaterina de la Muntele Sinai și legăturile ei cu Ţările Române: Perspectivă istorico-patristică]. — București: Sophia, 2009. — ISBN 978-9-731-36124-6.
Ссылки
- [www.klikovo.ru/db/book/msg/4181 Цыпин Владислав, протоиерей. Церковное право. (Глава 27 Церковь и территория. Церковная диаспора. Автокефальные и автономные церкви)]
Отрывок, характеризующий Архиепископ Синайский, Фаранский и Раифский
– «Пусть дерзкий и наглый Голиаф от пределов Франции обносит на краях России смертоносные ужасы; кроткая вера, сия праща российского Давида, сразит внезапно главу кровожаждущей его гордыни. Се образ преподобного Сергия, древнего ревнителя о благе нашего отечества, приносится вашему императорскому величеству. Болезную, что слабеющие мои силы препятствуют мне насладиться любезнейшим вашим лицезрением. Теплые воссылаю к небесам молитвы, да всесильный возвеличит род правых и исполнит во благих желания вашего величества».– Quelle force! Quel style! [Какая сила! Какой слог!] – послышались похвалы чтецу и сочинителю. Воодушевленные этой речью, гости Анны Павловны долго еще говорили о положении отечества и делали различные предположения об исходе сражения, которое на днях должно было быть дано.
– Vous verrez, [Вы увидите.] – сказала Анна Павловна, – что завтра, в день рождения государя, мы получим известие. У меня есть хорошее предчувствие.
Предчувствие Анны Павловны действительно оправдалось. На другой день, во время молебствия во дворце по случаю дня рождения государя, князь Волконский был вызван из церкви и получил конверт от князя Кутузова. Это было донесение Кутузова, писанное в день сражения из Татариновой. Кутузов писал, что русские не отступили ни на шаг, что французы потеряли гораздо более нашего, что он доносит второпях с поля сражения, не успев еще собрать последних сведений. Стало быть, это была победа. И тотчас же, не выходя из храма, была воздана творцу благодарность за его помощь и за победу.
Предчувствие Анны Павловны оправдалось, и в городе все утро царствовало радостно праздничное настроение духа. Все признавали победу совершенною, и некоторые уже говорили о пленении самого Наполеона, о низложении его и избрании новой главы для Франции.
Вдали от дела и среди условий придворной жизни весьма трудно, чтобы события отражались во всей их полноте и силе. Невольно события общие группируются около одного какого нибудь частного случая. Так теперь главная радость придворных заключалась столько же в том, что мы победили, сколько и в том, что известие об этой победе пришлось именно в день рождения государя. Это было как удавшийся сюрприз. В известии Кутузова сказано было тоже о потерях русских, и в числе их названы Тучков, Багратион, Кутайсов. Тоже и печальная сторона события невольно в здешнем, петербургском мире сгруппировалась около одного события – смерти Кутайсова. Его все знали, государь любил его, он был молод и интересен. В этот день все встречались с словами:
– Как удивительно случилось. В самый молебен. А какая потеря Кутайсов! Ах, как жаль!
– Что я вам говорил про Кутузова? – говорил теперь князь Василий с гордостью пророка. – Я говорил всегда, что он один способен победить Наполеона.
Но на другой день не получалось известия из армии, и общий голос стал тревожен. Придворные страдали за страдания неизвестности, в которой находился государь.
– Каково положение государя! – говорили придворные и уже не превозносили, как третьего дня, а теперь осуждали Кутузова, бывшего причиной беспокойства государя. Князь Василий в этот день уже не хвастался более своим protege Кутузовым, а хранил молчание, когда речь заходила о главнокомандующем. Кроме того, к вечеру этого дня как будто все соединилось для того, чтобы повергнуть в тревогу и беспокойство петербургских жителей: присоединилась еще одна страшная новость. Графиня Елена Безухова скоропостижно умерла от этой страшной болезни, которую так приятно было выговаривать. Официально в больших обществах все говорили, что графиня Безухова умерла от страшного припадка angine pectorale [грудной ангины], но в интимных кружках рассказывали подробности о том, как le medecin intime de la Reine d'Espagne [лейб медик королевы испанской] предписал Элен небольшие дозы какого то лекарства для произведения известного действия; но как Элен, мучимая тем, что старый граф подозревал ее, и тем, что муж, которому она писала (этот несчастный развратный Пьер), не отвечал ей, вдруг приняла огромную дозу выписанного ей лекарства и умерла в мучениях, прежде чем могли подать помощь. Рассказывали, что князь Василий и старый граф взялись было за итальянца; но итальянец показал такие записки от несчастной покойницы, что его тотчас же отпустили.
Общий разговор сосредоточился около трех печальных событий: неизвестности государя, погибели Кутайсова и смерти Элен.
На третий день после донесения Кутузова в Петербург приехал помещик из Москвы, и по всему городу распространилось известие о сдаче Москвы французам. Это было ужасно! Каково было положение государя! Кутузов был изменник, и князь Василий во время visites de condoleance [визитов соболезнования] по случаю смерти его дочери, которые ему делали, говорил о прежде восхваляемом им Кутузове (ему простительно было в печали забыть то, что он говорил прежде), он говорил, что нельзя было ожидать ничего другого от слепого и развратного старика.
– Я удивляюсь только, как можно было поручить такому человеку судьбу России.
Пока известие это было еще неофициально, в нем можно было еще сомневаться, но на другой день пришло от графа Растопчина следующее донесение:
«Адъютант князя Кутузова привез мне письмо, в коем он требует от меня полицейских офицеров для сопровождения армии на Рязанскую дорогу. Он говорит, что с сожалением оставляет Москву. Государь! поступок Кутузова решает жребий столицы и Вашей империи. Россия содрогнется, узнав об уступлении города, где сосредоточивается величие России, где прах Ваших предков. Я последую за армией. Я все вывез, мне остается плакать об участи моего отечества».
Получив это донесение, государь послал с князем Волконским следующий рескрипт Кутузову:
«Князь Михаил Иларионович! С 29 августа не имею я никаких донесений от вас. Между тем от 1 го сентября получил я через Ярославль, от московского главнокомандующего, печальное известие, что вы решились с армиею оставить Москву. Вы сами можете вообразить действие, какое произвело на меня это известие, а молчание ваше усугубляет мое удивление. Я отправляю с сим генерал адъютанта князя Волконского, дабы узнать от вас о положении армии и о побудивших вас причинах к столь печальной решимости».
Девять дней после оставления Москвы в Петербург приехал посланный от Кутузова с официальным известием об оставлении Москвы. Посланный этот был француз Мишо, не знавший по русски, но quoique etranger, Busse de c?ur et d'ame, [впрочем, хотя иностранец, но русский в глубине души,] как он сам говорил про себя.
Государь тотчас же принял посланного в своем кабинете, во дворце Каменного острова. Мишо, который никогда не видал Москвы до кампании и который не знал по русски, чувствовал себя все таки растроганным, когда он явился перед notre tres gracieux souverain [нашим всемилостивейшим повелителем] (как он писал) с известием о пожаре Москвы, dont les flammes eclairaient sa route [пламя которой освещало его путь].
Хотя источник chagrin [горя] г на Мишо и должен был быть другой, чем тот, из которого вытекало горе русских людей, Мишо имел такое печальное лицо, когда он был введен в кабинет государя, что государь тотчас же спросил у него:
– M'apportez vous de tristes nouvelles, colonel? [Какие известия привезли вы мне? Дурные, полковник?]
– Bien tristes, sire, – отвечал Мишо, со вздохом опуская глаза, – l'abandon de Moscou. [Очень дурные, ваше величество, оставление Москвы.]
– Aurait on livre mon ancienne capitale sans se battre? [Неужели предали мою древнюю столицу без битвы?] – вдруг вспыхнув, быстро проговорил государь.
Мишо почтительно передал то, что ему приказано было передать от Кутузова, – именно то, что под Москвою драться не было возможности и что, так как оставался один выбор – потерять армию и Москву или одну Москву, то фельдмаршал должен был выбрать последнее.
Государь выслушал молча, не глядя на Мишо.
– L'ennemi est il en ville? [Неприятель вошел в город?] – спросил он.
– Oui, sire, et elle est en cendres a l'heure qu'il est. Je l'ai laissee toute en flammes, [Да, ваше величество, и он обращен в пожарище в настоящее время. Я оставил его в пламени.] – решительно сказал Мишо; но, взглянув на государя, Мишо ужаснулся тому, что он сделал. Государь тяжело и часто стал дышать, нижняя губа его задрожала, и прекрасные голубые глаза мгновенно увлажились слезами.
Но это продолжалось только одну минуту. Государь вдруг нахмурился, как бы осуждая самого себя за свою слабость. И, приподняв голову, твердым голосом обратился к Мишо.
– Je vois, colonel, par tout ce qui nous arrive, – сказал он, – que la providence exige de grands sacrifices de nous… Je suis pret a me soumettre a toutes ses volontes; mais dites moi, Michaud, comment avez vous laisse l'armee, en voyant ainsi, sans coup ferir abandonner mon ancienne capitale? N'avez vous pas apercu du decouragement?.. [Я вижу, полковник, по всему, что происходит, что провидение требует от нас больших жертв… Я готов покориться его воле; но скажите мне, Мишо, как оставили вы армию, покидавшую без битвы мою древнюю столицу? Не заметили ли вы в ней упадка духа?]
Увидав успокоение своего tres gracieux souverain, Мишо тоже успокоился, но на прямой существенный вопрос государя, требовавший и прямого ответа, он не успел еще приготовить ответа.
– Sire, me permettrez vous de vous parler franchement en loyal militaire? [Государь, позволите ли вы мне говорить откровенно, как подобает настоящему воину?] – сказал он, чтобы выиграть время.
– Colonel, je l'exige toujours, – сказал государь. – Ne me cachez rien, je veux savoir absolument ce qu'il en est. [Полковник, я всегда этого требую… Не скрывайте ничего, я непременно хочу знать всю истину.]
– Sire! – сказал Мишо с тонкой, чуть заметной улыбкой на губах, успев приготовить свой ответ в форме легкого и почтительного jeu de mots [игры слов]. – Sire! j'ai laisse toute l'armee depuis les chefs jusqu'au dernier soldat, sans exception, dans une crainte epouvantable, effrayante… [Государь! Я оставил всю армию, начиная с начальников и до последнего солдата, без исключения, в великом, отчаянном страхе…]
– Comment ca? – строго нахмурившись, перебил государь. – Mes Russes se laisseront ils abattre par le malheur… Jamais!.. [Как так? Мои русские могут ли пасть духом перед неудачей… Никогда!..]