Дуглас, Арчибальд, 6-й граф Ангус

Арчибальд Дуглас Archibald Douglas<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
6-й граф Ангус
1513 — 1557
Предшественник:	Арчибальд «Отчаянный»
Преемник:	Дэвид Дуглас
Лорд-канцлер Шотландии
1526 — 1528
Предшественник:	Джеймс Битон, архиепископ Глазго
Преемник:	Гэвин Данбар, архиепископ Глазго
Рождение:	1489(1489)
Смерть:	1557(1557) Замок Танталлон
Род:	Дугласы
Отец:	Джордж Дуглас, мастер Ангуса
Мать:	Элизабет Драммонд
Супруга:	Маргарет Хепбёрн (1509) Маргарита Тюдор (1514—1528) Маргарет Максвелл (1543)
Дети:	Джанет Дуглас Уильям Дуглас Маргарита Дуглас

Арчибальд Дуглас (англ. Archibald Douglas; 1489—1557), 6-й граф Ангус (с 1513 г.) — шотландский барон, лидер англофильской партии в начале XVI века, несколько раз захватывавший власть в стране.

Арчибальд Дуглас был внуком Арчибальда «Отчаянного», 5-го графа Ангуса. Отец Арчибальда погиб в битве при Флоддене и его сын унаследовал графство после смерти деда.

Брак с Маргаритой Тюдор

В 1514 г. молодой граф женился на Маргарите Тюдор, дочери английского короля Генриха VII — вдове короля Шотландии Якова IV. Это позволило Дугласу возглавить правительство страны при малолетнем Якове V. Однако этот брак королевы и сближение с Англией, предпринятое Маргаритой и Ангусом, вызвали возмущение шотландских баронов. В 1515 г. регентом Шотландии был избран Джон Стюарт, герцог Олбани, сторонник профранцузского курса, и Ангус был изгнан из страны. Олбани проводил политику умиротворения, поэтому вскоре Арчибальд Дуглас был помилован, вернулся в Шотландию и даже вошёл в регентский совет. Тем временем Маргарита Тюдор, оскорбленная изменами мужа, начала процедуру развода.

В период нахождения Олбани во Франции в 1517—1521 гг. Ангус вновь попытался захватить власть, вызвав затяжной конфликт с Джеймсом Гамильтоном, графом Арраном. Борьба между Ангусом и Арраном, доходящая до вооруженных столкновений из-за контроля над Эдинбургом, грозила перерасти в гражданскую войну, и лишь возвращение регента позволило стабилизировать ситуацию.

Регентство Ангуса

В то же время Ангус возглавил англофильскую партию шотландских баронов, которая начала складываться после Флодденской битвы. Первоначально число сторонников ориентации на Англию было не велико — сохранялась традиционная приверженность Шотландии союзу с Францией. Однако постепенно идея сближения с южным соседом получала все большее признание. Об этом свидетельствовали выход в 1521 г. книги Джона Мейджора «Великая Британия» и отказ шотландских дворян участвовать в военных кампаниях герцога Олбани против Англии в 1522—1523 гг. Проанглийских баронов активно поддерживал и субсидировал Генрих VIII, король Англии.

Рост англофильских настроений в среде шотландской знати позволил Ангусу в 1525 г. осуществить государственный переворот. Король был помещен под надзор Арчибальда Дугласа в Эдинбург, на все высшие должности были назначены родственники и приближенные Ангуса. Это, конечно, не могло не вызвать недовольства шотландской знати. Однако все попытки восстания против Ангуса были подавлены. Лишь в мае 1528 г. королю удалось бежать из Эдинбурга и собрать под своим началом отряды шотландских дворян. Королевская армия вступила в столицу и осадила Ангуса в его родовом замке Танталлон. 5 декабря 1528 г. Дуглас был вынужден капитулировать, однако ему было разрешено эмигрировать в Англию.

Следует также отметить, что правление Ангуса в 1525—1528 гг. ознаменовалось не только узурпацией власти узкой олигархией: на этот период приходится время активного привлечения на государственную службу талантливых мелких дворян и незнатных шотландцев, многие из которых сохранили свои посты и после падения графа. Ангус также с некоторым успехом пытался навести порядок в регионах, пограничных с Англией, бароны которых отличались особенной склонностью к анархии.

Возвращение и разрыв с Англией

В Шотландию граф Ангус смог вернуться только в 1543 г., после смерти короля Якова V. Он вошёл в регентский совет под руководством Джеймса Гамильтона, 2-го графа Аррана, проводившего в то время политику ориентации на Англию. По поручению Генриха VIII Ангус организовал заключение Шотландией соглашения о браке новорожденной королевы Марии Стюарт и сына короля Англии. Однако в 1544 г. к власти в Шотландии пришли сторонники франко-шотландского альянса во главе кардиналом Дэвидом Битоном, и Ангус был немедленно отправлен в отставку.

Победа профранцузской партии спровоцировала в 1544—1545 г. ряд английских вторжений на территорию Шотландии. Разорение англичанами владений Ангуса в Лотиане и надругательство над семейными могилами Дугласов в Мелроузе привели к радикальному повороту в судьбе графа: Арчибальд возглавил шотландские силы сопротивления и 27 февраля 1545 г. разбил английские войска в битве при Анкруме. В следующем году Ангус уже получал субсидии от Франции, а 10 сентября 1547 г. командовал шотландским авангардом в битве при Пинки.

Дочь Арчибальда Дугласа от Маргариты Тюдор, Маргарита Дуглас, его единственный законный ребенок, стала матерью Генриха, лорда Дарнли, мужа королевы Шотландии Марии Стюарт.

Ссылки

• [www.thepeerage.com/p10149.htm#i101481 Арчибальд Дуглас, шестой граф Ангус, на сайте The Peerage.com]  (англ.)

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Дуглас, Арчибальд, 6-й граф Ангус

Впереди его был мост, а у моста, стреляя, стояли другие солдаты. Пьер подъехал к ним. Сам того не зная, Пьер заехал к мосту через Колочу, который был между Горками и Бородиным и который в первом действии сражения (заняв Бородино) атаковали французы. Пьер видел, что впереди его был мост и что с обеих сторон моста и на лугу, в тех рядах лежащего сена, которые он заметил вчера, в дыму что то делали солдаты; но, несмотря на неумолкающую стрельбу, происходившую в этом месте, он никак не думал, что тут то и было поле сражения. Он не слыхал звуков пуль, визжавших со всех сторон, и снарядов, перелетавших через него, не видал неприятеля, бывшего на той стороне реки, и долго не видал убитых и раненых, хотя многие падали недалеко от него. С улыбкой, не сходившей с его лица, он оглядывался вокруг себя.
– Что ездит этот перед линией? – опять крикнул на него кто то.
– Влево, вправо возьми, – кричали ему. Пьер взял вправо и неожиданно съехался с знакомым ему адъютантом генерала Раевского. Адъютант этот сердито взглянул на Пьера, очевидно, сбираясь тоже крикнуть на него, но, узнав его, кивнул ему головой.
– Вы как тут? – проговорил он и поскакал дальше.
Пьер, чувствуя себя не на своем месте и без дела, боясь опять помешать кому нибудь, поскакал за адъютантом.
– Это здесь, что же? Можно мне с вами? – спрашивал он.
– Сейчас, сейчас, – отвечал адъютант и, подскакав к толстому полковнику, стоявшему на лугу, что то передал ему и тогда уже обратился к Пьеру.
– Вы зачем сюда попали, граф? – сказал он ему с улыбкой. – Все любопытствуете?
– Да, да, – сказал Пьер. Но адъютант, повернув лошадь, ехал дальше.
– Здесь то слава богу, – сказал адъютант, – но на левом фланге у Багратиона ужасная жарня идет.
– Неужели? – спросил Пьер. – Это где же?
– Да вот поедемте со мной на курган, от нас видно. А у нас на батарее еще сносно, – сказал адъютант. – Что ж, едете?
– Да, я с вами, – сказал Пьер, глядя вокруг себя и отыскивая глазами своего берейтора. Тут только в первый раз Пьер увидал раненых, бредущих пешком и несомых на носилках. На том самом лужке с пахучими рядами сена, по которому он проезжал вчера, поперек рядов, неловко подвернув голову, неподвижно лежал один солдат с свалившимся кивером. – А этого отчего не подняли? – начал было Пьер; но, увидав строгое лицо адъютанта, оглянувшегося в ту же сторону, он замолчал.
Пьер не нашел своего берейтора и вместе с адъютантом низом поехал по лощине к кургану Раевского. Лошадь Пьера отставала от адъютанта и равномерно встряхивала его.
– Вы, видно, не привыкли верхом ездить, граф? – спросил адъютант.
– Нет, ничего, но что то она прыгает очень, – с недоуменьем сказал Пьер.
– Ээ!.. да она ранена, – сказал адъютант, – правая передняя, выше колена. Пуля, должно быть. Поздравляю, граф, – сказал он, – le bapteme de feu [крещение огнем].
Проехав в дыму по шестому корпусу, позади артиллерии, которая, выдвинутая вперед, стреляла, оглушая своими выстрелами, они приехали к небольшому лесу. В лесу было прохладно, тихо и пахло осенью. Пьер и адъютант слезли с лошадей и пешком вошли на гору.
– Здесь генерал? – спросил адъютант, подходя к кургану.
– Сейчас были, поехали сюда, – указывая вправо, отвечали ему.
Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.
В противность той жуткости, которая чувствовалась между пехотными солдатами прикрытия, здесь, на батарее, где небольшое количество людей, занятых делом, бело ограничено, отделено от других канавой, – здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление.
Появление невоенной фигуры Пьера в белой шляпе сначала неприятно поразило этих людей. Солдаты, проходя мимо его, удивленно и даже испуганно косились на его фигуру. Старший артиллерийский офицер, высокий, с длинными ногами, рябой человек, как будто для того, чтобы посмотреть на действие крайнего орудия, подошел к Пьеру и любопытно посмотрел на него.
Молоденький круглолицый офицерик, еще совершенный ребенок, очевидно, только что выпущенный из корпуса, распоряжаясь весьма старательно порученными ему двумя пушками, строго обратился к Пьеру.
– Господин, позвольте вас попросить с дороги, – сказал он ему, – здесь нельзя.
Солдаты неодобрительно покачивали головами, глядя на Пьера. Но когда все убедились, что этот человек в белой шляпе не только не делал ничего дурного, но или смирно сидел на откосе вала, или с робкой улыбкой, учтиво сторонясь перед солдатами, прохаживался по батарее под выстрелами так же спокойно, как по бульвару, тогда понемногу чувство недоброжелательного недоуменья к нему стало переходить в ласковое и шутливое участие, подобное тому, которое солдаты имеют к своим животным: собакам, петухам, козлам и вообще животным, живущим при воинских командах. Солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою семью, присвоили себе и дали ему прозвище. «Наш барин» прозвали его и про него ласково смеялись между собой.