Архипо-Осиповка
Поделись знанием:
Пьеру так естественно казалось, что все его любят, так казалось бы неестественно, ежели бы кто нибудь не полюбил его, что он не мог не верить в искренность людей, окружавших его. Притом ему не было времени спрашивать себя об искренности или неискренности этих людей. Ему постоянно было некогда, он постоянно чувствовал себя в состоянии кроткого и веселого опьянения. Он чувствовал себя центром какого то важного общего движения; чувствовал, что от него что то постоянно ожидается; что, не сделай он того, он огорчит многих и лишит их ожидаемого, а сделай то то и то то, всё будет хорошо, – и он делал то, что требовали от него, но это что то хорошее всё оставалось впереди.
Более всех других в это первое время как делами Пьера, так и им самим овладел князь Василий. Со смерти графа Безухого он не выпускал из рук Пьера. Князь Василий имел вид человека, отягченного делами, усталого, измученного, но из сострадания не могущего, наконец, бросить на произвол судьбы и плутов этого беспомощного юношу, сына его друга, apres tout, [в конце концов,] и с таким огромным состоянием. В те несколько дней, которые он пробыл в Москве после смерти графа Безухого, он призывал к себе Пьера или сам приходил к нему и предписывал ему то, что нужно было делать, таким тоном усталости и уверенности, как будто он всякий раз приговаривал:
«Vous savez, que je suis accable d'affaires et que ce n'est que par pure charite, que je m'occupe de vous, et puis vous savez bien, que ce que je vous propose est la seule chose faisable». [Ты знаешь, я завален делами; но было бы безжалостно покинуть тебя так; разумеется, что я тебе говорю, есть единственно возможное.]
– Ну, мой друг, завтра мы едем, наконец, – сказал он ему однажды, закрывая глаза, перебирая пальцами его локоть и таким тоном, как будто то, что он говорил, было давным давно решено между ними и не могло быть решено иначе.
– Завтра мы едем, я тебе даю место в своей коляске. Я очень рад. Здесь у нас всё важное покончено. А мне уж давно бы надо. Вот я получил от канцлера. Я его просил о тебе, и ты зачислен в дипломатический корпус и сделан камер юнкером. Теперь дипломатическая дорога тебе открыта.
Несмотря на всю силу тона усталости и уверенности, с которой произнесены были эти слова, Пьер, так долго думавший о своей карьере, хотел было возражать. Но князь Василий перебил его тем воркующим, басистым тоном, который исключал возможность перебить его речь и который употреблялся им в случае необходимости крайнего убеждения.
– Mais, mon cher, [Но, мой милый,] я это сделал для себя, для своей совести, и меня благодарить нечего. Никогда никто не жаловался, что его слишком любили; а потом, ты свободен, хоть завтра брось. Вот ты всё сам в Петербурге увидишь. И тебе давно пора удалиться от этих ужасных воспоминаний. – Князь Василий вздохнул. – Так так, моя душа. А мой камердинер пускай в твоей коляске едет. Ах да, я было и забыл, – прибавил еще князь Василий, – ты знаешь, mon cher, что у нас были счеты с покойным, так с рязанского я получил и оставлю: тебе не нужно. Мы с тобою сочтемся.
То, что князь Василий называл с «рязанского», было несколько тысяч оброка, которые князь Василий оставил у себя.
В Петербурге, так же как и в Москве, атмосфера нежных, любящих людей окружила Пьера. Он не мог отказаться от места или, скорее, звания (потому что он ничего не делал), которое доставил ему князь Василий, а знакомств, зовов и общественных занятий было столько, что Пьер еще больше, чем в Москве, испытывал чувство отуманенности, торопливости и всё наступающего, но не совершающегося какого то блага.
Из прежнего его холостого общества многих не было в Петербурге. Гвардия ушла в поход. Долохов был разжалован, Анатоль находился в армии, в провинции, князь Андрей был за границей, и потому Пьеру не удавалось ни проводить ночей, как он прежде любил проводить их, ни отводить изредка душу в дружеской беседе с старшим уважаемым другом. Всё время его проходило на обедах, балах и преимущественно у князя Василия – в обществе толстой княгини, его жены, и красавицы Элен.
Анна Павловна Шерер, так же как и другие, выказала Пьеру перемену, происшедшую в общественном взгляде на него.
Прежде Пьер в присутствии Анны Павловны постоянно чувствовал, что то, что он говорит, неприлично, бестактно, не то, что нужно; что речи его, кажущиеся ему умными, пока он готовит их в своем воображении, делаются глупыми, как скоро он громко выговорит, и что, напротив, самые тупые речи Ипполита выходят умными и милыми. Теперь всё, что ни говорил он, всё выходило charmant [очаровательно]. Ежели даже Анна Павловна не говорила этого, то он видел, что ей хотелось это сказать, и она только, в уважение его скромности, воздерживалась от этого.
В начале зимы с 1805 на 1806 год Пьер получил от Анны Павловны обычную розовую записку с приглашением, в котором было прибавлено: «Vous trouverez chez moi la belle Helene, qu'on ne se lasse jamais de voir». [у меня будет прекрасная Элен, на которую никогда не устанешь любоваться.]
Читая это место, Пьер в первый раз почувствовал, что между ним и Элен образовалась какая то связь, признаваемая другими людьми, и эта мысль в одно и то же время и испугала его, как будто на него накладывалось обязательство, которое он не мог сдержать, и вместе понравилась ему, как забавное предположение.
Вечер Анны Павловны был такой же, как и первый, только новинкой, которою угощала Анна Павловна своих гостей, был теперь не Мортемар, а дипломат, приехавший из Берлина и привезший самые свежие подробности о пребывании государя Александра в Потсдаме и о том, как два высочайшие друга поклялись там в неразрывном союзе отстаивать правое дело против врага человеческого рода. Пьер был принят Анной Павловной с оттенком грусти, относившейся, очевидно, к свежей потере, постигшей молодого человека, к смерти графа Безухого (все постоянно считали долгом уверять Пьера, что он очень огорчен кончиною отца, которого он почти не знал), – и грусти точно такой же, как и та высочайшая грусть, которая выражалась при упоминаниях об августейшей императрице Марии Феодоровне. Пьер почувствовал себя польщенным этим. Анна Павловна с своим обычным искусством устроила кружки своей гостиной. Большой кружок, где были князь Василий и генералы, пользовался дипломатом. Другой кружок был у чайного столика. Пьер хотел присоединиться к первому, но Анна Павловна, находившаяся в раздраженном состоянии полководца на поле битвы, когда приходят тысячи новых блестящих мыслей, которые едва успеваешь приводить в исполнение, Анна Павловна, увидев Пьера, тронула его пальцем за рукав.
| Село
Архипо-Осиповка
|
Архи́по-О́сиповка — село в Краснодарском крае России, в составе муниципального образования город-курорт Геленджик. Является центром Архипо-Осиповского сельского округа.
Население — 7 853[1] жителей (2010).
Содержание
Географическое положение
Село расположено на побережье Чёрного моря, в бассейне рек Вулан и Тешебс, в 75 км к юго-востоку от Новороссийска, на шоссе Новороссийск — Туапсе. Ближайшими являются села Тешебс и Текос, входящие в административную юрисдикцию Архипо-Осиповки. Джубга и Бетта являются соседями села Архипо-Осиповка с точки зрения наличия пляжной береговой линии и курортного назначения. Бетта находящийся немного западнее в 10 км по берегу Чёрного моря, при движении на автомобиле расстояние составит 36 километров[3].
Село в целом имеет вытянутую форму по направлению от береговой линии на север. Южная часть Архипо-Осиповки преимущественно задействована в сфере приема и размещения туристов со всех уголков России и не только. Северная, отдаленная от центрального пляжа часть,- специализируется на сельском хозяйстве и садоводстве.
Топографические карты
- Лист карты L-37-126 Архипо-осиповка. Масштаб: 1 : 100 000. Состояние местности на 1979 год. Издание 1984 г.
История
На месте современного села располагался адыгейский аул адыг. ПсышІопэ[4].
Название селу дано в честь рядового русской армии Архипа Осипова, совершившего героический подвиг самопожертвования в 1840 году при обороне укрепления Михайловского, стоявшего на месте нынешнего села.
Станица Вуланская была основана в 1864 году, после 1870 г. преобразованна в деревню; в 1889 году деревня была переименована в Архипо-Осиповку, была преобразована в село.
8 марта 1960 года село получило статус курортного посёлка[5].
В 2004 году посёлок опять стал селом.
Население
Динамика численности населения посёлка:
| Год | 1970[6] | 1979[7] | 1989[8] | 2002[2] | 2010[1] |
|---|---|---|---|---|---|
| Население, чел. | 5 139 | 6 949 | 7 242 | 8 066 | 7 853 |
Экономика
Предприятия:
- деревообделочный цех
- пищевые производства (вино, плодовые консервы и др.).
Близ села находится одна из крупнейших в мире газовых компрессорных станций «Береговая», обеспечивающая поддержание давления в газопроводе «Голубой поток».
Популярный климатический курорт на Черноморском побережье (входит в состав Геленджикской группы курортов): многочисленные базы отдыха, санатории «Архипо-Осиповка», «Вулан» и т. п.
Достопримечательности
На территории села обнаружены следы античного поселения. В окрестностях — Тешебские (Бигиусские, Гебиусские) водопады, остатки римской сторожевой башни I века н. э., многочисленные дольмены.
В Архипо-Осиповке есть музей, в котором представлены геологические, исторические экспонаты с древних времён, чучела представителей местной фауны. Рядом с музеем реконструирован фрагмент Михайловского укрепеления, за которым находится стадион. Также имеется дельфинарий, аквапарк.
Галерея
- The Cross monument to Arkhip Osipov in Arkhipo-Osipovka.jpg
"Крест" - памятник Архипу Осипову в Архипо-Осиповке
- Temple of Saint Nicholas in Arkhipo-Osipovka.JPG
Свято-Никольский Храм в Архипо-Осиповке
- Arkhipo-Osipovka beach panorama.jpg
Пляж Архипо-Осиповки с видом на гору Ёжик
Известные уроженцы
- Марченко, Людмила Васильевна (1940—1997) — советская и российская актриса театра и кино
Напишите отзыв о статье "Архипо-Осиповка"
Примечания
- ↑ 1 2 3 [www.gks.ru/free_doc/new_site/perepis2010/croc/Documents/Vol1/pub-01-05.xlsx Том 1. Численность и размещение населения. 5. Численность населения России, федеральных округов, субъектов Российской Федерации, районов, городских населенных пунктов, сельских населенных пунктов – районных центров и сельских населенных пунктов с населением 3 тысячи человек и более] // [www.gks.ru/free_doc/new_site/perepis2010/itogi_2010.htm Итоги Всероссийской переписи населения]. — 2012.
- ↑ 1 2 [www.perepis2002.ru/ct/doc/1_TOM_01_04.xls Всероссийская перепись населения 2002 г.]. [www.webcitation.org/65AdCU0q3 Архивировано из первоисточника 3 февраля 2012].
- ↑ [maps.yandex.ru/?ll=38.438796%2C44.421705&z=12&text=%D0%A0%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%B8%D1%8F%2C%20%D0%9A%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B4%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9%20%D0%BA%D1%80%D0%B0%D0%B9%2C%20%D0%BF%D0%BE%D1%81%D0%B5%D0%BB%D0%BE%D0%BA%20%D0%B3%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B3%D0%BE%20%D1%82%D0%B8%D0%BF%D0%B0%20%D0%90%D1%80%D1%85%D0%B8%D0%BF%D0%BE-%D0%9E%D1%81%D0%B8%D0%BF%D0%BE%D0%B2%D0%BA%D0%B0&sll=38.975277%2C45.035407&sspn=0.217323%2C0.069013&ol=geo&oll=38.531455%2C44.371311&l=pmap&rl=39.44267351%2C47.16021394&rtext=44.372606%2C38.390707~44.371311%2C38.531455 Яндекс Карты].
- ↑ Walter Richmond [books.google.jo/books?id=4G57TXO6pO4C&printsec=frontcover&dq=north+west+caucasus+richmond&source=bl&ots=Qx58wrPzwH&sig=wg86Kwe-gKToi5nACbUYRg0Sqbo&hl=ar&ei=QQuqTPuKCo-O4AbV37GXDQ&sa=X&oi=book_result&ct=result&resnum=1&ved=0CAkQ6AEwAA#v=snippet&q=81&f=false], The Northwest Caucasus :Past, Present, Future, pp. 128, Central Asian Studies Series, 2008 ISBN 9780415776158
- ↑ Азаренкова А.С., Бондарь И.Ю., Вертышева Н.С. Основные административно-территориальные преобразования на Кубани (1793—1985 гг.). — Краснодар: Краснодарское книжное издательство, 1986. — С. 241. — 395 с.
- ↑ [www.webgeo.ru/db/1970/rus-kavkaz.htm Всесоюзная перепись населения 1970 г.]. [www.webcitation.org/619725wY0 Архивировано из первоисточника 23 августа 2011].
- ↑ [www.webgeo.ru/db/1979/rus-kavkaz.htm Всесоюзная перепись населения 1979 г.]. [www.webcitation.org/61972YvK1 Архивировано из первоисточника 23 августа 2011].
- ↑ [demoscope.ru/weekly/ssp/rus89_reg2.php Всесоюзная перепись населения 1989 г.]. [www.webcitation.org/617x0o0Pa Архивировано из первоисточника 22 августа 2011].
|
Муниципальное образование город-курорт Геленджик |
|
| Город: Геленджик | ||
| Кабардинский сельский округ | ||
|---|---|---|
| село Кабардинка | хутор Афонка | село Виноградное | село Марьина Роща | ||
| Дивноморский сельский округ | ||
| село Дивноморское | хутор Джанхот | село Прасковеевка | село Адербиевка | посёлок Светлый | хутор Широкая Щель | село Возрождение | ||
| Пшадский сельский округ | ||
| село Пшада | село Михайловский Перевал | село Береговое | село Криница | хутор Бетта | хутор Широкая Пшадская Щель | ||
|
Архипо-Осиповский сельский округ | |
| село Архипо-Осиповка | село Текос | село Тешебс | ||
Отрывок, характеризующий Архипо-Осиповка
Князь Василий решил, что эту кость, вексель в 30 т., надо было всё таки бросить бедной княжне с тем, чтобы ей не могло притти в голову толковать об участии князя Василия в деле мозаикового портфеля. Пьер подписал вексель, и с тех пор княжна стала еще добрее. Младшие сестры стали также ласковы к нему, в особенности самая младшая, хорошенькая, с родинкой, часто смущала Пьера своими улыбками и смущением при виде его.Пьеру так естественно казалось, что все его любят, так казалось бы неестественно, ежели бы кто нибудь не полюбил его, что он не мог не верить в искренность людей, окружавших его. Притом ему не было времени спрашивать себя об искренности или неискренности этих людей. Ему постоянно было некогда, он постоянно чувствовал себя в состоянии кроткого и веселого опьянения. Он чувствовал себя центром какого то важного общего движения; чувствовал, что от него что то постоянно ожидается; что, не сделай он того, он огорчит многих и лишит их ожидаемого, а сделай то то и то то, всё будет хорошо, – и он делал то, что требовали от него, но это что то хорошее всё оставалось впереди.
Более всех других в это первое время как делами Пьера, так и им самим овладел князь Василий. Со смерти графа Безухого он не выпускал из рук Пьера. Князь Василий имел вид человека, отягченного делами, усталого, измученного, но из сострадания не могущего, наконец, бросить на произвол судьбы и плутов этого беспомощного юношу, сына его друга, apres tout, [в конце концов,] и с таким огромным состоянием. В те несколько дней, которые он пробыл в Москве после смерти графа Безухого, он призывал к себе Пьера или сам приходил к нему и предписывал ему то, что нужно было делать, таким тоном усталости и уверенности, как будто он всякий раз приговаривал:
«Vous savez, que je suis accable d'affaires et que ce n'est que par pure charite, que je m'occupe de vous, et puis vous savez bien, que ce que je vous propose est la seule chose faisable». [Ты знаешь, я завален делами; но было бы безжалостно покинуть тебя так; разумеется, что я тебе говорю, есть единственно возможное.]
– Ну, мой друг, завтра мы едем, наконец, – сказал он ему однажды, закрывая глаза, перебирая пальцами его локоть и таким тоном, как будто то, что он говорил, было давным давно решено между ними и не могло быть решено иначе.
– Завтра мы едем, я тебе даю место в своей коляске. Я очень рад. Здесь у нас всё важное покончено. А мне уж давно бы надо. Вот я получил от канцлера. Я его просил о тебе, и ты зачислен в дипломатический корпус и сделан камер юнкером. Теперь дипломатическая дорога тебе открыта.
Несмотря на всю силу тона усталости и уверенности, с которой произнесены были эти слова, Пьер, так долго думавший о своей карьере, хотел было возражать. Но князь Василий перебил его тем воркующим, басистым тоном, который исключал возможность перебить его речь и который употреблялся им в случае необходимости крайнего убеждения.
– Mais, mon cher, [Но, мой милый,] я это сделал для себя, для своей совести, и меня благодарить нечего. Никогда никто не жаловался, что его слишком любили; а потом, ты свободен, хоть завтра брось. Вот ты всё сам в Петербурге увидишь. И тебе давно пора удалиться от этих ужасных воспоминаний. – Князь Василий вздохнул. – Так так, моя душа. А мой камердинер пускай в твоей коляске едет. Ах да, я было и забыл, – прибавил еще князь Василий, – ты знаешь, mon cher, что у нас были счеты с покойным, так с рязанского я получил и оставлю: тебе не нужно. Мы с тобою сочтемся.
То, что князь Василий называл с «рязанского», было несколько тысяч оброка, которые князь Василий оставил у себя.
В Петербурге, так же как и в Москве, атмосфера нежных, любящих людей окружила Пьера. Он не мог отказаться от места или, скорее, звания (потому что он ничего не делал), которое доставил ему князь Василий, а знакомств, зовов и общественных занятий было столько, что Пьер еще больше, чем в Москве, испытывал чувство отуманенности, торопливости и всё наступающего, но не совершающегося какого то блага.
Из прежнего его холостого общества многих не было в Петербурге. Гвардия ушла в поход. Долохов был разжалован, Анатоль находился в армии, в провинции, князь Андрей был за границей, и потому Пьеру не удавалось ни проводить ночей, как он прежде любил проводить их, ни отводить изредка душу в дружеской беседе с старшим уважаемым другом. Всё время его проходило на обедах, балах и преимущественно у князя Василия – в обществе толстой княгини, его жены, и красавицы Элен.
Анна Павловна Шерер, так же как и другие, выказала Пьеру перемену, происшедшую в общественном взгляде на него.
Прежде Пьер в присутствии Анны Павловны постоянно чувствовал, что то, что он говорит, неприлично, бестактно, не то, что нужно; что речи его, кажущиеся ему умными, пока он готовит их в своем воображении, делаются глупыми, как скоро он громко выговорит, и что, напротив, самые тупые речи Ипполита выходят умными и милыми. Теперь всё, что ни говорил он, всё выходило charmant [очаровательно]. Ежели даже Анна Павловна не говорила этого, то он видел, что ей хотелось это сказать, и она только, в уважение его скромности, воздерживалась от этого.
В начале зимы с 1805 на 1806 год Пьер получил от Анны Павловны обычную розовую записку с приглашением, в котором было прибавлено: «Vous trouverez chez moi la belle Helene, qu'on ne se lasse jamais de voir». [у меня будет прекрасная Элен, на которую никогда не устанешь любоваться.]
Читая это место, Пьер в первый раз почувствовал, что между ним и Элен образовалась какая то связь, признаваемая другими людьми, и эта мысль в одно и то же время и испугала его, как будто на него накладывалось обязательство, которое он не мог сдержать, и вместе понравилась ему, как забавное предположение.
Вечер Анны Павловны был такой же, как и первый, только новинкой, которою угощала Анна Павловна своих гостей, был теперь не Мортемар, а дипломат, приехавший из Берлина и привезший самые свежие подробности о пребывании государя Александра в Потсдаме и о том, как два высочайшие друга поклялись там в неразрывном союзе отстаивать правое дело против врага человеческого рода. Пьер был принят Анной Павловной с оттенком грусти, относившейся, очевидно, к свежей потере, постигшей молодого человека, к смерти графа Безухого (все постоянно считали долгом уверять Пьера, что он очень огорчен кончиною отца, которого он почти не знал), – и грусти точно такой же, как и та высочайшая грусть, которая выражалась при упоминаниях об августейшей императрице Марии Феодоровне. Пьер почувствовал себя польщенным этим. Анна Павловна с своим обычным искусством устроила кружки своей гостиной. Большой кружок, где были князь Василий и генералы, пользовался дипломатом. Другой кружок был у чайного столика. Пьер хотел присоединиться к первому, но Анна Павловна, находившаяся в раздраженном состоянии полководца на поле битвы, когда приходят тысячи новых блестящих мыслей, которые едва успеваешь приводить в исполнение, Анна Павловна, увидев Пьера, тронула его пальцем за рукав.
