Архона, Рикардо

Рикардо Архона Ricardo Arjona
Основная информация
Полное имя	Эдгар Рикардо Архона Моралес
Дата рождения	19 января 1964(1964-01-19) (60 лет)
Место рождения	Хокотенанго, Гватемала
Страна	Гватемала
Профессии	певец, музыкант
Жанры	поп, баллада
[www.ricardoarjona.com/ Официальный сайт]

Эдгар Рикардо Архона Моралес (исп. Edgar Ricardo Arjona Morales; род. 19 января 1964, Хокотенанго) — гватемальский певец, бывший баскетболист и школьный учитель. Один из самых успешных латиноамериканских певцов, который продал более 20 миллионов альбомов. Его часто называют Animal Nocturno (Ночное животное). Прозвище закрепилось после успеха его четвёртого одноименного альбома. Стиль Архоны варьируется от баллад до Латинской поп-музыки, рока, поп-рока, кубинской музыки, и в последнее время капеллы, смеси Tex-Mex музыки и Norteño, других афро-американских и латиноамериканских мелодий. Архону отмечают за его лирический стиль. Он часто поднимает в своих песнях такие темы, как любовь, гомосексуализм, похищение человека, изнасилование, расизм, эмиграция.

Архона выпустил четырнадцать студийных альбомов, один концертный альбом, девять сборников и сорок три сингла. Четыре альбома достигли первой строчки Billboard Top Latin Albums, и десять достигли первой строчки в Аргентине. Четыре альбома попадали в Billboard 200. Четыре сингла достигли первой строчки в чарте Billboard Latin Songs и семь в Latin Pop Songs. Его работы принесли множество наград, в том числе Грэмми, Латинская Грэмми, премия «Латинское наследие», а также награды от американского общества композиторов, авторов и издателей, серебряный и золотой факелы, две серебряные чайки с международного песенного фестиваля Viña del Mar International Song Festival 2010 года, две премии Latin Billboard Music Awards и премия «Латинская траектория года» с Orgullosamente Latino Awards 2010 года.

Ранние годы и личная жизнь

Родился в городе Хокотенанго, который находится в округе Сакатепекез. Сын Рикардо Архона Москосо и Ноэми Моралес де Архона. Его семья переехала в Гватемалу, когда Рикардо было 2 года. Там он провел своё детство и начал учиться и заниматься музыкой. В 12 лет принял участие и выиграл конкурс «Festival Infantil Juventud 74» с песней «Gracias al Mundo», которая была написана его отцом. Первоначально поступил на инженерный факультет университета имени Святого Карлоса в Гватемале, но окончил его по специальности Общественные связи.

Архона был талантливым баскетболистом, выступал за команды Leones de Marte и TRIAS. Он ездил по Центральной Америке в качестве игрока национальной сборной Гватемалы по баскетболу. До недавнего времени ему принадлежал рекорд по количеству набранных очков в одной игре (78) за сборную Гватемалы.

Он так же преподавал в начальной школе (Santa Elena III), в которой, как он утверждал, 6 часов в день преподавал, а оставшееся время играл в футбол. В это время Министерство Образования Гватемалы направило представителя, для оценки знаний учеников. Представитель обнаружил, что уровень знаний учеников Архоны выше среднего.

В Буеэнос-Айресе Рикардо познакомился с пуэрториканкой Лесли Торрес, от которой у него впоследствии родились двое детей: Рикардо и Адриа. В 2005 году они расстались. С 2010 года Архона встречается с венесуэльской моделью Дейзи Арвело. У пары есть один общий ребёнок.

Карьера

1980-е: Начало и ранний успех

Рикардо Архона начал свою музыкальную карьеру в 21 год, когда подписал контракт с рекорд-лейблом PolyGram и выпустил свой дебютный альбом Dejame Decir Que Te Amo в 1985 году. Лейлбл пытался изобразить Архону как типичного латиноамериканского любовника. Заглавный трек был выпущен в качестве сингла. Этот альбом не попал в чарты, был коммерчески убыточен, но получил умеренную похвалу от критиков. Из-за этой неудачи, Рикардо решил не заниматься музыкой и стал преподавать в школе. В 24 года, Архона изменил планы и представлял свою страну на музыкальном конкурсе OTI (аналог Евровидения. Его второй студийный альбом Jesus Verbo no Sustantivo (Иисус глагол, а не существительное) принес ему успех среди критиков, во всей Латинской Америке и США, стал бестселлеров в странах Центральной Америки.

1990-е: Международный успех, Si El Norte Fuera El Sur и Sin Daños a Terceros

Десятилетие Архона начал как известный всей Латинской Америке певец. Он подписал контракт с Sony Music и выпустил один из наименее своих успешных альбомов Del otro lado del sol. В этом же году он начал писать песни для других исполнителей, такие как Detras de mi ventana певицы Юри. Песня стала хитом, достигнув первой строчки в хит-параде Hot Latin Songs и держалась на ней в течение трёх недель в 1994 году. Позже, он включил эту песню в альбом Tropico (2009) в исполнении Мелины Леон. Animal Nocturno, четвёртый студийный альбом, вышел в 1993 году. В него вошли такие хиты, как Mujeres (Женщины) и Primera vez (Первый раз). Альбом стал тринадцать раз платиновым и один алмазным. Animal Nocturno был продан в количестве 500.000 копий в 1994 году и принёс Архоне славу.

Он повторил свой успех с выпуском своего пятого студийного альбома, Historias. Альбом был продан тиражом 2 миллиона копий по всей Латинской Америке и стал двадцать семь раз платиновым и два раза алмазным, в том числе четыре раза платиновым в Аргентине. Historias достиг 43 строчки в Top Latin Albums и включает в себя синглы Te conozco, Señora De Las Cuatro Décadas.

В 1996 году Рикардо выпустил свой шестой студийный альбом, Si El Norte Fuera El Sur. Это был первый альбом, в котором Архона выходил за рамки темы любви, чтобы рассмотреть национализм и глобализация, среди других социально-политические темы. Его четыре сингла были Si El Norte Fuera El Sur (Если бы Север был бы Югом), основной темой являются отношения между США и Латинской Америкой, Тu Reputación, Me Enseñaste, и Ella y El. Billboard назвал Si El Norte Fuera El Sur рок-альбомом года в 1997 году. Альбом стал несколько раз платиновым в США и Аргентины.

В 1998 году Архона выпустил свой седьмой студийный альбом, Sin Daños a Terceros. Это был четвёртый подряд успешный альбом, достиг шестой строчки в Top Latin Albums и третьей в Billboard Latin Pop Albums. Он содержал такие хиты, как «Dime Que No» и «Mentiroso». Альбом стал несколько раз платиновым в США и Аргентине. Более 700.000 копий было продано.

5 декабря 1998 года, перед живой аудиторией из более чем 100.000 человек на ипподроме города Гватемала, Рикардо записал свой первый концертный альбом 1999 года выпуска Vivo. Альбом был успешным, золотым в Мексике и платиновым в США и Аргентине. Он содержал хит Desnuda, который занял первую строчку в Billboard Top Latin Songs. По состоянию на декабрь 2005 года, Vivo был продал в количестве 243 000 копий в США.

2000—2005: Galería Caribe, Мировое турне, Santo Pecado, перерыв и Adentro

Восьмому студийному альбому, Galería Caribe, предшествовал сингл Cuando, который стал коммерческим успешным и достиг первой строчки в чартах Top Latin Songs и Latin Pop Songs. Певец отметил, что он «жил в любви с карибской культурой и музыкой с детства». Альбом стал первым, который попал Billboard 200, достигнув 136 строчки. Он стал платиновым в Мексике, Аргентина и США. Синглами на нём были Lo Poco Que Queda De Mi, Mesias и A Cara O Cruz. Для содействия продажам альбома, Архона отправился в Мировое турне Galería Caribe Tour, которое началось в Мексике в 2000 году и закончилось в 2001 году.

В песне Mesias Архона рассказывает о персонаже, который появляется «в виде богатого, хорошо вооруженного магната с […] некоторым зловещим планом для всего мира». Некоторые критики утверждают, что это была «метаморфическая атака» на капитализм и империализм, так называемые «классические цели Архоны». Песня стала предметом обсуждений, когда фанаты и критики отметили связь между темой песни и террористическими актами 11 сентября 2001 года, которые произошли спустя несколько месяцев после выхода песни. В результате этого ФБР провело проверку. Позже певец заявил, что Mesias не имеет ничего общего с террористическими актами, и что это было чистым совпадением. Он так же заявил, что ФБР никогда не обращалось к нему напрямую, но разговаривало с кем-то из его команды.

19 ноября 2002 года, Архона выпустил свой девятый студийный альбом, Santo Pecado. Ему предшествовал сингл El Problema, который достиг первой строчки в чартах Billboard Top Latin Songs и Latin Pop Songs. Песня Minutos достигла пятой строчки в чарте Top Latin Songs и третьей в Latin Pop Songs. Santo Pecado стал коммерческий успешным альбомом, было продано более 300.000 копий только в Мексике (дважды платиновый), 160.000 в Аргентине (четырежды платиновый) и 200.000 в Соединенных Штатах Америки (дважды платиновый). В 2003 году Рикардо выпустил альбом Lados B. В альбом вошли песни со всех предыдущих студийных альбомов. Критики восприняли альбом неоднозначно. Несмотря на это, альбом стал золотым Мексике.

6 декабря 2005 года, Архона выпустил свой десятый студийный альбом, Adentro. Это была первая совместная работа Рикардо с Томми Торрес. Adentro стал вторым студийным альбомом, попавшим в Billboard 200, достигнув 126 строчки. Он достиг третьей строчки в чарте Top Latin Albums и второй в Lain Pop Albums. В нём было пять синглов: Acompañame a estar solo, Pingüinos En La Cama, Mojado, «A ti» и «De Vez En Mes». Альбом был продан тиражом более миллиона копий по всему миру.

2006—2007: Adentro Tour и Quién Dijo Ayer

В 2006 году Архона начал первый этап своего мирового турне, названного Adentro Tour. Тур возобновился в 2007 году. За время тура певец побывал в нескольких странах. Тур был официально закрыт 14 сентября 2007 года на материковой части города Баркисимето, Венесуэла, во время Международной ярмарки, перед более чем 100.000 человек. 21 августа 2007 года Архона выпустил свой пятый альбом-сборник Quien Dijo Ayer. Альбом состоит из двух дисков и содержит версии хитов прошлых лет.

2008—2009: Новый лейбл, Quinto piso, Мировое турне и Poquita ropa

Сотрудничая большую часть своей карьеры с Sony Music, Архона подписал долгосрочный контракт с Warner Music Latina в сентябре 2008. Иньиго Забала, председатель Warner Music Latina, сказал: «Он артист, который прекрасно вписывается в нашу компанию».

Рикардо анонсировал свой одиннадцатый студийный альбом, 5to Piso 18 ноября 2008 года. Альбому предшествовал первый сингл, Como Duele в сентябре, который достиг второй строчки в чарте Top Latin Songs и и первой в Latin Pop Songs. Было продано около 200.000 копий альбома в первый месяц продаж, и он стал платиновым в Мексике, США, Испании, Аргентине, Венесуэле, Колумбии, Гватемале, и ряде других стран.

В то время как Warner Music выпустила свой новый студийный альбом, Sony Music выпустила сборник Simplemente Lo Mejor. Это привело к предположению, что лейблы вели войну за поклонников Архоны. Simplemente Lo Mejor содержал хиты из прошлых альбомов, а именно Sin Daños a Terceros, Si El Norte Fuera El Sur и другие. Этот сборник стал золотым в Мексике и платиновым в Аргентине.

Тур Quinto Piso был одним из самых успешных туров в карьере певца. Он получил премию «Латинская тур года» Billboard Latin Music Award в 2010 году. 26 февраля 2010 года Рикардо участвовал в Международном песенном фестивале Viña del Mar International Song Festival как один из лучших исполнителей.

После тура Архона объявил о своем двенадцатом студийном альбоме Poquita ropa, который был выпущен 24 августа 2010 года. Ему предшествовала песня Puente о Гаване. Песня не смогла пробиться на вершины чартов, и как сообщается, была запрещена на Кубе. Альбом стал золотым в Чили, США, Колумбии и Пуэрто-Рико, платиновым в Мексике и Аргентине.

2011 — настоящее время: Independiente, Metamorfosis и Мировое турне

Рикардо Архона выпустил свой тринадцатый студийный альбом Independiente 4 октября 2011 года. Альбом в течение недели стал золотым в Чили, США, Мексике, платиновым в Венесуэле и Аргентине. Independiente стал первым альбомом, выпущенным лейблом Metamorfosis, компанией, которую создал Архона, чтобы переориентировать свою карьеру. Альбом был распространен Warner music.

Первый сингл с Independiente El Amor был выпущен 23 августа. В США песня достигла первой строчки в чарте Top Latin Songs и первой в Latin Pop Songs. Она стала хитом во многих странах Латинской Америки. Второй сингл с альбома Fuiste Тu был выпущен в сотрудничестве с гватемальской певицей Gaby Moreno. Песня достигла второй строчки в чарте Top Latin Songs и первой в Latin Pop Songs.

Мировое турне под названием Metamorfosis World Tour началось 27 января 2012 года в Толуке. Во время тура Архона посетил Латинскую Америку, Северную Америку и некоторые страны Европы.

Дискография

Студийные альбомы

• Déjame Decir Que Te Amo (1985)
• Jesús, Verbo No Sustantivo (1990)
• Del Otro Lado del Sol (1991)
• Animal Nocturno (1993)
• Historias (1994)
• Si el Norte Fuera el Sur (1996)
• Sin Daños a Terceros (1998)
• Galería Caribe (2000)
• Santo Pecado (2002)
• Adentro (2005)
• 5to Piso (2008)
• Poquita ropa (2010)
• Independiente (2011)
• Viaje (2014)

Отрывок, характеризующий Архона, Рикардо

– Ничего не знаю, – сказал Пьер.
– Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!]
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…
– Qui s'excuse – s'accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?
– Неужели! Где она? Я бы очень желал увидать ее, – сказал Пьер.
– Я вчера провела с ней вечер. Она нынче или завтра утром едет в подмосковную с племянником.
– Ну что она, как? – сказал Пьер.
– Ничего, грустна. Но знаете, кто ее спас? Это целый роман. Nicolas Ростов. Ее окружили, хотели убить, ранили ее людей. Он бросился и спас ее…
– Еще роман, – сказал ополченец. – Решительно это общее бегство сделано, чтобы все старые невесты шли замуж. Catiche – одна, княжна Болконская – другая.
– Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.]
– Штраф! Штраф! Штраф!
– Но как же это по русски сказать?..


Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.
– Да полноте, ma cousine, откуда вы почерпаете ваши сведения? Напротив…
– Я вашему Наполеону не покорюсь. Другие как хотят… Ежели вы не хотите этого сделать…
– Да я сделаю, я сейчас прикажу.
Княжне, видимо, досадно было, что не на кого было сердиться. Она, что то шепча, присела на стул.
– Но вам это неправильно доносят, – сказал Пьер. – В городе все тихо, и опасности никакой нет. Вот я сейчас читал… – Пьер показал княжне афишки. – Граф пишет, что он жизнью отвечает, что неприятель не будет в Москве.
– Ах, этот ваш граф, – с злобой заговорила княжна, – это лицемер, злодей, который сам настроил народ бунтовать. Разве не он писал в этих дурацких афишах, что какой бы там ни был, тащи его за хохол на съезжую (и как глупо)! Кто возьмет, говорит, тому и честь и слава. Вот и долюбезничался. Варвара Ивановна говорила, что чуть не убил народ ее за то, что она по французски заговорила…
– Да ведь это так… Вы всё к сердцу очень принимаете, – сказал Пьер и стал раскладывать пасьянс.
Несмотря на то, что пасьянс сошелся, Пьер не поехал в армию, а остался в опустевшей Москве, все в той же тревоге, нерешимости, в страхе и вместе в радости ожидая чего то ужасного.
На другой день княжна к вечеру уехала, и к Пьеру приехал его главноуправляющий с известием, что требуемых им денег для обмундирования полка нельзя достать, ежели не продать одно имение. Главноуправляющий вообще представлял Пьеру, что все эти затеи полка должны были разорить его. Пьер с трудом скрывал улыбку, слушая слова управляющего.
– Ну, продайте, – говорил он. – Что ж делать, я не могу отказаться теперь!
Чем хуже было положение всяких дел, и в особенности его дел, тем Пьеру было приятнее, тем очевиднее было, что катастрофа, которой он ждал, приближается. Уже никого почти из знакомых Пьера не было в городе. Жюли уехала, княжна Марья уехала. Из близких знакомых одни Ростовы оставались; но к ним Пьер не ездил.
В этот день Пьер, для того чтобы развлечься, поехал в село Воронцово смотреть большой воздушный шар, который строился Леппихом для погибели врага, и пробный шар, который должен был быть пущен завтра. Шар этот был еще не готов; но, как узнал Пьер, он строился по желанию государя. Государь писал графу Растопчину об этом шаре следующее:
«Aussitot que Leppich sera pret, composez lui un equipage pour sa nacelle d'hommes surs et intelligents et depechez un courrier au general Koutousoff pour l'en prevenir. Je l'ai instruit de la chose.
Recommandez, je vous prie, a Leppich d'etre bien attentif sur l'endroit ou il descendra la premiere fois, pour ne pas se tromper et ne pas tomber dans les mains de l'ennemi. Il est indispensable qu'il combine ses mouvements avec le general en chef».
[Только что Леппих будет готов, составьте экипаж для его лодки из верных и умных людей и пошлите курьера к генералу Кутузову, чтобы предупредить его.
Я сообщил ему об этом. Внушите, пожалуйста, Леппиху, чтобы он обратил хорошенько внимание на то место, где он спустится в первый раз, чтобы не ошибиться и не попасть в руки врага. Необходимо, чтоб он соображал свои движения с движениями главнокомандующего.]
Возвращаясь домой из Воронцова и проезжая по Болотной площади, Пьер увидал толпу у Лобного места, остановился и слез с дрожек. Это была экзекуция французского повара, обвиненного в шпионстве. Экзекуция только что кончилась, и палач отвязывал от кобылы жалостно стонавшего толстого человека с рыжими бакенбардами, в синих чулках и зеленом камзоле. Другой преступник, худенький и бледный, стоял тут же. Оба, судя по лицам, были французы. С испуганно болезненным видом, подобным тому, который имел худой француз, Пьер протолкался сквозь толпу.
– Что это? Кто? За что? – спрашивал он. Но вниманье толпы – чиновников, мещан, купцов, мужиков, женщин в салопах и шубках – так было жадно сосредоточено на то, что происходило на Лобном месте, что никто не отвечал ему. Толстый человек поднялся, нахмурившись, пожал плечами и, очевидно, желая выразить твердость, стал, не глядя вокруг себя, надевать камзол; но вдруг губы его задрожали, и он заплакал, сам сердясь на себя, как плачут взрослые сангвинические люди. Толпа громко заговорила, как показалось Пьеру, – для того, чтобы заглушить в самой себе чувство жалости.
– Повар чей то княжеский…
– Что, мусью, видно, русский соус кисел французу пришелся… оскомину набил, – сказал сморщенный приказный, стоявший подле Пьера, в то время как француз заплакал. Приказный оглянулся вокруг себя, видимо, ожидая оценки своей шутки. Некоторые засмеялись, некоторые испуганно продолжали смотреть на палача, который раздевал другого.
Пьер засопел носом, сморщился и, быстро повернувшись, пошел назад к дрожкам, не переставая что то бормотать про себя в то время, как он шел и садился. В продолжение дороги он несколько раз вздрагивал и вскрикивал так громко, что кучер спрашивал его:
– Что прикажете?
– Куда ж ты едешь? – крикнул Пьер на кучера, выезжавшего на Лубянку.
– К главнокомандующему приказали, – отвечал кучер.
– Дурак! скотина! – закричал Пьер, что редко с ним случалось, ругая своего кучера. – Домой я велел; и скорее ступай, болван. Еще нынче надо выехать, – про себя проговорил Пьер.
Пьер при виде наказанного француза и толпы, окружавшей Лобное место, так окончательно решил, что не может долее оставаться в Москве и едет нынче же в армию, что ему казалось, что он или сказал об этом кучеру, или что кучер сам должен был знать это.
Приехав домой, Пьер отдал приказание своему все знающему, все умеющему, известному всей Москве кучеру Евстафьевичу о том, что он в ночь едет в Можайск к войску и чтобы туда были высланы его верховые лошади. Все это не могло быть сделано в тот же день, и потому, по представлению Евстафьевича, Пьер должен был отложить свой отъезд до другого дня, с тем чтобы дать время подставам выехать на дорогу.
24 го числа прояснело после дурной погоды, и в этот день после обеда Пьер выехал из Москвы. Ночью, переменя лошадей в Перхушкове, Пьер узнал, что в этот вечер было большое сражение. Рассказывали, что здесь, в Перхушкове, земля дрожала от выстрелов. На вопросы Пьера о том, кто победил, никто не мог дать ему ответа. (Это было сражение 24 го числа при Шевардине.) На рассвете Пьер подъезжал к Можайску.
Все дома Можайска были заняты постоем войск, и на постоялом дворе, на котором Пьера встретили его берейтор и кучер, в горницах не было места: все было полно офицерами.
В Можайске и за Можайском везде стояли и шли войска. Казаки, пешие, конные солдаты, фуры, ящики, пушки виднелись со всех сторон. Пьер торопился скорее ехать вперед, и чем дальше он отъезжал от Москвы и чем глубже погружался в это море войск, тем больше им овладевала тревога беспокойства и не испытанное еще им новое радостное чувство. Это было чувство, подобное тому, которое он испытывал и в Слободском дворце во время приезда государя, – чувство необходимости предпринять что то и пожертвовать чем то. Он испытывал теперь приятное чувство сознания того, что все то, что составляет счастье людей, удобства жизни, богатство, даже самая жизнь, есть вздор, который приятно откинуть в сравнении с чем то… С чем, Пьер не мог себе дать отчета, да и ее старался уяснить себе, для кого и для чего он находит особенную прелесть пожертвовать всем. Его не занимало то, для чего он хочет жертвовать, но самое жертвование составляло для него новое радостное чувство.


24 го было сражение при Шевардинском редуте, 25 го не было пущено ни одного выстрела ни с той, ни с другой стороны, 26 го произошло Бородинское сражение.
Для чего и как были даны и приняты сражения при Шевардине и при Бородине? Для чего было дано Бородинское сражение? Ни для французов, ни для русских оно не имело ни малейшего смысла. Результатом ближайшим было и должно было быть – для русских то, что мы приблизились к погибели Москвы (чего мы боялись больше всего в мире), а для французов то, что они приблизились к погибели всей армии (чего они тоже боялись больше всего в мире). Результат этот был тогда же совершении очевиден, а между тем Наполеон дал, а Кутузов принял это сражение.
Ежели бы полководцы руководились разумными причинами, казалось, как ясно должно было быть для Наполеона, что, зайдя за две тысячи верст и принимая сражение с вероятной случайностью потери четверти армии, он шел на верную погибель; и столь же ясно бы должно было казаться Кутузову, что, принимая сражение и тоже рискуя потерять четверть армии, он наверное теряет Москву. Для Кутузова это было математически ясно, как ясно то, что ежели в шашках у меня меньше одной шашкой и я буду меняться, я наверное проиграю и потому не должен меняться.