Архитектура Минусинска

Архитектура и достопримечательности Минусинска

В 1844 году был утвержден первый план застройки города.

Архитектурную доминанту задали возвышающиеся над городом ярусная колокольня и купол церкви Спаса Преображения (1803—1813, 1904), построенные не так далеко от набережной протоки Енисея. За церковью находилась главная площадь города — Гостинодворская, застроенная по периметру 2-этажными зданиями. Здесь находился Гостиный двор, ряды лавок с балаганами, кладовые казначейства, присутственные места, несколько жилых домов и, главный среди них, — дом купчихи Беловой (1854, первое каменное здание в городе).

Его протяженный фасад был обращён на площадь. Декорирован в формах поздней провинциальной классики. В местных масштабах дом Беловой казался чуть ли не дворцом, что по мысли его владелицы, чрезвычайно утверждало её авторитет среди местного купечества, особенно в дни, когда под его окнами шумел многолюдный базар.

Роскошный дом задал название и улице Беловской, выходящей с Гостинодворской площади и проложенной (приблизительно) параллельно протоке Енисея (В 1900-х — 1910-х годах — переименована в Михайловскую. Ныне улица им. Ленина).

В начале 1860-х годов прежде шумная Гостинодворская площадь опустела и затихла: базар и вообще торговая и деловая жизнь города переместились за два квартала на новую Базарную площадь (ныне там расположен Сквер Щетинкина), распланированную ещё по первому варианту застройки.

На старой же площади стал формироваться местный культурный центр. На одном из её углов было выстроено одноэтажное здание начального училища, в доме же Беловой разместили городское училище (ныне — улица Ленина, 75. В здании с 1950-х по начало 1980-х годов находилась общеобразовательная школа, с середины 1980-х — располагается медицинское училище). Рядом с ним были возведены два особняка в позднеклассических (или эклектических) формах, завершивших образование единого стилистического архитектурного ансамбля.

В 1890-е годы на углу площади и Беловской было построено новое здание музея. Проект был разработан иркутским архитектором Рассушиным при содействии политического ссыльного, сотрудника музея А. О. Лукошевича. Строительство нового здания музея началось в мае 1887 года. В 1890 году строительство здания музея было завершено.

С этой стороны площадь окаймляла улица, идущая под перпендикуляром к протоке Енисея, и получившая в 1904 году имя Мартьянова. Параллельно ей, с другой стороны площади, мимо Спасской церкви к деревянному мосту через протоку (прозванному в народе — «Красным») вела Большая улица (ныне — Комсомольская). К югу от церкви (ближе к протоке) располагалось здание бывшей богадельни (начало XIX века) — в советские годы здесь располагалась редакция районной газеты "Искра Ильича"/«Власть труда».

На самой площади в 1900-е годы был разбит сквер получивший название Пушкинского.

Западнее Большой улицы вела к протоке Енисея ей параллельная Итальянская улица (ныне — Обороны). Она выводила на набережную, с бульваром насаженных деревьев, который заканчивался у пароходной пристани.

В старой части города сохранились многочисленные полукаменные дома. Примером может служить жилой дом казённых складов винной монополии (ул. Корнева, 16). Здание построено в 1905 году по проекту, выполненному инженером-технологом Н. Смирновым в 1902 — 1904 годах. Здание использовалось как жилой дом и принадлежало казенному винному складу.

С 1960-х годов ведётся индустриальное жилищное строительство.

Здание Минусинского драматического театра

Здание театра Минусинского добровольного пожарного общества было построено в 1906 -1910 годах по инициативе известного ученого-этнографа Феликса Яковлевича Кона (1864-1941гг.) по проекту архитектора А. Ф. Персикова. В 1960-х гг. у северного и восточного фасадов была возведена двухэтажная пристройка. Заложена часть оконных проемов, утрачены элементы первоначального убранства интерьеров. Разобран объём деревянной пожарной каланчи.

Минусинский некрополь

На архивной карте Минусинска 1853 года обозначены три городских кладбища: «Бывшее» (на месте нынешнего рынка и бывшей Вознесенской церкви), «Готовящееся к закрытию» и «Проектируемое» (два последних образуют ныне Старое кладбище или Минусинский некрополь). Сретенская церковь была построена в 1866 году на территории «Проектируемого» кладбища. 175 исторических захоронений идентифицированы благодаря деятельности минусинских и красноярских краеведов (издан специализированный путеводитель-справочник «Минусинский некрополь. Книга первая», 2009).

Уничтоженные памятники архитектуры

Свято-Троицкая церковь (Храм во имя Святой Живоначальной Троицы)

В 1842 году в Минусинске начался сбор денег на постройку второй церкви на Троицкой площади. Значительный вклад в постройку храма внес купец Г. Чернышёв.

Одним из основных подрядчиков строительства был И. Г. Гусев, купец 1-й гильдии, впоследствии городской голова и потомственный почетный гражданин, вложивший 80 % всех денежных средств.

Автором проекта храма стал архитектор А. А. Ашемур. Строительство началось в 1877 году, а освящён зрам был только 30 августа 1885 года Преосвященнейшим Исаакием, епископом Енисейским и Красноярским.

В 1930-е годы храм был закрыт. В 1939 году сняли колокола и разобрали колокольню. Затем храм был взорван. Ныне на месте, где стояла Свято-Троицкая церковь, находится средняя школа № 5: на пересечении улиц Мира (бывшая Сталина) и Комсомольской (бывшая Большая).

Вознесенская церковь (Храм во имя Вознесения Господня)

Храм был построен в 1908 — 1911 годах на Пятницкой площади на пожертвования минусинцев. Значительный вклад в строительство внесла купеческая семья Никифор Михайлович Зайцев и Мария Павловна Зайцевы.

25 сентября 1911 года храм был освящен во имя Вознесения Господня Преосвященнейшим Евфимием, епископом Енисейским и Красноярским.

На колокольне имелось 6 колоколов, самый большой из них весил 72 пуда (1152 кг). К 1914 году в церкви насчитывалось более 110 икон. Самая большая икона Спасителя была пожертвована М. П. Зайцевой.

Приход Градо-Минусинской Вознесенской церкви открылся в 1913 году. Он был выделен из приходов Соборного и Троицкого.

С 1929 года храм закрыт, убраны купола и барабаны. В настоящее время в здании Вознесенской церкви располагаются складские помещения.

В июне-июле 2009 года власти приняли решение возвратить здание Русской Православной церкви.

Сретенская церковь

Здание Сретенской кладбищенской церкви построено в 1864—1866 гг. по проекту помощника енисейского губернского архитектора П.Дорофеевского. Постройка осуществлялась на средства купца О.И.Артемьева и наследников минусинского купца И.Т.Масленникова. Строитель – купец О.И.Артемьев. Освящена 24 апреля 1871г. В 1871-1873гг. вокруг здания была возведена кирпичная ограда. В 1876 году к церкви была пристроена деревянная колокольня. В 1897 году деревянная колокольня была заменена каменной по проекту 1896 года не установленного архитектора. Эта колокольня была выстроена на средства минусинского купца второй гильдии И.Ф.Занина. Разрушена в 1950 — 1980-е годы. Остались одни стены. С 1997 началось восстановление храма. В 2000 в нём случился пожар, в результате которого колокольня лишилась шатровой надстройки и купола с крестом.

Дом купца Г. М. Вильнера

Ныне быстро разрушающийся памятник каменной эклектичной сибирской провинциальной архитектуры начала XX века (так называемое, «сибирское барокко») — 3-хэтажный дом купца Г. М. Вильнера, построенный в 1909 — 1912 годах местным зодчим-самоучкой Хадиятом Иксановичем Исламовым.

Литература

• Ватин В. А. Город Минусинск — Минусинск, 1922.
• Памятные места Минусинска. Краткий путеводитель. — Красноярское книжное издательство, 1970.
• Гнедовский Б. В., Добровольская Э. Д. Раздел «В старом Минусинске» в книге «Вверх по Енисею». — Москва, Искусство, 1980.
• Ковалев В. А., Ермолаева Л. Н., Шадрина И. Е. Минусинск — Красноярск: Книжное издательство, 1986.
• Мир праху. Честь имени. Минусинский некрополь. Книга первая. - Редактор Шунина Н. М.; Авторы-составители Зыкова Т. А., Калеменева Н. А., Костина Е. А., Нагорных В. В., Сафонова О. И., Чернышева В. Г. - Минусинск. Информационно-издательское агентство "Надежда и Мы", 2009.

Ссылки

• [www.krasplace.ru/category/russia/enisejskaya-guberniya/minusinsk/minarchit/ Архитектура Минусинска]
• [naov.ru/?lpamjatniki_arhitekturi_minusinska Памятники архитектуры Минусинска]

Отрывок, характеризующий Архитектура Минусинска

– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».
На все убеждения Денисова не ездить Петя отвечал, что он тоже привык все делать аккуратно, а не наобум Лазаря, и что он об опасности себе никогда не думает.
– Потому что, – согласитесь сами, – если не знать верно, сколько там, от этого зависит жизнь, может быть, сотен, а тут мы одни, и потом мне очень этого хочется, и непременно, непременно поеду, вы уж меня не удержите, – говорил он, – только хуже будет…


Одевшись в французские шинели и кивера, Петя с Долоховым поехали на ту просеку, с которой Денисов смотрел на лагерь, и, выехав из леса в совершенной темноте, спустились в лощину. Съехав вниз, Долохов велел сопровождавшим его казакам дожидаться тут и поехал крупной рысью по дороге к мосту. Петя, замирая от волнения, ехал с ним рядом.
– Если попадемся, я живым не отдамся, у меня пистолет, – прошептал Петя.
– Не говори по русски, – быстрым шепотом сказал Долохов, и в ту же минуту в темноте послышался оклик: «Qui vive?» [Кто идет?] и звон ружья.
Кровь бросилась в лицо Пети, и он схватился за пистолет.
– Lanciers du sixieme, [Уланы шестого полка.] – проговорил Долохов, не укорачивая и не прибавляя хода лошади. Черная фигура часового стояла на мосту.
– Mot d'ordre? [Отзыв?] – Долохов придержал лошадь и поехал шагом.
– Dites donc, le colonel Gerard est ici? [Скажи, здесь ли полковник Жерар?] – сказал он.
– Mot d'ordre! – не отвечая, сказал часовой, загораживая дорогу.
– Quand un officier fait sa ronde, les sentinelles ne demandent pas le mot d'ordre… – крикнул Долохов, вдруг вспыхнув, наезжая лошадью на часового. – Je vous demande si le colonel est ici? [Когда офицер объезжает цепь, часовые не спрашивают отзыва… Я спрашиваю, тут ли полковник?]
И, не дожидаясь ответа от посторонившегося часового, Долохов шагом поехал в гору.
Заметив черную тень человека, переходящего через дорогу, Долохов остановил этого человека и спросил, где командир и офицеры? Человек этот, с мешком на плече, солдат, остановился, близко подошел к лошади Долохова, дотрогиваясь до нее рукою, и просто и дружелюбно рассказал, что командир и офицеры были выше на горе, с правой стороны, на дворе фермы (так он называл господскую усадьбу).
Проехав по дороге, с обеих сторон которой звучал от костров французский говор, Долохов повернул во двор господского дома. Проехав в ворота, он слез с лошади и подошел к большому пылавшему костру, вокруг которого, громко разговаривая, сидело несколько человек. В котелке с краю варилось что то, и солдат в колпаке и синей шинели, стоя на коленях, ярко освещенный огнем, мешал в нем шомполом.
– Oh, c'est un dur a cuire, [С этим чертом не сладишь.] – говорил один из офицеров, сидевших в тени с противоположной стороны костра.
– Il les fera marcher les lapins… [Он их проберет…] – со смехом сказал другой. Оба замолкли, вглядываясь в темноту на звук шагов Долохова и Пети, подходивших к костру с своими лошадьми.
– Bonjour, messieurs! [Здравствуйте, господа!] – громко, отчетливо выговорил Долохов.
Офицеры зашевелились в тени костра, и один, высокий офицер с длинной шеей, обойдя огонь, подошел к Долохову.
– C'est vous, Clement? – сказал он. – D'ou, diable… [Это вы, Клеман? Откуда, черт…] – но он не докончил, узнав свою ошибку, и, слегка нахмурившись, как с незнакомым, поздоровался с Долоховым, спрашивая его, чем он может служить. Долохов рассказал, что он с товарищем догонял свой полк, и спросил, обращаясь ко всем вообще, не знали ли офицеры чего нибудь о шестом полку. Никто ничего не знал; и Пете показалось, что офицеры враждебно и подозрительно стали осматривать его и Долохова. Несколько секунд все молчали.
– Si vous comptez sur la soupe du soir, vous venez trop tard, [Если вы рассчитываете на ужин, то вы опоздали.] – сказал с сдержанным смехом голос из за костра.
Долохов отвечал, что они сыты и что им надо в ночь же ехать дальше.
Он отдал лошадей солдату, мешавшему в котелке, и на корточках присел у костра рядом с офицером с длинной шеей. Офицер этот, не спуская глаз, смотрел на Долохова и переспросил его еще раз: какого он был полка? Долохов не отвечал, как будто не слыхал вопроса, и, закуривая коротенькую французскую трубку, которую он достал из кармана, спрашивал офицеров о том, в какой степени безопасна дорога от казаков впереди их.
– Les brigands sont partout, [Эти разбойники везде.] – отвечал офицер из за костра.
Долохов сказал, что казаки страшны только для таких отсталых, как он с товарищем, но что на большие отряды казаки, вероятно, не смеют нападать, прибавил он вопросительно. Никто ничего не ответил.
«Ну, теперь он уедет», – всякую минуту думал Петя, стоя перед костром и слушая его разговор.
Но Долохов начал опять прекратившийся разговор и прямо стал расспрашивать, сколько у них людей в батальоне, сколько батальонов, сколько пленных. Спрашивая про пленных русских, которые были при их отряде, Долохов сказал:
– La vilaine affaire de trainer ces cadavres apres soi. Vaudrait mieux fusiller cette canaille, [Скверное дело таскать за собой эти трупы. Лучше бы расстрелять эту сволочь.] – и громко засмеялся таким странным смехом, что Пете показалось, французы сейчас узнают обман, и он невольно отступил на шаг от костра. Никто не ответил на слова и смех Долохова, и французский офицер, которого не видно было (он лежал, укутавшись шинелью), приподнялся и прошептал что то товарищу. Долохов встал и кликнул солдата с лошадьми.
«Подадут или нет лошадей?» – думал Петя, невольно приближаясь к Долохову.
Лошадей подали.
– Bonjour, messieurs, [Здесь: прощайте, господа.] – сказал Долохов.
Петя хотел сказать bonsoir [добрый вечер] и не мог договорить слова. Офицеры что то шепотом говорили между собою. Долохов долго садился на лошадь, которая не стояла; потом шагом поехал из ворот. Петя ехал подле него, желая и не смея оглянуться, чтоб увидать, бегут или не бегут за ними французы.
Выехав на дорогу, Долохов поехал не назад в поле, а вдоль по деревне. В одном месте он остановился, прислушиваясь.
– Слышишь? – сказал он.
Петя узнал звуки русских голосов, увидал у костров темные фигуры русских пленных. Спустившись вниз к мосту, Петя с Долоховым проехали часового, который, ни слова не сказав, мрачно ходил по мосту, и выехали в лощину, где дожидались казаки.
– Ну, теперь прощай. Скажи Денисову, что на заре, по первому выстрелу, – сказал Долохов и хотел ехать, но Петя схватился за него рукою.
– Нет! – вскрикнул он, – вы такой герой. Ах, как хорошо! Как отлично! Как я вас люблю.